Мир, в котором хочется жить

Летняя ночь душная и тихая. Где-то далеко-далеко гремит гром, и я, прислушиваясь к его раскатам, не сразу выделяю из общего шума рокот двигателя легковой машины. Однако автомобиль приближается, и у меня уже не остается сомнений. Выбираюсь из кресла, в котором читала, и медленно прохожу в прихожую. Здесь, в обновленном Двенадцатом Дистрикте, почти ни у кого нет автомобилей. Они просто не нужны, поскольку весь дистрикт можно пешком обойти за пару часов. А значит, это он. Дверь тихонько скрипит, когда я ступаю на крыльцо. Душный и теплый воздух обволакивает тело, но мне это нравится. Ненавижу холод, а вот к жаре отношусь вполне терпимо. Где-то на горизонте вспыхивают зарницы. А окна в домах уже не горят, и потому фары приближающегося автомобиля я вижу издалека. Машина медленно поднимается по дороге, а потом, наконец, подъезжает и останавливается возле нашего дома. На секунду вспыхивает свет в салоне, а затем дверь открывается и на лужайку выбирается Гейл. Он что-то негромко говорит водителю, тот соглашается. А потом автомобиль отъезжает от нашего дома, и мы, наконец, остаемся вдвоем. Почти бегом спускаюсь по ступенькам, чтобы как можно скорее прижаться к мужу. Его не было всего три дня, а я чувствую себя так, словно мы не виделись, как минимум, месяц. - Привет, - выдыхаю я, утыкаясь носом в его шею. Привычный запах его тела доставляет почти физическое удовольствие. - Привет, - по голосу слышно, что Гейл улыбается. Его щека крепко прижимается к моей макушке. – Почему не спишь? - Ты же говорил, что приедешь сегодня, и я решила подождать. Мэри тоже ни в какую не хотела ложиться, так и заснула на диванчике в гостиной. - Сейчас переоденусь и отнесу ее наверх, - говорит Гейл, а потом касается губами моего виска и разжимает руки. – Пойдем в дом. Молча поднимаемся на крыльцо, после чего я иду в кухню, чтобы разогреть ужин, а Гейл направляется в спальню, желая переодеться. По дороге, я уверена, он не удержится и заглянет в гостиную, чтобы увидеть спящую дочь. Гейл обожает Мэри, а девочка души не чает в нем. Наконец, он появляется на кухне. Официальный костюм муж сменил на домашние штаны и майку, и я невольно заглядываюсь на его рельефную грудь и крепкие руки. Поднимаю голову, ловлю его взгляд и улыбаюсь. - Я соскучилась. - Я тоже, - говорит Гейл и медленно, абсолютно бесшумно, приближается ко мне. – Может, к черту ужин, Мадж? Его ладони ложатся мне на пояс, и мое сердце, как уже много лет подряд, реагирует на это бешеным биением. Хочется податься вперед и прижаться к груди мужа. Но я усилием воли заставляю себя сохранить дистанцию. - Ну, уж нет. Не зря же я его готовила. Садись за стол. Гейл послушно садится, но перед этим, улучив момент, легко проводит губами по моей шее. Дыхание сбивается, и я в очередной раз поражаюсь тому, что продолжаю так реагировать на него после двенадцати лет совместной жизни. - Как Пэйлор? – интересуюсь я, когда Гейл начинает есть. – Зачем она тебя вызывала? - Отклонила мое прошение об отставке, - с досадой отзывается муж, поднимая голову. – И ознакомила с очередными поправками в Конституции. Нас они особо не касаются, но съезд был общим. - Этого следовало ожидать, - спокойно говорю я, прямо глядя ему в глаза. – Ей просто некого поставить на твое место. И ты ведь сам не хочешь, чтобы нам прислали какую-нибудь важную шишку из столицы. Гейл досадливо качает головой. - При чем здесь столица? Разве у нас нет достойных кандидатур? - Есть. И самый достойный из них сидит передо мной. Ну, подумай сам, милый, кого еще Пэйлор может поставить во главе дистрикта? В конце концов, это именно ты однажды спас его от полного уничтожения. - Не я один, - по привычке спорит он. - Конечно, не ты один. Но ты руководил процессом. У тебя вообще отлично получается… руководить, - не сдержав улыбки, добавляю я. Гейл демонстративно фыркает. - Ты же знаешь, что я ненавижу это делать. Из меня политик… - Намного лучший, чем ты думаешь, - перебиваю я. – То есть, конечно, в столице ты бы работать не смог, но здесь – совсем другое дело. И вообще, Пэйлор тоже солдат, но уже больше десяти лет занимает кресло Президента. Этот разговор происходит между нами не впервые. Когда Гейлу предложили занять должность мэра восстановленного Двенадцатого дистрикта, он просто не мог отказаться. Правда, тогда Пэйлор уверяла, что это – временная мера. Сейчас же временное медленно, но неотвратимо превращается в постоянное. Но, по-моему, Гейл отлично справляется. Подхожу к мойке, чтобы вымыть посуду. Но муж сразу же оказывается рядом. - Давай лучше я. Ты устала. - Ничуть, - качаю головой я. – Ко мне сегодня Прим приходила и сидела с детьми. Томми и Лиз ее обожают. Да и Мэри тоже, хотя она и ворчит, что уже выросла и не хочет играть с малышами. - Не знал, что Прим приехала, - Гейл отводит с моей шеи пряди волос и легонько целует кожу. Я жмурюсь от удовольствия. - У нее отпуск, и она ужасно соскучилась по сестре. Стянув с крючка полотенце, Гейл начинает вытирать тарелки. Я искоса гляжу на него, ни в силах сдержать улыбки. Никак не могут привыкнуть к Хоторну на кухне, хотя обосновался он тут довольно давно. Когда у нас родился третий ребенок, мне стало сложно управляться с домашними делами. К тому же, кулинария никогда не была моей сильной стороной… В общем, если бы не железобетонные принципы Гейла, я бы с удовольствием подыскала для себя помощницу по хозяйству. А так, даже заикнуться боялась… Но, как ни странно, муж все понял. Правда, вместо того, чтобы нанять кухарку, он стал к плите сам. И, вот уж несправедливость, готовит он вкуснее, чем я! Когда с посудой покончено, я вдруг вспоминаю, что забыла задать Гейлу один важный вопрос. Оборачиваюсь и, почти утыкаясь лицом в его грудь, интересуюсь: - Ты ведь сможешь завтра остаться дома, правда? Мэри мне все уши прожужжала, рассказывая о том, сколько гостей пригласит на День Рождения. Не хочу развлекать всю эту толпу детей одна! - Да ладно тебе, Мадж, - фыркает Гейл. – Китнисс ведь тоже придет. И Прим, раз она приехала. А Пит, наверняка, притащит какой-нибудь гигантский торт… - Гейл… - с едва заметной угрозой произношу я. – Если ты не останешься дома… - Да останусь, конечно, - отзывается муж, весьма довольный моей реакцией. – Я же специально сегодня приехал. Мэри уже месяц не может говорить ни о чем, кроме этого праздника. Наверное, весь класс пригласила. - Если не весь дистрикт, - усмехаюсь я. – И, можешь не сомневаться, они все придут. Отказать Мэри – все равно, что попытаться рукой остановить танк. Наша старшая дочь действительно умеет добиваться того, чего хочет. С детства обожаемая отцом, она абсолютно уверена, что ей можно все. А поскольку окружающие не стремятся развеять эту уверенность, Мэри растет абсолютно непосредственным и крайне активным ребенком. Я в ее возрасте была совсем другой… А вот малышка Элизабет, которую мы называем просто Лиззи, абсолютно не похожа на сестру. В свои пять лет она такая тихая и стеснительная... Стоит в нашем доме оказаться постороннему человеку, как Лиззи прячется в детской, и ее оттуда не выманишь. Передвигаться по другим комнатам Лиз готова только в сопровождении своего семилетнего братца Томми, которого считается самой надежной защитой и опорой. - Я ей подарок привез, - говорит Гейл, имея в виду, конечно, Мэри. – Пойдем, покажу. Я прекрасно знаю, что увижу, но все равно с готовностью киваю. Гейл давно уже учил дочь стрелять из лука. Да и Китнисс, ее любимая крестная, тоже с удовольствием демонстрировала Мэри свои умения… Однако я ошиблась – это не лук. Это арбалет. - Мэри будет в восторге, - улыбаюсь я, разглядывая приобретение Гейла. – Главное, чтобы не подстрелила соседскую кошку… Муж демонстративно фыркает, выражая презрение к такой несерьезной добыче, а потом выкладывает на кровать красивый игрушечный меч и куклу с длинными светлыми волосами. Подарки для младших. Мне приятно, что он подумал о каждом, хотя ненавидит ходить по магазинам. Тем более в столице. Но прежде чем я тянусь вперед, чтобы поцеловать Гейла, его рука снова ныряет в сумку и вытаскивает оттуда какой-то сверток. - А это тебе. Заинтригованная, я надрываю белую, перевязанную ленточкой, бумагу, и вытаскиваю светло-лиловое шифоновое платье. Размер подобран идеально – я прикладываю его к себе и несколько секунд просто вглядываюсь в зеркало. Сама бы я такое не купила – совсем не мой цвет. Но завтра, на день рождения дочери, я обязательно надену подарок. - Спасибо. Гейл обнимает меня и притягивает к себе. - Это тебе спасибо, - говорит он серьезно, глядя на меня такими знакомыми серыми глазами. - За что? - За все это, - на секунду отрываясь от меня, он обводит взглядом комнату. – За дом, в который приятно возвращаться. За детей. Я крепко-крепко прижимаюсь к мужу. И с какой стати он вздумал меня благодарить? Ведь это ему я обязана всем, что люблю. Ведь это благодаря ему и таким, как он, у нас появился мир, в котором хочется жить. И страха нет. И двенадцать лет – это просто возраст. А значит, завтра наша дочь будет радоваться своему празднику, понятия не имея о том, сколько других девочек в этот день плакали от отчаяния… - Я люблю тебя, - выдыхаю я ему в плечо. - И я тебя люблю, - отзывается Гейл. И мне кажется, что это лучшие слова, сказанные в мире, в котором хочется жить…