Faraway

У него не хватало сил повернуть ручку двери, чтобы зайти в комнату. Этот разговор выжал из него все до последней капли. Он даже подумывал сесть в такси и рвануть в аэропорт: поскорее покончить со всем этим. "Стоит только захотеть." Почему эти слова никак не шли из его головы? Какая теперь разница? Ну захотел он, что толку от этого? В чем смысл, если не хочет она? Но Лео не мог. Не мог заставить себя свыкнуться с мыслью, что все кончено. Почему? Он сам не знал. Возможно, он пытался уцепиться за старое высказывание: "От любви до ненависти - один шаг." Но как глупо и по-детски звучало оно в данной ситуации. Как можно сейчас утешать себя заезженными фразами? Он давно привык к тому, что в жизни очень многое складывалось не в его пользу. Почему сейчас все вдруг должно измениться? Потому что любовь всегда побеждает? Пнув в сторону пустую сумку, Лео подошел к столу и неистово вцепился в его край руками. Ему хотелось оторвать от него кусок, швырнуть в окно, чтобы стекло разбилось на множество маленьких кусочков. Но единственным, чего он добился были алые ладони, горящие от дикой боли. Он сжал правую руку в кулак, опираясь им о стол и прерывисто дыша. "Что же я за тряпка? Почему не могу довести это до конца? Почему у меня не хватает сил? Почему? Почему? Почему?" Внезапно он почувствовал вибрацию у себя под рукой. Что это? Он вконец обезумел? Нет, если бы. Взгляд его упал на лежащий в самом углу стола телефон. Лео быстро схватил его, нажимая на красную кнопку. Парень уже собирался отложить его, но резко остановился. "Четырнадцать пропущенных? Что за...?" - И все с работы, - как ни в себе пробормотал он, со всей силы сжимая несчастный сотовый. "Кто бы сомневался. Кроме нее я никому больше и не нужен!" Лео швырнул телефон в стену, хватаясь руками за голову. Ему казалось, что он вот-вот должен разлететься на куски. Пускай боги покарают его: лучше момента уже не найти. Ну же, Афродита, давай, он готов! *** Калипсо никак не могла успокоиться. Главное, чтобы к ней сейчас не прицепился Джон с расспросами. К чёрту день рождения, к чёрту праздник! Она будет сидеть в своей комнате, и пусть кто-нибудь только посмеет ее тронуть. Девушка несколько минут простояла в ванной, смывая растекшуюся по всему лицу тушь и последние следы своей истерики. Все ее старания были напрасны: только она собиралась выключать воду, как к горлу неотступно приближался новый, еще более сильный поток слез. В конце концов, ей пришлось даже ударить себя по щеке, потому что ничего больше не помогало. Калипсо больно закусила губу, глубоко вздохнула и медленно вытерла лицо махровым полотенцем. Она даже не стала смотреться в зеркало - вернулась в спальню растрепанная, распухшая и с красными глазами. Какая разница? Никто к ней не зайдет, кроме Джона, а ему-то она сумеет что-нибудь наплести - как два пальца об асфальт (да и не зайдет он). Калипсо тяжело опустилась на матрас. А, что он сейчас делает? "Надеюсь, собирает вещи и валит отсюда куда подальше!" От этой ядовитой мысли девушка нервно рассмеялась, поваливаясь спиной на кровать. Она вся содрогалась, закрывая свое заплаканное лицо руками. Если бы сейчас ее увидел кто-нибудь незнакомый - подумал бы, что девушка спятила. Правда, хорошая картина: она катается, как юла, по кровати, прижимает руки к лицу и смеется (с малиновым от слез лицом). Но прошло немного времени, и она совсем успокоилась, оставляя свое нервное и бессмысленное занятие. Она смотрела в потолок. Ее мысли уносились куда-то далеко, прихватывая с собой и скудный остаток эмоций. Неизвестно, сколько она так пролежала и пролежала бы еще, если бы не громкий стук дверь, заставивший Калипсо вернуться в реальность. Она медленно села. Все тело ныло, лицо горело, волосы превратились в один большой ком: девушка прекрасно представляла, как сейчас выглядит, не нужно было никаких зеркал. "Ну и пусть! - мысленно вскрикнула она. - Скажу Джону, что плохо себя чувствую и захлопну перед его носом дверь!" Калипсо раздраженно подошла к двери, готовясь храбро отражать нескончаемый поток однотипных вопросов. Она резко дернула ручку, гневно смотря себе под ноги. - Слушай, я знаю, что... - девушка сорвалась на середине фразы. Перед ней, опершись о стену и держа одну руку за спиной, стоял Лео Вальдес. - Ты?! - она схватилась за дверь, стремясь побыстрее ее захлопнуть, но тщетно. Лео хватило секундного замешательства, чтобы первому схватиться за нее и войти внутрь. Калипсо отскочила назад: подальше от него. Она едва могла контролировать мимику своего лица. Маска безразличия никак не хотела садиться на него, уступая место искреннему шоку. "Я не заплачу. Не в этот раз. Не при нем." Лео закрыл дверь на замок, аккуратно прислоняясь к ней спиной. Он молчал, как будто оценивая ее. "Чего тебе еще надо, Олимпа ради? - взмолилась она. - Ты давно уже все понял!" - А я так надеялась, что в тебе еще осталась хоть капля человечности, - Калипсо пришлось вступить в нелегкую схватку с собственным голосом, придать ему хотя бы каплю безразличности. Но, чтобы сделать это, нужно было быть вдвое сильнее, увереннее и подготовленнее. Он застал ее врасплох. Снова. Начался ливень. За окном громыхнуло. Вода стеной обрушилась на дом, словно стараясь утопить его. За секунды все потемнело. В комнату ворвались бешеные потоки ледяного ветра, заставляя подол ее платья отчаянно трепыхаться. Но она ничего не чувствовала. Совсем ничего. Она еле различала силуэт стоящего перед ней человека. - Я зашел ненадолго, - после внушительной паузы ответил Лео. От звука его голоса Калипсо снова захотелось наградить парня солидной пощечиной. С каких пор он звучит так твердо и уверенно? Какую игру он затеял? Почему поменял их ролями? - Я обещал отдать тебе подарок, - он вытащил из-за спины руку, сухо протягивая ей небольшую коробочку. Калипсо смотрела на него, сжимая и разжимая кулаки. - Обещал?... - прошептала она. - Какой же ты... - она усиленно замотала головой. - Вовремя решил начать отвечать за свои слова. Мне теперь от тебя ничего не нужно. Лео поставил коробочку на стол. - Хватит. Я и без тебя давно все осознал. Так что... - Вот именно! - Калипсо вспыхнула. - Без меня! Повисла напряженная пауза. Прямо над домом раздался чудовищный раскат грома. Этажом ниже кто-то вскрикнул. - Я не могу просить тебя о прощении, потому что ты ясно дала понять, что мне его не получить, - он тяжело вздохнул. - Зачем тогда все это? Зачем ты пригласила меня? По ее щеке скатилась крупная слеза, которую она поспешила смахнуть. Хорошо, что было темно, и он ничего не заметил. - Потому что... Потому что я хотела посмотреть тебе в глаза, - она подавила всхлип. "Я выдержу. Нельзя. Соберись. Скоро все кончится. Скоро он уедет." Она понемногу начала привыкать к темноте и уже могла довольно четко разглядеть стоящего чуть поодаль парня. Возможно, это было не так, но Калипсо показалось, что он успел подобраться к ней немного ближе. - Что же ты хотела в них увидеть? - не отставал Лео. - Это неважно! - сама того не замечая, девушка сделала шаг вперед: ей нужно было видеть его лицо. - Главное, что я не получила того, чего хотела. Ей было тяжело рассуждать над тем, что она произносит. Все сейчас ополчилось против нее: и разум, и чувства. Калипсо сама медленно и верно загоняла себя в ловушку. Следующий вопрос был до боли очевиден. И на него у нее не было ответа, который смог бы ее защитить. - Что же ты хотела получить? Она опустила глаза, слабо мотая головой. "Пожалуйста, хватит, я умоляю! Зевс, Гермес, Афина - кто-нибудь! Сделайте так, чтобы он замолчал, чтобы оставил меня!" Но он не отставал. Калипсо чувствовала, как он смотрит на нее в ожидании ответа, и ждать он был настроен долго. - Я хотела... - она снова смахнула с лица слезу, но за ней уже шла вторая, третья... - Я хотела, чтобы ты забыл меня. Она резко отвернулась и закрыла лицо руками, подавляя рыдания. - Уйди! Не мучай меня больше! Но он продолжал тихо стоять за ее спиной, что заставило Калипсо повернуться обратно, не дав слезам разгуляться вволю. - Оставь меня! - громко повторила она. - Ты мне больше не нужен, слышишь?! У меня теперь своя жизнь! - воздух в легких мешал ей говорить, она начинала задыхаться при каждом новом слове. - Не смей рушить еще и ее! Лео хотел уйти. Хотел оставить ее. Сделать то, о чем она так сильно его просила. Но что-то останавливало его, не давая двинуться с места. Может, это был его эгоизм? Может, правда в нем не осталось ничего человеческого? Даже маленькой капли благородства, чтобы отпустить ее, дать ей жить спокойно. Нет. Совсем не так. Наоборот. Лео понимал, что если уйдет сейчас, если пожалеет ее, то вскоре обречет на еще большие страдания. Она могла сколько угодно говорить о своих намерениях. О том, почему пригласила его сюда, но он-то все понимал. Он понимал, что ей придется пережить, отпусти он ее сейчас. Как она будет терзать себя, мучать, сожалеть об упущенной возможности. Дни, месяцы, годы. Он понимал, потому что сам прошел через это. Понимал, потому что любил ее. И она любила его. Хоть и пыталась всячески скрыть это от всех, даже от себя. Но он слишком хорошо ее знал, чтобы так просто сдаться. - Я больше не оставлю тебя, - тихо, но уверенно сказал он. - Никогда. Калипсо замолчала. Были слышны только звуки дождя, капель, свысока врезающихся в крышу. - Ты ведь не хотела, чтобы я забыл. Я знаю. - Нет... - через силу выдавила она. - Хотела. Я не могу так больше. Даже когда тебя нет рядом, ты мешаешь мне жить. Я хотела покончить с этим. Раз и навсегда. Лео подошел ближе к ней. Калипсо не стала пятиться, а только продолжала смотреть на него заплаканными глазами. Но он не дрогнул. - Нет. Ты хотела, чтобы я приехал сюда и все исправил. Но, естественно, ты не можешь этого признать. Тебе и не нужно... Калипсо трясла головой, кусая губы и всхлипывая. - Я понимаю, - он старался говорить как можно более по-доброму, спокойно и проникновенно. Но одним богам было известно, получалось ли у него. - Я не заслуживаю того, чтобы ты признавалась мне в этом. Я вообще ничего от тебя не заслуживаю. Я только хочу сказать, что помню все и...люблю тебя. - Хватит... - очередной всхлип. - Хватит. Я знаю, что ты...умеешь красиво говорить. Только это ничего не меняет... Я теперь с другим. И я буду счастлива...с ним, - Калипсо подняла на него глаза, в которых читалась мольба. Но его уже было не остановить. Пути назад нет. Лео решил идти до конца. Главное - не растеряться, не оступиться, не говорить дрожащим голосом. - Да? Я знаю, кто такой этот "другой". Я знаком с ним и вижу, что он из себя представляет. Это эгоистичная и порочная личность, которая не достойна даже смотреть на тебя! - он резко замолчал. - Как и я. - М, - Калипсо на мгновение о чем-то задумалась. - Тогда, может, мне стоит найти кого-то получше вас обоих? Небеса разрезала яркая молния, осветив комнату Калипсо. Ее лицо на секунду показалось из кромешной темноты, и Лео потерял дар речи. Оно стояло у него перед глазами еще какое-то время, измученное и обреченное. И он был всему виной. - Может... - хрипло проговорил он. - Может. - В задумчивости повторила девушка. Лео не выдержал - опустил взгляд. Он снова не справился. Снова не смог обойти очередное препятствие. А если так и надо? Она ведь права. На свете есть подходящий ей человек, так почему Лео Вальдес будет мешать? Он снова вернулся к мысли, с которой приехал в этот дом, которая повергала его в ужас, которую он всеми силами гнал прочь, которой он не хотел верить, которую надеялся обойти - отпустить Калипсо. Оборвать все связи. Забыть, стереть, уйти. - Только...это никак...невозможно, - Калипсо обреченно вздохнула. - Почему нет? - разговаривая с полом, ответил Лео. - Думаю, в мире полно парней, которые захотят провести жизнь рядом с такой, как ты. - Наверное. Но...вряд ли я захочу. У нее внутри шел ожесточенный бой. Калипсо была на краю обрыва и не знала, что ждет ее внизу. Все зависело от одной фразы, взгляда, жеста. Она может положить всему этому конец или же дать начало. Что победит? Они смотрели друг другу в глаза и чего-то ждали. Чего? - Калипсо... - Калипсо! Эй, ты чего там? Гости ждут! До них донесся громкий, нетерпеливый голос Джона Уоррена, находящегося за пределами комнаты. Он долбил кулаками в дверь и противно кричал. "Зря, очень зря. Ох, чувак, как же ты не вовремя." - Я открою, - быстро произнес Лео, воспользовавшись замешательством девушки и направляясь к двери. - Что?... Нет, Лео, подожди! Но парень уже поворачивал ручку, открывая дверь и принимая на себя сначала недоуменный, а вскоре превратившийся во враждебный взгляд Джона Уоррена.