Моя Вселенная

Она

- Чёртова звезда! Заносчивый скалозуб! – шипела я, с большим трудом стараясь попасть ключом в отверстие замка и никак не попадая, но дверь быстро поддалась мне, видимо испугавшись, что мой гнев прольется на неё. - Да чтоб тебе на каждом интервью одни и те же вопросы задавали! – я маленьким, но смертоносным ураганом залетела в квартиру. Сумка с сопровождением дичайшего вопля познакомилась со стеной. Следом – одна туфля, потом – другая. - Непереносимый! Мерзкий! Высокомерный! Эгоцентричный!... – с каждым словом начинала потихоньку испаряться злость, которая разъедала меня изнутри, словно серная кислота, подмешанная в чай. С грохотом по прихожей летали вещи, попадающиеся мне на глаза. - Ван Гог всеслышащий, что ты творишь, Айверин… - начал было Джекс, выросший передо мной. Но я его будто бы не слышала, продолжая бросаться вещами. Когда моя косметичка чуть не попала в голову Джекса, он заорал: - УЭЛЛС ПИТ… Грозно сверкнув на него глазами, я тут же его прервала: - Только назови моё первое имя, и я тебе сердце выжгу! - Айв…- он выжидающе смотрел на меня, а потом подошёл и забрал из рук вазу, которую я пару секунд назад взяла с полки, чтобы кинуть. - Это же мамина… - тихо произнёс он. Видя спокойное лицо брата, я окончательно стала остывать. Со спокойствием пришло и понимание всего, что произошло… Посмотрев Джексону прямо в глаза, я заревела. Как маленькая девочка. Во весь голос, даже не пытаясь утереть слёзы с лица. Остановить рыдания самой было невозможно. - Эй, ну что ты, крошка-великан, - брат мигом заключил меня в свои объятия, пахнущие масляными красками и одеколоном, не поменявшимся ни разу с тех пор, как Джексону стукнуло четырнадцать. - Я больше… никогда не буду… смотреть «Флэша», - выдавила я голосом обиженного ребёнка. Джекс не удержал смех и, мягко вытерев с моего лица слёзы, спросил: - Так это из-за него… Неужели он полный ублюдок? Я не смогла не улыбнуться. - Не полный, но тем не менее, - мы засмеялись, и я выложила ему всё, что произошло. Извиняться не в моём стиле, но если я хочу сохранить работу, придётся научиться. Но… куда же я дену свой характер? Продам его на ebay? Не уверена. За последний час я столько сверлила глазами телефон, в котором был номер менеджера Гастина, что Джексон с ухмылкой заметил, что девайс вот-вот взорвётся. Мне нужно было позвонить и извиниться… Но почему-то это было выше моих сил. Оставалось лишь надеяться, что Грант не позвонит редактору, если уже этого не сделал. Но интервью сдать предстояло в любом случае. Прослушивать свою запись было стыдно, да и к тому же бесполезно. Он ведь ничего не успел мне толком рассказать, как я начала на него нападать. Смысла заниматься самобичеванием, винить во всех грехах и предлагать свою персону для сжигания на костре не было, нужно было что-то делать. - Я должна всё исправить, - удрученно пробормотала я себе под нос, садясь рядом с братом на диван. - Угу, должна, - кивнул он, не отрывая взгляда от экрана. - Как? – я спрятала лицо в ладонях, напряжённо думая, перебирая всевозможные варианты в голове. Некоторое время висело тягостное для меня молчание, лишь Джексон шуршал рядом пачкой от чипсов. Вытряхнув в рот крошки, оставшиеся на дне упаковки, он улыбнулся во весь рот и, наклонившись к моему уху, заорал: - Эврика! Всемогущий Рубенс! Вздрогнув, я нетерпеливо подняла на него глаза, а тот, лихо ухмыляясь, начал: - Перефразировав, ты… - и подмигнул мне. В моих глазах засветилась надежда. - … ты не копируешь, а умело пользуешься всем известными фактами. Джексон, ты гений! – слова нашей любимой и незабываемой учительницы литературы эхом отдавались у меня в голове, когда я оккупировала компьютер. Найти интервью, что у него брали в последнее время, не составляло труда. Обложившись материалами, я начала составлять лучшее интервью, которое я могла сделать и которое у него только могли взять. Перефразируя, выбирая лучшие вопросы, а соответственно и ответы, я просидела до утра. Но это того стоило С утра у меня в руках было великолепное интервью, представляющее Гранта в лучшем свете, но не приукрашивающее (Куда же его ещё и приукрашивать? На мой взгляд, такая красота уже была бы незаконной.). Под глазами красовались синяки, а сами глаза были неприятно-красными. Но, водрузив на нос солнцезащитные очки, я отправилась в редакцию с самой счастливой улыбкой на губах.