Будь моим смыслом

POV Алиса Рождественским веселым настроением было заполонено все вокруг: зеленые огромные ели переливались яркими огнями на украшенных улицах; люди, счастливые, мчались с пакетами, набитыми подарками; по телевизору то и дело крутили какую-то рождественскую рекламу и говорили только о приближающимся празднике; в социальных сетях друзья выставляли фотографии, на которых они радостно улыбаются и желают всего хорошего. Да, все вокруг было окружено этим гребаным праздником. Но не моя квартира, в которой я первый раз за всю свою жизнь даже не нарядила елку. Я не купила никому подарков, никого не поздравляла и никуда вообще не хотела выходить. Мне было до такой степени все равно на всю эту торжественную суету, что я даже докатилась до неприличных проклятий всего света, так увлекшегося дурацким Рождеством. Два месяца пронеслись в один миг с того самого дня, как я оборвала все отношения с друзьями. Изредка я общалась с парнями из группы, они несколько раз даже приезжали, заботливо интересуясь о моем здоровье и пытаясь скрасить мои одинокие вечера. Конечно, Тобина с ними не было, чему я была несказанно рада. Хотя, если быть полностью и откровенно честной, то я безумно хотела увидеть его. Я боюсь признаться в этом себе, но подсознательно понимаю, что очень соскучилась по Эсперансу. Как, впрочем, и по мужу. Но гордость не позволяла набрать их номера или приехать самой. И та мысль, что я люблю и ненавижу их обоих одновременно, убивала меня с каждым днем все больше, загоняя в ужаснейшее настроение. Я не хотела ни есть, ни пить. Очень долго думала лишь о том, что происходит в моей жизни, пытаясь разобраться в себе. И как бы не было страшно говорить это, но я поняла, что никогда не смогу сделать выбор. Я люблю их по-разному, но одинаково сильно каждого. И, наверное, именно от этого не хочу общаться ни с одним из них. Зачем мучить обоих, когда я сама не в силах, наконец, определиться? В этот вечер меня охватило какое-то особенное, странное чувство. Я знала, что именно сегодня должно что-то произойти, изменив мою жизнь. Возможно, я поскользнусь в ванной на мокром кафеле и хорошенько приложусь головой. Или, если все-таки выживу, меня ударит сильным разрядом тока, когда я буду сушить волосы феном. Может быть, книжный шкаф решит пошатнуться и накрыть мое тело, засыпав кучей книг. Я не знаю, что случится, но чувствую, что сегодня могу умереть... И почему-то мне от этой мысли совсем не страшно. Неужели, настал мой час? Я отправилась в ванную, предвкушая чудесное будущее и в каждом своем движении ища гибель. Но ничего не происходило, и это меня немного настораживало. Закутавшись в полотенце, я уже даже разочаровалась в том, что интуиция в первый раз меня подводит. И именно когда я прикрыла глаза, то поняла, что не зря изводилась весь этот день. Смерть рядом, она за моей спиной. И шепчет о том, как скучала по цвету моих глаз. Когда холодные губы дотронулись до моей шеи, я поняла, что пропала. Я не спрашивала, как он попал сюда. Просто встретилась лицом со смертью. Воздух едва мог проникать в мои легкие, чтобы давать возможность жить. Но через пару минут я все же не смогла сдержать себя и поинтересовалась, зачем он приехал. - За тобой, - обычно именно на этой фразе, наверное, люди понимают, что им пора уходить, продолжая свой пусть уже в другом мире. Эти губы не могли остановиться, целуя и целуя меня. И каждый раз с новым его прикосновением отмирала очередная клетка моего тела. Я потихоньку теряла себя, пытаясь доказать мужчине, что смогу без него прожить. Хотя и осознавала, что это ложь. Но я не могу ни без него, ни с ним. Лучше уж тогда одной, чтобы не превращать и его жизнь в ад. Я вру брюнету, пытаясь огородить его от последующего стихийного бедствия в виде себя, но он не верит. Он, кажется, желает быть со мной, чем наносит себе огромный вред. Он не понимает, что сейчас совершает огромную глупость, пытаясь вернуть меня. Любя мужчину так сильно, я хочу дать ему свободу. Я не хочу, чтобы он мучился всю свою оставшуюся жизнь, и потому всевозможными способами стараюсь причинить ему боль словами, вкладывая в интонации как можно больше равнодушия и колкости. Мы являемся друг для друга чем-то вроде и дозы, которая доводит до смерти, и болеутоляющего, которое должно спасти. Он убивает меня, а я убиваю его. В эту секунду я задумываюсь о том, какие все-таки странные между нами отношения. Мэтт замечает кольцо, которое я так бережно ношу, опасаясь потерять его, и теперь окончательно перестает верить мне. Он знает лучше меня, что я лгу, когда говорю, что не люблю его. Да, я люблю его, черт возьми. Как и Эсперанса. И именно поэтому не хочу быть вместе с ним, чтобы не загадить все, что только можно. Он должен научиться жить по-иному, встретив другую девушку. И мне так горько от того, что я поняла это сейчас, ведь я могла спасти его жизнь гораздо раньше. Уолст прижимает меня к стене, вонзающейся в мою спину ледяным ножом, и твердит о том, что не покинет эту квартиру без меня. Идиот, ты должен бежать, пока не стало слишком поздно! Пока я еще не поддалась своим чувством и не ушла вместе с тобой. Я решила другим способом надавить на мужчину, вспомнив о том, что произошло два месяца назад. Об измене, которой, может быть, даже и не было тогда вовсе. Я шепчу, что больше для него ничего не значу, но Мэтт, чтобы доказать, что это не правда, начинает целовать меня снова, вкладывая в свои прикосновения всю любовь. Прошу его остановиться, но он будто не слышит меня. И тогда я снова прибегаю к самому крайнему варианту, как тогда, у него дома. Я доставляю самую ужасную боль Мэтту, но сейчас хочу это сделать только в благих целях. - Я подала на развод, слышишь? Мои слова бьют его прямо в сердце, я вижу это по лицу Уолста. Не сумев смотреть более на него, я отвожу взгляд, опуская голову. Мужчина отступает, недоверчиво качая головой. - Что? Повтори! Что ты сказала?! Кажется, у него сейчас начнется истерика, но я не желаю быть свидетелем этого и потому вырываюсь из ванной и мчусь в спальню, хлопая дверью и закрывая ее на замок, чтобы Мэтт не смог войти. - Открой, Алиса! Открой! Брюнет стучит со всей силы, и я боюсь, что он может пробить дыру в двери. Он кричит, вымещая свою злость на бедный кусок дерева. Я закрываю глаза и вжимаюсь в кровать. Мне так хочется открыть ему, прижаться и успокоить. А потом начать петь колыбельную и смотреть на то, как он сладко засыпает на моих коленях, обняв за талию, как это делают маленькие испуганные детки в руках матери. Но я лишь еще сильнее жмурюсь от страха и изъедающей изнутри боли, прикрывая лицо руками. Через полчаса шум прекращается, когда Уолст умолкает и словно исчезает. Я опасаюсь открывать дверь, чтобы не наткнуться на его тело в коридоре. Всю ночь я так и провела в спальне, не сумев заснуть. Утром Мэтта не было. Почему Бог не наградил меня разумом, когда я появилась на свет? - Элис, у вас все нормально? - шепчет из трубки взволнованный голос Коби. - Прости, но я не мог не дать ему ключ, милая. Не потому, что он грозился убить меня и затем распродать на органы, а потому что вы предназначены друг для друга. Каждый из вас нашел свою второю половину, но снова ее потерял. Так не должно быть, дорогая! Половинки не должны разъединяться больше, однажды встретив друг друга. Именно поэтому Мэтт сейчас сидит рядом с тобой. - Не сидит, - без чувств шепчу я. Друг недоуменно интересуется: - Как это - не сидит? - Он уехал, - все так же односложно отвечаю я. - Ты дура, Элис, - на прощание изрекает Коби и кладет трубку. Спасибо за поддержку, любимый, и я рада была услышать твой голос. Я и не сомневалась в том, что дура, глупая, кретинка и прочие ругательства, которыми только можно меня наречь. Но как же они все не поймут, что так будет только лучше? Почему они думают, что... Черт, я действительно самая настоящая идиотка. Моя любовь сама упала ко мне в руки, а я ее не приняла, хладнокровно затоптав и выкинув! Что же я натворила? Как же Коби прав, твою мать. Его слова смогли открыть мне глаза, перевернув внутри весь мир. Ведь Мэтт - моя половинка, посланная свыше! Зачем уберегать его от себя, когда я могу дать ему все то, чего он заслуживает? Я могу сделать счастливыми нас обоих. Такси смиренно ждало меня около подъезда, подъехав через пять минут, после того, как я его вызвала. Плюхнувшись на заднее сидение, я попросила водителя гнать, что есть мочи, не забыв замотивировать мужчину купюрой зеленого цвета. До вылета оставалось всего половина часа, и я мчалась со всех ног от стойки регистрации в зал осмотра и паспортного контроля, боясь спотыкнуться о кого-нибудь, Дальше, конечно, есть еще куча рейсов, но я должна успеть именно на этот, потому что не желаю терять драгоценные минуты. Стеклянные двери раскрылись, пропуская меня внутрь зала, куда могут попасть только те, кто имеет билеты. И именно в этот момент, повернув голову влево, я увидела знакомые контуры. Мне чудилось, что где-то там стоит Тобин, тяжело дыша, и смотрит прямо на меня. Я не верила глазам до тех пор, пока мужчина не очутился рядом. - Не улетай, Алиса, - умоляюще прошептал он, схватив меня за руки. Когда я прикоснулась к плоду своего воображения, то поняла, что он вовсе не фантазия, а самая настоящая реальность. Он стоял напротив меня, обжигая горящим дыханием, и просил остаться. - У меня самолет через двадцать восемь минут, Тобин, - ошарашенно смотрела на брюнета я. Эсперанс будто бы не услышал этих слов и прижался ко мне, нежно обняв: - Я люблю тебя. Я чувствовала, с какой скоростью бьется его сердце, ощущала его руки на своей талии и понимала, как крепко он меня держит. И так же крепко он меня любит. Это был тот самый момент, когда я снова стояла между двух огней, разрываясь сразу на обоих. Ах, как я была бы счастлива, если бы можно было расклонировать меня! - Прошу, останься, Алиса... - тихим басом пролепетал мужчина. - Я тоже люблю тебя, Тобин, - сглатывая ком, призналась я. - Но не могу остаться. Мне нужно было бежать, чтобы скорее пройти оставшиеся пункты, сесть в самолет и отправиться в Торонто. Где-то там должен быть мой муж, которого я люблю так же сильно. Я должна лететь к нему, чтобы отныне быть рядом всегда. - Прости, прости меня! Я нахожу губы брюнета, прикасаюсь к ним и дарю прощальный поцелуй. Я вкладываю в него то, что действительно чувствую к мужчине: уважение, ласку, нежность и любовь. Целую Тобина так, будто не смогу сделать этого больше никогда в жизни. Словно завтра я умру, и мы больше не увидимся. А потом отрываюсь и бегу, пока еще женский голос громко не объявляет о том, что посадка на самолет Лос-Анджелес - Торонто завершена. Я лечу к своей половинке.