В тишине родится все, что так нужно нам

Глава 13 Прошло два с половиной месяца. Северус не помнил, спал ли он, ел ли, если ел, то, что именно. Все словно в тумане. В ядовитом тумане боли и страха. Его жена. Бодрая, веселая гриффиндорка с копной каштановых волос, с блестящими глазами. Его милая девочка превратилась в бледную, немощную тень. Глаза потухли, волосы поблекли и засалились. Она почти не приходила в себя. Целыми днями в бреду, лишь на час или два она возвращалась в сознание. Тогда он пытался накормить Гермиону, но её желудок не принимал пищу. Маг, недолго думая, обратился к магловским капельницам, с питательными и витаминными растворами. Девушка угасала. Снейп все дни проводил около постели жены, читая все новые и новые книги по темной и светлой магии. Писал письма знакомым колдунам, но тщетно. - Милая, любимая моя… - шептал он, успокаивающе поглаживая живот девушки. - Ты у меня сильная, ты справишься. Наш малыш будет жить. В нем наша жизнь… - живот был красно-синим от лопнувших капилляров. Зельевар не понимал, что с ней происходит. Так не должно было быть. У них ведь есть еще время. Он все рассчитал. Или же… Долго очень долго он высчитывал, размышлял, подбирал комбинации заклятия и его последствий. И однажды нашел… Тот состав зелья плодовитости и заклятие быстрой смерти вместе представляли для организма угрозу большую, чем просто яд. Заклятие смерти приносило медленную и болезненную кончину, но то, что теперь происходило с Гермионой — хуже. Смерть, безусловно, наступит быстрее, но боль тоже будет гораздо сильнее. А самое страшное, ребенок, его ребенок, его единственный сын, тоже был проклят. Он вобрал проклятие вместе с кровью матери. Он тоже был обречен. Невинный, не рожденный человечек. Обречен… Еще неделя… Снейп знал, конец близок. День или два и он останется один на этом свете. Да, позже он присоединиться к возлюбленной и сыну, но до того он должен видеть её смерть. Это было слишком… Северус думал всю ночь. То, что он решился сделать, было самым ужасным поступком в его жизни. Снейп убивал, насиловал, калечил, но все это он делал с чужими, малознакомыми людьми. Он был орудием в руках манипулятора Дамблдора. Все это было не его волей, а необходимостью в борьбе за всеобщее благо. Но сегодня Северус совершит главный грех в своей жизни. И это будет его выбор, только его… Он не скажет Гермионе, ничего не скажет. *** Нарцисса сидела в мрачной гостиной. В большом, старинном поместье было холодно и сыро. Его давно не согревало тепло каминов. Вокруг была давящая тишина. Тишина, которая не дарила покой. Жизнь мисс Блэк никогда не была по-настоящему счастливой. Всегда были какие-то факторы, не позволяющие быть до конца удовлетворённой. Сначала ненормальная сестричка отнимала и ломала её любимые игрушки, не давала общаться с отцом, постоянно занимая его свободное время. Потом она пошла в школу, где ей многие завидовали, а потому настоящих друзей у нее не было. Затем любовь к Люциусу, к счастью, взаимная. Она была так счастлива, когда он стал её мужем. Они вместе примкнули к Лорду, который, казалось, хотел воплотить её собственные мечты в жизнь. Потом Люциус слишком увлекся жизнью Упивающегося, с радостью стал посещать кровавые пирушки, заканчивающиеся оргиями. Нарцисса никогда не хотела, чтобы муж ей изменял, тем более с грязнокровками и маглами. Но, видимо, мужчине это даже нравилось. Позже - разочарование в идеях Волдеморта - он оказался просто очередным жадным до власти самодуром. Её единственная отрада - Драко, любимый, единственный сын. Сын, которого чуть не уничтожил проклятый змеелицый диктатор. Война… Болезнь и предательство мужа… Сын… Сын, который стал совсем чужим. - Нарцисса! - хриплый голос зельевара разорвал пелену тишины. - Убирайся, Снейп, - вяло ответила женщина. - Нарцисса! - маг подлетел к блондинке и больно сжал её плечи. - Нарцисса, ты должна мне помочь! - в голосе угроза, глаза горят как у сумасшедшего. — Иди к дьяволу… - Ах ты, сука! Я говорю - живо собирайся, бери чертов кубок и пошли! - ногти мастера впились в нежную женскую кожу. — Нет, Снейп. — Ты же! ТЫ! Сама предлагала, а теперь, когда… Нарцисса рассмеялась. Смех превратился во всхлипы. - Драко все узнал, - тихо прошептала мисс Блэк, - Он пришел, после того, как эта чертова грязнокровка рассказала о твоем диагнозе. Я солгала ему. Сказала, что не знаю способов. Но мальчишка упрям. Он начал искать. В библиотеке. В кабинете Малфоя. В спальнях. Только в кабинет Беллы не заходил. Боялся. Но его чертова привязанность… Он пересилил себя. Он нашел книгу и ЕГО записи. Он понял ВСЕ! ПОНИМАЕШЬ! — Нарцисса, мне… - Молчи, ублюдок! Ты сделал из моего сына какого-то сентиментального сопляка. Знаешь. Знаешь, что он сказал? Он сказал, что отдал бы жизнь за отца. Он ПРОСТИЛ ЕГО! За такое не прощают. Но Драко сказал, что Люциус просто испугался. Как же! Этот подонок просил меня, чтобы я убила своего сына! Малфой требовал от меня провести обряд. Понимаешь? Северус смотрел на неё с ужасом. То, о чем говорила Нарцисса, было невероятным. Люциус всегда любил сына, гордился им. Он просто не мог такого просить. Но с другой стороны, Малфой всегда был трусливым. Он боялся за свою жизнь. Неужели Люциус мог променять жизнь сына на свою. Снейп бы НИКОГДА так не поступил. Не поступит… - Нарцисса, мне необходимо, чтобы ты провела обряд! - холодно и четко. - Я не стану, даже под империусом, ты же знаешь, что это заклятие разрушит эффект, - пожала плечами женщина. - Тваррррррррь! - звонкая пощечина заставила Нарциссу вновь истерически рассмеяться. Северус сплюнул. Драко, ему нужен был Драко. *** Малфой долго не соглашался на условия Снейпа. Он считал, что раз уж совершать этот обряд, так с выгодой и для зельевара. Но Северус был упрям и Драко нехотя согласился. Теперь необходим был чистокровный волшебник. Для обряда необходимы были: жертва, объект обряда, маг, представляющий семью Малфоев (только он мог коснуться чаши) и чистокровный. Северус был полукровкой — он не мог быть тем, кто скрепит обряд. — Уизли, я пришел просить тебя… - Ублюдок, ты не имеешь права ни о чем просить! Ты тварь, из-за которой умирает Гермиона. — Её можно спасти, я же говорил… — Да, ты говорил, ты много раз повторял о том, что необходимо только убить твое отродье. Но я прекрасно знаю, что Гермиона не скажет мне за это «спасибо». — Я отдам её… — Что? — Если. Ты. Спасешь. Её. Я. Отдам… — Она будет жить? — Да… — А ты? — Мне не нужна такая жизнь. — По рукам. *** Гермиона так и не пришла в себя. Трое волшебником склонились над умирающей. - Ненавижу… - Рон смотрел на любимую с такой тоской и болью, которые вытесняли гнев, обращенный к Северусу. Снейп же смотрел на жену отрешенно. Он уже ничего не соображал. В голове было только: «Убить. Убить, чтобы спасти. Он не выживет. Он слишком мал. Никакая магия его не спасет. Хотя бы она. Пусть она живет». - Что ж, приступим! - прервал их размышления Драко Малфой, держащий серебряную чашу с погнутыми краями, - Нет времени на сожаления. Если не поторопитесь, они оба умрут. - Я не стану этого делать, я только подтвержу обряд, - Рон отстранил руку блондина, протягивающего ритуальный нож. - Я это сделаю, это мой грех, - Северус подошел к мертвенно бледной девушке. - Сделай все быстро! - Малфой начал произносить заклинание на латыни. Сильные бледные пальцы сжимали кинжал. Вдох. Еще вдох. - Прости меня, любимая! - шепот полный боли. - Прости, сынок, я… - он не знал, что сказать, да и времени не было. Зельевар откинул все мысли. Теперь он палач, а палач не знает душевных мук. Не помнить, забыть кто он, кого он лишает жизни… Женщина кричала, заламывала руки. Звала его по имени. Просила, молила не трогать малыша. Как она не потеряла сознание? Как, с распоротым животом можно так извиваться на столе? Когда она поняла, что он собирается сделать, она вспомнила весь разговор, который слышала сквозь сон. Но только мозг её неправильно воспринял информацию. Девушка думала, что малыш умирает, но может еще спасти Северуса. Да это было эгоистично. Но скоро она встретится со своим сыном, а Северус пусть живет. Он должен жить. Жить за них. Шепот услышал только Рон, который не был занят, и наблюдал за искаженным лицом Гермионы: — Я прощаю тебя, Северус. Мы прощаем… Ребенок был не развит. Больше похож на кусок мяса. Но маг успел вырезать еще бьющееся сердце, которое опустил в чашу. Под действием заклятий кровь из сердца быстро смешалась с кровью Уизли. Сделка была заверена. Все условия выполнены: владелец чаши, чистокровный маг, жертва, состоящая в близком родстве с объектом ритуала. Снейп влил кровь в рот жене. Она обмякла в его руках. Раны начали затягиваться. Теперь он мог покинуть их. Навсегда. - Северус, выпей! - закричал Драко. - Нет! - маг направился к двери. Малфой понимал, почему Снейп не хочет спастись. Он не мог жить за счет своего ребенка. Но жертва уже принесена. - Империо! - Драко знал, на что идет. И он брал этот грех на свою совесть. - Выпей! - Снейп не мог сопротивляться, не смотря на то, что очень этого желал. *** Утро застало двух спящих волшебников и двух магов, сидящих в уже очищенной от ритуала комнате. - Теперь ты заберешь её? - Драко смотрел на младшего Уизли. Он всегда знал, что Рон не так прост. Мальчишка был завистлив и никогда не имел ничего своего. Но Драко не ожидал, что гриффиндорец способен совершить такое, для того, чтобы обладать женщиной. Чужой женщиной. — А ты, что теперь будешь делать? Твой Снейп будет жить, что ты скажешь ему, когда он очнется? — Не знаю, но я не жалею о своем выборе. Мне жаль их ребенка. Но у них не было никакого шанса спастись всем. Так почему же было не использовать кровь? Он такой же сын для него, как и для твоей Грейнджер. — Значит, судьба? - Не знаю, Уизли. Честно говоря, все это так… Ужасно. Крестный всегда был один, никто не любил его по-настоящему. Он рисковал своей жизнью ради нас. Потом война закончилась, а он остался не у дел. Крестный даже не сказал, что болен. Потом он встретил эту вашу Грейнджер. Уж не знаю, что именно он в ней нашел, но, кажется, с ней он был счастлив. Он ТАК смотрел на неё. Никогда не видел, чтобы крестный ТАК смотрел на кого-нибудь. Он полюбил её, по-настоящему, понимаешь? И Гре… Гермиона тоже смотрела на него также. Я видел любовь в её глазах на их свадьбе. Они оба были обречены - это так несправедливо. Но судьбе было мало - и вот этот ребенок. Я не представляю, сколько мук испытал Северус, прежде, чем решил так поступить. Если бы у него был выбор, он спас бы дитя, я знаю, он говорил мне об этом. Говорил, что никогда себя не простит. Но я не мог, просто не мог позволить ему умереть… Иногда за шанс нужно платить… *** Гермиона проснулась в объятьях своего любимого. Северус крепко спал. Девушка улыбнулась, прижавшись к мужу. Он был такой теплый и родной. И все у них будет хорошо. Теперь, когда Малфой провел старинный родовой обряд, они будут жить долго и счастливо. Да, было не просто, Драко пришлось пожертвовать ради крестного и его жены ценный артефакт, аналогов которого нет больше в мире. К сожалению, своего отца Малфой спасти не смог, потому что артефакт не мог помочь кровным родственникам его владельца. Гермиона сладко зевнула, наслаждаясь утренней тишиной, в которой слышалось ровное биение сердца Северуса. Любящего сердца. *** - Я удивлен, Рон, - Драко потягивал огневиски в одном из тихих баров на Диагон Аллее, - Ты так желал её. Но вместо того, чтобы получить обещанное, поменял их память, да еще таким мощным заклятием, что теперь при всем желании докопаться до истины, они не смогут. Хотя вряд ли им это вообще в голову придет. — Знаешь, Драко. Гарри сказал мне одну вещь. Если любишь человека, то лучше отпусти его. Даже, если считаешь его выбор неверным. Он сказал, что на самом деле моя любовь к Гермионе слишком эгоистичная и требовательная. Он спросил меня, что я сам сделал для неё за все эти годы. Я долго думал, Драко. Все эти месяцы Гарри был прав. Я хотел только получать. А ведь любовь требует другого. Тот, кто любит, ничего не просит взамен, он только дарит. И я подарю ей шанс быть с тем, кого действительно любит она. Шанс не страдать от вины, вынужденной вины. Я не знаю, как и когда нам придется расплатиться за все наши поступки, но пусть у нас будет еще один шанс. Шанс на правильную жизнь. - Она никогда не узнает о твоем поступке… - Драко налил очередной стакан огневиски. - Ей и не нужно знать. Возможно, когда-нибудь, и я буду так же счастлив, как они сейчас. Может быть, однажды, и на меня будут смотреть так, как на Снейпа. — Но ты будешь помнить… - Кто-то должен помнить, Малфой. — Ладно, Уизли. Я, пожалуй, пойду. Мне нужно помириться с матерью, да и память ей подправить. Думаю, что ей тоже не стоит помнить про отца. — Но ты будешь помнить… - Сам же сказал: кто-то должен помнить, Уизли, - ухмыльнулся блондин. — До встречи в Министерстве. — Ага… И спасибо за крестного… — А тебе за Гермиону! *** Малфой обнимал мать, опустившую голову ему на плечо. Женщина дремала. В замке было по-прежнему сыро, хотя камин в гостиной снова был полон горящих поленьев. Было тихо. Но тишина перестала быть гнетущей и неуютной. Эта была другая тишина - полная покоя, уюта и любви.