yugyeom.

У Сучжин внутри как-то совсем холодно. Холодно до какой-то внутренней дрожи. Холодно так, что красный вязаный свитер и горячий чай не согревают. Холодно так, что горячая вода, текущая из крана на руки, ничем не помогает. Сучжин всегда думала, что замерзать внутри, это ничего не чувствовать, но замерзать внутри ужасно больно. Сучжин всю трясет и не только внутри, и Сучжин нуждается в чем-то, что согреет ее внутри. Сучжин не покрывается корочкой льда, Сучжин просто мерзнет. Сучжин впервые в жизни не хочется жаловаться, ныть и колы. Сучжин, наверное, не хочется ничего кроме как согреться. А нет, хочется. Югёма хочется. Родного, тихого, спокойного. Такого, что бы обнять, гладить по голове и ругать, что волосы уже совсем испортил краской для волос. Но Югём не придет, Сучжин знает это. Знает очень точно. Нет, не точно, потому что Югём приходит, приходит с банкой колы, которую совсем не хочется, приходит с новым цветом волос, нежно розовый. Приходит. Югём приходит и Сучжин не верит, потому что он не должен приходить. Но Югём садиться на пол перед Сучжин, протягивает банку колы, которую уже очень хочется выпить, и кладет голову к Сучжин на колени. -Что случилось? – Югём закрывает глаза и говорит очень тихо и спокойно. Как всегда. -Холодно. – Голос Сучжин тоже какой-то непривычно холодный от него ей самой не по себе. Югём осторожно целует пальчики на руке Сучжин, не открывая глаз. -Внутри холодно, Югём. Югём целует ладошку: -Я люблю тебя. -Теплее, Югём.