Обнуляй меня

От Никиты День проходил под девизом: не думать о ней и больше работать. Я выкладывался на максимум. Артем заметил это. Только когда мы были дома он спросил меня: — Братишка, что происходит? — Ничего, все нормально, — я соврал ему. — Меня можешь не обманывать! Я женат был и знаю, вот этот взгляд, — он присел рядом со мной. Я немного промолчал и рассказал ему историю, произошедшую в туалете. — Знаешь, иногда люди бывают совершенно не такие, какие на самом деле. То, что она тебе нравится видно невооруженным глазом, но пока мой тебе совет. Не гони лошадей, повремени с сердечными делами, она может сделать тебе больно, — он постучал по спине и ушел. Я размышлял над его словами, но она всё равно заполняла мои мысли. Утро У нас был сотый день сурка. Все по расписанию. Только ближе к вечеру в репетиционный зал зашел Макс и сказал, что через три часа съемки для модного журнала. Так что мы поехали домой немного отдохнуть и освежиться. Все было прекрасно пока мы не приехали на съемки. Огромный светлый павильон с множеством декораций, вешалок с одеждой, много разного реквизита, куча бегающих людей. И Панацея. Мы были удивлены, Макс посмотрел на меня и развел руками. — Я уже сомневаюсь в себе, может мне работу сменить?! Я сейчас все узнаю! — он пошел в сторону организаторов. Пока он разбирался, нас проводили к нашим местам. — Я не знаю, что их сподвигло на это? Но они решили сделать совместную фотосессию, можно отказаться, если хотите? Неустойка будет небольшая, — он смотрел на нас. — Мы не будем отказываться и дело даже не в деньгах, а в том, что мы артисты и сможем все! — Толик снимал толстовку. — Я согласен с ним на все сто. Так нельзя делать, — поддержал Артем. — А я буду просто ловить кайф, вокруг столько красивых девушек, — улыбнулся Влад. — Это уже не первый совместная работа, так что бояться уже нечего! — подытожил я. Мы успокоили Макса и начали готовиться к съемкам. Панацея видела нас, но не подавала никаких знаков. И всем нам от этого было еще комфортнее. Нас одели во все черное и с босыми ногами поставили в воду. Панацею поставили в середину. На ней была серебристая туника в греческом стиле, а на голове серебристая корона из веточек. На нас направили вентилятор и объяснили, что мы должны бороться с ветром, но очень осторожно. — Ребят, я с вами не поздоровалась! Простите, немного забегалась. — Ничего, со всеми бывает! — сказал Артем. — Классно выглядишь, — произнес Влад. — Спасибо, я питаюсь на ночь младенцами. — А у тебя хорошее чувство юмора, — улыбнулся Толик. Я молчал, у меня были смешанные чувства. — А кто из вас Киса? Мне Амели все уши прожужжала вчера. — Это у нас Никитос, это так поклонницы называют, — не сдержался Рамм. — А Никита, это у нас сегодня самый молчаливый? — Ты схватываешь на лету, — улыбнулся Толик. Я продолжал молчать. Тем более нам сделали замечание, что мы болтаем. И так несколько образов. Через несколько часов съемок, мы уже немного сдавали позиции. На удивление всех, Панацея вела себя достаточно сдержанно. К нам подошел Макс. — Ребят, вы свободны и можете отдыхать. Никит, тебя еще хотят снять с ней в паре. Я кивнул. Так и что мне делать? Подошли стилисты и сказали, что нужно переодеться. На меня одели узкие красные брюки и лимонного цвета футболку, на ноги белые конверсы, на бедра повязали лимонного цвета рубашку в белую клетку. Пока я одевался мне объяснили суть задумки. Ничего сложного, просто расслабьтесь и изобразите любовь. Очень смешно и вообще ничего сложного, подумал я. Учитывая, что за все наши встречи, ничего хорошего не происходило. Меня проводили к месту съемок. Это был небольшой участок из зеленой травы и цветов. — Очень при миленько, — сказала Панацея, подошедшая сзади. Я повернулся. На ней была длинная в крестьянском стиле юбка персикового цвета и белая блуза на одно плечо, волосы оставили распущенными, я обратил внимание на её ноги, она была босая. — Ребят, проходите на середину и садитесь, — фотограф объяснил что нам делать. Я пошел первым, она за мной и я услышал писк. — Блин, она колючая. Я развернулся. — Я не пойду, она колется! — она топнула ногой и надула губы. Все напряглись. Я подошел к ней и взял её на руки, и понес на середину нашего импровизированного поля. Кажется, в этот момент никто не дышал. Она была легкая, как пёрышко. Я чувствовал её дыхание. Подойдя к середине, я уже хотел её опустить, но тут меня остановил фотограф и попросил Панацею откинуть волосы с лица. — Ребят, просто идеально! Смотрите друг на друга! И заработал фотоаппарат. Я смотрел на нее, а она на меня. Я снова и снова тонул в её глазах. — Чего ты так пялишься на меня? — почти не двигая губами произнесла она. — Ты красивая. Она немного покраснела и больше ничего не говорила. Несколько раз мы меняли позиции. По окончании все нам аплодировали. — Тебя отнести обратно? — Не стоит, я сама. Она подпрыгивая, пошла в сторону своей блондинки, та уже приготовила ей мягкие тапочки. Пока я шел переодеваться, все хвалили меня и благодарили, что спас их от гнева истерички. Мне не особо нравилось, что так говорили о ней, она вполне нормально себя сегодня вела. Продолжение следует …