Смерть Марта.

      Ужасная августовская жара наполнила всё вокруг, я никогда не был поклонником холода, но такая жара доводила даже меня. В наследство от бабушки мне остался приличный котеджик, который я сдавал в аренду. Сегодня жилец выселялся, и мне нужно было проверить всё ли в порядке и забрать деньги.       Пока я ехал на своей машине за город, я три раза проклял бабушку, пять раз превратился в желе, и ещё точно сварился в собственном соку. И вот в тот момент, когда я достиг дома меня, набрал жилец, неприятный такой парнишка, но мне с ним не жить, как говориться. Мы раньше учились вместе, на программиста, я на антивирусах и защитных системах специализировался, а он на графике. Вылетел он после третьего курса. — Хааай, Ромыч, как сам? — спросил он через мерно весёлым голосом, это настораживало. — Я нормально Дим, нормально, ты где? — Сори, отъехать пришлось срочно. Я тебе деньги отдам буквально послезавтра. Окей? Делать было нечего, поэтому я согласился. Домик меня расстроил ещё сильнее, состояние было ужасное. Пришлось вооружиться веником и начать драить всё,       Через час я сидел в гостиной и наблюдал, как холодная газировка пениться в бокале, в этот самый момент к моему горлу резко преставилось острое лезвие. Сзади. — Имя. — Прошептал на удивление приятный голос. — Э…. что, кто вы? — Имя, — повторил голос, прижимая лезвие ещё сильнее, запахло жареным. Или остреньким. Спорить, как-то сразу расхотелось. — Рома. Рома Столбов. Лезвие всё так же было прижато к горлу, я услышал шорох страниц, и разочарованное: — Чёрт!       Лезвие убралось от моей шеи, и его хозяйка, миловидная невысокая девчушка с косичками обошла диван кругом и плюхнулась на него. Внимание. В руках у неё была. Коса. Обычная коса, мой дедушка косил такой же траву, только эта была старая, очень старая. Она отложила косу на диван и невозмутимому спросила — Я попью? Эта жара доводит. — Не дожидаясь ответа, она улыбнулась и осушила мой стакан одним махом. Я начал осознавать. Меня чуть не прирезала малолетка. Косой. Пиздец. Может Димина бывшая, мстить пришла? — Эээ…, а ты кто? — Смерть, — ответила моя собеседница. — Ты прости, я обозналась, мне Дмитрий Птичкин нужен. Поисковик сказал, что он здесь. — Уехал. Чуть боль часа назад. А как ты проникла в мой дом? — Ну, ты смешной, я же говорю смерть я, смертушка. Я к самому дьяволу на чай хожу, а тут, какой-то деревянный домишко.       Создавалась ощущение, что передо мной сумасшедшая. Хотя так и было. — Девушка, может, вам помощь нужна? — спросил я осторожно, стараясь не делать резких движений. — Да, налей воды, а то устала. Мотаюсь тут за вами, вечный покой несу, а вы ещё и уезжаете спонтанно. А вообще, это технику менять надо, старая уже, тупит.       Я встал и пошёл к кухне, налил стакан воды, и достал телефон. — Алё, ноль три? Тут девушка, сумасшедшая с косой, — прошептал я, — девушка с косой, сумасшедшая, — да не я косой, а девушка с косой! — громко сказал я. Слишком громко.       Мой телефон поплыл в воздухе, прямо к гостье. Если честно, теперь я начал сомневаться в своей адекватности. — Ну, зачем ты так? Я смерть, понимаешь. А коса — мой атрибут. Я людей забираю, когда нужно. — Ты что, реально смерть, — сказал я, опускаясь на диван и с шоком таращась. — Да, смерть, работаю на государственную компанию. Обслуживаю Россию. — Наверное, ты не рада¸- спросил я, чувствуя себя болваном. — России то? Да ты что! Я наоборот, счастлива! Это удачное место, лучше только горячие точки, но там пахать надо, но и зарплата стоящая. До этого я работала в Англии, мало того, что умирают, не особо часто, так и объём маленький, поэтому нас на всю страну всего двое. И то. Майя только Шотландией занималась. Остальное моё. — Майя? — Ну да, коллега моя. Она сейчас, правда, в декрете. — Так ты что, не одна, что ли?! — мысль о том, что смертей много, повергла меня в шок. — Нет, а ты представь, как бы я одна управилась. Ты хоть представляешь, сколько людей умирает за одну секунду по всему миру? А нам вообще-то отдыхать нужно, и семьи заводить. — Ааа, ясно, — я рассматривал смерть. Невысокая, милая, с огромными голубыми глазами, веснушками, светлые волосы, одежда, как у девочки подростка, розовый блокнот и коса. Чёрт. Это напрягало. — Ты сказала, что лучше России только горячие точки, а как же Африка? — Африка принадлежит частной компании. Ей вплотную занимается моя старшая сестра. Хотя, как старшая. Всего на три века старше, и уже возомнила о себе. — Смерть надула губки. — У неё свой бизнес — это круто. — Это семейный бизнес. Раньше этим занималась моя мама, а потом всё перешло к Эйприл, она же старшая. А я не хочу на неё батрачить, вот и перешла сюда. До России дослужилась. — Некоторым не нравиться жить и работать тут. — Ну, тут что не минута, то автокатострофа, удобно очень. Бытовухи много, с болезнями проблемы есть. Старых людей много. Объём работы хороший. И зарплата. Нам ещё за вредность доплачивают. Ну, тем, кто работает в России, или с русскими. — Почему?       В ответ я услышал громкий смех. -Только русский, способен вот так говорить со смертью. Один мужик пытался меня поцеловать. ВДВшник… я его в фонтане утопила. — Ох, ну и козёл же. Ты сказала на три века, сколько же вы живёте? — Ой, там по латыни называется число, но не буду пудрить тебе мозги, просто суть в том, что век для меня, это, как год для тебя. — Ого, — шокировано присвистнул я, интересно, сколько же веков моей собеседнице, нет, спрашивать не буду, у женщин о возрасте спрашивать не принято. Да и коса слишком близко… Поэтому я спросил: — А что натворил Дима? За что его забирают? — Ничего. По плану пора забрать его душу. А план надо выполнять. — То есть всё равно, хороший человек или плохой, если пора забирать, значит, пора? — Милый Рома, не бывает только хороших и только плохих людей, — сказала девушка, полуусмехаясь, — в этом мире нет чёрного и белого, всё серое. Ты это пойми. — И кто решает, кому умереть, а кому жить? — Ооо, люди ведь просто так не рождаются, в их жизни есть предназначение, иногда серьёзное, например, родить человека, который создаст лекарство от рака, при этом эта женщина не обязана быть хорошей. Скажу по секрету, она вообще дешёвая проститутка, сидящая на креге. Ей пятнадцать, пройдёт два года, и она родит сына, а там… не буду отвлекаться. А есть не серьёзные предназначения, например, сломать нос человеку, который из-за этого разведётся с женой, пройдёт через ад на земле, и в результате тот изнасилует девочку, и она родит человека, который станет президентом. А верней страшным тираном. И вот сломавший нос человек, потом станет священником и будет помогать бедным, он ведь не плохой. Просто заступился за свою сестру. — Всё это время я сидел, открыв рот. Я никогда и не думал о жизни в таком ключе, я вообще об этом особо не думал, а смерть продолжила, — не относись ты к самой смерти, как к наказанию, это вечный отдых. Покой. — Закончила девушка спокойным и мягким голосом. — Ух… — только и смог сказать я. Но Смерть уже переключилась. — Куда поехал Дима, случаем не знаешь? — Наверное, в клуб, «Забвение», он там тусит постоянно. — О, отлично, значит, умрёт от передоза. — Улыбнулась смерть, и тут я вспомнил, что деньги он мне так и не отдал. — Слушай, смертушка. Можешь не забирать его до конца недели? Он мне денег за дом должен, а то я не смогу у его родственников забрать потом. Горе всё-таки. Пожааалуйста. — Я сделал просящие глазки. — У меня план вообще-то. — Сказала она, но потом выдохнула и кивнула, — ладно, три дня. Больше дать не могу. Пока смотаюсь к одному на Кубу. А то я эту сволочь по всему миру уже двое суток ловлю. Жуть. — Бедная, может он знает, что ты за ним идёшь? Я бы, например, точно убегал, если бы знал. — О точно, спасибо за идею. — Она извлекла из кармана телефон, и начала, что-то в нём искать, — я проверю, может твой срок кончается в течение недели, тогда я тебя сейчас заберу, чтоб не мотаться туда-сюда, два раза. От этой мысли меня передёрнуло. Умирать, что-то не хотелось. — Жаль. Срок не близко. Ладно, потом.- Сказала она уверенно. — Я смотрю у вас компьютеризация, электроника, — спросил я, расслабляясь. — Так да, удобно очень. Раньше для этого использовали свитки, но сейчас всё на телефоне в базе. Очень просто. Вводишь имя и смотришь данные, возможный вид смерти, у тебя, например, исключено самоубийство, автокатострофа, авикатострфа, пожар и бытовая смерть. И показана смерть от болезни и от старости. А, и чисто теоретически у тебя большой процент сексуального насилия. Поэтому, ты смотри, перед парнями не крутись особо. — После этих слов я нервно сглотнул, парень, тусующийся в нашей компании был геем и недвусмысленно оказывал мне знаки внимания. — А внешний вид? — О, это тоже нововведение, всё лучше, чем мантия, они так быстро пачкаются! А так, носи, что хочешь. — Ну, а коса? Чего её не поменяли? — На что? На газонокосилку что-ли? Если бы мне сменили косу, то ты был бы уже мёртв, а это большой штраф, а если ты, что-то важное сделать должен? Это же надо некроманта вызывать, оживлять тебя, брррр. Долго и нудно. Лучше уж я по старинке, с косой. — При этом смерть любовно погладила лезвие косы. Часы пробили семь часов. Мы с ней очень заболтались. Мысль о том, что я говорил со смертью, меня не напрягала. Уже. — Я пойду, — улыбнулась она, и скромно встала. Но мне не хотелось, чтоб она уходила. — Может… чаю? — предложил я, а девушка радостно кивнула и села рядом, я заварил чай с имбирём, мы пили его, и тут я сказал, — я понимаю тебя, в плане сестры. Мой отец тоже отдал бизнес старшему брату, а мне пришлось идти устраиваться на работу, в другую фирму. Мы с братом не особо ладим. — У нас с Эй, хорошие отношения. Но она иногда просто не выносима, выскочила замуж, и пилит меня, мол, тоже надо. — Вот, вот. А меня всё женить хотят. — Женят, куда ты денешься. — Эти слова были произнесены с грустью. — Я бы хотел найти себе такую же девушку, как ты, милую, добрую, забавную. — Тихо сказал я. — Не переживай, ты её найдёшь. Только брось ту шалаву, с которой сейчас спишь. И всё хорошо будет. Хочешь милую и добрую, ищи её не в клубах, а в парках, или в кино. — Спасибо. Дельный совет. — Ох, а вот теперь мне пора, — сказала смерть и поднялась, я тоже поднялся, она протянула мне руку. — А как твоё имя? — Марта. — Рад был знакомству, Марта, — улыбнулся я, пожимая руку девушки. — Смерть Марта, — поправила она, и я почувствовал холод, всё вокруг стало холодеть.       На секунду, всего на секунду, Марта приняла свой истинный облик. Чёрная мантия с капюшоном, больше напоминающая дым, тонкое, тощее тело, настолько бледное, что даже отливающее синевой, абсолютно белые волосы, лежащие на плечах, и глаза. Льдисто голубые глаза, конца которых, кажется, не было. Холодные, и абсолютно чёрные зрачки. Бездонные, проникающие в душу. Она улыбнулась чёрными, потрескавшимися губами, обнажая идеально белые клыки, я даже не чувствовал, как она впилась мне в руку длинным, загнутым ногтём, оставляя ранку. Я был заворожен и напуган одновременно.       В тот же миг всё прекратилось. Она снова стала той милой девчушкой. Подняла с дивана косу и пошла к двери. — Прощай, Марта. Смерть обернулась смерила меня взглядом пронзительно голубых глаз и снова пошла к выходу. Не поворачиваясь она ответила: — До встречи, — и от этого «до встречи», по позвоночнику пробежался холодок.

***

      На следующий день Дима вернул мне деньги, а ещё через два умер от передозировки кокаином. Я бросил свою девушку, и не прошло и недели, как я встретил другую. В парке, через год мы поженились. У нас трое детей, было четверо, но старший сын погиб. Жена рыдала, я знал, что так будет. Шрам, который оставила Марта на моей руке, пульсировал, при приближении смерти. Или при приближении самой Марты. Этого я так и не понял. А вообще, я начал относиться к смерти гораздо проще после личной встречи.       Я прекрасно знал, когда умрёт моя жена. Мой брат. Чувствовал выкидыш младшей дочки. Знал, что погибнет невеста друга.       Я не предупреждал их. Не было смысла. От смерти всё равно не спрятаться. Она заберёт, где бы ты ни был.       А когда шрам запульсировал в последний раз, я понял, что мне пора. Поставил чайник и заварил чай с имбирём.       Марта появилась точно такая же, в подростковой одежде милой причёской и косой. На шее брякались, какие-то побрякушки, руки были увешаны браслетами. Она совсем и не изменилась, в отличие от меня. Когда мы виделись с ней в первый и последний раз, мне было 26, сейчас мне уже 126. Что делают современные технологии… — Привет, я смотрю, ты ждал меня? — спросила она. — Давно, всё думал, ты покажешься, а ты не появлялась. — Просопел я обиженно. — Прости, я напортачила и за мной тщательно следили. — Тебя и сейчас накажут? — спросил я с волнением. — Нет, в этом случае, я могу поболтать, — она села на диванчик, мы оба понимали, что значит «этот случай». — Чаю? С имбирём, как тогда помнишь? — Ага. Спасибо. — Что нового? — Замуж выхожу. Ребёночка жду. — Да ну, поздравляю! Неужели по залёту замуж? Мы же целый век не виделись! — Нет, мы тридцать лет назад заявление подали, а вот десять лет назад выяснилось. Жених счастлив до безумия. — А ты? — Марта долго молчала и пила чай. — А ты был счастлив с Леной? — Да, наверное, она немного не то, но девушка хорошая. Жалко только умерла глупо, подскользнулась и голову о ступеньки разбила. — Прости, у неё был только несчастный случай или убийство. Из двух зол выбрала меньшее. — Ничего. Марта, а каково было моё предназначение? — Спросил я с неким волнением, девушка помолчала с минуту, но потом всё же ответила. — Ты написал одну программу, но компания отвергла её. Диск лёг в архив. Через два с половиной века эта программа станет основой для той, что спасёт мир от вторжения агрессивных инопланетян. — Хорошо, — сказать, что я был рад, ничего не сказать. Не зря прожил целый век с хвостиком. — Вкусный чай, — улыбнулась смерть. — Марта, и всё же, ты счастлива? — Спросил я. — Идём, нам пора, нас уже ждут. — Сказала она, поднимаясь и тяжело вздыхая. — Кто ждёт? И куда мы идём? — Ты сейчас всё узнаешь, не бойся, больно не будет. И спасибо за чай.       Я с трудом встал, улыбнулся ей, она взяла в руки косу, махнула один раз надо моей головой, а потом протянула мне руку. Я взял её за руку, моё тело некрасиво развалилось на ковре. Я с трудом узнавал себя в седом, дряхлом старике на полу, но это не то, о чём надо думать. Я сжал руку девушки в своей, и мы двинулись вперёд.       Там мы и шли в бесконечность, улыбаясь и крепко держась за руки. Я и смерть Марта.