Unforgettable

Иногда мы достигаем своей цели раньше, чем узнаем об этом

Светлое, бесконечно яркое утро кажется мне очень подозрительным явлением. Как будто сам новый день решил посмеяться над нами с Люком. Уже сегодня мы будем в Нью-Йорке и там же простимся. Мысль о расставании с этим парнем впервые заставляет меня чувствовать странное уныние. Еще вчера днем я была готова сделать все, лишь бы приблизить момент прощания, а сегодня допускаю мысли о поломке автомобиля, чтобы тогда выиграть еще немного времени. Вчерашний вечер не скоро покинет мою голову, благотворно действуя на настроение. Сегодня я проснулась без малейшего намека на головную боль, но с сильным ощущением того, будто я была вовсе не там, где уснула. И это не о конкретном месте, а скорее о состоянии души. Пока еще я не могу свыкнуться со всеми изменениями, произошедшими вчера, но одно я знаю точно: Люк буквально расцвел в моих глазах, превратившись из милого мальчика, который много говорит, но мало чего смыслит в своих словах, в серьезного и умного юношу, к понятиям которого хочется прислушиваться. Я привыкаю к этому. Покинув свой номер, я спускаюсь на первый этаж в холл и возвращаю ключ. В душу закралось такое чувство, что я покидаю что-то большее, чем просто отель, где остановилась только ради ночевки. Когда выхожу на улицу и иду в сторону парковки, думаю, там ли Люк. Еще вчера мы договорились, что позавтракаем в другом месте, ведь кафе, расположенное в отеле, парню совсем не понравилось. Именно поэтому мы встречаемся сразу у машины. Люк уже на месте.  — Давно тут? — вместо приветствия спрашиваю у парня, который выглядит даже бодрее меня. Мне казалось это невозможным.  — Минут десять, — отвечает Люк, очаровательно улыбаясь мне. — Кстати, ты опоздала.  — Опоздать мог только ты, ведь ключи от машины находятся в моем кармане, — посмеиваюсь над парнем, а в ответ получаю возмущенный по-доброму взгляд. — Что, готова к прощанию со мной, которое наступит меньше, чем через семь часов? — спрашивает Люк, когда мы садимся в машину. Я наигранно улыбаюсь, произнося ответ: — А ты сомневаешься? Мы же только попутчики.  — Точно, — подтверждает мои слова Люк, хотя я заметила в его голосе нотку отрицания, а потому ответ парня насквозь пронизан фальшью.  — Но сначала завтрак.

***

Теперь, когда до пункта назначения остаются считанные часы, я начинаю тихо скорбеть о том, что совсем скоро снова останусь одна. Тогда мне придется возвращаться домой. Тем более, денег почти не осталось.

И тут я понимаю, как сильно повлиял на меня Люк.

Расставание с ним ассоциируется у меня с потерей союзника. Завтрак проходит как-то вяло: еда вкусная, но чувство голода отсутствует напрочь. К тому же мы молчим, лишь изредка перекидываясь парой обычных фраз. Люк смотрит на меня так, словно старается запомнить как можно лучше. А я просто не акцентирую на этом внимание.  — Мы как будто хороним вчерашний день. Так нельзя, — наконец начинаю разговор я, тут же продолжая: — Тебе удалось выспаться? Люк снова тоскливо смотрит мне в глаза, после чего с усмешкой отвечает: — Да, к сожалению. Поняв, что парень имеет ввиду, я стыдливо хмыкаю и опускаю взгляд в свою тарелку. Я прекрасно вижу, что сделала с ним, и мне действительно жаль. Надеюсь, только на то, что он очень скоро сумеет меня забыть. Это всего лишь симпатия, которой Люк придает преувеличенное значение. Подростковый максимализм? Хотя… он уже не подросток.  — Так ты все-таки будешь искать его? — вполголоса спрашивает он и морщится, словно от боли. Выдержав долгую паузу, я наконец отвечаю: — Не думаю. Парень реагирует удивлением.  — Почему? Я ожидала этого вопроса, поэтому успела составить ответ.  — А разве есть смысл? Я потрачу столько времени на то, чтобы лично услышать отставку. Зачем? Я могу просто сдаться и тогда выиграю больше. Теперь я согласна со словами «проигрывает не всегда побежденный».  — То есть…вернешься домой и…  — У тебя шансов нет, Люк, — выдавливаю из себя пять слов, пропитанных ледяным смыслом. Потому что не надо давать пустых надежд и обещаний — будет гораздо хуже. Люк с силой сжал в кулаке нож, которым резал лазанью.  — Прости, — вполголоса произношу, но Люк делает вид, что не слышит. Молчание длится вечность, а чувство вины пронизывает меня насквозь. Возможно, я поступаю паршиво, но как иначе? Поникший взгляд парня только усиливает мою вину. Черт.  — Я уверена, что за твоими фотографиями девушки Нового Орлеана выстраиваются очередями. Все хотят, чтобы ты их сфотографировал!  — Но не ты. Я поджимаю губы и думаю о том, что только что совершила убийство, а теперь учусь воскрешать.  — Вовсе нет. Я мечтаю увидеть себя на фоне видов Нью-Йорка на фото, сделанных тобой. — Говорю искренне и даже пытаюсь улыбнуться.  — Честно? — спрашивает Люк так, будто он ребенок, которого уже однажды жестоко обманывали. Мое сердце снова ноет от боли.  — Честно.

***

По дороге в Нью-Йорк мы говорили обо всем и ни о чем одновременно. И я и Люк старались за километр обходить «острые темы», которые только испортят все окончательно.

Но когда времени остается безумно мало — ты идешь во-банк.

 — Кажется, я возненавижу этот город огней, — вдруг говорит Люк, а я не свожу взгляда с дороги.  — Он этого не заслуживает.  — Он сжигает мосты.  — Серьезно?  — Я не знаю, но один — точно. Мне снова становится не по себе. Если это продолжится, то Люк начнет бунтовать.  — Лучше бы ты меня ненавидел, — бормочу себе под нос и слышу усмешку Люка. Как я и говорила, мне нечем ответить ему. У этого парня сумасшедшие мысли и мечты. А я просто хочу свободы и тишины. Это все, что мне нужно.

***

 — Если поторопимся, можем успеть к шести, — напоминает Люк, а я тихо вздыхаю в ответ. Потому что я думаю о том, что есть задержаться в дороге, то придется по приезду сразу отправляться на поиски отеля. А это может занять больше часа (вместе с бронью). А вечером и ночью виды совсем не такие, как днем. Да и многие места закрыты для посещения. Я выиграю целый день. Люку не обязательно знать мои мысли и намерения. — Люк? — М? — отзывает он, как-то боязливо поглядывая на меня.  — Так ты, наконец, расскажешь мне, что именно будешь делать в Нью-Йорке? — интересуюсь я, ведь парень так и не поделился со мной реальными планами.  — Я…не знаю, — Люк пожимает плечами, приводя меня в удивление.  — То есть? На мой вопрос парень отвечает сдавленной усмешкой, а у меня складывается впечатление, что ему как-то стыдно.  — Лю-юк?…  — Когда ты спрашивала, куда я еду, я ответил первое, что пришло в голову и сорвал джекпот. Резко торможу, свернув на обочину. — Что?! — в голове только мысли о том, что я согласилась отвезти фотографа из Луизианы туда, куда ему вовсе не нужно!!! Люк с опаской смотрит на меня и, вероятно, не знает, что сказать, а говорить следовало бы!  — Можно я тебя ударю? — раздраженно процеживаю сквозь зубы, стараясь держать себя хотя бы немного в руках. А то ведь я убью его сейчас, а потом отправлюсь за решетку из-за девятнадцатилетнего идиота.  — Прости, но ты выглядела так, будто тебе нужна помощь…  — Это поэтому ты решил, что прокатишься с ветерком?! Я потратила столько дней и уйму бензина на то, чтобы… Просто иди к черту, блять! В ответ Люк молчит, а через пару секунд выходит из машины.  — Открой багажник! — кричит он, чтобы я точно услышала, но мне и без слов все ясно. Выхожу из авто и подхожу к Люку. Стараюсь не смотреть на него, но и вещи отдавать не спешу.  — Ты серьезно?! — взрывается от нетерпения парень, а мне приходится повернуться к нему.  — В смысле? — напористо спрашиваю, скрестив руки на груди.  — У меня нет шансов и мне не нужно в Нью-Йорк. Так открой же этот чертов багажник и я отправлюсь на все четыре! Заметь, сейчас даже не нужно прогонять меня, так какого черта?! Из этих слов Люка я поняла только одно: — Ты все еще на что-то надеешься? Твоя теория о моей медлительности притянута за уши. А теперь, вот твои вещи, и вали. — Я протягиваю Люку его громоздский рюкзак. Парень не забирает его у меня, а нагло использует в своих коварных замыслах: он тянет рюкзак на себя и вместе с ним (так как это происходит слишком резко и неожиданно) меня. Оказавшись очень близко ко мне, Люк нагло целует меня в губы. Рюкзак глухо падает на землю, а все обитавшие в моего голове мысли разом улетучиваются, оставляя меня наедине с приятным и, казалось бы, забытым ощущением обычного человеческого тепла. И мне даже страшно подумать, как сильно я изголодалось по подобной близости, по чувству блаженства, слегка ноющему внизу живота.  Но, как известно, все хорошее когда-нибудь заканчивается. Люк слегка отстраняется, но я еще не готова расставаться с этой колючей нежностью и, пока о не отдалился совсем, кладу руки ему на плечи и обретаю возможность вернуться к его губам. Просто за год я одичала: стала нервной, неприступной и чересчур самодостаточной. Вероятно, кто-то сочтет это глупостью, но без заботы, нежности и тепла мы леденеем, постепенно превращаясь в демонов, что прежде существовали только за гранью сознания. я отпрываюсь от губ Люка только чтобы заглянуть в его глаза. Но что я хочу в них увидеть? И как только наши взгляды сталкиваются, я густо краснею, отстраняюсь совсем, и, ссутулившись, убегаю в машину, прямо как тогда в пробке. Отказываясь принимать реальное за действительное, я пребываю в некотором трансе еще около минуты. А тем времнем в моей голове происходит судебное разбирательство по делу о недопустимом оскорблении совести чувством, именуемым как «внезапный порыв». Еще немного и совесть добьется вынесения приговора, а именно того, чтобы все виновные чувства были заперты за решетку, но Люк все портит своим возвращением в машину. Моя совесть крайне этому недовольна.  — Мы…едем дальше или… Бросаю на Люка очень враждебный взгляд.  — Ну садись, — как бы даю разрешение.  То, что парень несколько шокирован, чуть ли не написано у него на лбу. И это безобидное возбужденное состояние успокаивает меня — не только мне неловко и странно. Какое-то время мы едем в полнейшем молчании. И, чтобы не утяжелять обстановку, я включила радио.  — Скажешь забыть, и я забуду. — Голос Люка звучит на фоне медленной, немного психоделической музыки. невольно задумываюсь о том, что это словно бы саундтрек этого дня.  — А если не скажу, то будешь трубить об этом на всех углах? — даже сейчас мой сарказм не соизволит уняться. Люк собирался что-то ответить, но осекся, вздохнул и отвернулся к окну.  — По крайней мере, ты поцеловала меня сама.  — Этого не было, — решительно отвечаю на слова Люка, не сводя взгляда с дороги.  — Ты знаешь, что это так, — стоит на своем парень, но не отворачивается от окна.  — И что с того? Ты не можешь этого доказать, а значит спор проигран.  — Но ты так же не можешь доказать, что ничего не было.  — А зачем мне? Я только лишь отрицаю, а доказывать что-то пытаешься ты. Только тебе это нужно. Спор проигран. — Глубоко в душе я чувствую себя триумфатором.  — Посмотрим, — на выдохе произносит Люк, оставляя после своего слова эффект загадочности.

***

Нью-Йорк встречает нас вечерним небом в сиреневых облаках, и солнцем, неспешно приближающимся к горизонту. Коротко и криво улыбаюсь, проезжая мимо указателя. А шутка, собственно, в том, что еще недавно я бы высадила Люка прямо напротив этого столба. Причем, мне кажется, что Люк думал точно так же. Ему всего девятнадцать, а мне уже двадцать два. Конечно, возраст — он не навсегда. Я вспоминаю себя в возрасте Люка и невольно морщусь. Правильно говорят, что каждый расцветает по-своему и в свое время. И я даже уверена в том, что если бы было наоборот — мне девятнадцать, а Люку двадцать два — проблем в отношениях не было бы никаких. В свои девятнадцать я выглядела на пятнадцать и была совсем невыносимой. Я и сейчас не вафелька, но нормальный парень мне тогда не грозил. Даже не знаю, как я смогла измениться так сильно за каких-то пару лет. Сейчас, вроде бы, модно, чтобы парень был старше девушки. Мне кажется это очередной глупостью современного общества, но факт остается фактом.  — Ну что? — наконец спрашиваю у Люка, ведь мы уже въехали в город. Он отвечает не сразу и это понятно: о чем бы ни шла речь, мы выйдем к одной единственной незавершенной теме.  — Решай сама, — отмахивается от всего сразу Люк, а я замечаю, как сильно упало его настроение. И это вполне обоснованно.  — Ясно… Я торможу в первом попавшемся разрешенном для парковки месте, глушу мотор и смотрю в левое окно. По сути, Нью-Йорк ничем не отличается от множества других городов Америки, но все же в нем есть что-то такое, что пленит взгляд и греет душу. Теперь я ощущаю эти чары и на себе.  — Как насчет того, чтобы прожить завтрашний день так, как последний? — говорю и слышу в ответ саркастичный смешок.  — Ты все же не хочешь позволить этому городу умереть в моих глазах?  — Вовсе нет. Ты же приехал, чтобы найти Свободу, разве нет? Даже если ты мне соврал, не стоит отказываться от собственных слов. Не думаю, что в этом нет правды. Иначе тебе не пришла бы такая мысль в голову. Парень облизывает губы, еще несколько секунд смотрит задумчиво в лобовое стекло и наконец переводит взгляд на меня.  — Я согласен, но с одним условием, можно?  — Рискни.  — Проведем завтрашний день так, как последний, когда мы вместе. Просто я и ты.