Могильная плита.

      Грозовые тучи, плотно сгустившиеся в небе, закрывали бледно-жёлтый полукруг солнца, не давая и лучику осветить сырую землю. Холодные капли дождя бережно окутывали всё кладбище, усердно пытаясь оградить его от остального, наполненного эмоциями мира. Воздух, что витал вокруг, был наполнен не поддельным страхом и противным запахом прогнившей от частых ливней, земли. Памятники умершим давно уже были разрушены или покошены в сторону, словно поломанные деревья. Их не выдерживали плитки.Некоторые гробы вырыли, оставив только глубокую, неаккуратную яму. Люди, что почти здесь не появлялись, с ужасом разглядывали разворованные могилы. Проржавевшие и скрипящие алые ворота были насквозь открыты. Издалека они напоминали окровавленные штыри, ведь краска оставалась лишь на погнутых иглах. Рядом находилась небольшая кирпичная будка, крыша которой насквозь прохудилась. Дверная ручка выдернутая валялась на кафельной плитке. Окна покрылись слоем непроницаемой грязи, так что разглядеть небольшой кабинет было невозможно. Лишь очертания жёлтая фигурки попугая, что стояла ближе всего, была слегка заметна. Огромную дыру даже не пытались залатать. Да, и некому было охранять этот погост. Ранее, здесь работал паренёк, лет одиннадцати. Получал, конечно, гроши за то что сидел в этом отвратительном помещении, но лучшего себе предоставить он не мог. После того как сверху начало стремительно капать, парень не раздумывая захлопнул за собой дверь и ушёл. Больше никто не отваживался просидеть тут хоть ночь, разве что подростки. И то, на спор. Последнее время, нагнетающая тишина сопутствовала кладбище месяцами. Даже дорога, скрытая за лесом, была перекрыта. Давнишний смрад машин останавливался возле живой ограды, полностью пропитывая стволы деревьев. Возле одной из плит, на коленях сидела девушка, окутанная в чёрные одеяния. Тёмное, почти непроницаемое платье свободно болталось на хрупком теле. Русые волосы, аккуратными прядями свисали с её опущенной головы, прикрывая бледное лицо. Розоватые губы дрожали, шепча что-то невнятное, непостижимое другим. Глаза, затуманенные болью смотрели не на могилу, а куда-то сквозь неё. По щекам градом катились слёзы, тело вздрагивало от периодических всхлипов. Пальцы судорожно перебирали два цветка, задевая, непривычно яркие лепестки. Кисти наконец прикоснулись к прохладному камню. Девушку, будто ошпарило кипятком, но она продолжала свои мучения, не в силах прервать их. Она в порыве отчаяния, заскребла плитку ногтями, на которой тёмными буквами выцарапано: Кайл Браун, 1987-2015г. Рядом тусклая фотография мужчины. Его почти не было видно-изображение истлело со временем. - Я помню, ты любил ромашки, очень любил. - нежным трепетанием произнесла она. - Порой даже называл меня так... - голос прервался резким всхлипом. Не в силах говорить дальше, она припала к могиле всем телом, продолжая беззвучно плакать. Воспоминания прошлого - это как наркотик, одной дозы, порой хватает что бы погрузиться в тот мир и больше не очнуться....