***
Парк. Час назад. Мой взгляд на двоюродного брата не остался незамеченным. Этот хитрый лис, копия своей матери, оглянулся в тот момент, когда я уже хотела сбежать. Скажите, почему мне так не везёт в эти дни? Я молилась, чтобы он не узнал меня и прошёл мимо, но нет же, всё не так просто. По закону подлости его губы расплылись в улыбке, и он, не заботясь о своём драгоценном времени, подошёл к сестричке. Вот и зачем, спрашивается? Стоял бы со своим другом, билетики на аттракционы покупал. — О, кого я вижу? Сестрёнка, ты ли это? Да вы, мадам, ещё и с парнем. Не рано ли? У тебя же ещё молоко на губах не высохло, а уже с кем-то встречаешься, — не стоило мне молчать, раз после случилось такое... Да, теперь я сожалею, что заперла свой рот на семь замков. Надо было сразу всё выговорить, а не молчать, как рыба. Хотя, если бы не это, я не узнала бы своего нового друга… — Вы брат моей девушки? А разве вам не столько же лет сколько и нам? Хм… Или вы не её брат? А может, вы просто выглядите как ребёнок из ясельной группы? Хотя извиняюсь, у вас же молоко не высохло, следовательно, вы грудной? У меня плохо с рассуждением, так что, может, всё же сами расскажете, сколько вам? — не знаю, серьёзно ли он это, но на его лице не дрогнул ни мускул, а в моей голове появилось уважение. Всё же первое мнение обманчиво. Мы четверо стояли в парке. Вокруг был народ и множество лжи, но даже среди неё была приятная мне. У меня опять появился парень, а я даже не знала об этом. Ну что же, жизнь для этого и нужна. Ничто не должно стоять на месте. Брат глядел на нас с улыбкой. Тогда я ещё не знала, что она значит. В тот момент часовая стрелка почти коснулась трёх, а минутная предательски нависла над одиннадцатой цифрой ряда. Точно, прошёл уже час, и меня пронзила острая боль. Конечно, я опоздала, и обморок был моей ценой.***
Призрак сидела напротив, когда мне одну за другой влепляли пощёчины. Она ухмылялась при каждом ударе, и от этого было так обидно, как от предательства. Щёки горели, а моя тётя всё не успокаивалась, продолжая наносить всё новые оплеухи. Как же в тот момент хотелось исчезнуть, провалиться сквозь землю. Почему мне недосягаемо даже такое счастье? Мои мучения продолжались до тех пор, пока в комнату не зашёл брат. — Мам, за что ты её так? Она же не сделала ничего такого. Ну, шлюха. Ну что поделать? Прости уж её, — в тот момент я получила самый сильный удар. Он был не по щеке, а по гордости. Как мой брат смел сказать подобное?! Неужели он настолько низок, что может так врать? Тогда не то от лжи, не то от боли я вновь провалилась в сон…***
— Эй, проснись, я же обещала рассказать тебе кое-что… — мои глаза налились свинцом, тело исходило дрожью. Тогда я чувствовала, что не смогу проснуться. Мне было уже на всё глубоко наплевать. Вот почему даже в такое время меня не могут оставить в покое? К руке легко прикоснулись, а в голове появился голос. — Так-то лучше… А теперь, надеюсь, мы поймём друг друга, и ты выслушаешь…***
Тот день было приятно вспоминать, всё же четыре человека за раз. Хотя, в тоже время, именно тогда мне назначали эту зануду. Ладно, отвлеклась, тогда я шла по одинокому коридору. Все ученики должны были уже уйти, так что я, не заботясь, приобрела форму последнего, кого я видела. Этим кто-то и была моя подопытная. Жаль, я ошиблась, школа ещё была не пуста. В одном из кабинетов я услышала голоса. Конечно, моё любопытство как всегда меня подвело, и я подслушала. Ну, а что такого, для людей я должна быть покровителем. За открытой дверью класса шла увлекательнейшая беседа. — Что тебе такого сделала эта училка? Разве можно так поступать с людьми? — вот не люблю я таких зануд. Почему? Зачем? Как? Не их это дело! А вообще, эта девка на старосту смахивает. Чего это они с ней возятся? — Неужели не знаешь? Ты же сама всё видела, а я просто хочу вернуть долг. Разве я неправильно поступаю? - вот, моя школа! Кому нужны её советы? У тебя своя голова на плечах. - Эй, я вообще-то тоже здесь! Да, и я согласна, думаю, это пойдёт нашей учительнице на пользу. Разве мы и так не снизили наказание? — Хм… Лицемерка… Хотя, кто, кроме меня, знает, что она боится? Ей бы сказать против, но нет… — Да вы с ума сошли! Наркотики — это уже слишком. Её же уволят, — какой безумный взгляд! У подруги этой зануды и правда демоническая натура. — Не нарывайся! Ты и так с нами по блату. Так что молчи в тряпочку, а то хуже будет, — я бы не послушалась, но эта тихоня… О чём она думает? — Откуда они у тебя? И как ты собираешься подложить их учителю? — её подруга усмехнулась. Неужели ответит? — От родителей, конечно, они их продают, вот я и стащила. А как подбросить учителю — это уже мои проблемы, но через три дня учитель своё получит… — на этих словах лицемерка меня заметила. Я не дослушала разговор до конца и причины такой ненависти остались для меня тайной. Ну что же, тогда это и не было важно для меня. За мной бежали трое, но даже в обличье этой девчонки, стены для меня не помеха. Я же призрак…***
— Думаю, дальше ты знаешь, — я вспомнила тот день: собаку, парня и драку. Да, я знала, что будет после, но теперь я должна была во что бы то ни стало появиться в школе завтра, но мне же так плохо! Как мне выздороветь до следующего дня?