Не видя тебя ни разу...

Она почти ничего не знала о нём, лишь то, что он сам позволил ей узнать... Когда всё это началось? Может быть, с того письма, что было отправлено ей по ошибке, а возможно, с его ответа на её письмо. Она, возможно, не сможет сказать точной даты, но до сих пор помнит, как то роковое письмо принесло изменения в её жизнь. Наверное, это могло показаться кому-то весьма глупым и недальновидным - общаться с совершенно незнакомым человеком, не желающем рассказывать что-либо о себе - но не ей. Пусть она и не была знакома с ним лично, но он сумел её заинтересовать и, пожалуй, удивить. Он никогда не предлагал ей общения в социальной сети, предпочитая писать бумажные письма. Говорил, что общение может потерять своё таинственное очарование, да и он, возможно, не оправдает её ожиданий. Может быть, это и выглядело старомодно, но не для неё, ожидавшей одного единственного письма не днями, а целыми неделями, и даже месяцами. Он жил в стране Восходящего Солнца, она - в Туманном Альбионе. Не удивительно, что каждое его письмо девушка ждала с замиранием сердца, надеясь, что оно не окажется для неё последним, ведь он стал для неё довольно близким человеком, и потерять его ей не хотелось бы. Каждое письмо, которое он отправлял, она бережно хранила в небольшой коробочке, на верхней полке шкафа. С удивительным трепетом она обращалась с каждым полученным письмом, осторожно возвращая его в конверт после прочтения, и отправляя в ту самую заветную коробочку, что стала для неё дороже всех богатств. Полтора года. Ровно столько она вела с ним переписку, подмечая через письма все детали. Она с удивлением открывала всё новые и новые тайны, которые скрывались в красивом, практически каллиграфическом подчерке молодого человека. Постепенно она неосознанно начала подмечать перемены в письме, по которым можно было понять настроение писавшего. Обычно он писал довольно объёмные тексты, в которых подробно расписывал своё мнение, касательно того или иного вопроса, но порой приходили письма, в которых он был не так уж многословен. Время текло незаметно, утекая, как вода сквозь пальцы. Они общались друг с другом лишь в письмах, но такого общения ей постепенно становилось мало. Одно письмо в пару недель, порой в месяц - действительно мало. Особенно для неё, ведь общение с ним всё больше напоминало ей наркотик, отказаться от которого становилось невозможным. Он жил в Японии, она - в Англии... О возможной встрече оба предпочитали молчать. Она жадно, по нескольку раз, перечитывала каждую строчку нового письма, стараясь запечатлеть всё в памяти как можно точнее. Будто сумасшедшая радовалась его ответам, тому, что не забывает, пишет. Возможно это казалось странным, ведь ни он, ни она друг друга и в лицо-то не видели, но каждый раз, когда она получала от него письмо, все возможные сомнения исчезали, оставляя лишь пьянящее чувство радости в душе. Она отвечала на его письма, и вновь ждала ответа. Вот только вечно так продолжаться не могло. И на последнее её письмо он всё же не ответил... Она ждала, надеясь, что он всё-таки вспомнит, напишет ей, но вот, уже прошёл второй, а следом третий месяц с отправки последнего её письма, а ответа, как не было, так и нет. Отчаяние, что она испытывала, уничтожало ей изнутри, оставляя лишь жалкую оболочку той солнечной, весёлой девушки, коей она была раньше. Сил оставалось всё меньше. Когда спустя ещё две недели раздался звонок в дверь, она, бездумно лёжа на диване, сначала подумала, что кто-то явно ошибся адресом. Вот только звонок повторился, заставляя её подняться и, с каким-то странным, болезненным ожиданием, отправиться открывать дверь. Открыв дверь, она застыла, не в силах пошевелиться. Перед ней стоял молодой юноша, скорее даже мужчина, лет двадцати пяти-семи на вид, не больше. Тёмно-карие, почти что чёрные глаза, обрамлённые густыми ресницами, каштановые волосы средней длины, уложенные в аккуратную причёску, высокий рост, так нехарактерный для японцев - всё это не могло не привлекать внимание к стоящему перед ней человеку. Но почему-то, сердце, ускорившее бег, утверждало, что этот человек именно тот, кого она ждала. Подтверждение этому он держал в руке, протянутой к ней ладонью вверх. Письмо. В котором, всё тем же каллиграфическим подчерком было выведено всего несколько строчек: «Не видя тебя ни разу и зная лишь глупые факты, Я полюбил тебя сильно, забыть теперь не удастся. И ради заветной встречи, готов земной шар обойти, Но внутренний мир столь прекрасный, нигде мне уже не найти... »