Маша

Закончив обед, мы покинули столовую. Видеть нетипично задумчивую и тихую Ульяну было совершенно не привычно, и я от греха подальше отправила её отдохнуть в домик. Следующим в моём обходном листе значился музыкальный клуб. Вперед! Музыкальный клуб выглядел ровно так, как и положено выглядеть музыкальному клубу: аккуратненькое здание с большими окнами (мечта снайпера) снаружи и куча музыкальных инструментов в творческом беспорядке внутри. Ещё под роялем обнаружилась незнакомая девочка. Очевидно, она там что-то искала, поскольку загнулась в трудноописуемую позу и изо всех сил за чем-то тянулась. Вошла я бесшумно, так что девочка меня пока не заметила. Повторить что ли мой библиотечный подвиг? А почему бы и нет? Резко размахиваюсь и громко захлопываю дверь. Вот это шустрая! Как она резво из под рояля вывернулась! Кстати, двигается плавно, словно перетекая из опор в стойки. Восточная школа, похоже. Да нет, не похоже, а так и есть. Я уже почти ни чему здесь не удивляюсь, но на этот раз проняло: передо мной стояла самая настоящая японка! Вернее, полукровка, скорее всего русско-японская. Фигурка хоть и не особо мощная, но плотно сбитая, волосы психоделического изумрудного цвета собраны в два длиннющих хвоста, кожа светлая, глазищи здоровенные и почти в тон к волосам. Ну, хотя бы не одна я тут на жертву аниме похожа. А девчонка-то, судя по телу и повадкам, боец, притом опытный. Рукопашкой занимается давно и плодотворно. Классический волк в овечьей шкуре. Любимый прием азиатов вообще и японцев в частности: маскировать боевиков под милых и невинных девочек. Сколько народу на этом погорело, даже подумать страшно. Я сама однажды чуть не вляпалась. Была у меня командировочка на дальний восток: нужно было отправить в гости к предкам одного неугодного японского бизнесмена. Так вот сложнее всего было справиться не с его охраной, а с двумя его секретаршами. Я трех парней тогда потеряла, прежде чем тех тварей косоглазых мы на ноль помножили. Одной я собственноручно шею свернула. Не без труда, честно говоря. Тоже была с виду скромная миленькая девочка, стройненькая и в очках. Не люблю я японцев, короче. Но уважаю. - Привет! О! Ты новенькая! Я вижу, у тебя обходной! Здорово! Замечательно! А меня Мику зовут! Правда-правда! У меня мама из Японии, а папа – советский инженер! Он электростанцию строил… А, так вот что имела в виду Алиса, когда говорила, что музыкальный клуб опасен для мозга. Такое количество слов в минуту не один мозг не переварит, даже электронный. За пару минут скорострельного монолога хозяйки музклуба я узнала историю её семьи, была посвящена во все нюансы сложной жизни интернационального ребенка, выслушала искреннее признание в любви к музыке и была раз пять приглашена вступить в её клуб, где кроме руководителя больше никого не было. И я этому ни разу не удивляюсь. Когда поток слов начал ослабевать, я все-таки попыталась вставить хоть что-то: - Привет, я – Маша. - Ой, да я знаю! Про тебя все только и говорят, мол, приехала новенькая со здоровенными э… достоинствами. Короче, а мы ведь почти тезки! Ну, я в том смысле, что японское имя «Мику» почти полный аналог русского «Маша»! А ты знаешь, что твое имя значит? Ну, наверное, знаешь. Так вот, если записать твоё имя иероглифами… Нда… ещё никогда в своей жизни мне так не хотелось убить человека, с которым только что познакомилась. Вот просто взять, протянуть руки, сжать её тоненькую шейку… так, отставить приятные мысли! Я изо всех сил пытаюсь подавить в себе желание убивать, а эта ходячая машина для выноса мозга тем временем увлеченно вещает про таинства имени (или она уже на астрологию переключилась). Нет, это не возможно! Надо как-то её в режим нормального общения ввести. Упираю руки в бока, «мило» улыбаюсь и резко обрываю затянувшийся монолог: - Дзю-до, я полагаю? Или что-то более экстремальное? Мику замирает на полуслове, несколько раз хлопает своими длинными ресницами, и, наконец, сообразив, звонко смеётся: - Что, так заметно? - Рыбак рыбака, как говорится. - Вообще, ты угадала: дзю-до, джиу-джитсу, айки-до немного, самбо, естественно, ну и кэндо ещё. - Впечатляет. И как после этого на музыку сил хватает? - Ну так музыка – гармония для души, а единоборства – для тела. - Японская философия? - Ну, почти! – Мику снова звонко рассмеялась. – Маш, ты прости, что я так сразу на тебя накинулась, просто мне всегда так интересно с новыми людьми общаться! Тем более, что ко мне в клуб и не заходит почти никто. - Совсем никто? - Ну как… Ольга Дмитриевна заходит иногда. Наверное, чтобы удостовериться, жива ли я ещё или удавилась от скуки и одиночества. Алиса приходит. Я для неё гитару собирала и иногда мы вместе играем что-нибудь. Вот и всё. А, ну Лена ещё приходит. Просто так, посидеть, поговорить. Мы с ней соседки по домику. Пару раз Электроник заходил. Но он, наверное, просто заблудился. Что ж, не могу винить вожатую. Очевидно, общительная японка в первый же день всех тут основательно задолбала, за что и была сослана в самый дальний уголок лагеря. Только я бы её ещё в клетку заперла, связала и кляп в рот засунула. Чисто на всякий случай. Ну и охрану по периметру выставила. С вышками и пулеметами. Что-то я загналась. Мику, кстати, молчит и вопросительно на меня смотрит. Прогресс, однако. - Ну так что на счет подписи? Мне бы хотелось с обходным до темноты разделаться. - Конечно! Давай сюда! – Японка грациозно выхватила листок у меня из рук, скользнула к роялю, некоторое время искала ручку, затем размашисто расписалась. – Вот! Держи! Подумай, все-таки, о вступлении в мой клуб. Весело будет! Не, не моё это. Я с музыкой вообще никак не дружу. Даже радио в машине редко слушаю. Но Мику я этого, естественно, не скажу. - Обязательно подумаю. – Хотя… а что если… – Слушай, Мику, а как ты тут форму поддерживаешь? Я в смысле рукопашки. - Ну, как обычно: растяжки, стойки, бой с тенью. Утром и вечером. А что? - Да нет, ничего. Просто, если надоело воевать с тенью, могу предложить свою кандидатуру на роль спарринг-партнера. Японка внимательно меня осматривает, затем хитро улыбается: - У нас сильно отличаются весовые категории. Ты же меня с одного удара пришибешь. - А я не больно. Да и реакция у тебя, суда по всему, не слабая. Увернешься. - Ну, хорошо! Просто здорово! – На лице Мику вспыхнула искренняя улыбка. – Когда и где? - Завтра с утра на стадионе. - Буду ждать с нетерпением! Уже собравшись покинуть гостеприимный музклуб, я наткнулась взглядом на раскрытую тетрадь, лежавшую на стуле возле двери. Воспользовавшись тем, что Мику отвлеклась на открывшуюся сквозняком створку окна, я быстро подошла и осмотрела тетрадь. Список членов музыкального кружка. В котором всего одна фамилия. Ожидаемо, хотя… не знаю зачем, видимо, просто по наитию, я перевернула листок тетради. Опа! Карандаш! Срочно нужен карандаш! Вот он, лежит между листков. Медленно вожу грифелем по едва заметным отпечаткам букв. Так и есть! На втором листе под отпечатком фамилии руководительницы клуба явно просматриваются ещё какие-то записи. Ещё чью-то фамилию вносили в этот список. Ещё немного вожу карандашом. Вот теперь можно прочесть: «Сычев Семен. Первый отряд». Вот и познакомились. Как не сложно догадаться, Мику понятия не имела, кто такой этот Семен и каким образом его имя отпечаталось в тетради. Японка сосредоточенно вспоминала, даже болтать перестала, но так ничего стоящего и не поведала. Ладно, в любом случае, музклуб я посетила не зря. Кроме имени моего таинственного предшественника я получила ещё кое-какую информацию к размышлению: Мику утверждала, что её папа – советский инженер, который что-то строил в Японии, где и познакомился с её мамой. А ведь это крайне маловероятно: между СССР (равно как и Россией) и Японией все ещё даже мирный договор не подписан, а уж о больших совместных проектах и речи никогда не шло. Нестыковочка, однако.