40 дней

Леденящая душу темнота встретила поезд № 588 "Аркадия-Бей-Вашингтон" в Питсбурге, штат Пенсильвания. Стоянка поезда - 20 минут. Выход пассажиров на второй платформе. Пожилой мужчина медленно подходил к тринадцатому вагону. Накинув на себя светлый, замшевый плащ, он постоянно переводил взгляд с поезда, на молодого человека, крепкого телосложения, в джинсовой куртке и штанах, который следовал за ним. Он постоянно кашлял, и сплёвывал накопившуюся во рту мокроту в сторону. По лицу парня было видно, что ему неприятна эта встреча, и ели бы не постоянные отговорки мужчины в плаще, то он бы развернулся и ушел. А между тем, поезд окончательно остановился. Двое встречающих ускорили ход. Вот они прошли пятнадцатый вагон, и, пройдя четырнадцатый, заметили, как из следующего вышла девушка с красным рюкзаком за спиной. Увидев, как к ней подходят два человека, и, разглядев в ярком свете их лица, она пошла им на встречу. Парень в джинсовой одежде непроизвольно скривил на своём лице кислую мину, однако, злобный взгляд мужчины в плаще заставил того унять свой темперамент. Тейлор обняла своего отца и поцеловала его в щёку. Теплота близкого человека слегка подняло ей настроение, но, пессеместически настроенный брат, одним своим видом разрушал тёплую атмосферу встречи. Она учуяла слабый запах алкоголя, исходившего от него. Желание по-родственному обнять его у Тейлор не возникало в веду его скверного отношения к ней. Он одним взглядом указал ей всё то презрение, что испытывал в данную минуту. - Здравствуй, Тейлор.- Поприветствовал её отец.- Спасибо, что приехала. - Привет, папа.- Тейлор перевела взгляд на своего брата, который скрестил руки на груди. - И ты, Юджин, здравствуй. Давно не виделись. - А ты подросла с нашей последней встречи.- Осматривая свою дочь, улыбаясь сказал папа.- Как дела в школе, никто не обижает? - Может дома у неё спросишь?!- Не выдержав, буркнул Юджин, после чего несколько секунд его горло пробрал кашель.- Лично я не намерен здесь всю ночь проторчать, глядя как вы тут сопли разводите. Отец вновь пустил презрительный взгляд на своего сына, но, на этот раз это не сильно помогло. Специально задев плечом свою сестру, Юджин поспешил удалиться с железнодорожной платформы, к припаркованному отцом автомобилю. Переглянувшись друг с другом, отец Тейлор лишь тихонько помахал головой и махнул рукой в его сторону. Они последовали за Юджином, переговариваясь за его спиной, так, что он не слышал. - Не обращай внимания.- Тихо сказал он своей дочери.- Юджин немного болезненно воспринял смерть мамы. - Надеюсь, ей сейчас хорошо.- Слова сами подобрались у Тейлор. - Ей хорошо.- Отец произнёс эти слова с таким душевным теплом, что Тейлор захотелось ещё раз его обнять, и не отпускать больше.- Больше никакой боли, никаких страданий нашего мира. Элен ушла к Богу. И пусть земля ей будет пухом. Тейлор долго смотрела на спину идущего впереди брата. Мрачный, как туча, он на время отрёкся от реального мира был погружен в свои мысли, лишь иногда кашляя и сплёвывая мокроту. Тейлор со страхом отсчитывала секунды до момента, когда он развернётся и расколет её череп пополам. Наверное, если бы не шедший рядом отец, то Юджин так бы и поступил. - Он изменился.- Отец тоже наблюдал за походкой своего сына.- Запил по-чёрному, ни с кем не контактирует, часами сидит у маминой инвалидной коляски. - Я волнуюсь за него. - Я тоже. В салоне серебристого "талбота" было тепло и сухо. Тейлор нравилось абсолютное отсутствие изменений в автомобиле. Запах табачного дыма, которым было пропитано сидение водителя и его любимый джаз, доносившийся из радио, расслаблял её. Глаза слипались, борьба со сном не имела смысла. Дорога домой обещала быть долгой. Перестав сопротивляться, Тейлор ушла в царство Морфея.

***

Ей приснилась огромная яблоня, растущая на заднем дворе, семейное дерево Кристенсенов. Давным-давно, ещё будучи ребёнком, Теодор, отец Тейлор и Юджина, посадил её в восемь лет. И хоть юный Теодор терпеть не мог работу на заднем дворе, он каждый день заботился о ней. Это дерево жило вместе с ним. Оно видело всё: окончание колледжа Теодора, его свадьбу с Элен, рождение Юджина и Тейлор и смерть Элен. Яблоня радовалась и сопереживала Теодору. Она была живой.

***

Тейлор проснулась от грубой тряски её за плечо. Не открывая глаза, она точно знала, что эта крепкая хватка принадлежит её брату. Юджин не стал дожидаться результатов своих действий. Он вышел из машины и пошел открывать входную дверь. Теодор, убедившись, что его дочь больше не спит, вышел из автомобиля, и, заботливо открыл ей дверь. Тейлор долго смотрела на родимый дом. Столько холода и мрака исходило от него, словно от запаха свежего гроба, которого покрыли лаком пару минут назад. Странно, учитывая то, что Тейлор никогда не знала этого запаха. Внутри тоже ничего не поменялось с их последней встречи. Та же белая кухня, красный диван в гостевой, старый телевизор, и до жути скрипучая лестница на второй этаж. Только пыль и грязь стали новшеством в этом доме, учитывая чистоплотность Теодора, который был готов по десять раз перемывать одну тарелку, если увидит там хоть одну пылинку. Ничего не изменилось, но всё такое новое. Юджин направился к себе в комнату, не проронив и слова, лишь пару раз кашлянув на лестнице. Теодор пожелал ему приятных снов, но тот не пожелала слышать его. Не услыша ничего в ответ, Теодор пошел в гостевую комнату и присел на красный диван, который был постелен к приезду дочери. Тейлор села рядом с ним и, положив руки на колени, направила свой взгляд на фотографию, на кофейном столике. Теодор тоже смотрел на эту фотографию. На ней была изображена вся семья Кристенсенов. Все радостно смотрят в объектив фотокамеры, подаренной Тейлор на тринадцатилетие. Эта была её первая профессиональная фотография. Помнится, как она расставляла всех членов семьи, так, что-бы каждый получился как можно красивее. Попыток было более двадцати, но не одно из тех фото не нравилось Тейлор. Хотя, на самом деле, фото получилось с третьей попытки, просто Тейлор очень хотелось помучить своего старшего братца, душа которого жаждала попробовать кремовый торт. Элен и Теодор поняли это сразу, но не подавали виду, а лишь следовали указаниям юного фотографа. И после "удачной" попытки, когда Тейлор решила сжалится над Юджином, Элен предложила сделать ещё один снимок. Юджин издал жалостный звук, это было что-то между протяжным мяуканьем кота и кряканьем селезня. Вся семья, включая его самого, чуть не попадали со смеху. - Пап,- начала Телор.- прости меня, ещё раз, за... - Не вздумай извиняться.- Перебил её отец. - Я не имею права на тебя обижаться. И не слушай Юджина. Это был твой взрослый, осознанный выбор.- Теодор обернулся и посмотрел в глаза своей дочурке.- Твоя мама бы гордилась тобой. - Я должна была быть рядом,- Искренне вымолвила она.- как ты, и как Юджин. - Не переживай. Послезавтра наступит сорок дней.- На выдохе произнёс отец.- Там ты сможешь попрощаться с мамой. Помолимся всей семьёй за Царство небесное. Теодор ещё раз обнял свою дочку и поцеловал её в лоб, затем встал с дивана и подошел к выключателю света. - Спокойной ночи, Тейлор.- Пожелал он ей на прощание и щелкнул выключателем. - Спокойной ночи, папа.- Пожелала Тейлор в ответ. Тейлор сняла с себя шотрики и жакет, и сложила свои вещи на кресло, стоявшее рядом с диваном. Туда же она положила свою сумку с вещами. Оставшись в чёрных трусах и белой майке, она легла на левый бок. Скрип старых ступенек, по которым шел отец, обычно раздражал её, но сейчас он не играл никакой роли. Что он есть, что его нет. Тейлор смотрела в окно, которое выходило на задний двор. Огромная яблоня слегка покачивала своими ветками, словно протягивала свои руки навстречу ветру. Яблоня была прекрасна в свете луны. Тейлор казалось, что эта яблоня ждала её, дабы они могли вместе провести время. "Всей семьёй, и в горе и в радости мы, Кристенсены, всегда будем вместе.- Тейлор вспомнились слова слова своего отца, которые он говорил на годовщину свадьбы.- И пока мы вместе, в мире не найдётся той беды, которая разрушит наш дух. Любые препятствия мы преодолеем сообща, вместе разделяя наши победы, а наши неудачи закалят нас и сделают сильнее."