Губка Гоп Адидасовские Штаны.

      Губка Гоп и Патрак залипали в "Поле Чудес" по телеку и потягивали пивчанский. Неожиднно, ебать как негаданно, в дверь постучали с криком: - Эу, петушканы! В армию пора! Получите повестку для отправки в далёкий Вьетнам!       Разбив бутылку об голову, Гоп подошёл к дверям. Сосуд из по пива был разбит об голову Патрака, но не суть. Гопарь заорал в ответ: - Идите на три пизды, штык-нож мне в зад! Я служил уже! Военкомат обладал воистину неебическим нюхом или зрением. Крч, мусара почувствовали, что на хате есть военник, и отъебались от гопников. Патрак отлип от экрана, когда закончился пивас. Глянув на пустое дно, он спросил у Гопа: - Братан, а ты чё, внатуре в армии был? Закинув грязные носки в холодильник, Губка не без пафоса ответил: - Я служил в химических войсках! Патраку это ни о чём не говорило. - И что там было?       Поставив на столик банку "Охоты" и пачку "Бонда" с кнопкой, Гоп начал свой рассказ:       "Дело было далеко-далеко на востоке. На границе с Китаем и Кореей. Я приехал туда в ахуе. Полуразваленная казарма, на крыше которой росли деревья, вокруг меня долбоёбы - сослуживцы и ебанутые командиры. Казарма была четырёхэтажная. Одни жили на первом этаже, другие на втором. Я жил на втором этаже. На третьем был хуй пойми кто, а на четвёртом варили мет. Ну так вот.       Первые месяцы был пиздец. Утром мы просыпались от чудовищного крика "Батальон,ПОДЪЁМ!". Не выспавшиеся, бежали кто в чём на зарядку. Потом по десять человек умывались у одного крана и ссали по пять человек в один толчок. Затем - завтрак. Кривым, разъёбанным строем мчались в столовку и сжирали, всё, что там было. Ага, да. После жратвы мы либо маршировали, как сектанты по дырявому плацу, либо сидели на табуретках перед телеком и залипали в новости про Питуна. Обед проходил так-же, как и завтрак. Собсна, также мы и ужинали. Вот так шли дни.       Однажды, в казарму залетел комбат и заорал: - Ебучие ублюдосы! Собирайте вещи, пидоры! Мы едем на полигон! В считанные минуты мы покидали простыни в мешки, свалили обоссанные матрацы в одну кучу и побежали получать каски и оружие. С автоматами и бронежилетами погрузились в два КАМАЗа( в один КАМАЗ - 60 человек) и поехали на полигон. На полях занимались всякой хуетой. Топили печку, пиздились, варили чифир и срали в лесу. Полигон был на территории заброшенной части. И со стороны разваленной котельной постоянно ночью слышались завывания. Находясь в патруле, пацаны ссыковали и не ходили туда. Однажды, мой кореш зашивал палатку. Хуй его знает, зачем он из неё вышел - наступил на гвоздь, вернулся в палатку, брызгая кровью, и потом отправился в медпункт. Там ему чуть не отпилили ногу.       На полигоне тоже была столовка. Туда мы ходили в чём попало ( иногда даже в трусах) и жрали всякую хуйню, которую готовили такие-же долбоёбы, как и мы. Хотя бы не маршировали. Но каждую среду одевались в ОЗК( общевойсковой защитный комплект) и цепляли на морду противогаз. Потом приезжала машина, которая должна была хуярить дым. В итоге она ломалась, едва успев выехать за ворота автопарка. Полдня её чинили, так и не починили. Полковник солдат не трогал, и за всякую хуйню ебал командиров. Однажды, он заставил их ползать в ОЗК и противогазах как червяков.       Было смешно, пока меня не поставили в наряд. Я стоял под навесом, в дождь и замёрз. Насрал возле палатки комбата и съебался спать в свою палатку. Утром кореш по наряду убирал говно, которое кто-то оставил комбату. Мы вместе обматерили негодяя и сдали наряд следующим бедолагам. Ну как сдали - сказали "Нам похуй, принимайте всё как есть".       Так летели дни за днями. А потом я поехал домой. В поезде бухал без конца и края. Приехав на родной вокзал в Бухини Сбродтам, я выпал из вагона. Ну а остальное ты помнишь..."       Толстый гопарь почесал репу, отхлебнул пивчунского. - Дааа... Ты побывал в очке, мужик. Хорошо что ты вернулся. - Ага. Добив банку до конца, Гоп с грустью пробормотал: - Не дай боже снова там оказаться...

***

Конец. Военкомат пытался доебаться до Спидварда. Чёрт им крикнул, что он гомосек и всё такое. Санька молча отпиздошила долбоёбов. А Пацанктон по росту и весу в войска не годился. С Вхламсом всё было и так понятно - его фотография висела на доске почёта в военкомате. Остался только Патрак. Менты терпеливо ждали его в засаде около кирпича...