ТЕАТР

В некоторой эйфории Вера пришла домой. Мыслями она была еще в объятьях Ростислава. Поэтому улыбка играла у нее на лице. Борис нетерпеливо вскочил с места, кинувшись к двери. - Вера, ну разве можно так поздно ходить? Я тебе обзвонился. Почему ты не отвечаешь на звонки? В этот раз он в слова вкладывал то, что действительно хотел сказать. Ни тени фальши. Он был крайне обеспокоен. Настроение жены тут же пришло в унылое состояние. Кинув тяжелый взгляд в его сторону и вздохнув, она прошла мимо него в комнату и начала раздеваться. - Вера, скажи мне что-нибудь! Сколько это будет продолжаться? Хватит меня игнорировать! – мужчина чуть повысил голос. - Не ори, дочь разбудишь, - вяло бросила женщина через плечо. - Да ты забыла уже о том, что она у тебя есть! - выкрикнул Борис. Вера резко развернулась в расстегнутом платье, качнув грудью. Борис невольно скользнул глазами по оголенной фигуре. - Я забыла? Ты ничего не путаешь? Ты не видишь, что Алена делает прямо у тебя под носом? Ты хоть раз с ней поговорил не по моей наводке? – разразилась гневом Вера, ее глаза были полны презрения и ярости. - Предки, я все слышу! Давайте вы завтра выясните свои идиотские отношения, - раздался сонный голос из соседней комнаты. - Замолчи! Активизировалась! Спи и не подслушивай! – рявкнула мать. – Бесстыжая, чего только не вытворяет, и даже не стесняется родителей! А ты, - она повернулась к Борису. – Как слепонемоглухой! Вспомнил….!!! Дочь…!!! - Вера вскинула руки и закатила глаза. – Насмешил… Сколько раз просила с ней разобраться! На меня-то она уже давно забила. А ты своей безучастностью только дал ей зеленый свет! Вот она и водит в дом кого попало! Надо еще проверить все ли на месте! Пока нас нет, не квартира, а прибежище для всякого сброда! Борис стоял, замерев. Такой он жену и не помнил. Опешив от таких нападок, его мозг переваривал эту атаку речевую и визуальную. Слегка затуманенный взгляд метался по телу жены в столь заманчивом виде. Она в этот момент сняла платье и осталась в соблазнительном белье, в котором покоряла актера. Заметив пристальный взгляд, Вера снисходительно хмыкнула, скривив лицо в усмешке, и прямо так отправилась в ванную. - Кровать постели, - услышал Борис уже оттуда. Причесав руками волосы и выдохнув, надув щеки, Борис поплелся выполнять указание. Переодевшись в сорочку и намазавшись всевозможными кремами, Вера вернулась в комнату. Мужчина бросился к ней. - Вера, Верочка! Ну, прости меня, я не могу так больше! Я виноват! Но я сойду с ума, если так будет продолжаться! Давай с тобой начнем с начала! Я так устал от этой холодной войны! Пожалуйста! – он, наконец, дал волю своим эмоциям, и они потоком слов рвались из его уст. Выплеснулось все накопленное за этот месяц. Он сполз на колени перед женой, сильно прижавшись к ней. Теперь была очередь Веры замереть от неожиданности. Она вскинула руки к лицу и ойкнула. Она не знала, как реагировать на такие откровения. - Я не знаю, что на меня тогда нашло. Я повел себя как последний скот! Ну, прости меня, прости, прости! – он отчаянно шептал Вере в ткань. – Ты совсем отдалилась от меня. Такое чувство, что я теряю тебя... Хочешь, избей меня, накричи, но только не игнорируй… Слова Бориса ударили по правильным местам. Что-то екнуло в голове жены. Она едва сдерживалась, чтобы не дать волю слезам от таких пламенных речей. Чувство вины начало подгрызать ее совесть. Он извиняется перед ней, пришедшей со сладострастной встречи. Обнимает тело, еще хранящее впечатление от прикосновений любовника. Если б он знал… Ей стало страшно. Она не готова была потерять мужа, семью. Проведя по его волосам, она положила руки ему на плечи. - Давай спать, - мягко сказала Вера и, отстранившись от него, пошла к супружескому ложу. Борис с глазами побитой собаки пошел к жене. Эту ночь они впервые за очень долгое время спали обнявшись, не посягая на плотское. *** Несмотря на медленное, но явное улучшение отношений с мужем, Вере совсем не хотелось прекращать отношения с Ростиславом. Она как-то отделяла одно от другого. Борис – это была семья, оплот, устаканившийся смысл жизни. Ростислав - нечто умиротворяющее, но в тоже время, пробуждающее к жизни, спасательный круг в потоке обыденности. Она торопилась днем в их квартиру, сбегая с работы, чтобы насладиться глотком бескорыстной любви. Ростислав был занят теперь во всех практически спектаклях, поэтому вечером чаще всего она могла его увидеть только там. Но и постоянно там бывать она тоже не могла себе позволить. Она и так уже для семьи стала завзятой театралкой. Да и статус замужней дамы все-таки довлел над нею. Катерина неизменно поддерживала ее, тем более что новый роман с худруком-режиссером позволял ей быть в гуще событий. Ростислав пребывал в том периоде жизни, в котором был доволен всем, ну, или почти всем. Любимая работа пошла в гору и морально, и материально. Люди шли на спектакли с его участием, что значительно увеличило прибыль и рейтинг сего заведения. Тем не менее, этот внезапный взлет не поменял его, не добавил «звездности» в его характер. Отношение к другим актерами и ко всему персоналу в целом так же и оставалось на равных. Он, напротив, стал еще более открытым, дружелюбным, общительным. И, если пара человек, считая его выскочкой, и относились к нему с неким недоверием, то основной костяк театра принял его, наконец, в свою актерскую семью. Любовь его тоже цвела буйным цветом. В их любовном гнездышке царили всепоглощающие страсти. В эти моменты весь мир исчезал, оставляя их одних, сгорающих от наслаждения друг другом. Для Ростислава Вера была источником жизни, питанием, главной вдохновительницей. Настолько, насколько сама Вера даже и не осознавала. Слова «люблю», которые исходили от них, означали для каждого совершенно разные вещи. В «люблю» Ростислав вкладывал понятия громаднейшей любви, благодарности за существование, ценности ее для него, нахождения рядом с ней, боязни потерять, боли от неполного обладания ею. Верино же «люблю» было порывом, желание быть обласканной, наслаждение от сладчайших часов сексуального удовольствия, неги. Но, как известно, люди чаще всего воспринимают чувства и слова других сродни своим. Казалось, что может быть проще, взаимные любовные излияния, как подтверждение ответной любви. Но… не всегда мы задумываемся над этим. Вот и Вера не сильно рассуждала. Ей было настолько хорошо, что она сознательно старалась не думать, о том, сколько времени могут продолжаться их такие отношения. Ее несло по течению. Она получала массу эмоций и энергию, которая распространялась и на ее остальную жизнь. Доходило до того, что Ростислав воодушевленно пускался в рассуждения о том, что она все-таки должна расстаться с мужем, что он был бы рад познакомиться с ее дочерью. Они бы начали жить нормальной семьей. Вере льстили такие речи, и она только молчаливо улыбалась, не говоря ни да, ни нет. Она просто не хотела все портить. Опять-таки, Ростислав принимал ее молчание за согласие и продолжал мечтать в этом направлении. Вера так же охотно вступила в игру по возобновлению отношений с мужем. Держась с ним периодически то холодно, то теплее и играя роль обиженной, но готовой простить когда-нибудь, она добилась довольно неплохих результатов. Борис словно окунувшись в студенческие годы, старался изо всех сил что-то придумать романтическое для жены. Решил во что бы то ни стало вернуть былое расположение к нему жены. Он старался быть более уступчивым, заботливым и милым. Просто лез из кожи вон. Милые букетики теперь стали иногда красоваться в их квартире. Когда Вера задерживалась на работе, а он оказывался дома раньше, экспериментировал на кухне. Дочь недоуменно крутила у виска пальцем, смотря, как родитель потихонечку съезжает с ума. С последней он тоже пытался как-то наладить контакт отцы-дети, но общение быстро прекращалось под любым благовидным предлогом. Ей совершенно не нужны были ненужные нравоучения. Покивав поначалу, как китайский болванчик, она тихой сапой пятилась в свою комнату и врубала громкую музыку в здоровенных наушниках. Так она и жила в свое удовольствие. Школа была какой-то непонятной обязанностью отсидеть до конца занятий, от которой она часто отлынивала. Уроки постоянно списывались у более сознательных одноклассников. Это позволяло ей держаться на плаву и быть где-то посередине по успеваемости. Так для дома и школы она играла роль хорошистки, даже иногда с пятерками в дневнике. Хотя на деле чаще не понимала сути элементарных вещей. В голове у нее были совершенно другие задачки. О том, что надеть, как слинять с уроков и как понравиться тому симпатичному студенту из ее компании. Отец, собственно говоря, особо и не настаивал на задушевных разговорах. В голове у Бориса еще проворачивалась мысль о том, что делать с его любовницей Лизой, которую он игнорировал долгое время. Уже который день она убегала вдруг в туалет и выходила оттуда с красными обвиняющими глазами, шумно шмыгая носом. Наряды ее стали более вызывающими, а лицо опухшим, от постоянных мокрых страданий. Борис не мог четко для себя решить расставаться с ней или нет. Он должен был добиться цели по воскрешению отношений в своей семье, сконцентрироваться на одном, а потом решать все остальное. В нечастых разговорах он убеждал ее в том, что надо немного подождать, что, мало того, что начались проблемы в семье и что жена подозревает его во всех тяжких, так у него еще какие-то нелады со здоровьем. Лучше любовницы, чем Елизавета, он для себя пока не видел. Девка была более, чем аппетитная, да и достаточно старательная в сексе. Кроме того, как ему казалось, с покладистым характером. Он разделял свое нежелание быть с ней сейчас и желание ее вообще. Поэтому этот вопрос он отложил на потом. *** Переломным моментом в сознании Веры стала трехдневная задержка ее точной, как часы, менструации. Она принимала противозачаточные таблетки. Но и на старуху бывает проруха. Она помнила, что в прошлом месяце пару раз забыла про них. Шансы забеременеть от мужа равнялись нулю в силу отсутствия тогда секса с ним. Мало того, что ребенок от Ростислава был совсем недопустим, так и вообще, появление сия счастья не входило в ее планы. Ей было достаточно неуправляемой дочери. Конечно, в случае беременности, можно было сослаться на погрешность в неделях трех, так как сейчас они снова начали использовать супружеское ложе не только для сна. Наравне с этим актер тоже не был обделен вниманием, она по-прежнему рассказывала ему об отчужденных отношениях с мужем. Так Вера умудрялась «работать» на двух фронтах. «Вот и расплата!» - думала Вера. Дико переживая по этому поводу, она размышляла о дальнейших действиях, сидя на работе. Звонок Ростислава. Его восторженный голос лился из трубки, неся радостную весть о его новом успехе. Некий известный режиссер-постановщик из Санкт-Петербурга увидев его игру, пригласил работать в его театре, обещая неплохие гонорары и съемки в намечающемся фильме. Сухо поздравив его, Вера сообщила о задержке месячных. И опешила от реакции, хотя, она была и вполне ожидаемой. - То есть ты хочешь сказать, что я стану отцом?! – она, даже не видя его, представляла, как Ростислав засветился от счастья. – Любимая, я тебя обожаю! Вот это день!!! Сплошные подарки! - Ты … Сумасшедший! Ты не понимаешь? Я вообще-то замужем! – прошептала в трубку Вера, прикрывая рот рукой. - Это ты не понимаешь! Это такое счастье! Я мечтал об этом! Мы ведь теперь будем вместе! Навсегда! – его сознание не принимало другого варианта. Чувствуя, что сейчас с ним говорить бесполезно, Вера закруглила разговор, сказав, что ей нужно дальше работать. Встречаться сегодня с ним ей не хотелось. Она понимала, что останется с этой проблемой наедине. Ростислав же унесся в мечты о будущем, причислив ее нервное состояние к беременности. Он представлял их уже вместе с родившимся ребенком, сыном, вместе со старшей дочкой. В квартире в Питере. Идиллия не выходила у него из ума, обрисовываясь все большим и большим количеством счастливых деталей. Он был просто уверен, что теперь Вера уйдет от мужа, что вот теперь-то все точки над i поставлены. Понятно, что ей трудно будет поменять свою жизнь, но ради ребенка, ради их любви, это нужно. Он сделает все, чтобы наладить контакт с ее дочерью. Он был наслышан о ее выходках. Но нет ничего невозможного! Все образуется! Сегодня ему надо было дать ответ по поводу работы в Питерском театре. Ростислав набрал номер. - Добрый вечер! Это Ростислав Галани, - произнес он в трубку. – Я хотел сказать, что с удовольствием приму приглашение работать в вашем театре, а тем более сниматься. - О, приятная новость! – жизнерадостно отозвался мужской голос из трубки. - Тогда мы с вами должны будем встретиться и все обговорить. - Да, конечно. Ростислав умиротворенно лег на диван и снова предался мечтам.