О трудности в принятии решения

Черные грозовые тучи заволокли безоблачное небо над Коуквортом подобно пиратским кораблям, нападающим на мирную гавань — быстро, внезапно, принося с собой разрушения, грохот и панику. Ливень был настолько сильным, что разглядеть что-то дальше шести футов было невозможно, по дорогам уже собирались небольшие ручьи, стирая с города прилипчивый зной палящего в течение недели солнца. Лили уже несколько минут, а может часов, сидела и наблюдала, как тяжелые капли пузырят блестящую гладь реки. Одежда её противно намокла, а волосы превратились в сосульки, облепляя узкое прямое лицо, теряя весь свой объем и яркий цвет. Сегодня Джеймс сделал ей предложение. Когда утром Поттер вломился в её окно привычно взлохмаченный, неряшливый с метлой в руках и озорным взглядом — одним словом идеальный — принося с собой запах ветра, мужского одеколона и дерева, она еще даже не вылезала из постели. Он в буквальном смысле стащил её с кровати, одаривая горячим взглядом, и заявил, что намерен обойти весь Лондон пешком и никакие отговорки не принимаются. Пока Лили собиралась, парень улегся на её постель прямо в уличной одежде. Девушка никогда не отличалась особой любовью к чистоте, поэтому в её комнате был небольшой беспорядок: разбросанные по стульям вещи, ненужный девчачий хлам на столе и стопки начатых книг с цветными корешками, брошенные где попало — и Джеймс своим присутствием только дополнял картину. Когда же вечером, уставшие, с гудящими ногами и абсолютно счастливыми лицами, они присели на скамейку напротив Темзы, Джеймс достал простую магловскую коробочку, встал на одно колено, словно в каком-то фильме, и после трогательной речи, от которой у Лили защипало в глазах, а в груди что-то сладко защемило, произнес заветные слова:«Эванс, ты выйдешь за меня?» А дальше Лили плохо помнила. Помнила светящееся лицо Джеймса, его губы, подрагивающие в улыбке, глаза, наполненные восторгом напополам с беспокойством из-за молчания девушки, помнила, как взяла дрожащими пальцами невесомую коробочку, взглянула на кольцо и трансгрессировала. У нее перед глазами до сих пор стояло вытянувшееся лицо Джеймса и почти осязаемая боль и разочарование в карих глазах, пойманные, когда девушка исчезала. И как бы сильно Лили не зажмуривалась, эта картинка никак не хотела исчезать. — Никогда бы не подумал, что Лили Эванс умеет лазить по деревьям. Хриплый, наполненный насмешкой мужской голос застал Лили врасплох. Она открыла глаза и уставилась вниз. Под старой, раскидистой ивой, служившей укрытием девушки с самого детства, стоял Сириус Блэк, его одежда также была вся мокрая, а длинные черные волосы липли к шее. Не успела Лили возразить, как парень уже сидел рядом с ней, вытирая грязные ладони о штаны. — Как ты меня нашел? — тихо спросила девушка, шум дождя заслонял её голос, поэтому ей пришлось пододвинуться ближе. — Твоя мама сказала, — быстро ответил Сириус, осматриваясь по сторонам. — Черт, Эванс, а здесь круто. Лили понимающе усмехнулась, с гордостью обводя свой уголок взглядом. Они сидели на переплетении широких веток, напоминающих большое гнездо. Густая крона спасала ребят от дождя и от посторонних глаз, не закрывая, однако, вид на реку и промышленный завод на другом берегу. Когда-то в детстве она любила проводить здесь время с Северусом и мечтать о Хогвартсе. — Единственное место, где я могла спрятаться от нападок сестры, — Блэк одарил её понимающим взглядом, замечая кровь на покарябанных коленках девушки. — А Джеймс знает, что… — Нет, он уже был здесь. Лили быстро отвернулась, утыкаясь взглядом в коробочку с кольцом, стоящую рядом. Сириус тоже её заметил. Он внимательно всматривался в лицо девушки, пытаясь найти в нем что-то. Может быть, следы слез, радость, разочарование, хоть какие-нибудь эмоции, но их не было. Лицо Лили было безразличным и больше походило на маску, от чего Сириус неуютно поежился. — Может, расскажешь, что случилось? — небрежно предложил парень, но заметив, как сжались плечи девушки, подсел еще ближе. – Эй, с тобой все в порядке? Лили подняла глаза, встречая беспокойный взгляд синих глаз, и именно это маленькое проявление сочувствия стало последней каплей, её захлестнуло. Она прижалась к груди парня, утыкаясь в мокрую рубашку, и горько разрыдалась, то и дело вздрагивая и сжимаясь в комок. И со слезами из нее как будто выходила вся та боль, которая не давала дышать последние несколько часов, захватив по пути с собой жгучую ненависть к себе за боль, причиненную любимому человеку своим трусливым побегом. Единственно, что никак не хотело покидать мысли девушки — страх, липкий и противный. С каждой слезинкой он расползался внутри, пуская корни и парализуя все на своем пути. Грудь нещадно щемило, а кости ломило от непонятного чувства потери и одиночества. Сириус молча прижимал девушку к себе, давая ей время. Он никогда не видел Лили такой разбитой и потерянной, да, она часто плакала из-за Джеймса, особенно на младших курсах, но даже при этом она всегда оставалась сильной и независимой, она могла через мгновение вновь улыбаться, причем улыбка её была настолько искренней и теплой, что все вокруг расцветало. — Я боюсь, Сириус, — прошептала девушка хриплым, гнусавым от слез голосом, отстраняясь. – Я люблю Джеймса, очень сильно люблю, но я не готова к этому. Лили перестала плакать, теперь её глаза горели, обнажая чувства, давно засевшие внутри. Дождь закончился, и с реки повеяло сыростью и тиной, заставляя девушку поморщиться. — Я ведь знала, что Джеймс сделает мне предложение. Но чтобы так скоро… Сириус, я же грязнокровка, — девушка всхлипнула и посмотрела на парня большими испуганными глазами. — Меня могут убить в любой момент. Неужели он не понимает, что сейчас опасно находиться рядом со мной? Раньше девушка никому не озвучивала эти мысли. Джеймс бы непременно возмутился и наорал на неё за то, что она вообще смеет себя так называть, а потом битый час доказывал, что она не права. Но Сириус этого не сделал. Он просто внимательно посмотрел на неё и усмехнулся. — Лили, Джеймс не дурак, он знает, на что идет. И ты не права, он понимает, что тебя могут убить в любой момент, поэтому и делает это. Ради твоей безопасности, — Сириус постучал по лбу девушки пальцем, пытаясь донести до неё эту мысль. — Без уверенности, что он сможет тебя защитить, он не бегал бы по всему Лондону в поисках обручального кольца, доводя меня и каждого продавца до нервного срыва своими запросами. — Ладно, черт со мной, но начинается война, наших друзей уже убивают, и я уверена, что Джеймс не будет в стороне, он полезет в самое пекло, и даже у меня не получится его отговорить. А я не смогу сидеть дома и гадать, вернется ли он домой живым, или чуть позже я буду вызвана на опознание. Я не готова… — девушка для утвердительности покачала головой. — Ты знаешь, что я всегда прикрою зад Сохатого в любом пекле, где бы он ни оказался, — Сириус приподнял лицо девушки. — Пока ты не родишь Сохатому семерых детей — личную команду по квиддичу имени Поттера, он будет возвращаться к тебе. И даже сам Волан-де-Морт не сможет помешать ему. Лили засмеялась. И как же она была рада, что рядом сейчас с ней был именно Сириус. За год он стал ей старшим братом, которого у неё никогда не было, он всегда умел вправлять ей мозги. — Слушай, я помню, как Сохатый пришел после вашего первого свидания. Знаешь, что мы сделали? Мы напились так, что на следующее утро не могли поднять голову, не испытывая боли в висках, все, кроме Джеймса. Он, как оказалось, был абсолютно трезвым и таким счастливым, что хотелось ударить. — Когда я пришла в комнату в тот вечер, Марлин достала бутылку магловского вина, припасенного как раз на этот случай, мы тоже тогда выпили. Девочки вырубились через час, а мы с Джеймсом гуляли почти всю оставшуюся ночь по замку, посмеиваясь над вами. Сириус громко рассмеялся, спугивая стаю птиц на соседней ветке. — Стой, мы тем вечером отбывали наказание за то, что заколдовали всех статуй плеваться водой во всех проходящих мимо. Сохатый еще доказывал, что это реально были мы, просто не помним, — Лили покраснела и легкомысленно повела плечиками и улыбнулась, а Сириус вновь рассмеялся. — Вы полны сюрпризов, миссис Поттер. Улыбка Лили завяла, и она снова отвернулась, поежившись от холода. Сириус часто так её называл, но сейчас это только вызвало горечь. Грудь сдавило от чувства вины. — Я могу долго тебе рассказывать о поведении Джеймса на протяжении всех лет в Хогвартсе. Он мог часами сидеть и просто наблюдать за тобой, мог вытащить нас посреди ночи в Запретный лес только для того, чтобы на утро ты проснулась и увидела цветы на своей тумбочке. Он каждый вечер доставал нас расспросами, что он делает не так, и почему ты никак не хочешь пойти с ним на свидание. Раньше это вызывало у меня желание закатить глаза, но сейчас… Он действительно тебя любит, Лили. Блэк протянул девушке коробочку с кольцом, синие глаза светились искренностью, но на самой глубине плескалось еще одно чувство — одиночество. Он никогда особо не стремился к серьезным отношениям, но на душе все равно было паршиво от осознания того, что теперь у Сохатого будет своя семья, дети, новый мир, в конце концов, в котором ему не место. Лили поймала эти эмоции, но решила промолчать. Сириус не любил говорить о своих чувствах. Слезы опять заволокли её глаза. Постепенно страх исчезал, а на смену ему приходило ощущение собственной глупости. Внутри медленно теплой волной растекалось счастье, заставляющее сердце ускоренно биться в волнении. Лили вновь уткнулась в рубашку Сириуса, от чего-то пряча покрасневшее в смущении лицо. — Ты будешь нашим шафером? — Боюсь, у меня нет выбора, — Блэк усмехнулся и поцеловал девушку в лоб. — Я думаю, тебе пора к Джеймсу, пока он не начал придумывать новый план по захвату неприступной Лили Эванс. По пути Лили вновь попала под дождь. О слезах напоминали только красные глаза и чуть опухшие веки. Лицо девушки светилось, а губы застыли в широкой счастливой улыбке. Она нашла Джеймса в библиотеке, сидящим перед нетронутой бутылкой виски. Лили прошлепала мокрыми ногами по холодному полу и уселась на колени к парню, утыкаясь в шею и вдыхая родной древесный аромат. — Я согласна, — выдохнула девушка спустя пару минут, стараясь не рассмеяться. Едва она произнесла эти слова, как каждая клеточка её тела наполнилась такой радостью и восторгом, что хотелось плясать, прыгать и кричать на весь мир о том, как она счастлива. — А я-то думал, что тебе понадобится еще четыре года, чтобы сказать мне да, — весело заметил парень и усмехнулся, когда заметил, во что девушка была одета. На ней алел теплый гриффиндорский свитер, в котором Джеймс когда-то взял кубок школы по квиддичу. На спине крупными черными буквами была набита его фамилия, и парень прошелся ладонью по надписи, крепче прижимая девушку к себе. Он нашел левую руку Лили, обвел большим пальцем кольцо и поцеловал. — Я люблю тебя, Эванс. — Я тоже люблю тебя, Поттер.