Мы можем поцеловаться?

Море, солнце, ветер. Гэби изо всех сил старалась не потерять несчастную широкополую шляпку с цветочком. Вот только порывы ветра, которые не на шутку разыгрались на палубе яхты, не спешили утихать. Спустя какое-то время, Лина Альварес догадалась о причине скверного настроения Мии Шефер (Гэби готова была плеваться от своего нового имени), после чего предложила зайти в каюту, которую обустроили под гостиную. — Ох, милая, — щебетала Лина рядом с Гэби. — Скоро доберемся до спокойного места и сможем насладиться чудесной погодой на море. Гэби кисло улыбнулась, но напомнила себе, что нужно играть Шефер. Набравшись побольше терпения, девушка деловито уселась на широкую кушетку, которая была единственный удобный местом для посиделок в большой каюте. Остальные предметы интерьера, такие как деревянные стулья и странный пуф, не привлекали к себе внимания. — Может мы немного поболтаем о мужьях? — предложила Гэби, намереваясь кое-что выяснить у Лины. Лина весело посмотрела на нее, присев рядом. Тема разговора расположила к себе на вид строгую Альварес. Ведь муж у нее, как считала сама Лина, был одним из самых лучших мужчин в мире. Это и использовала Теллер. Странная привязанность к Диего Альваресу, чуть ли не граничившей с обожествлением, натолкнула Гэби на мысль о таком разговоре. Хотя сама она не имела представления, что говорить об Илье. Ещё мужем назывался! — Например, чем любит заниматься Диего? — спросила будничным тоном Гэби. Едва завершив свой вопрос, Гэби стала свидетельницей счастливого взгляда женщины, наяву видевшую свою яркую и чудесную жизнь с богатым мужем. Лина Альварес — истинный пример удачного брака. В какой-то момент Теллер даже позавидовала ей. Несмотря на то, что вся жизнь впереди, но временами Гэби мечтала о тихой и спокойной семейной жизни. И, как назло, в голову полез образ Ильи Курякина. Чудно даже! — Рыбалка, — выдала женщина, улыбнувшись уголками губ. — И парусный спорт! О, даже я стала любительницей этого вида спорта. В прошлом году я попросила Диего подарить мне свою личную яхту, чтобы потом набрать команду для очередного заплыва. Муж, конечно, был очень удивлен данной затее. А ещё, если я правильно понимаю, то Диего просто обожает виноделие. — Виноделие? — переспросила Гэби, решив, что это первая зацепка. — Точно не знаю, но в последнее время он часто об этом говорить, — кивнула Лина. — А что же ваш Джеймс? — Мой? — тупо переспросила Гэби, сначала не понимая смысла вопроса. - Ах, мой! — охнула она, когда сопоставила имена. — Спорт… На самом деле Гэби пришлось на ходу придумывать увлечения для фальшивого образа Ильи. Не будет же она рассказывать Лине о том, что Илья знает приемы рукопашного боя, а на повестке дня вообще работает агентом КГБ, которого перенаправили и внедрили в команду А.Н.К.Л. Чушь! Сама Гэби тоже не смогла похвастаться огромным списком увлечений. В конечном итоге, всё свелось к машинам. По выражению лица Лины Гэби стало ясно, что женщина была немного удивлена такому увлечению. Знать название каждой детали — немыслимо. — Серый? — спросила Лина, устремив свой взгляд на круглое окошечко каюты. — Верно? — Что? — не поняла Гэби. — Ваш цвет, скорей всего, серый, — отозвалась Лина. — И это довольно печально. Тем временем, на другом конце мореходного судна, Илья с медвежьей грацией пробрался в рулевую рубку. Для широкоплечего русского агента, который вдобавок вымахал под два метра ростом, яхта стала настоящим кошмаром. За последние полчаса Илья успел ушибить лоб и затылок. Это притом, что он старался держаться за стенки узких коридоров судна. Не помогло. Но, пробравшись в рубку, мужчина забыл о всех своих мелких ушибах. Сейчас первым делом необходимо успеть найти то, что, по его мнению, могло быть спрятано в этом месте. Координаты, чертежи, список приемов. Всё, что угодно, что могло дать подсказку по нелегальному делу Альвареса. Макулатура была неаккуратно разбросана по всей стойке, привинченной к стене. Илья недовольно покачал головой, будучи приверженцем порядка. Он стал рыться в этой куче, попутно запоминая какие-то даты вылазок яхты. И в очередной раз мужчина пожалел о том, что не захватил свою камеру, выручающую его на протяжении трех лет. Можно была сфотографировать общим скопом все бумаги, а там уже разбирать в номере. Добравшись до самой дальней стопки пыльных бумаг, Илья услышал тяжелые шаги. Неужели, пора смываться? Мужчина про себя чертыхнулся и постарался придать столу его первоначальный бардачный вид. Секунды безнадежно давили на сознание, поэтому Илья ничего не придумал лучше, чем спрятаться за шкафом. Еле протиснувшись между стеной и дубовым шкафом, Илья тихо пропыхтел, затаив дыхание. В каюту кто-то вошел. Из-за отсутствия достаточного обзора Илья взглянул на потолок, молясь, чтобы тот, кто вошел в рубку, не заметил его. Он мысленно даже представил себя легкой пушинкой, которую не каждый человеческий глаз заметит. — Эй, Хасан! — по голосу Илья догадался, что это был Феррас. — Где твой рулевой? — Отошел, — ответил второй мужской голос. — Ты чего тут выискиваешь? — Да ничего такого, — ответил Феррас. — Слушай, ты не видел здесь мой портсигар? Илья попытался незаметно взглянуть на второго мужчину, который громко прокряхтел неприличное слово. Им оказался старый кок, работавший у семьи Альварес больше тридцати лет. Неприятный тип на вид. Весь сморщенный, как старый изюм и обгоревший до черноты. Напоминал по цвету тот же сморщенный изюм. Агенту оставалось лишь надеяться, что кок не заметит его широкие плечи, которые еле-еле скрывал старый шкаф. Хотя обычно у старых людей и слух, и нюх (как бы они не жаловались) всегда обострен. И была бы большая удача, если бы кок и Феррас покинули рубку. — Вот твой потрепанный коробок, — выплюнул кок, схватив небольшой портсигар с позолоченной каймой. — Оставляешь тут свои вещи. Возвращайся обратно к своим богатеньким дружкам. Феррас коротко хохотнул и схватил портсигар, который кок отправил в свободный полёт в его сторону. Будучи лучшим другом Диего мужчина привык к суровому нраву и говору старика, поэтому чаще всего потешался. Зато кок не разделял такого мнения. Старик уже давно потерял вкус к жизни. Но, несмотря на все обстоятельства, любил готовить и подавал шикарных омаров с лимонным соусом. И несколько этих деликатесов уже мариновались на кухне, ожидая своей очереди после салата с тунцом. — Хасан, полегче, — ответил Феррас, явно удаляясь от рубки. — Ждем твоих замечательных омаров. — Чертов подхалим, — фыркнул Хасан, тоже выходя из рубки. Илья спасен. Нужно использовать этот шанс, чтобы выбраться незамеченным. Ничего интересного на столе всё равно не нашлось: одни лишь даты, которые смешались в головушке у русского агента. Позже придется разбирать их вместе с Соло. Благополучно поднявшись на палубу, Илья тяжело вдохнул морской воздух и зажмурился от яркого солнечного света. Ослепительные лучи звезды на некоторый миг дезориентировали агента, из-за чего он почти лоб в лоб столкнулся с самим хозяином яхты. Диего удивленно охнул, когда коктейли из рома по вине Курякина полились через край. — Друг мой, — по-испански сказал Альварес, затем продолжая на английском — Зачем же так пугать? — Извините, — сказал Илья, пытаясь вернуть ясность ума. — Слегка укачало, видать. — О, бывает, мой друг, — кивнул Диего, протягивая Илье один из бокалов с коктейлем. — Возьмите! Лучшее лекарство от морской болезни. Курякин с подозрением посмотрел на протянутый руку. Выпить на работе? Чушь! Русские так не делают. — Благодарю, но, кажется, данная порция мохито с ромом предназначалась не мне, — попытался выкрутиться Илья. — Пусть этот старый волк принесет себе сам, — расхохотался Диего. — Ладно Вам, Джеймс. Возьмите! Вы же мой гость, в конце-то концов. Русскому ничего не оставалось сделать, как с кислой миной на лице взять бокал и для приличия отхлебнуть глоток. На вкус коктейль оказался очень сносным. Хоть и Курякин не был любителем сладковатых алкогольных напитков, которые по его мнению только для женщин. Приятный аромат рома и его горьковатый привкус полностью дополняли картину лаймового сока с освежающии свойством мяты. — Сносно, — кивнул Илья. — Сам научился, — похвастался Диего, чокнувшись с Курякиным другим бокалом. — За наш незабываемый отдых! Илья кивнул и, не сдержавшись, глотнул ещё. Пока Гэби и Илья занимались четой Альварес Соло придумал план, как бы внедриться в общество Уоррен, кузины Лины Альварес. Разузнав о женщине много информации, вплоть до размера одежды и группы крови, Наполеон вытащил из шкафа свой лучший выходной костюм, дополнив их шикарными лакированными ботинками. Для того, чтобы привлечь женщину нужно выглядеть неотразимо. Благо, что американец в этом профессионал. После того, как последняя деталь — кожаный бумажник — отправилась во внутренний карман пиджака, Соло вышел из своего номера, где возле крыльца отеля его дожидалось такси. — Куда едем? — в привычной манере спросил таксист, поглядев на своего клиента через зеркало заднего вида. — В порт, пожалуйста, — попросил Соло, поудобней усаживаясь. — Можете не спешить. — Хорошо, — кивнул таксист. Спешить не к чему, поэтому можно и побеседовать с заправским пижоном в дорогом костюме. Повезло! Ведь таксист любил разговаривать со своими клиентами, потому что так коротал время на работе. -… так Карлос стал моим сыном, — завершил таксист, останавливаясь возле морского порта. — Приехали! — Благодарю, — учтиво кивнул Соло, одарив таксиста одной из своих очаровательных улыбок. — Было очень интересно послушать о Карлосе. — О, таких историй много. Как-нибудь еще встретимся, сэр. И тогда расскажу вам еще одну. — Непременно, — заверил Соло, протягивая барбадосские доллары. — Сдачу оставь на чай. Таксист обрадовался и стал чуть ли не благословлять Наполеона напоследок. Вот бы всегда попадались такие джентльмены, дающие на чаевые огромную сумму. Пока Соло ориентировался в портовой местности, от которой очень сильно пахло рыбой и моторным маслом, рядом проехала дорогая машина. Владелицей этой машины была как раз та женщина, о которой так вдохновенно говорила Гэби — Уоррен. И как по часам эта женщина приехала на пирс, чтобы по выстроенному графику выйти в море. Выдался отличный случай, чтобы встретиться. Соло, сделав вид, что его заинтересовали морские дали, остановился возле яхты, которая по всем документам принадлежала той самой женщине. Так они смогли бы пересечься. И это произошло. Линда Уоррен с высокого поднятой головой прошествовала к личной яхте и буквально столкнулась с Соло, у которого как бы закружилась голова. — Мэм, простите, пожалуйста, — охнул Соло, держась за тоненькие локотки женщины. — Я вас не ушиб. — Вы в порядке? — прямо спросила Уоррен, помогая Наполеону сохранить равновесие. — Да, вполне, — кивнул Соло. — Просто закружилась голова… Итак, план сработал! Линда Уоррен клюнула на приманку и теперь помогала названому барону всем, чем могла. Даже в яхте выделила отдельную каюту с продуваемой вентиляцией. И пока она покинула Соло, чтобы принести пакетик со льдом, мужчина умудрился обшарить в дорогущей каюте целый секретер, привинченный к стене. — Ну, Большевик, нам с тобой придется признать, что из Гэби отличная шпионка, — тихо расхохотался Наполеон, радуясь находке.