Восхождение 4-го Дистрикта

       Как только мы поднялись на наш этаж, я ушла к себе в комнату, приняла душ, поела. Еле смыла весь макияж. Кормят здесь еще лучше, чем в поезде. И вот уже несколько часов просто лежу на кровати. Спать не хочется, так же, как и выходить ко всем. Я лежу и думаю о маме. Как там она? Смотрела ли она парад, хотя она не могла пропустить. Все, что связано с Играми, является обязательным к просмотру, трансляции включаются автоматически. Ей понравилось мое платье? Думаю, да. Она не может не понравиться. Скучает ли она по мне? Конечно, вряд ли она забывала обо мне хотя на минуту, с того момента, как мы попрощались. Как же я люблю ее… Начинаю плакать. Теперь-то можно. Мои слезы никто не увидит. Вряд ли из ванной выйдет очередной журналист с микрофоном и камерой.        Вспоминаю отца. Он был моей опорой. Но так глупо погиб. Нырнул за рыбой, а в это время кто-то кидал трезубец и попал в него. Я не находила себе места долгие месяцы: не ела ничего, не выходила из дома, просто ходила по своей комнате кругами, как будто ждала чего-то важного. Помню, как он готовил меня к Играм. Он не хотел, чтобы я стала добровольцем, но он хотел, чтобы, если выпадет мое имя, я могла защититься.        Каждый день после работы он вел меня в лес, и там мы тренировались. Не важно, уставший он был, или случайно порезался, или что-то еще с ним случилось, мы все равно шли. И не из-за моей прихоти, а потому, что он так хотел. Он учил меня стрелять из лука, метать копья, управляться с мечом и трезубцем. Но больше всего мне нравилось метать ножи. Хотя и метать копья у меня тоже неплохо получалось. Разя цель одну за другой я получала огромное удовольствие. Дошло до того, что я могла попасть в яблочко с закрытыми глазами. Папа всегда хвалил меня. Он говорил, что я смогу добиться многого. И эти тренировки стали частью моей жизни. Каждый день я тренировалась до изнеможения, а потом немного отдохнув, я сбегала по ночам из дома, лишь бы снова прикоснуться к оружию. Пройдя через полгорода, я приходила к тому месту, где все деревья были "помечены" моим оружием. Находила тайник со снаряжением. И снова тренировалась, до рассвета. И так каждый день. Пока отец не умер. Несколько дней я ничего не ела, не ходила в душ, не вставала с постели и отрицала то, что его больше нет. Я все ждала, что он зайдет в мою комнату, но никто не заходил. Даже мама. Только на третий день я о ней вспомнила. Она была в еще худшем состоянии, чем я. Я нашла ее на кровати в обнимку с папиными вещами. В тот день я поняла, что нужно жить дальше, отец не хотел бы, чтобы мы впадали в депрессию. Я заставила мать подняться, привести себя в порядок. Только через пару месяцем мы смирились с мыслью, что его нет и постарались научиться жить без него. Только через год я смогла пойти на то место, где в последний раз видела его, где проводила большую часть своего времени, чтобы забрать оружие. Почти все я продала. Оставила только ножи и трезубец. Я спрятала их дома. И никогда больше не доставала.        И вот снова тот момент, когда нужно заставить себя что-то делать. Только я не понимаю зачем? Все равно меня убьют, не сразу, ближе к середине. Но может есть хоть какая-то надежда? Смерть отца научила меня тому, что нельзя сдаваться! Ни при каких обстоятельствах. Только сейчас до меня доходят слова Финника. Если я в себя не поверю, то кто поверит? Он прав, как всегда прав. Теперь понятно, почему его все любят.        Я переполнена решимости! Завтра я покажу все, на что способна! Хотя нет, кое-что оставлю для индивидуальных показов.