Навсегда

       Проснувшись, я поняла, что вчера мы с Питом оба ничего не ели. Он спит. Будет волноваться, но я должна сходить на охоту. Осторожно выбираюсь из объятий Пита. Выхожу из пещеры, через некоторое время пристреливаю двух кроликов. Решаю пожарить их в лесу, а чтобы нас не нашли, отхожу на всякий случай подальше. Пока крольчатина жарится, собираю землянику. Тушу костер и иду обратно.        — Китнисс! — резко говорит Пит.        — Что, Пит, где больно?! — подлетаю к нему.        — Нигде! Ты где была?! Почему ты не сказала, что ушла?! Я же волновался! — он обнимает меня.        — Прости, — тихо говорю я, — Я принесла кроликов и землянику.        Он прижимает меня сильнее.        — Кит, никогда. Слышишь? Никогда так больше не делай!        — Хорошо.        Он целует меня. Ммм… как же хорошо! Последний раз он нормально целовал меня в ночь перед ареной. А утром нас разделили, и встретились мы уже на арене, здесь мы больше, чем легкого касания губ, не получали.        — Пит, тут камеры.        — Тшшш…, ничего страшного.        Ну и ладно! Я не могу без губ моего мальчика с хлебом. Было время, когда по неизвестным причинам, работникам в шахтах не платили, но работать заставляли. Я тогда еще охотиться не умела, а папа был в шахтах, и мы с мамой и сестренкой медленно умирали. Однажды я без сил упала у дома Пита. А он, увидев меня, отдал две буханки хлеба мне. За что получил от матери. Он спас мне, маме и Прим жизни!        Наш поцелуй прервал писк.        — Пит, это…?! — восторженно спрашиваю я. С таким писком на арене появляется капсула с помощью.        — Наверное!        И тут мы услышали голос Сенеки Крейна.        — Трибуты! В правила была внесена поправка. Теперь победителей может быть два при условии, что оба они представители одного дистрикта.        Распорядитель умолкает. Дав времени осмыслить, повторяет сообщение снова.        — Кит!        — Мы можем вернуться вместе!        Он опять меня поцеловал.        — Я пойду, посмотрю, что пищало.        — Давай, только быстро.        Выхожу и у самой пещеры вижу заветный парашют.        — Пит! Да! Это оно!        — Что там?        Открываю. Мазь! Тут мазь!        Внизу записка.

«Китнисс, это должно ему помочь, только не забудь еще раз промыть перекисью. P.S. потерпите еще чуть-чуть, на вас все-таки дети смотрят…

Хеймитч»

       — На, читай, — отдаю записку Питу, а сама уже задираю его штанину и снимаю бинты. Пит как раз дочитал.        — Мне особенно то, что после P.S. нравится, — улыбается он.        Я начинаю промывать.        — Ай! — вскрикивает Пит.        — Больно?        — Чуть-чуть.        — Сейчас, потерпи.        Открываю мазь, внутри инструкция, а само лекарство закрыто еще одной крышечкой.

«Использовать три раза в сутки, в небольших количествах. Перед применением продезинфицировать поврежденную поверхность. Внимание! Мазь щиплет»

       — Пит, сейчас будет немного щипать.        — Ладно.        Я быстро намазываю.        — Немного?! Да это ад! Ай! Жжет!        — Тшшш…, потерпи, сейчас пройдет.        Я дую на порез.        — Легче?        — Меня исцеляет твое дыхание.        — Так, а теперь тебя нужно срочно накормить!