***
- Может, хватит? – Аарч снова выключил тренажер и посмотрел на команду, - играете, как сонные мухи. Очнитесь! Завтра играем с «Шедоуз», или вы забыли? Если вы будете так играть, то не будете даже допущены до кубка Галактики! Соберите свои конечности в кучку и начинайте играть! Все ребята были не в духе. Злые, они смотрели друг на друга, словно волчата. - Давайте, давайте, - пытался подбодрить команду Рокет, он бегал по полю и хлопал в ладоши, заглядывая в глаза каждому. Это не помогало. Совсем. Мяч вновь начал передвигаться по полю, но голограммы игроков противоположной команды, то и дело отбирали его у ребят. Все связки были резко забыты, движения перестали быть отточенными, подростки постоянно падали и спотыкались. - Да что с вами такое?! – кричал Аарч, потому что безысходность поглотила его с головой. То ли волнение так действовало на ребят, то ли все спали не на том боку, но Алекс, пытаясь отдать пас Мэй, не рассчитала и слишком сильно ударила по мячу, ошибившись с траекторией. Мэй была единственным открытым игроком, до которого бы мог долететь мяч, и девушка активно махала руками, демонстрируя это, ведь двое голоигроков пытались отобрать его у кареглазой. В результате удар пришелся Мэй чётко в живот, у девушки перехватило дыхание, она не могла вдохнуть, лишь чувствовала дикую боль и, скорчившись, упала на поле. У Алекс подвернулась нога и она упала назад, вовремя подставив руки, чтобы не удариться спиной. Рокет, пробегавший мимо, подал девушке руку и, увидев её испуганный взгляд, обнял товарку за плечо и чётко, но мягко и заботливо сказал: - Ты ни в чём не виновата. У каждого бывает. Тиа искоса посмотрела на капитана, а Алекс, поймавшая этот взгляд, отрицательно завертела головой, что заставило блондинку мягко улыбнуться. Когда брюнетка с кареглазым подошли к Мэй, чтобы уточнить, как она, голотренажёр исчез. - Эй, - Алекс кто-то сильно толкнул в руку, из-за чего та резко потеряла равновесие, хорошо, что рядом стоял Джок и он придержал её, - ты полная стерва! Как ты так можешь?! Решила убрать Мэй таким способом, да? Чтобы завтра играть с «Шедоус»?! - Майкро-Айс, я… - кареглазая ошарашенно смотрела на друга, она не знала, что сказать, потому что не могла себе представить, чтобы он про неё такое подумал, чтобы вообще про неё кто-то так подумал. - Эй, друг, слышишь, - перед девушкой встал рыжеволосый и толкнул невысокого парня в грудь так, что тот отошёл на шаг назад, - думай, что говоришь, понял? Мы одна команда и ты не можешь ни в ком сомневаться! Мы должны друг другу доверять, ясно тебе? И к тому же, с девушками так не разговаривают. Девчонки в нашей команде, хоть они и играют покруче многих парней, всегда остаются девушками. И не важно, на поле, или за его пределами. В помещении воцарилась тишина. - Майкро-Айс, я не думала, что ты такой злой, - Мэй неуверенно заговорила, её придерживал за локоть Тран, - Алекс, прости меня, я слишком плохо к тебе относилась. Будем считать, что я заслужила, - голубоглазая улыбнулась, подошла к брюнетке, и крепко её обняла. Аарча это не оставило равнодушным. Он слегка улыбнулся, потому что понял: он не зря потратил силы на этих ребят. Он сдружил их и только усилил в них самое важное, что должно быть у личности - человечность. - Это всё очень мило, - тренер постарался сделать как можно более суровый тон, - но играли вы отвратительно. Я отпускаю вас до вечера, ровно в семнадцать жду вас здесь же. Будете играть всю ночь, если потребуется. Свободны. Ребята быстро разошлись. Мэй с Алекс пошли за госпожой Симбаей, чтобы та оценила их состояние, Ахито отправился спать, Рокет с Тией ушли раньше всех, с целью насладиться обществом друг друга и подышать холодным воздухом заснеженной Аккелианы, Джок ушёл в душ, потому что сейчас ему больше всего хотелось, чтобы вода смыла с него весь негатив, пережитый за тренировку, и придала сил. Майкро-Айс подскочил к Трану и сильно схватил его за локоть, что заставило брюнета вскрикнуть от неожиданности. - Есть разговор. Буду в вашей комнате через десять минут, это срочно, - сказал сероглазый и поспешно удалился, оставив друга в полном недоумении. Парень, который за столько лет их дружбы привык ко всем странностям брюнета, почесал затылок и направился на место встречи.***
Всем известно то, что страсть Трана – это техника. Помимо того, что этот парень – талантливый защитник, он ещё и самый настоящий компьютерный гений. Пожалуй, из всех остальных ребят, у него у единственного есть в жизни то, что получается не хуже футбола, если не считать Алекс и её страсть к математике. Он с самого раннего детства не мог сидеть на месте. Вот и сейчас, заинтересованный, как же стадион Аккелианы частично вернули к жизни, он искал чертежи, допытывался у Клэмпа, и в итоге, при помощи Алекс, которая хорошо разбиралась в планировке помещений, составил почти что точный план стадиона Генезис, вплоть до вентиляции, и к большому сожалению, об этом узнал Майкро-Айс, не вовремя пришедший к близнецам в комнату. И вот снова, побеспокоив читающего последние новости Трана, в комнату влетел сноубордист, с порога заявивший, что ему нужна помощь друга. - Покажи мне план вентиляции, пожалуйста, - умолял сероглазый, нервно перебирая пальцами подол белоснежной куртки. - Тебе зачем? – ускоглазый нахмурился и отложил в сторону электронную газету. - Просто интересно. Тран глубоко вздохнул. Еще в первых классах школы, он усвоил одну простую и очень понятную вещь – любой зомби мог бы позавидовать способности Майкро-Айса мастерски выедать мозг. В этом, без сомнения, у него не было равных. - Пожалуйста, друг, ну, что тебе стоит… - Мне это стоит приличной массы нервных клеток, - сообщил юноша, садясь за компьютер. Брюнет победно улыбнулся и, потерев руки, подошёл к узкоглазому. - Что там тебе? – уточнил Тран, открывая программу. - Схему вентиляции. По ним же можно выбраться из здания? Бородатый глубоко вздохнул. Он решил для себя, что переубеждать друга – бесполезно. Да и всем известно, что свою голову не приставишь, жизненная мудрость – это не физика, её нельзя растолковать или объяснить. То, что атакующий «Сноу Кидс» - это ещё тот эгоист, все уже давно поняли и смирились. С другой стороны, парня душило понимание. Такая уж у Трана была в этой жизни роль – понимать. Он понимал всех. Понимал Алекс, которая, пока тот не встал перед ней на колени и не извинился за свои сомнения, не разговаривала с ним и постоянно горько вздыхала, понимал Ахито, который стал для вышеназванной лучшим другом, и они стали значительно больше общаться, после того, как он был единственным, кто осмелился поддержать её. Её, эту сильную, самодостаточную, но такую истеричную, такую неуравновешенную натуру, которая вечно улетает в облака, часто злиться и вечно пытается командовать, которая никогда не держит зла и делает выводы, которая замучена моралью и всех давно достала своими принципами, которая моментально становится серьёзной и часто бывает злой, которая редко улыбается и часто, слишком часто грубит, которая так заливисто смеётся и никогда не перестает верить. Только его брат знал, что она может терпеть абсолютно всё, стиснув зубы и до крови закусив щёку, а потом глухо вскрикнуть, вжаться в угол и плакать, долго, захлёбываясь. Или раскричаться на окружающих, потому что силы в один момент разом её покидали, и ей было просто-напросто нечего сказать. Что только Ахито мог подойти к ней в такие моменты, абсолютно по-братски обнять и успокоить. Он всегда её обнимал так, как маленькую Юки, их рыжеволосую кузину. Даже сам Тран часто их сравнивал, когда Алекс резко выскакивала из-за угла или швыряла в него подушкой. Такие похожие по характеру и разные внешне, парень вечно забывался и пару раз называл девушку не её именем, из-за чего та заливисто смеялась и просила познакомить её с той, которую она близнецам почти заменила. Тран понимал Джока, который весь отдается Мэй, потому что это та самая первая любовь, понимал Рокета, который смотрел на Тию, как на божество и прикасался к ней так нежно, будто бы она вот-вот растает или исчезнет. Понимал Тию, которая так искренне улыбалась, когда смотрела на Рокета, как она глубоко вздыхала, прижимаясь к нему, и как часто они пытались скрыться от чужих глаз, он понимал всех. Но никто, никто и никогда, кроме Ахито, не понимал его. Это и заставило Трана стать таким сильным, хоть его эту силу многие не замечают. А Ахито знает, как сжав зубами подушку, его брат может кричать от боли и усталости. А Ахито знает, как брату не хватает тепла, а Ахито знает… Ахито всё знает. На то он и братишка. - Вот твоя схема вентиляции. Только зачем такие трудности? Можно же просто выйти через дверь. - Забыл, что Аарч запретил нам выходить из академии до матча с «Шедоус»? Защитник покачал головой и развернулся к монитору. - Тран, - Майкро-Айс схватил друга за плечи, - Тран, я прошу тебя, - парень уже почти шептал, он отвёл глаза и задышал тяжело, делая перед каждым словосочетанием глубокий вдох, - я прошу. Я так больше не могу. Не могу, понимаешь? Мне больно смотреть на Джока с Мэй, мне тяжело. Я стал сам не свой, я не могу. Ещё немного, и я разнесу академию к чертям. Я все равно не смогу нормально сыграть, Тран. Мне это не по силам, футбол мне не по силам. Такая жизнь мне не по силам. Тран, пожалуйста, помоги мне сбежать. Я умоляю, друг. Майкро-Айс поднял на защитника глаза. Их застилала пелена слёз, а во взгляде этих серых глаз читалась грусть и необъятная усталость. Тран не мог долго смотреть другу в глаза и отвёл взгляд. - Ты извинился перед Алекс? – сухо и хрипло спросил он. - Я… - у атакующего перехватило дыхание, - я не могу. Я как представлю, что мог сделать ей больно, у меня внутри всё сжимается, и я хочу сам себе морду набить. Я слабый, я безвольный, но я не могу ей после этого посмотреть в глаза. Скажи ей, что я раскаиваюсь, не хочу, чтобы она держала зла. Тран сжал кулак, как будто собирая в него всю свою волю, и слегка ухмыльнулся словам друга. Теперь, парень не был так уверен, что Майкро-Айс бежит от предателя Джока и от своих чувств к Мэй. Несомненно, он убегал именно от чувств, от эмоций, но связано ли это с Мэй? Над этим вопросом Тран решил подумать позже, потому что сейчас голова у него шла кругом, и он не мог понять, что творится в сознании и сердце его невысокого друга.