«Стерпится, слюбится»

Там, где кончается терпение, начинается выносливость. (с) Конфуций

Мы сидим в этом кафе уже час. Ты задумчиво растягиваешь третью чашку зелёного чая, я пытаюсь понять, о чём ты думаешь. О  чём вообще можно думать, когда тебе делают такое предложение?! Картинка из разряда: ожидания — реальность. Где восторженные вопли и визги?! Где висение на шее, со всем из него вытекающим?! Вместо этого мне досталась удручающая тишина и непонятного назначения взгляд. Детка, да на твоём месте хочет оказаться толпа народа! Впрочем, ты никогда не хотела ничего, кроме сцены, а теперь почему-то поёшь только в душе… Я даже потратился на встроенный в него микрофон… Но ты не обрадовалась… Никогда не забуду этот укоризненный взгляд. Ну, подумаешь, не стала звездой эстрады, я вон тоже… стал командиром одного из самых лучших космических кораблей. Блин! Да это почти «Энтерпрайз»!.. Дал маху, конечно… И сейчас ты задумчивая, серьёзная, без своих взрывных пучков, без мелирования на чёлке, без ядерного мини, без прежней себя. Когда я увидел тебя в первый раз, то мне захотелось подкрутить несуществующие оптические настройки и сбавить яркость. Ты улыбнулась, и я подумал: «Чем чёрт не шутит… Сработаемся!» Это было до того, как ты решила потрясти моё воображение песней. Теперь мне захотелось вырубить не только изображение, но и звук. «Где же у тебя кнопка отключения?!» — орала нервная система. Инстинкт самосохранения сигнализировал, что кнопки нет, а жить как-то надо. И я подтрунивал, подкалывал, подчёркивал убойность твоих вокальных возможностей. Но ты намеренно не хотела ничего слышать. Я тоже затыкал уши. Так проще, в конце концов, терпеть. И я терпел… Я пропитывался в кабине запахом лака для ногтей и для волос. Слушал излияния по поводу непризнанности твоего таланта, тыкал пальцем в «то» или «это» платье. Получал по башке за то, что не глядя выбрал ночную рубашку. Отговаривал перекрасить волосы в сиреневый и вишнёвый. И снова получал по башке за замечание «про сахарную вату». И терпел… Закатывая глаза к потолку, пытался восхититься безумными нарядами из театральных постановок и не умереть от смеха, если уж не повезло попасть в зрительный зал. Вечера были длинными… Очередные особо «удачные» аккорды отвлекали от важных моментов в игре. И я проигрывал… Но терпел… Купался в сердечках от твоих дружеских «Валентинок» и с удовольствием слушал, как они лопаются под потолком. Нелепо до ужаса, но весело. И почему-то грело. Это на моём плече ты рыдала, когда рассталась с первым парнем, а я, пытаясь утешить, зачем-то нёс чушь, про то, что он просто не знает, какая ты замечательная на самом деле. Да-а-а-а-а-а… Не знает. И я не знал… И терпел… Вызволял тебя из рабства, лез за тобой в воду и на деревья. Возвращал тебе красоту после конкурсов красоты… Чёрт, это вообще был бред какой-то! Ты тоже на пару с Бреттом спасала мне жизнь и внешность… Никогда не забуду эти жуткие фрукты… Мой вид веселил тебя и мелкого, но… Я терпел… Ты молчишь уже час. Безумно красивая без всей этой прежней мишуры, но такая же раздражающе непонятная… — Скажи мне, почему твоя жена последней получает предложение работать с тобой на одном космическом корабле? — со вздохом, наконец разгружающем тишину, твой вопрос достигает моего уха. — Потому что я долго думал, смогу ли вытерпеть тебя ещё и на работе. — Лицо напротив чуть заметно краснеет, щёки надуваются. Смешная… — Джош! — Я что, это вслух сказал?! — изображаю испуг. — Напомни почему я вышла за такого «юмориста», как ты? — подхватываешь игру. — Потому что любишь юмор? — Балбес! Я с тобой разведусь! — это я уже слышал, но… — Чёрт! Йо, всё не так! Я уже тебе костюм цвета фуксии заказал! Вот видишь, я даже запомнил название этого вырвиглазного оттенка!  — То есть, ты и не думал, что я откажусь! Здорово! Зачем тогда вообще было спрашивать?! — О-о-о-о… опасный поворот… — На всякий случай? — пытаюсь уйти с опасного направления. — Джошуа Киркпатрик! — Мне правда важно твоё мнение. Ну, хочешь, мы тебе на него ещё блестящих звёздочек налепим? — подключаю подкуп. — Хочу! — или это изначально и была её цель. — Ох… — я идиот. Некоторые вещи не меняются… Терпения мне!