Доверие бывает разным

Время летело вольной птицей, неся на своих широких крыльях новые приключения и веселье. Люси, которая сперва воспринимала Нацу только как надежного напарника, начала доверять ему как другу. Драгнил стал хранителем не только ее безопасности во время боя, но и секретов, которыми она медленно начала с ним делиться. Ее счастливые воспоминания из детства, разные неловкие или смешные ситуации, - Драгнил был рад все это слушать. И еще больше грело сердце то, что он единственный, кто знает все это, и что Люси ему действительно доверяет. Маг огня внутри радовался, а внешне просто продолжал широко и беззаботно улыбаться. А новая и верная подруга, хоть и крайне редко, но показывала ему, и только ему, свой грустный взгляд, полный боли и печали. Тоска по кому-то родному, близкому и любимому, кого ты больше не сможешь увидеть, сжимала сердце в железных и холодных тисках, не давая и шанса на спасение. И в такие моменты Нацу просто был рядом, желая поддержать, подарить свое тепло и умиротворение. И хотя маг огня был силен и телом, и душой, в такие моменты, когда подруга доверчиво прижимается к его груди, пытаясь заглушить свои всхлипы, он чувствовал себя полностью бессильным. Поэтому он просто был рядом, предоставляя свои объятия и клятвы в том, что он ее не покинет, потому что она его друг.

*****

После того как Нацу потерял своего отца, Люси не раз пыталась с ним поговорить на больную тему, ведь понимала его чувства весьма хорошо и желала поддержать его так же, как и он ее. Но упрямое розоволосое чудо увиливало и избегало разговора, нагло убегая от своей напарницы. Только когда фея, зло сверкнув карими глазами, обозвала его трусом, Нацу по своей глупой вспыльчивости, тут же надулся и утащил девушку к себе домой поговорить. Только потом, когда блондинка уселась на его диван, сверля его нетерпеливым взглядом, он стушевался и замялся. Говорить совсем не хотелось. Было желание зарыдать, как маленький ребенок. Но парень понимал, что слезами отца не вернуть, поэтому держался изо всех сил. Только вот Хартфелии его натянутая улыбка и океан тоски, плескающийся в недрах серых глаз, совсем не нравились. И она была намерена это дело исправить. - Нацу, я твой друг. Доверяй мне больше, - сказала она мягко и тихо. Поднявшись, бесшумно подошла к напарнику, крепко обняла, прижимаясь всем телом, словно пытаясь забрать себе всю его боль и печаль. Парень сперва удивленно моргнул, а потом сдался, позволил всему, что угнетало его, мучило и терзало, выплеснуться наружу. Словно огромная волна цунами накрыла его с головой, делая слабым и обычным человеком, который потерял близкого. Уткнувшись девушке в плечо и обняв ее в ответ, он рыдал, как никогда ранее. Тихие и глухие хрипы вырывались из его груди, словно ему было физически больно. Словно кто-то беспощадно терзал его тело большими и острыми когтями, задевая не только плоть, но и душу, высасывая все силы. Он полностью доверился ей. Доверил свою печаль и слезы. Когда он успокоился, виновато взглянул на ее мокрую футболку, но в ответ получил только мягкую улыбку, которая вмиг дала понять, что Люси он готов доверить не только свою спину во время боя, и не только воспоминания, но и свое драконье сердце, которое шептало ему о том, что он нашел ту единственную.

*****

Когда Нацу ушел, жестоко оставив одно холодное письмо, Люси долго плакала, моля небеса вернуть все, как было. А потом и не одну ночь, безуспешно пытаясь уснуть, ворочалась в кровати, думая о его поступке. Он нарушил свое обещание не покидать ее. И это приносило невыносимую боль. Только вот Разум услужливо напомнил, что он не бросил ее навсегда, а лишь на какое-то время. И быть для него обузой никак нельзя. Нужно быть сильной, чего бы это не стоило. Внешне она улыбалась, а на душе лежал огромный, как глыба, камень, который пытался раздавить ее веру в то, что они снова будут вместе, и полностью уничтожить ее доверие к Нацу. Но какие бы темные и гнетущие мысли не сидели у нее в голове, доверие к напарнику, другу, исчезать не собиралось. Их доверие, когда-то хрупкое и едва заметное, уже давно стало крепким канатом, который связывал их судьбы навеки.