***
В эту ночь Гермиона долго не могла уснуть. Безотчетная тревога мучила ее, а когда она провалилась в сон, то увидела кошмар. Она оказалась в каком-то темном лесу и пыталась найти Драко. Но его нигде не было, хотя Гермиона отчетливо слышала его голос. — Где ты, Драко? Где мне искать тебя? — спрашивала она, озираясь вокруг. — Я нигде. Я не знаю, что это за место, но мне страшно и холодно, — испуганно ответил Драко. — Я боюсь тут оставаться. Помоги мне вернуться, Гермиона.Глава 11.
5 декабря 2015 г. в 23:36
Люциус Малфой склонился над бумагами и время от времени делал в них записи. Помассировав двумя пальцами переносицу, он снова перечитал документ. Вдруг раздался звонок телефона, и он раздраженно бросил взгляд на дисплей. Люциус терпеть не мог, когда его беспокоили во время работы. Увидев имя местного шерифа, он еще сильнее разозлился. Только Грейнджера ему сейчас не хватало.
— Слушаю, — рявкнул в трубку Малфой.
— Мистер Малфой? — осведомился Джон Грейнджер сухим голосом. — Я звоню, чтобы сообщить, что ваш сын Драко Малфой попал в аварию и сейчас находится в реанимационном отделении городской больницы.
Люциус замер, не веря своим ушам. Драко. Авария. Реанимация.
Ему стало душно, а сердце тревожно забилось. Идеальный мир Малфоя раскололся.
— Как. Это. Случилось? — спросил Малфой после паузы, стараясь не поддаваться панике, которая охватила его и не давала дышать. Он расстегнул рубашку и открыл окно, пытаясь вдохнуть свежий, почти морозный воздух. Но это не помогло.
— В крови вашего сына был обнаружен алкоголь, — ровным голосом ответил шериф. — Он не справился с управлением и допустил столкновение с груженой фурой. На сигнал тревоги, пришедший на пульт управления, выехали дорожный патруль и карета скорой помощи. Водитель грузовика не пострадал. Ваш сын и юный мистер Забини, который находился в машине, доставлены в больницу в крайне тяжелом состоянии.
Чертов Грейнджер! Ему, конечно, наплевать, что Драко в беде.
— Спасибо, шериф. Я срочно выезжаю, — деревянным голосом произнес Малфой и прервал разговор. Затем он набрал номер Нарциссы, которая уехала в Италию на очередной модный показ. Нарцисса занималась модельным бизнесом и часто уезжала в Европу. Это происходило отчасти еще и потому, что их семейная жизнь была всего лишь имитацией. После девятнадцати лет брака они охладели друг к другу и каждый занимался своим делом, а Драко зачастую был предоставлен сам себе. И беда не преминула постучаться в их дом. В телефоне несколько минут шли гудки, а затем он услышал голос жены:
— Привет, извини, я была занята и не слышала звонка. Что-то случилось, Люц? — спросила Нарцисса бодрым голосом. В Милане был полдень.
— Наш сын попал в аварию. Ты нужна здесь, - и, не давая ей опомниться, добавил. — И меня не интересует, как и когда ты сможешь прилететь в Штаты. Я еду в больницу, встретимся позже.
Быстро собравшись, Малфой спустился в гараж и через несколько минут выехал из дома.
В приемном покое он увидел плачущую миссис Забини. Это была красивая статная женщина средних лет с темной, как и у сына, оливковой кожей и пронзительными черными глазами. Миссис Забини владела салоном красоты и одна воспитывала единственного сына. Присцилла Забини тонким истеричным голосом повторяла только одно: «Мой сын! Блейзи! О нет, нет, нет!». Сев рядом с женщиной, Люциус протянул ей белоснежный платок:
— Успокойтесь, Присцилла, Вы не поможете ему своими слезами.
— Ты… ты так спокоен, Люциус… — с удивлением заметила она, взяв платок и вытерев слезы.
— Я — бизнесмен, и я привык оценивать ситуацию здраво, — пожал плечами Малфой-старший. — Нам остается только надеяться на лучшее.
Однако стало только хуже. Гораздо хуже. Миссис Забини вскочила и буквально напала на него.
— Надеяться на лучшее?! Неужели у тебя нет сердца, Малфой?! Твой сын сейчас на грани жизни и смерти, и ты надеешься на лучшее?! — в гневе она напоминала африканскую амазонку.
— А что я могу сделать, Присцилла?! — не выдержал Малфой, сжав кулаки. Его стальное самообладание дало трещину. Он привык скрывать свои чувства, и теперь еле сдерживался, чтобы не закричать. Но воспитание не позволяло ему повышать голос на женщину. А на красивую женщину — тем более. Миссис Забини яростно сверкнула глазами:
— Хотя бы не сидеть истуканом, Малфой! Выражать свои чувства — это не грех, а признак того, что ты — человек. И я, кстати, ни разу не видела за твоей маской живого человека. Он вообще есть? — она тяжело дышала, глядя прямо ему в глаза.
Люциус от удивления открыл рот. В голове было восхитительно пусто.
— Есть, — машинально кивнул Малфой, не сводя с нее глаз. Присцилла села рядом и взяла его за руку. Люциус, не привыкший к подобному отношению, напряженно застыл.
— Тогда покажи мне его, сними маску. Тебе ведь сейчас больно, Люциус? Так выскажи, выкричи свою боль, ну же, — она сжала его руку и умоляюще взглянула на него.
— Я… я боюсь, — дрожащим голосом произнес Малфой. — Боюсь потерять Драко.