Моя Вселенная

Он

Тёплый ветер приятно бил в лицо. Правая рука крепко сжимала её руку, такую маленькую и как будто хрупкую, а левой я держал её босоножки на высокой шпильке. Мы бежали по каким-то почти безлюдным улицам — наверняка я знал, что это за улицы, но из-за лёгкого опьянения, темноты, взбудораженного и романтического настроения я всё никак не мог их узнать. Я бы предпочёл, чтобы это был незнакомый город, так бы этот вечер стал намного таинственнее и безумнее. Я постоянно под воздействием шампанского нёс какую-то чепуху, а Айверин радостно и заразительно хохотала. Так смеяться умеет только она, Айверин, девушка, которая вылила на меня кофе, девушка, которая всё равно написала интервью, выставляющее меня в хорошем свете. Внезапно я остановился, заметив, что она чуть заметно дрожит. Я поспешно снял пиджак и надел на её плечи. — Как галантно, мистер… как вас, вы говорили, звать? Что-то я забыла, — она хитро улыбнулась, показав свои ровные зубы. — Гастин. Грант Гастин, — я сделал серьёзное лицо, попытавшись выглядеть агентом из известного фильма, но от её смеха сам рассмеялся и продолжил: — Да я верх галантности, вы не знали, мисс? — И это говорит человек, который подтрунивал над журналистом, — скептически заметила она. Но, потом спохватившись, как-то виновато посмотрела на меня, будто ожидая, что я разозлюсь или обижусь от нечаянно оборонённой фразы. Я засмеялся, и она тоже улыбнулась, заметно расслабившись. Лучше вспоминать плохое со смехом, тогда это плохое превращается в один из хороших моментов жизни и становится чем-то далёким, даже если оно произошло неделю или день назад. Я узнал наше местоположение, как только мы дошли до парка. В тёплом свете фонарей виднелись силуэты людей, сидящих на скамейках. Здесь было не очень людно, но я всё равно направился в самый тёмный уголок парка, чтобы никто не смог разрушить нашу сказку. Я увидел большие клумбы с цветами в конце аллеи, и решение пришло намного раньше, чем я всё разумно продумал. Я побежал, всё так же держа за руку Айверин, и, даже не оглянувшись, присел около клумб, выбирая самые лучшие цветы. — Ты что делаешь? — прошептала Айви тихо. Я называл её так ласково только про себя, мы были ещё не в той стадии отношений, чтобы я мог произнести это вслух. Но что-то определённо зарождалось… В то же время сзади послышались шаги, и другой голос произнёс: — Что вы делаете? Я резко встал и развернулся, держа в руках нарванный неуклюжий букет. Пока я пытался что-то придумать, Айверин уверенным голосом заговорила: — Вы разве не знаете? Мы фильм снимает. Это известный актёр Грант Гастин, разве вы не узнали? — указала она на меня. Мужчина — видимо, охранник — подозрительно уставился на меня, не желая принимать, что «известный актёр» станет по ночам рвать цветы с городских клумб, словно влюблённый старшеклассник, которому не хватает денег на настоящий букет. Чтобы убедить его окончательно, она добавила: — Он в сериале «Флэш» играет. Тот, с насупленными бровями, кусая губу, поинтересовался: — А что за фильм хоть? — «Обман чистой воды», романтическая история. Всех деталей мы раскрыть пока не можем. Приходите в кино, как она выйдет в прокат, — ответила Айви так же уверенно, мило улыбаясь, что и я сам мог бы поверить. Как она сумела придумать всё за несколько секунд? Охранник что-то пробурчал и направился восвояси, пару раз обернувшись. Мы постояли для виду, а потом, когда он скрылся из виду, рванули из парка. Мы не могли остановить смех. — «Обман чистой воды»? — Ага, романтическая история. — Наверное, про журналистку и актёра, которые сначала крупно повздорили, а потом танцевали весь вечер и гуляли по Лос-Анджелесу всю ночь? — отбарабанил я с кривой усмешкой. — Как ты узнал? — сделала большие глаза Айверин. — Режиссёр хранит всё в тайне. Мы снова долго смеялись и шли в неизвестном направлении. — Я думал, ты честная, — пытался поддеть её я. Мне нравилась наша лёгкость в общении, нравилось, что мы шутили друг над другом так, как могут шутить только старые друзья. — Я честная, да. А ещё добрая, — стала перечислять она на пальцах, — красивая, умная, обаятельная и вежливая. И скромная! — Особенно вежливая. — Как ты можешь сомневаться? — наигранно удивлённым тоном, вскинув брови, спросила она. — И это говорит человек, который облил меня кофе, — парировал я. В тысячный раз за этот вечер раздался смех. Наверное, я с детства так много не смеялся всего лишь за несколько часов. Я не знал, который час, и не хотел смотреть, иначе эта хрупкая волшебная атмосфера между нами с Айверин могла разрушиться. Мой взгляд наткнулся на букет, о котором я напрочь забыл. — Это вам, миледи, — я изобразил поклон, достойный настоящего рыцаря. — Спасибо, сударь, — она застенчиво взяла цветы и уткнулась в них носом, вдыхая сладкий запах. Это вызвало у меня широкую улыбку. Где-то вдалеке раздалась музыка, похожая на латиноамериканскую, и я, галантно поклонившись, как в старых фильмах с балами, предложил: — Потанцуем? Она приняла мою руку, и мы стали плавно качаться. Совсем не в такт музыке. А, наверное, в такт нашим мыслям, нашим сердцам. Сказку разрушил телефон, всегда звонящий в самый не подходящий для этого момент. Айверин с тяжёлым вздохом полезла в сумочку. — Да, Джексон? — ответила она на звонок. Пару минут она слушала с усталым и несчастным видом, а потом буркнула: «Скоро буду дома» — и отключилась. Позже я вызвал ей такси, мы как-то скованно попрощались, и она уехала, а я, уже добравшись к себе домой, долго не мог уснуть, гадая, кто же этот Джексон.