Наши взгляды на миг сталкиваются — мой враждебный и его виноватый.
Люк закусывает лабрет на нижней губе, медля. — Я не шучу, проваливай, — так же напористо говорю парню, и его взгляд приобретает тень негодования. — Окей. Спасибо, что подбросила, дальше я сам. Желаю жить и оставаться чьим-то выброшенным черновиком, мэм, — с полуулыбкой проговаривает Люк, после чего выходит из машины. Если бы он задержался, я бы выперла его ногами, мать вашу. С злостью вспоминаю о том, что его рюкзак находится в багажнике, поэтому тоже выхожу из авто. Вручив парню в руки все его вещи, я вновь занимаю свое место у руля и газую, оставляя его на трассе. Какое-то время я посматриваю в правое боковое зеркало, в котором отлично вижу постепенно уменьшающуюся фигуру фотографа Люка из Луизианы.***
И все-таки я жалею, что рассказала этому парню о том, почему катаюсь по стране и срываюсь на плач совершенно внезапно, без видимых на то причин. Люк не стал приставать с расспросами, а выслушал лишь то, что я посчитала нужным ему рассказать. А после высказал личное мнение, если можно так сказать, выразив слова поддержки. Он хотел помочь? Хотел сказать, что понимает меня?И так в жизни всегда: ты делаешь добро, а потом тебя сшибает «ударной волной благодарности».
На моем месте Калум поступил бы так же. Я уже не в первый раз замечаю, что медленно, но верно превращаюсь в Худа, а точнее, в его тень, до которой ему совсем нет дела. И верно: сильно ли нас заботит наша собственная тень?Вот только говорят: нет тени — нет души. Все правильно.
Но чем дальше я отъезжаю от места, где выкинула из тачки Люка, тем тяжелее становится на душе. Ведь я поступила, как сделал бы и Кэл. Вот только… он уже это сделал. Тогда чем, по сути, отличается то, что я выбросила Люка из своей машины, равно как и из жизни, от того, как Калум поступил со мной? Ответ очевиден — деталями, габаритами, но ничем в сущности. Резко пересекаю пунктирную, переехав на другую сторону страссы, сделав разворот. Меньше чем через пять минут я останавливаюсь возле Люка, который все так же смирно сидит на своем рюкзаке и смотрит в сторону призрачного потока машин (трасса абсолютно пустая). Он делает вид, что меня вовсе нет, чем заставляет меня усмехнуться. Окей, я погорячилась, а значит вина на мне. Выхожу из машины и сажусь на асфальт рядом с Люком, обняв колени. — Как успехи? — спрашиваю у парня, который полностью игнорирует меня, но уже уже через несколько секунд издает достаточно громкий смешок. — Такой большой выбор. Не могу определиться между феррари и бентли. Я чуть заметно улыбаюсь в ответ на язвительную шутку фотографа Люка. — С чистого листа, говоришь? — обращаюсь к парню, который наконец удостаивает меня взглядом, и, посмотрев в его сапфировые глаза, продолжаю: — У тебя такой лишний лист, случайно, не завалялся? Люк с усмешкой закусывает губу, а я отвожу взгляд в сторону, потому что еще немного, и он подумает, что я на него пялюсь. — Быть может, стоит поискать у тебя в багажнике? Знаешь, там столько хлама, что… — Заткнись или я снова оставлю тебя на здесь, но уже не вернусь. — Ты, вроде бы, хотела извиниться? — Поехали.