Утро в тайной мастерской

Утро наступало. Оно уже побывало в медлительной сонной Азии, в бесшабашной и ленивой России, и теперь неотвратимо наступало на Европу. Заглянув в одну из тайных мастерских Магфорда, оно невольно улыбнулось. Бардак там был отнюдь не европейский. Повсюду рассыпаны деревянные стружки вперемешку с крошками от торта, плавленным сыром, насыпавшимся с пиццы, пятнами масляных красок и ещё чем-то неопределённым. Под столом, верстаком и по прочим незаметным уголкам обитались пустые банки из-под хорошего немецкого пива и бутылки от дешёвой русской водки. Пока утро обозревало весь этот кавардак, на единственном небольшом диванчике заворочался кто-то, завёрнутый в дорожный зелёный плащ. Показалась лохматая голова, медно-рыжие волосы которой извивались, как стайка голодных потерянных змей. - Утро... - Медузия запнулась, но потом всё же продолжила: - доброе! В углу мастерской тайных ремёсел раздалось кряхтение и шелест картонных коробок: - А вы решительно в этом уверены, коллега? - усы академика в срочном порядке нащупывали очки, а борода краснела и делала вид, что она тут вообще не при чём. - Зер есть не гутен морген, а очень-очень... Который час, коллеги? У меня сегодня особенно важный урок по паучьему яду... - Уж вы бы молчали, профессор Клопп! Втянуть нас в такую авантюру! И это была даже не пятница! - Зуби была, как всегда, эмоциональна и категорична. Она сейчас как раз рассматривала своё отражение в зеркальце и оно ей совершенно не нравилось. - Позвольте-позвольте! Как это не пятница? - встревожился академик. - Среда! - ещё более обвиняющим тоном сообщила Зубодериха и отвернулась к стене, решив, что в текущих условиях внешний вид уже ничего не поправит... Профессор Клопп отыскал на заваленном всякой всячиной столе небольшой календарик с немецким пейзажем и протянул его Сарданапалу, который наконец-то выбрался со своего угла и даже нашёл очки. На календаре цифра 3 июня была обведена зелёной пастой и рядом стояла загадочная аббревиатура GBS. - Вот видите, что есть означающее «geburtstag», указал на заглавные буквы Клопп. - Губотстаг? - переспросила Медузия. - Это немецкий? - Конечно. День рождения нашего дорогого друга Карла. - Вашего, если быть точнее, - всё ещё ворчливо отозвалась Зуби. Она расчесала чёлку и решила, что всё же с этим можно некоторое время пожить. Хотя и недолго. - А он вам разве не родственник? - О, нет. Карл - любезный друг моего детства... Кстати, а где же он? Помнится, он сдался уже на третьей бутылке водки. - Да, зря, пожалуй, вы пошли за водкой... пива было бы вам вполне достаточно, мальчики. - Ну, что ты, Меди! Напиться таким вкусным пивом просто кощунство. Давно такого не пробовал... - мечтательно протянул академик. - Но иностранцы-то не привычны к вашим «празднествам». Кстати, профессор, вы так и не рассказали, почему вдруг ваш друг пригласил всех нас? - Ну, видите ли, фрау Медузия... - профессор Клопп смущённо замялся, но всё же ответил: - Он спрашивал, не могу ли я пригласить каких-нибудь девушек... Усы Сарданапала принялись душить бороду, но академик даже не стал их приструнять, пряча в них свою улыбку. Тем временем в подсобке за нарисованным очагом с внушительным котелком довольно зловещего вида (явно срисованным у какого-то тёмного мага) обнаружился Карл. Он мирно сопел, обнявшись с мольбертом, испачканным масляной краской и зажав рубанок в другой руке. Карла растолкали, после чего мирное выражение его лица сменилось страдальческим и он потребовал ещё пива. - Как нет пива?.. Было так много банок! - О, коллега, боюсь, что они уже пусты. Есть ещё немного водки, если хотите... - усы академика зависли двумя вопросительными знаками. - О, нет! Пиво есть гут. Водка не есть гут. Больше никогда не пью водку! Только не сегодня! Преподаватели Тибидохса сочувственно переглянулись. И тут Карл хлопнул себя по лбу с такой силой, что сам в итоге присел на ближайший стул: - Господа! А где же наше творение? Секретные чертежи самого Микеланджело! Волшебная кукла Пиноччино, заготовки для которой мне подарили мои итальянские коллеги? - А... Этот дубовый Чипполлино? А он разве сбежал? Тут всё крутился, нос в котелок на вашем плакатике совал... - Зубодериха выражала полное спокойствие и никаких сожалений об его отсутствии. Но Карл был в отчаянии: - О! Мэйн Гот! Дас не могло случиться! Я привязался к нему, как к сыну! Разве никто не видел его? Преподаватели тихонько переглянулись ещё разок. Они все дружно считали, что если это наглое шустрое творение (скорее всего какого-нибудь хитрого подвальчика Лысой горы, а не Микеланджело) и пропало, то это только к лучшему. А Зуби уже чуть более робко ответила: - Кажется... кажется, мы брали его с собой на Лысую гору, помочь бутылочки поднести... - О-о-о! - Карл вторично схватился за голову. - А что такого? Он же дубовый. Ему ж не сложно! - искренне удивилась Зуби. - А мы дамы. И пожилые люди... - Хм-хм... - задумчиво протянул Сарданапал, тогда как его усы погрозили кому-то в пространство. - Вы только не переживайте так, дорогой друг. В последний раз, кажется, мы видели, как он с какими-то двумя упырями разговаривал. Но они не казались особенно страшными! - поспешно добавила Медузия. - Один хромой, другой слепой... - Мэйн Гот! - опять только и сказал Карл. Теперь уже обречённо. Затем медленно побрёл в угол, где раньше спал Сарданапал и стал методично ощупывать стеночку. - КЛЮЧ! Где же мой золотой ключ? Это какой-то катастрофал утро! Профессор Клопп приобнял друга и о чём-то залопотал с ним по-немецки, а затем перевёл: - Он говорит, что золотой ключик тут был спрятан от заначки с дополнительным пивом... Все весьма оживились, но тут Медузия тихо охнула и сказала: - Ох, простите, господин... Кажется, мы видели какой-то золотой ключик у этого... вашего... - Меди замялась, опять забыв, как зовут эту новомодную игрушку в стиле «сделай сам». - О, и он! Как он мог! Нет, он не Пиноччино, он Дураттино! Этот день есть худший день в моей жизни. Ну, пусть же он и не возвращается, больше он мне не сын... - Коллега, мы обязательно найдём его! Клянусь своей бородой! - пытался успокоить профессора тайных ремёсел Сарданапал. Потом его ещё долго отпаивали чаем, достав откуда-то бублики и малиновое варенье. Варенье было вкусным и Карл смирился. А ученики Тибидохса дружненько радовались четверговому выходному. Вечер у преподавателей обещал быть не менее весёлым...