Доиграем в детективов!

      Себастьян был удивлён. Нет. Себастьян стоял в шоке! Если бы не четырёхсотлетняя выдержка, то задёргался бы глаз. А причиной всему: руины кухни, по которым, как ангел (ни в чём не бывало), порхала его новая госпожа мисс Яко.       Юная и хрупкая леди летала от одного мешка к другому, пробуя разные сорта муки (ковшами), а затем перемешивая тесто (лопатами). Но делала она это не одна… Сорви-голова-шеф-повар тоже принимал в готовке участие. Правда, ни с этого всё началось…       Увидев, как Бардов «шедевр кулинарии» оказался под слоем копчёных кирпичей, Яко ни чуть не расстроилась, в отличие от самого шеф-повара. Тот плакал, как дитя без конфетки, поскольку шанс быть оцененным теперь похоронен от пороха, которым кулинар заменил дрожжи и разрыхлитель. И было решено: госпожа и верный служитель кухни будут готовить. Вместе.       Являя всем своё мастерство по уговорам и педагогике идиотов-подрывников, Яко командовала Бардом, как дешёвой рабочей силой, которую щадила лишь на словах. «Бард-сан, ну ещё немножечко, ну капельку, ну ещё два бидона, иначе тесто будет с комочками. И этого капельку, аккуратно, совсем капелюшечку, и не сразу весь мешок, а постепенно, это же не песок, а сахар. Тут торопиться нельзя»… Ощущая себя чернорабочим, Бард размешивал тесто для обеденного пирога и мог только позавидовать дворецкому, у которого из забот — чай заварить и всё тебе!       В существовании первых пяти образцов варенья слуги ещё могли усомниться, а вот от двух последних десятков пустые банки можно сосчитать одним взглядом на утопающего в них Танаку, которому ничего не оставалось, как клясть судьбу неизменным «хо-хо-хо». Тем не менее, облизав в последний раз ложку с задумчивым лицом, юная госпожа Фантомхайв провозгласила: «Это вкусно, но взбитые сливки лучше»… И демон понял, почему она так много ест: съеденный продукт тут же превращался в энергию, что наглядно доказал ураган Яко Кацураги, взбивающий сливки в чане со скоростью самолётного винта. Бард пока записывал этот рецепт в кухонную тетрадь, в которой раньше кроме заначки ничего не было. Огнемёт даже успел остыть, правда, Бард это заметил, и скоро у послушного раба детектива-лакомки началась ломка, но как раз тут подоспели первые коржи.       Думать Себастьян уже не мог. Он стоял и смотрел, впрочем, как и Финниан, и Мэйлин, и Танака. Смотрели на чудо. Смотрели, как Бард готовит что-то посъедобнее угля.       Эти двое размазывали огромные куски сладкого теста вареньем и взбитыми сливками, выстраивая грандиозную пизанскую башенку, и было видно, как Яко счастлива, потому что для неё отсутствие завтрака могло компенсировать только наличие сладкого на обед. Пока Яко бегала по кухне, занятая последними штрихами, демон начал приходить в себя; наблюдая за быстро передвигающимися ногами, убедился в её лёгкости, почти хрустальном телосложении, хотя она спокойно поднимала и опускала здоровенный рукав со сливками, сделанный, кажется, из столовой скатерти. — Готово? — Нет же, Бард-сан, ещё рано. Тесто должно стать мягче от сливок… — она блаженно глядела на творение своих рук, — и пропитаться вареньем… — изо рта побежали тоненькой струечкой слюни. — …Я что-то слышу, — обеспокоенно сказал подрывник. Он был на войне. На звук вражеского приближения у него было чутьё. — Это мой живот, — улыбнулась девушка, но Мэйлин и Себастьян отвернулись от своей госпожи к окну. — Конный экипаж, — огласила девушка-снайпер. — Что? Что там, Себастьян-сан?       Он с недобрым лицом повернулся к своей хозяйке. — Похоже, вашу трапезу снова хотят прервать. — Ч-ч-что? — Клод Фаустас.       «Он никто, поэтому его можно описывать, как „что“», — решил Микаэлис.       Он снова посмотрел в окно. Мили две, не меньше. У него есть пятнадцать минут, чтобы ввести хозяйку в курс дела и переодеть её для приёма с паучьим дворецким и его безумным мотыльком.

***

— Не могу дождаться! Какая она? Клод, расскажи! — Господин, я рассказал вам все слухи об этой особе. Но я не могу знать большего или хотя бы знать, что рассказанное с чужих слов может быть правдой, — ответил демон-паук, скрывая в голосе неимоверную усталость. Терпеть лорда Транси становилось всё труднее и труднее, но такова его обязанность, как дворецкого. — Надеюсь, она не такая же потаскуха, как и все остальные! Она же Фантомхайв! Она должна быть интересной! — Возможно.       Клод пропустил мимо ушей скверное слово из уст господина. — А как тебе моё платье?       Дворецкий вышел из мыслей и вновь посмотрел на мальчишку. Богатое голубое платье до пола, под которым красовались ноженьки на каблучке, милые кружева на плечиках, парик — пара хвостиков цвета волос господина. Помада в тон этим светло-пшеничным волосам. — Вы повторяетесь в своих шутках, милорд. — Если шутка хороша, её можно повторять сколько угодно! — весело всплеснул молодой лорд и тут же поменялся в настроении, став безжизненным и угасающим, как измождённый больной: — Ты скучный, Клод. Не хочу с тобой ехать. Иди снаружи. И далеко. — Слушаюсь…       Фаланды пиджака промелькнули, как в замедленной съёмке. — …моё высочество.       И исчез, оставив после себя лишь развевающуюся занавеску на окне богатой кареты.

***

      Демон стоял у ворот поместья пса королевы. Его экипаж остался далеко позади. Он не думал он Нём. Он анализировал и рассматривал поместье. — Завидуешь чистоте? — подначил Себастьян. Его, как обычно, Клод то ли не заметил, то ли проигнорировал. — Я наблюдаю идиллию.       Он повернулся, и его губы изобразили отвратительную улыбку. — Себастьян Микаэлис, твоя доверенность больше не несёт смертоносной ауры. — Ты тоже заметил, — с улыбкой, источающей милоту, не стал спорить дворецкий. — Это моя госпожа наполнила серые дни поместья солнцем, светом и радугой… — Соболезную.       Улыбка пропала с лица Клода. Он поправил очки и вновь оглядел дом. — Не уверен, что мой господин будет щадить это уродство. Пока он не приехал, советую тебе прибраться ещё раз. — Сказал тот, у кого на тарелке разбрызган соус, — вспомнил старые огрехи Себастьян. Он как мог задерживал незваного гостя, пока госпожа пыталась подобрать хоть что-то из того, что у них имелось, для обеда…

***

— Там Себастьян с этим. Болтают. — Бард, не отвлекайся! Ищи платья! — голос Мэйлин имел оттенок паники. Бард же изображал полную обречённость. — Де нет у нас женских платьев. Застёгивай, что Себастьян дал. — Но это не этично! На два разных приёма в одном и том же — ужас! Пренебрежение этикетом! — Так никто ж не узнает! — Всё равно! Финниан! — Да!       Мальчишка в садовничьей шляпе был тут как тут. По лицу катились частые капли пота. — Нашёл? — Нет, не нашёл. — Вот чёрт… — Успокойся, Мэй. Это ж Транси. Они всё равно будут ржать. — Да, но над чем! Над нарядом! Это самая уязвимая тема для девушки!.. — Господа.       Все обернулись к концу коридора. У Барда отвисла челюсть, у Танаки из рук выпала чашка. Финни и Мэй лишились равновесия, прислонившись к противоположным стенам. — Себастьян-сан не всё успел мне рассказать, но он сказал, что в прошлый визит лорд оделся в дамское платье.       Её слова пролетели, как ветер. Ступор четвёрки слуг не проходил, но Бард краем уха вновь услышал конскую поступь. — Что такое, Бард-сан? — Яко кокетливо поправила треуголку на бок, не стесняясь торчащих коротких волос. — Ты тоже слышишь? Они подъехали? Посмотри.       Бард, как зомбированный, подошёл к окну, откуда виднелась проезжающая ворота карета. — Д-дд-д-да. — Что такое? Синий мне не к лицу? — Д-дд-д-да н-н-нн-нет… — Госпожа! — первой опомнилась Мэйлин. — Почему на вас ЭТО?!       Яко оглядела себя с ног до головы, и шутливо, застеснявшись, произнесла: —Ну раз он будет в женском, то почему бы мне не быть в мужском?

***

— Ах! Мы приехали! — воскликнул юный лорд Транси девичьим голосом. — Я так счастлив! — Приветствую вас в поместье графа Фантомхайв, — чинно произнёс Себастьян. — А где сам граф? Я так хотела с ним повидаться! — Граф в отъезде. («Господи, опять дешёвые духи и накладная грудь на тело тринадцатилетнего…»). Прошу сюда.       Дворецкий вёл процессию из юного безумца и его слуги в дом, где было слишком уж тихо. — Мы слышали, у вас гость? Гостья? Кто? — не унимался Алоис. — Скоро увидите, — ответил дворецкий и распахнул перед гостями дверь. — Прошу сд…       …В жёстком офиге был даже Клод.       Высокое худое существо перед ним было в отличной синей рубашке, скрывающей слабые плечи; в шортах почти до колена, хотя покрой говорил о том, что кто-то для этого обрезал штаны; на стройных ножках подростка красовались невысокие чёрные каблуки. Но общая картина была потрясающая: почти взрослое создание с короткими пшеничными волосами и синей треуголкой улыбалось и светилось всей величиной детских карамельных глаз. Клод вгляделся в один из зрачков своей цели, и ему ответили молчаливым вниманием. В существе перед ним не было ни пола, ни возраста, ни ранга, а только стать и бесконечный положительный заряд. — Рады приветствовать вас в поместье графа Фантомхайв! Меня зовут Яко. — Я… Ал… Алиса, — пискнул Алоис. — Клод Фаустас, — поклонился лохматый дворецкий в очках. — Начнём же наш перекус! У меня во рту крошки с утра не было!       Паучий демон хотел было вставить, что это означает некомпетентность Микаэлиса, но чудо в треуголке уже поскакало к обеденному залу, так что комментарий остался несказанным. — Ого!       У Алоиса дух перехватило от торта, который раскачиваясь под потолком грозил свалиться. — Прошу вас, присаживайтесь, — вставил Себастьян и посадил двух господ на противоположные края стола. — Госпожа, — шепнул он ей на ухо, будто поправляя ей воротник. — Почему вы надели парадный костюм господина Сиэля? — Но горничная сказала, что нельзя выходить в свет не в свежем наряде. А больше у нас ничего… — Ваше счастье, что сир Транси приехал в женском. Теперь вы должны вести себя иначе. — Что? Почему? Себастьян-сан… — Вы надели мужской наряд, — уже отходя, почти злым шёпотом бросил он, — вот и ведите себя как мужчина.       …Ей было скверно. То ли от голода, то ли от того, что приняла регалии аристократов за игру. Себастьян был прав. Пора прекратить разыгрывать дурочку. При Нейро это было более уместно… Нейро… — Потанцуйте со мной! — звякнул голос переодетого лорда. Себастьян посмотрел на госпожу.       Она молча встала, подошла к противоположному краю стола, приставила ногу к ноге и выдала руку так, как кавалеры обычно приглашают дам на танец. Алоис неуверенно подал руку. В его глазах читалось спокойствие и благоговение перед высоким партнёром. Всё-таки Яко была старше его на три года. — Себастьян…       Это был юношеский голос, благородный и в чём-то скорбный. — …Будь добр, дай нам сопровождение.       Как у него в руках появилась скрипка — Яко не смотрела. Внешне она влилась в роль, но внутри… глухо щемило от понимания, что она так давно не видела Нейро. Этот демон торчал рядом с ней круглые сутки, а теперь его нет… — Вы чем-то опечалены? — тихо спросил Алоис. — Нет, — спокойно ответила Яко, — просто тоскую по дому. И я голодна…       Голодный обморок случился внезапно. Детектив всем телом налегла на Транси, держась за ткань его платья, а он попытался поддержать, потащить к своему стулу её и обнял за грудь. В миг её слабости Алоис понял, что она девушка, но «это Яко» почти сразу же села на первый стул у его места. Вид у неё был как будто здоровый. — Прошу меня простить. Я давно не ела. — Ничего, — сипло ответил Алоис, проводя Кацураги за стол. И тут же со всей злостью выкрикнул Клоду. — Клод! Иди и заваривай чай, придурок! — Зачем же так, — добродушно остановила его Яко, ещё не отошедшая от слабости. — Это обязанность моего слуги, а не вашего.       Она повернулась к музицирующему демону-дворецкому, стараясь пошире улыбнуться. — Себастьян-сан, пожалуйста, приготовьте нам чай.       Скрипка умолкла. — Да, моя леди, — поклонился Микаэлис.       Он вышел.       И в зале снова стало тихо. — …Вы очень странная девушка. Яко. — …Ты правда так думаешь, Алиса?       Лорд посмотрел в глаза мужественной графини и хохотнул, хохотнул дважды, и взорвался весёлым и искренне мальчишеским смехом. Оба они рассмеялись. Шуткой стало всё серьёзное в этот момент. Яко попросила прощения, что в танце взяла без просу мужскую партию, отобрав право вести у настоящего кавалера. А лорд сказал, что так на его проделки никто не отвечал.       Когда Себастьян вернулся в комнату, он застал там щебечущих «подружек», обменявшихся головными уборами: Алоис сидел в треуголке (а она не очень подходила к его платью), а Яко смеялась, то и дело убирая назад хвостики светлого парика (которые не шли ей абсолютно). — Так у тебя нет парика? — поразился лорд. — Как ты живёшь?! — Я могу рассказать! — засмеялась лакомка. — Утром, когда к нам приехали гости, я сидела на приёме в…       Она прошептала короткую фразу на ушко, и мальчик залился смехом. — Ха-ха! Шляпа из цветов! Ха-ха! Кто такое придумал?.. — Прошу к столу, — вежливо прервал их беседу Себастьян.       Собеседники оглянулись и встали, возвращаясь каждый на своё место. Их беседа не прекращалась даже за поеданием торта. Алоис признал, что ест самую замечательную вещь, которую ему готовил не демон, но усомнился, что это чудо не пропадёт, поскольку для его поедания нужно человек десять, а то и двадцать… Пока он разглагольствовал, Яко съела три четверти торта. После очередного хохота было решено, что остаток лорд возьмёт с собой в дорогу, поскольку у лакомки ещё целый подвал для подобного хобби. Алоис принял ответные меры вежливости, хоть обычно и плевал на всё это: он пообещал прислать не меньше десятка своих лучших париков, потому как по его словам «настоящий парик в Лондоне достать невозможно». Лакомка выразила свою признательность и нечаянно заметила, что скоро вечер, а «нам, детям» очень опасно находиться вне поместья в тёмное время суток. Податливый мальчишка согласился и не успел опомниться, как уже отъезжал от поместья. Сознание щёлкнуло в его мозгу, но было уже поздно. Яко махала рукой и желала ему доброй дороги, напоминая про обещанные парики.       Лорд Транси моргнул. Ещё раз. Вокруг лес, он в карете, напротив только верный слуга. Рот судорожно открылся и закрылся, прикусив язык до крови. Что-то было не так. — Господин?       Голос Клода вывел его из мыслей. Безумный лорд вгляделся в дворецкого, и в глазах промелькнули искорки нездорового разума. — Всё в порядке, Клод.       Доверительный тон маньяка у мальчика проявился только сейчас. Странно. Почему он не использовал такой голос раньше?       Поместье было отвратительным. Торт — простым. Выходка переодеться в мужчину не была как обычно высмеяна, хотя лорд мог преспокойно издеваться над глупой девчонкой, не страшась за свою и так неоднозначную репутацию. Размышляя в этом направлении мальчик счастливо подумал, что эта противная Яко заболтала его, и здравый смысл и логика у него исчезли, гонимые желанием по-девичьи поболтать.       Она такая странная. Такая тупая. И умная. Болтливая. Только она в тысячи раз спокойнее его, безумца, плачущего и смеющегося без перерыва. Вот и сейчас с щеки упала дешёвая слезинка, каких он много роняет без повода. «Нормальная ненормальная, не то, что я»… — Я хочу её, Клод, — как всегда неожиданно и многозначительно сказал мальчик, — хочу так же, как Сиэля. Хочу, чтобы и она стала моей.       Клод молчал. Знал, что его господин разразится безумным истерическим смехом. — Что за семейка! Я всех хочу! — гоготал Алоис Транси.       Клод по-прежнему не произносил ни слова. Мыслями он был не в этой карете, уезжающей обратно в поместье. Он думал об этой кузине. Худая, с короткими волосами. Странная девушка… Но очень ароматная у неё душа, раз даже лорд почувствовал это.