Снятие маски: гений и его тень

Белое и черное, серое и бежевое, мягкий свет, ни одной кричащей детали. Сквозь задернутые шторы пробивался тусклый солнечный луч, по пятистам квадратным метрам дома разгуливали в данный час разве что две его собаки, сын еще не встал, а жена в такой ранний час уже вовсю занимается хозяйством, чтобы угодить своему любимому. И правда, если прислушаться, можно было услышать, как со стороны кухни бордо раздается стук ножа о разделочную доску. Джанус Ли проснулся ровно в шесть и несколько минут лежал с закрытыми глазами, представляя сегодняшние дела. С восьми тридцати до двух – работа в офисе, в два – переговоры, затем он примется за новое изобретение, потом он возьмется за опыты, а в десять вечера вернется домой… Собственно, самый обычный день. Обычный рабочий день. Каким он был и месяц назад, и на той неделе, и даже вчера. И тут он вспомнил самое важное дело вчерашнего дня и испытал странное, ни на что не похожее чувство. Джанус Ли понял, что ему стало скучно. Ему стало не по себе: до сих пор он не знал, что это такое. Ли жил спокойно и размеренно, наслаждаясь работой, наукой и успехом, его жизнь была расписана по минутам, скучать он не успевал. Он по праву считался великим гением последних сорока лет. А уж последние лет двадцать жизнь была просто безоблачной. Так почему же ему так неуютно? Джанус подумал об этом три-четыре минуты, не больше: выработанная десятилетиями самодисциплина взяла свое, и обычный, не отличающийся от других день втянул его в себя, как пушинку. Немного времени, чтобы навести лоск, потом скромный некалорийный завтрак, состоящий из каши и тушеный овощей по рецепту Кинга (в малых дозах его диета оказалась все же полезна). Обсудить с женой планы на день, пригрозить сыну не трогать его лабораторию, погладить ласкающегося к нему пса – и вниз, по широкой лестнице, к поджидающей у входа огромной, словно океанский лайнер, машине. Перед тем как сесть, Джанус оглянулся и окинул взглядом строгий, выдержанный в стиле барокко фасад своего дома. Что и говорить – он преуспел. Но немногие знают, какой ценой. По пути в офис Ли снова задумался: что же с ним такое? Может это из-за… Да нет, именно из-за этого. Недалече как вчера ему пришлось нанести визит в тюрьму Лэндмарк Сити троекратно усиленного режима. Это была чисто организационная встреча, но кроме этого он, сам того не желая, пересекся со старым знакомым. Точнее с его старым ненавистником. С Сайлесом Грином. Остается лишь дивиться, насколько злопамятными могут быть люди: только от вида Ли, бывший архитектор начал кричать и едва ли не бросаться с кулаками. Разумеется, этого ненормального сразу же увели, а МЛ счел ниже своего достоинства ему отвечать. Но все-таки его слова гения задели… - Что Ли, все еще предаешь всех и вся ради своей науки?- кричал Грин, пока того волочили к камере,- ну валяй, валяй, гений, работай! Все равно все не изучишь, так и сдохнешь ради своей науки! Будет тебе Индастрис могилой! Черт, а это ведь и хорошо! Кому ты нужен – человек, у которого ничего человеческого и не осталось! Давай, валяй, работай-работай, когда уйдешь туда – мир с облегчением вздохнет!!!! Естественно, мистеру Ли тут же принесли извинения, несли всякую чепуху насчет того, что Сайлес Грин за эти годы видно стал еще более безумным и поэтому абсолютно ничего не соображает. Но Ли их уже не слушал – он смотрел в сторону камеры Грина и думал, сколько еще таких преступников тут сидит. И думал, что он-то вполне мог закончить так же. Он всегда был целеустремленным, и ради своих целей не брезговал перешагивать через других людей и закон. Начиная все с того же злополучного проекта «Кризалис», когда ради продолжения своих опытов ему пришлось взять деньги у «Змеиного Хвоста». Или когда он начал строить свою империю: другие предприниматели либо не воспринимали его всерьез, либо пытались убрать его, как конкурента. И снова интриги, ложь, взятки. А в итоге, «Ли Индастрис» стал монополистом далеко за пределами Лэндмарка. Но разве это давалось легко? Нет, судьба или Фортуна необратимо брала свое. Ли прочел немного книг о философии, но кое-что запомнил очень хорошо: как древние греки говорили о судьбе. Чересчур большой успех ведет к большой беде. Его жизнь – тому доказательство. Разве «Кризалис» закончился хорошо? Да, он нашел выход, благодаря «Змеиному Хвосту»… Подумаешь, пара-тройка миллионов ради великого дела науки… Но цена оказалась куда выше – это была жизнь человека. Сколько лет он думал, что его поступок стоил жизни Себастьяну… Сколько лет его мучила совесть, о существовании которой кроме него никто и не догадывался… Эти долгие 10 лет… Но человеку несвойственно учится на своих ошибках. Ли вздохнул – только сейчас он понимал, что так можно сказать и про него. Ну а как еще объяснить, что он, будучи уже состоявшимся бизнесменом-миллионером и прославленным гением, решил возобновить проект клонирования?! И снова пошли ложь, интриги, обманы… Ради своей задумки он даже не побоялся подставить под удар такой родной ему «Ли Индастрис». Но он ведь был уверен, что его план не даст осечку! Всего то надо было отобрать подходящих молодых людей, а потом из их ДНК создать совершенных творений. Всего то… Как оказалось, просто это только на словах: мало того, что он сделал «подопытных кроликов» испытателями (то есть, обеспечил себя и компанию крупными проблемами), так в придачу их возглавил сын Себастьяна Аксель! Идея Ли была обречена на провал с самого начала… Но, как известно, гении не сдаются. Они просто слегка меняют свои планы. Поэтому Джанус все же осуществил свою задумку. Но решил не избавляться от команды АТОМ, его испытателей – «кроликов», а предложить им сотрудничество. Увы, его идею не одобрили… В итоге, Ли рассудил так: что могут пять подростков против его гения и их усовершенствованных копий. По логике, АТОМцы были в абсолютном пролете. Но в пролете оказался сам Ли. А он то просто хотел улучшить мир… помочь человечеству… А в итоге, все закончилось его сумасшествием – вот уж о каком отрезке своей жизни гений вспоминает с ужасом: безумные планы и идеи, ограбления, да куда там, он ведь даже хотел убить команду АТОМ! УБИТЬ!!! Хотя и очнулся то он не очень приятно – упасть с крыши здания своей собственной фирмы было невесело. Но зато он стал прежним…. Хоть и заплатил страшную цену. Он становился своим собственным изобретением. Жесткое излучение, прорыв в науке, одно из величайших его открытий. Тогда это заменяло ему все: кости, мышцы, легкие, сердце… Погодите, а оно у него в те времена было? Не в смысле органа для перекачивания крови, а в переносном. Джанус невольно задумался. Нет, пока он не стал «Живым светом» все человеческое было надежно закрыто за железной дверью в его подсознании. Была только логика. Но именно после того случая, в то время как он терял физический человеческий облик, душа изменялась как раз наоборот. Именно когда он уже думал, что все кончено, когда с глаз спала пелена его идей и гениальности… Только тогда он, будучи фактически эфирной субстанцией, научился быть человеком. Видимо, именно поэтому он и спас тогда команду АТОМ из рушащегося Аквацентра. А потом помог сразить Квана и освободить Себастьяна. А потом – даже невероятно – извинился перед ними всеми. Как все же хорошо, что есть еще люди, которые верят в хорошее до последнего: и Меннинги, и АТОМцы его простили. Ни тюрьма, ни сумасшедший дом ему уже не грозили (хотя было бы интересно, как бы они смогли упрятать туда существо из жесткого излучения). Но его и сбросили со счетов – кто он теперь? Всего лишь «помогалочка», не более… Ли пришлось прожить так довольно долго, да он уже к тому времени и смирился с таким положением вещей, по правде говоря. Пока не произошло чудо… хотя, нет. Гении в чудеса не верят. Скорее это был тот самый теоретический ничтожно возможный процент вероятности. Иными словами – простыми и доступными – его снова превратили в человека! И снова крутой поворот судьбы… шанс все исправить, начать сначала… Надо сказать, Ли решил не повторять ошибок: например, материалы по мутантам (Мью то были не единственные его «разработки») он выбросил в тот же день. А уж когда в его жизни появилась Джолли… о, там уж было не до спасения человеческой расы. Вкратце все закончилось тем, что мистер Ли решил вернуться в свою родную компанию, обзавестись женой и жить по принципу «будь доволен тем, что имеешь». Но так ли все это? Джанус снова вспомнил слова Грина о работе. Неужели этот псих оказался прав? Ответ на этот вопрос Джанус Ли так и не дал: машина затормозила, охранник распахнул дверцу и мистер Ли, сияя фирменной белозубой улыбкой, направился к дверям своей фирмы. А заодно и к толпе репортеров, что околачивалась возле них. Да-а, такое не то, что врагу, а даже Сайлесу Грину он бы не пожелал… Еще пять минут благородного минимализма, вежливых ответов и улыбок, а потом – уф, вот и все – тяжелые двери закрылись, галдящая, щелкающая затворами фотоаппаратов орда осталась на улице. Ли пошел к лестнице, бегло улыбаясь почтительно сторонящимся сотрудникам, и думал о том, почему его так все боятся. Ну да, он может сорваться. Может и накричать – но ведь всегда за дело. Каждый из его подчиненных знает, как он отходчив. И то, что от него не дождешься похвалы… Что ж, у каждого свой собственный стиль руководства. Он управляет людьми так, и результаты налицо: в нынешнем году обороты фирмы достигли рекордных сумм, товары от «Ли Индастрис» уже можно найти во всех городах мира. Служащие отлично зарабатывают, могли бы улыбаться и пошире. Он вошел в свой кабинет, и рабочий день начался. Но настроения у Ли все равно не было – слова Грина так и вертелись в его голове. Значит, надо приходить в нормальное состояние проверенными методами: - С моей точки зрения,- вещал Ли своему пиар-менеджеру, вызванной на ковер,- крупные газеты интересуются нашей фирмой все меньше и меньше. Дорогая, Линда, вы уверены в том, что вам нужна эта работа? Пиар-менеджер побледнела, Джанусу Ли полегчало. И все равно день безнадежно поблек. Ли зачем-то мысленно прокручивал всю свою жизнь: наука – успех - трагедия – работа – успех- трагедия и так постоянно. Неужели эта тень, этот рок преследуют его повсюду? Но ведь он же не единственный, кто перешагивал за рамки дозволенного! Взять тех же АТОМцев. А что, АТОМцы?..- МЛ лишь тяжело вздохнул,- встречались/женились, пока он пытался наверстать упущенное. Проводили время с детьми, пока Ли работал… А ведь у него самого есть сын, есть семья! Джанус устало посмотрел на фото, стоящее на его столе: фото его жены и сына, на фоне его славного и родного «Ли Индастрис». Хм… какие же они маленькие по сравнению с этим зданием… Шпиль «Индастриса» уходил вверх, напоминая могильный памятник над его семьей… А ведь так и есть: он всегда выбирал работу и «хоронил» свою семью в делах фирмы. «Индастрис» всегда был куда более важен… И что, счастлив ли он? Да, Ли работал сутками напролет, забывал о близких, уходил с головой в науку – все это принесло ему счастья? Ведь «Индастрис» на фотографии, как и образ в его душе – это крест на всем, включая и семью, и всех человеческих качеств. Это так он исправился? Это так он круто поменял свою жизнь после превращения в жесткое излучение? Ли не без ужаса понял, что все повторяется. Он снова идет по прежнему пути, и снова за ним тянется та жуткая тень бесчеловечности и… одиночества. Нет, пора это прекратить! Через полчаса в офис мистера Ли вошел Гаррет, которого шеф сам и вызвал. Надо сказать, странный настрой босса его насторожил: - Вы что-то хотели? - Да,- не спеша ответил Ли,- назначить тебя главой фирмы. - Вы куда то уезжаете? - Можно сказать и так…. Я выхожу на пенсию. Хватит с меня такой жизни…Я долго думал (аж целых полчаса!), и пришел к выводу, что лучше тебя, меня заменить никто не сможет. За совет директоров не бойся – я сам с ними переговорю (заранее им сочувствуем). - ???!!!!- Гаррет не смог даже ничего ответить, кроме,- п… почему? Почему на пенсию? Что-то случилось?!! - Да, Гаррет, случилось,- мистер Ли задумчиво посмотрел в окно,- Я вдруг понял, что слишком многое пропустил в этой жизни… Забросил семью… Ты представляешь, я же их вижу порой всего по 2 часа в день. Я ученый, мне важна наука… Тянуть еще и фирму я не в состоянии. Я буду помогать, ты не беспокойся, но теперь ответственный за все – ты. Мне пора выйти из тени своего рока… Гаррет так уставился на Ли, что его глазные яблоки стали соприкасаться со стеклами очков: - И эт-то значит… - Это значит, что завтра мы соберемся, и решим все проблемы с твоим назначением. А пока, прощай. И он ушел. Навстречу и семье, и новой жизни. А главное, ушел от своего рока, что преследовал его всю жизнь. Он ведь гений, а гении всегда успешны. Но зато их жизнь - полная противоположность. Джанус Ли решил наконец-таки прервать эту гонку за успехом и вовсе не неслучайно. Ведь Ли прочел немного книг о философии, но кое-что запомнил очень хорошо: как древние греки говорили о судьбе. Чересчур большой успех ведет к большой беде.