Мой вишневый ангел

За ужином я мечтательно смотрел на нее. Мы сидели рядом, и ее нога покоилась на моем колене. Она улыбалась, но снова ничего не ела. Судя по бумагам, которых стало больше, экзамен был уже скоро и подготовка кипела. Когда я уже уходил к себе, я прильнул губами к ее лбу, за что получил подушкой по затылку и укоризненный взгляд. Я лежал в кровати и до глубокой ночи читал ее произведения и сохранял фотографии. Маленький светильник в кухне все еще горел, значит, она не спала. Только около трех я услышал, как она сонно плелась в свою комнату. Второй день прошел так же как и первый. Только сегодня она оккупировала пол перед диваном. Все картинки лежали в каком-то порядке. Они были исчерканы цветными маркерами и содержали кучу надписей на себе размашистым почерком. Я снова был в студии и разбирал ее записи. Одна из мелодий оказалась очень веселой и задорной, прямо как Beautiful day. У нас давно не было ничего такого драйвового. Я начал переписывать ее, изменяя на самую малость. За целый день я полностью расписал партию для фортепиано и гитары. Получилось что-то между Somebody to love и The winner takes it all. Мне понравилось. Ели мы снова вместе. За обедом она даже съела больше меня, накладывая добавку. Я не мог этому не радоваться. Мне нравилось смотреть, как она размахивает ложкой, когда что-то рассказывает, как гоняет остатки салата по тарелке и как ест торт, не целиком захватывая все слоя, а по одному, снимая их друг с друга. Мне всегда хотелось именно такого, чего-то теплого домашнего и уютного. Перед сном я снова поцеловал ее в лоб, на что она ответила мне немного грустной улыбкой. Я рано уснул. Но ночью она снова сидела допоздна, и около трех я слышал, как она что-то говорит сама себе, идя в комнату. Она была сонная, и от этого ее голос был немного детским. Я проснулся очень рано, еще не было даже 7. Я слышал, что она уже на кухне что-то делает. Гремела посуда и играла музыка. Странно, что раньше я не просыпался от всего этого. Я быстро принял душ и тешил себя мыслью о том, что половина пути уже пройдена. На кухне было много всего. Я слышал, как на сковороде что-то шипит, в кастрюле что-то бурлит, а в духовке работает вытяжка. Во сколько она встала, если вообще ложилась? Она была как обычно босая, в кухонном фартуке и с пучком на голове. Волосы со лба убирала та самая яркая бандана из Рима. На лице у нее красовались следы от муки, а руки работали с тестом. При виде меня она смущенно усмехнулась. - И что это будет?