Миссис Мелларк

— Я не хочу быть миссис Мелларк. От этих слов сердце у Пита упало. Он не питал иллюзий насчет того, почему Китнисс выходит за него замуж, но слышать как она в открытую декларирует свое к нему отвращение было действительно больно. Должно быть, эта боль недвусмысленно отразилась на его лице, потому что она вдруг остановилась и взяла его за руку. - Нет! Не в этом смысле, — она опустила глаза и забормотала себе под нос, — Я не хочу, чтобы меня звали миссис Мелларк. — Ладно, он не видел большой разницы, но она так на этом настаивала, что он уловил, что в этом есть нечто другое, чего он пока не понимал.  — Я знаю, что ты не хочешь выходить за меня, Китнисс, — произнес он в итоге нерешительно. Она нахмурилась, глядя на него, как будто сердилась на его упертость и неспособность заглянуть ей в голову и узнать о чем она думает.  — Я терпеть не могу твою мать, и не хочу, чтобы меня называли как её, — вот теперь до него дошло. У них только что произошла весьма неприятная встреча с его мамой. Пит все время старался держать их обеих подальше друг от друга, но тут они просто столкнулись с ней на улице. И мать принялась исподтишка задавать ей лукавые вопросы, недвусмысленно давая понять, что Китнисс она и в грош не ставит, считает, что она не сможет стать достойной женой ее младшему сыну, да и насчет самого сына сомневается — достаточно ли тот, мол, хорош для своей невесты. Китнисс на это нахмурилась и встала перед Питом, преградив ей дорогу к нему. Он знал, что, хотя нелестные комментарии его матери и выводили Китнисс из себя, истинная причина ее ненависти скрывалась в домашнем насилии, от которого он страдал в детстве. Китнисс просто не могла ничего поделать со своим стремлением постоянно его защищать. Он и не знал, должен ли он чувствовать себя из-за этого слегка униженным или польщенным. Когда Китнисс стала на нее наступать, миссис Мелларк сдала назад. Пит полагал, что сколько бы она ни злословила насчет его невесты, она все равно ее здорово побаивалась, особенно после того, как та пригрозила ее убить, если она еще хоть раз поднимет на него руку. Не было ничего удивительного в том, что Китнисс не желала носить с этой женщиной одну и ту же фамилию. Пит и сам-то был не очень-то счастлив носить её. - Ну, можешь просто остаться Эвердин. Я не возражаю, —, но она замотала головой.  — Ты же знаешь это произведет плохое впечатление. Как будто мне это вообще не сдалось, — это было бы как раз верное впечатление, но Пит не стал об этом говорить. Он задумался.  — Ну… Эффи мне как-то говорила, что капитолийцы могут вообще брать себе новые имена. Китнисс наморщила носик.  — Правда? Пит усмехнулся, припоминая: - Ага, она мне рассказывала какую-то длинную историю о своем школьном приятеле, родители которого так были увлечены тогдашним Победителем, что назвали в честь него сына. И бедный-бедный мальчик вынужден был жить с именем Эндрю. И как он настрадался в школе от насмешек из-за такого ужасно простонародного имени, — Китнисс засмеялась. Ему нравилось веселить её. — В конце концов, когда ему исполнилось восемнадцать, он получил право взять себе то имя, которого он заслуживал. Стал Таддалониусом и с тех пор был совершенно счастлив.  — И с чего это Эффи вздумалось это тебе рассказывать? — Спросила Китнисс, захлебываясь от смеха. Пит пожал плечами. Может, она просто чувствовала себя одиноко и хотела поболтать.  — То есть ты предлагаешь нам с тобой выбрать новую фамилию? И что, думаешь, нам позволят это сделать? — Пит именно так и полагал. - Ну, свадьбу-то будут показывать по телевидению в прямом эфире, разве нет? И если мы просто сами на ней об этом объявим, они не смогу ничего поделать.  — Сноу будет в ярости, — сказала Китнисс, но Пит по выражению ее лица понял, что это вряд ли ее остановит.  — Он уже в ярости. Не думаю, что он сделает с нами кое-что похуже только оттого, что мы возьмем себе новую фамилию, — Китнисс кивнула в знак согласия.  — Так давай что-нибудь подберём, — некоторые время они шли молча, пытаясь что-нибудь придумать. Питу было вообще сложно сосредоточиться на выборе фамилии. Его ужасно сбивало с толку то, как вела себя сейчас Китнисс. Как будто выйти за него замуж не было для нее ужаснее, чем умереть. Как будто они могли стать настоящей парой. Но может быть, он просто придавал этому слишком большое значение. Он пристально на нее посмотрел. Глаза ее сияли, а на губах все еще играла легкая улыбка. И уж точно по ней нельзя было сказать, что мысль об их свадьбе повергает ее в ужас. Может, это перспектива хотя бы так бросить вызов Президенту делала ее походку такой легкой и летящей. Но все-таки… Они уже почти пришли в деревню Победителей, когда Китнисс нарушила молчание.  — Я кое-что нащупала, — ее щеки раскраснелись от холода, и они взглянула на него из-под ресниц. Она вообще понимает, что такое взгляд творит с ним? — Если тебе не понравится, просто скажи, ладно? — когда она так на него смотрела, он был готов согласиться с чем угодно, — как насчет Эверларк? Он немного подумал.  — Не Мелдин? Нет, Эверларк лучше. Мне нравится. Это говорит, что мы команда, — на ее лице расцвела широкая улыбка.  — Так и есть, правда ведь? — во внезапном порыве она обвила его руками и притянула ближе к себе, — Мы сможем через это пройти, если будем командой, правильно? — произнесла она куда-то ему в шею, и голос у нее стал неожиданно хриплым.  — Правильно, — прошептал он ей на ушко. — Команда Эвеларк. Возможно, этот вынужденный брак не будет таким уж ужасным, как он себе его сначала представлял.