Poet And His Muse

— Как и во всех старинных замках, там обитал призрак… Призрак молодой девушки со светлыми волосами и голубыми глазами. Девушка была одета в длинное белоснежное платье, которое напоминало свадебный наряд. Каждое полнолуние она выходила на берег и плакала о своём любимом, который утонул в этой реке… — Хватит пугать сына на ночь, — укоризненно заметила Эми, которая до боли напоминала ту самую девушку из рассказов своего мужа. — Мама, мне не страшно! Папа, а расскажи до конца, — просил отца малыш, но тот взглянул на часы и покачал головой: — Нет, Энди, уже слишком поздно, пора спать. — Но, папа… — захныкал мальчишка. — Иди спать, мой хороший, а завтра папа расскажет тебе продолжение этой истории, если ты хорошо будешь себя вести, — улыбнулась женщина и пошла расстилать кровать маленького Энди. Мальчик давно питал страсть к подобного рода рассказам, всё, что говорил ему отец, он запоминал, дополнял своими деталями и получал увлекательнейшие мистические рассказы, которые начал писать ещё в подростковом возрасте. В свои годы он был автором известного мистического романа, который принёс ему славу и неплохие деньги, которые писатель решил потратить на осуществление своей давней мечты: покупку старинного особняка где-то за городом. Этот дом очаровал его своей таинственностью и загадочностью. Он будто сошёл со страниц его романа и рассказов отца. Нет, он не был похож на традиционный средневековый замок: не было башен, высоких шпилей и прочей атрибутики. Но было в этом здании нечто такое чарующее и притягивающее, что просто не могло заставить его, любителя различных потусторонних вещей, поверить: это не просто особняк. Здесь обязательно должно твориться нечто удивительное и необъяснимое. Красивое здание из тёмного камня выгодно выделялось на фоне остальных домов в округе. Оно было окружено высокими деревьями, которые ещё больше дополняли атмосферу, придавали колорита, заставляя Энди поверить в то, что и здесь обитают призраки, здесь творятся различные вещи, которые он так любит описывать в своих рассказах. Энди заселялся с мыслью, что это обязательно должно вдохновить его на написание чего-то нового. Участок рядом с домом не был большим — он был огромным, окружённым высоким каменным забором, через который невозможно было разглядеть что либо, что ещё больше понравилось новоиспечённому хозяину, который не любил вмешательство в своё личное пространство, а с таким забором можно не бояться того, что за тобой ведут наблюдение. Но оказавшись внутри, можно было по достоинству оценить небольшой сад, в котором цвели вишни, журчал ручей, будто искусственный, настолько красивый… От всего увиденного у Энди перехватывало дух. Исследуя пространство, он нашёл то, что хотел увидеть. Фамильный склеп. С одной стороны, Бирсак немного боялся, а с другой — ему хотелось поскорее узреть то самое таинственное и интересное место во всём доме, увидеть то, что дано увидеть не каждому, узнать какие-то секреты… Только оказавшись внутри, писатель тяжело вздохнул, пытаясь настроиться на то, что увидит. Ему всегда хотелось побывать в склепе: увидеть всё это своими глазами, рассмотреть, узнать подробнее. Взору парня предстали плиты, которые было очень тяжело разглядеть из-за царящего в подвале мрака. Он щёлкнул зажигалкой и подпалил фитилёк керосиновой лампы, вспыхнувший, освещая склеп. Медленно, словно боясь потревожить умерших, писатель подошел к одной из плит, на которой были лаконично выгравированы имя и две даты — ни изображений, ни эпитафий. Энди провел пальцами по гравировке, растёр по подушечкам пальцев оставшуюся на них пыль. Шагнул к следующей плите, пытаясь не выронить из дрожащих пальцев тяжелую лампу. И замер, мазнув взглядом по противоположной стене. Там, возле одной из таких же, неотличимых друг от друга плит, лежало несколько сломанных спичек и расколотая лампа, вроде той, что писатель держал в руке. Он глубоко вдохнул, выдохнул, чувствуя, что просто, как обычно, накручивает себя, а потом подошел к этой плите, касаясь пальцами гравировки. Парень не рассмотрел имени, которое кто-то словно специально пытался затереть, зато отчётливо увидел даты — 1804-1829. А потом замер в таком же положении, в каком и стоял, потому что плита съехала в сторону, и его взгляду предстал открытый гроб. Энди ожидал увидеть там что угодно: скелет, обтянутый сгнившей одеждой, куски гнилого мяса, кости… Но гроб был совершенно пуст. Энди стало дурно. Он мысленно проклинал себя за любопытство. «Этого не может быть… Куда делся этот человек? Неужели его перенесли в другое место? Или?..» — ужаснулся собственным мыслям Энди. Он и сам не заметил, как изнеможённо опустился на холодный сырой пол, но как только прикоснулся к нему, сразу же вздрогнул, вскочил и поспешил покинуть здание. Набрав в лёгкие побольше воздуха, парень ещё раз окинул взглядом свои нынешние владения. Снаружи всё выглядело просто прекрасно, а вот внутри… Ещё лучше. Ранее Энди видел то, что находится внутри дома только на картинках в Интернете, сейчас же он смотрел на эту красоту собственными глазами. Особняк был прекрасен как снаружи, так и внутри. Дом был прекрасно обустроен, там было всё, что должно быть в настоящем замке: камин, огромные портреты несомненно знатных особ, которые раньше обитали в этом своеобразном замке. В наличии было электричество, вода и прочие необходимые вещи. Энди ходил по коридорам, освещаемым лишь лампами, в которых находились свечи, что ещё больше придавало этому особняку свой шарм. Просто рай для любителей подобной мистической атмосферы, к которым относил себя и наш герой. Писатель имел чёткую цель найти себе спальню, поэтому заглядывал в случайные комнаты, пытаясь отыскать ту, которая очарует его с первого взгляда. Дом был огромным и стоил бешеных денег, заплаченных за него, поэтому комнат было много. Первой, которую посетил Энди, была комната на первом этаже рядом с кухней, которая, к слову, тоже порадовала новоиспечённого хозяина хорошей качественной техникой. Всё-таки, в этом замке не было ни единого намёка на то, что жить здесь нельзя: над обстановкой поработали хорошо. Так вот, первая комната не привлекла Бирсака. Казалось, что она предназначена для подростка, ведь выглядела она как-то по-детски и не так, как хотелось бы Энди видеть свою спальню. Поиски продолжались. Рядом с этой находилась комната, которую Бирсак пожелал использовать в качестве рабочего кабинета и погрузиться там в работу над новым романом, который он планировал сдать в срок, так что следовало поторопиться. На втором этаже он зашёл в комнату, которая явно предназначалась для молодой девушки, так как оформлена была в бежевых и розовых тонах. Рядом с кроватью, увешанной красивым балдахином, стоял старинный столик с зеркалом, немного помутневшим от старости. На этом столике стояла шкатулка, щедро усыпанная драгоценными камнями. Внутри этой шкатулки, видимо, находились украшения, но Энди не смог открыть вещицу, как бы ни пытался. Точно так же он и не мог понять, почему шкатулку не убрали или не продали во время реставрации здания. Как будто кто-то принёс её сюда совсем недавно. Взглянув на стену, Энди увидел портрет той, которой когда-то принадлежала эта комната: красивой молодой девушке, которая своей внешностью будто зацепила его, он не мог отвести от неё взгляда. — Красивая… — пробормотал Энди, закрывая дверь. Ему захотелось вернуться туда ещё раз, и им овладело странное ощущение того, что в этой комнате кто-то живёт и только что просто вышел на кухню перекусить, к примеру. А вот следующая комната, соседняя с этой, сразу же привлекла Энди своей обстановкой: тёмно-зелёные шторы, мягкий ковёр того же цвета, но более светлого оттенка, пейзажи в красивых позолоченных рамах на стенах, огромное окно, которое было обвито снаружи плющом, который вился практически по всей наружной стене. Вся комната была оформлена в одной цветовой гамме, которая очень нравилась Энди, поэтому он, недолго думая, спустился во двор, чтобы начать разгружать машину и разбирать коробки со своими вещами. Справившись с этим довольно быстро, Энди решил прогуляться. Дома, которые находились поблизости, были похожи на особняк Энди, но, всё же, его собственный дом нравился ему куда больше. За всё то время, что он ходил по улицам, он не встретил ни единой живой души, как будто все вымерли. Подумав, что это странно, парень решил возвратиться в дом, чтобы выпить пустого чаю и лечь спать, так как о продуктах писатель не позаботился. Только поставив чайник, который, к слову, оказался медным, на плиту, Энди услышал сигнал, оповещающий о том, что к нему кто-то пришёл. Писатель чуть было не нажал на кнопку, которая открывает ворота (его «замок» был оснащён и такими атрибутами, что не состыковывалось с этой атмосферой Средневековья), но решил лично выйти и посмотреть, кто же пришёл. За вратами стояла пожилая женщина, держащая в руках тарелку, источающую приятный аромат. Женщина (видимо, соседка) лучезарно улыбалась, поэтому Энди сам открыл ворота и впустил её к себе во двор. — Здравствуйте, соседи, — поприветствовала Энди женщина, протягивая ему в руки тарелку. Он был наслышан о том, что в частных секторах соседи приходят знакомиться, поэтому без удивления взял тарелку в руки и предложил соседке зайти к нему в дом. Та согласилась и, немного кряхтя, поднялась следом за Энди в дом. — Меня зовут Эмма, — представилась женщина, а Ди немного сконфужено кивнул, но всё же переспросил: — Как мне вас называть? Мисс?.. Или миссис?.. — Называй меня просто Эммой, чтобы я хоть немного почувствовала себя молодой, — улыбнулась соседка. — Меня зовут Энди, — сказал хозяин. — Я писатель, буду жить здесь. Чаю не хотите? — Я была бы не против, — сказала женщина, усаживаясь за стол в кухне. Чайник ещё не засвистел, так что Энди решил сбегать за чашками, которые, возможно, находились в коробке, которую он оставил в той самой «розовой» комнате. Как только он дёрнул за дверную ручку, то ощутил, что дверь не поддаётся. Она была заперта. Странно, ведь пару часов назад Энди был в этой комнате и даже не подумал бы закрывать её. Чертовщина какая-то… Бирсак начал хлопать по карманам в поисках ключей, но вспомнил, что оставил связку на кухне. Ему повезло: Энди нашёл сервиз в коробке, находящейся в собственной спальне, так что он взял чашки и спустился туда, где его ожидала Эмма. — Вот представляете… — пробормотал Ди, начиная возиться с приготовлением напитка, так как за время его отсутствия чайник закипел. — Хотел зайти в комнату, а дверь заперта. Хотя я точно помню, что я был в этой комнате совсем недавно и дверь не запирал. Возможно такое? — В этом доме всё возможно, Энди… — многозначительно пробормотала соседка, а Энди взглянул на неё из-под нависшей на глаза чёлки: — Что значит «в этом доме»? Он какой-то особенный что ли? — Много лет назад здесь жила семья: мать, отец, их дочь и сын со своей женой и дочерью. Другая дочка этих людей была замужем за богатым человеком и жила в его доме, который был ничуть не хуже этого. Остальные дети не смогли выжить в это тяжёлое время: болезни одолели их. Они были знатного рода, у них было всё: деньги, статус, дом, полный дорогих вещей и слуг… Вот только счастья в их доме не было. Дочь их, Джульетта, была уже взрослой: в её возрасте давно следовало бы выйти замуж и родить несколько детишек. Но она всё отнекивалась, мол, недостойны все её, не нравятся ей, хотя претендентов было много, и среди них — достойные люди, вопреки её словам. Когда терпение родителей подошло к концу, они заявили: она выходит замуж, и это не обсуждается. Жениха они ей подобрали «породистого». Он был сыном какого-то купца, очень состоятельного человека. — А эта девушка? Как она отреагировала? — поинтересовался Энди, прихлёбывая чай. — А вот сама Джульетта была против: она давно была влюблена в какого-то парня из бедной семьи, даром, что талантливого поэта. Они случайно встретились на каком-то городском празднике… Они так полюбили друг друга… Но разве объяснишь это отцу? Отцу, который мечтал лишь о том, как бы ему сбагрить дочурку в семью, где она не будет ни в чём нуждаться, он беспокоился о ней, но за этим не замечал главного: с каждым днём подготовки к свадьбе она увядала как цветок. Он знал о том, что Джульетта влюблена в бедного парня, но на чувства собственной дочери ему было наплевать. Он решил не ждать того, когда девушка опозорит род, и приказал убить того паренька. Это было так легко и просто для него — решать чужие судьбы… А потом, перед самой свадьбой, Джульетта повесилась. Её отец умер от какой-то страшной болезни, мать не выдержала этих мучений и тоже слегла в могилу… Затем род прервался. Я даже не знаю, что случилось с другими… И до сих пор ходят слухи, что призрак этой несчастной девушки бродит по замку, — окончила свой грустный рассказ женщина. — Откуда вы всё это знаете? — ошарашено спросил Энди. Этот рассказ был схож с тем, что рассказывал ему отец в детстве, но до сих пор это не казалось таким реальным, как сейчас. — Я живу рядом уже много-много лет, — усмехнулась Эмма, — и по письмам, найденным в этом доме когда-то, всё было предельно ясно. Эта история очень известна здесь. В этой местности распространено мнение о том, что здесь живёт призрак. Многие новоиспечённые хозяева сразу же съезжали, не говоря уже о тех, кто попросту боялся здесь поселиться. Ты — один из самых смелых. — Я не верю в призраков, — уверенно сказал Энди, размешивая сахар в чашке с чаем. — Очень зря, — подметила Эмма. — Ты же писатель, пишешь об этих самых призраках… — Ну, знаете ли… — заёрзал на стуле Энди. — Человек может работать на заводе по произведению зефира, а этот самый зефир — люто ненавидеть. Вот и я пишу о привидениях, но в этих созданий я не верю. Я достаточно разумный человек, и поэтому рассматриваю призраков просто как плод человеческого воображения, нечто для забавы… Их не существует.

···

День начался замечательно: Энди с удовольствием потянулся на кровати, прислушиваясь к звукам пения птиц за окном, покрутился, пытаясь заснуть снова, но ему это не удалось, и Бирсак раскрыл глаза, всё так же лёжа на кровати. Ещё только проснувшись, он услышал приятный женский голос, исполняющий потрясающе красивую песню. Сначала от этих приятных звуков на лице Энди нарисовалась улыбка, но потом к нему пришло чёткое осознание ситуации. Он живёт один! И сейчас он может поклясться, что находится в добром уме и здравии. Писатель немедленно вскочил с кровати, накидывая на плечи домашнюю кофту. Он выбежал в гостиную, но ни одного звука не услышал и не увидел ничего, хотя был уверен, что пение исходило именно отсюда. Бирсак бессильно опустился на диван. — Что, чёрт возьми, происходит?.. — прорычал он в звенящую тишину. К нему сразу же пришла мысль, что стоит открыть ту комнату, которую он не смог отворить вчера. Энди схватил связку ключей и побежал на второй этаж, где начал перебирать все ключи, которые у него были. Первые два ключа не подошли, а третий он не смог протолкнуть, как бы ни пытался. Прекратив любые попытки, парень наклонился и пристально посмотрел в скважину. Там находился ключ. Кто-то сидит в комнате его дома и закрыл дверь изнутри. Бирсаку даже показалось, что он услышал сдавленный смешок, исходящий из комнаты. — Итак, есть два варианта, — рассуждал вслух Энди. — Либо я сошёл с ума, либо в этой комнате действительно сейчас находится кто-то. Второй вариант почему-то нравится мне больше… После ежедневных забот писатель спустился в свой кабинет, решив до самого вечера работать над романом. Только на середине работы его переклинило: исчезла фотография, которую он оставил на своём рабочем столе. На снимке был изображён сам Энди со своим романом в руках. Фото было сделано на презентации книги, и каждый желающий мог с лёгкостью его найти, поэтому Бирсак понятия не имел, кому же могло понадобиться его фото. Но знал он точно то, что все эти события как-то связаны между собой. И рано или поздно всё должно раскрыться.

···

Это произошло спустя одну неделю. Энди, который смог-таки открыть эту комнату, исследовал её на предмет чего-то, что должно было натолкнуть его на мысль о том, что же на самом деле происходит, решение этой проблемы. Ничего необычного Бирсак не заметил: обычная комната со своими прибамбасами. Но портрет на стене по-прежнему притягивал его. Казалось, что он видел эту девушку когда-то давно и забыл об этом, но её черты по-прежнему застряли в его голове. Шкатулка, которая привлекла внимание Энди в первый раз, лежала на месте, словно никто её и не трогал, чему Бирсак очень удивился после стольких странных событий. Он ещё раз попытался открыть вещицу, но, так и не сумев, отложил её в сторону. Негромкое покашливание заставило его вздрогнуть и обернуться. Перед ним стояла красивая девушка с длинными каштановыми локонами и зелёными глазами. Выглядела она старомодно, хоть и скромно для её статуса (в том, что это — та самая Джульетта, писатель не сомневался): платье было кружевным, длинным и имело белый цвет, который отнюдь не привлекал, а попросту отталкивал. В целом, один в один — героиня папиных историй. — Чужие вещи трогать нельзя, — сказала она, глядя сквозь пространство и пронизывая взглядом парня. — Ты кто? — задал вопрос Энди, который был в ступоре и заворожен появлением девушки. Она не ответила ничего, просто вышла из комнаты. Даже её шаги напоминали скольжение по воздуху, её голос звенел колокольчиком, хоть и имел приятную хрипотцу, даже её движения не были похожи на обычные человеческие. Энди выбежал за ней следом, но никого уже не застал. Это напоминало ему интересное приключение. Решив не пугать её, Энди отправился в кабинет, где продолжил своё повествование, но работа не шла. Терялись детали, руки дрожали, писатель не сразу попадал на нужные клавиши на своём ноутбуке, делая массу ошибок. Он даже обрадовался, когда услышал звуки инструмента и её прекрасного голоса. Тихо, будто боясь спугнуть девушку, он прошёл в гостиную и увидел Джульетту, которая исполняла песню, аккомпанируя себе на рояле. — Это было красиво, — сказал Энди, пытаясь как-то завлечь к себе девушку. Та благодарно кивнула и встала из-за инструмента. — Стой, — приказал Энди, но она ослушалась и продолжила движение. Бирсак догнал девушку и дотронулся до её руки, после чего тут же отдёрнул свою. Её кожа была холодной, бледной, но очень мягкой. — Пожалуйста, — попросил он, и шатенка остановилась, глядя на парня из-под опущенных ресниц. — Что ты здесь делаешь? — спросил Ди, окончательно растеряв остатки робости перед этой девушкой. Он понял, что бояться ему нечего. — Живу, — сказала она, и Энди вспылил: — Почему?! Какого чёрта ты здесь живёшь? — Это мой дом, — невозмутимо ответила девушка. — Это и мой дом тоже, — сказал Энди, немного успокоившись. Джульетта пожала плечами и улыбнулась, показывая то, что ей абсолютно всё равно. А затем она прошла мимо парня, окатывая его невыносимым холодом и нечеловеческой энергетикой. Энди не смог остановить себя и проследовал за девушкой, которая направлялась в библиотеку. — Я люблю читать одна, — произнесла девушка, открывая дверь комнаты. — Тебя зовут Джульеттой?.. — спросил Энди, придерживая дверь и не впуская шатенку в комнату. Та кивнула, а затем прошмыгнула в библиотеку, закрывая за собой дверь. — Я Энди… — только и успел сказать хозяин, а в ответ услышал несмелое «Я знаю…»

···

Энди уловил возню в соседней комнате и решил зайти к девушке, которая была ни на йоту не ущемлена тем, что в доме появился ещё один житель, ей было всё так же всё равно. — Привет, — сказал Энди после того как постучал в дверь. — Здравствуй, — ответила Джульетта, не отрывая взгляда от пейзажа за окном. — Ты красиво играешь и поёшь… Я люблю музыку, — сказал писатель, не осмеливаясь пройти дальше в комнату, а так и оставаясь на пороге. — Я тоже, — улыбнулась девушка. — В тот раз… Ты сказала, что знаешь моё имя. Откуда? — спросил Ди, считая, что лёд тронулся. — Ты — это он, — пожала плечами девушка, после чего добавила, чтобы разъяснить ситуацию: — Ты похож на него. — На кого? — На Эндрю, — и развернулась, чтобы дать возможность брюнету разглядеть себя. — Мы с ним любили друг друга. А потом он умер. И я следом за ним. — Ты?.. — Я мертва, Энди. Поэтому я никуда отсюда не денусь. Можешь собирать свои вещи. — Я никуда не уеду. Хочу остаться. — Оставайся, — равнодушно ответила Джульетта. — Это больно? — задал вопрос Энди, пытаясь выведать у девушки как можно больше. — Нет, — сказала она, окинув писателя взглядом. Присела на постель, совсем по-человечески, поджав одну ногу под себя, а вторую свесив, заставляя Энди в очередной раз засомневаться в реальности происходящего. — Сначала страшно. Потом тяжело становится дышать, перестаёшь и всё. — Расскажи мне, — попросил Энди, практически замолил. — Уйди. И не надо искать меня, — твёрдо сказала она, так как любые воспоминания были очень тяжелы для неё. Бирсак не смел ослушаться.

···

Энди и вправду не стал искать Джульетту, боясь подорвать это хрупкое доверие к себе с её стороны, а она, в свою очередь, не появлялась ему на глаза целую неделю. Он просто знал, что она здесь: в соседней комнате слышалась её возня, библиотека часто была заперта изнутри, по утрам слышались звуки рояля и её пение. Но писатель не хотел тревожить её и как-либо нарушать всю эту ситуацию. Напротив, он почувствовал необъяснимый прилив вдохновения и творческих сил, шла активная работа над романом, который плавно увеличивался в размерах: Энди не мог уложиться в количество страниц, которое установило издательство. На второй неделе Энди не стал как обычно сидеть утром в своей спальне и слушать музыку, исходящую из гостиной. Он тихо подошёл к девушке сзади и просто молча стоял, вслушиваясь в прекрасные звуки. Каждый день песня была новой, будто она сочиняла их сама. Хотя, скорее всего, так и было, ведь до сих пор подобного писатель никогда не слышал. Окончив свою песню, Джульетта развернулась на скамейке в втупилась взглядом в брюнета, стоящего уже напротив неё и улыбающегося. — Ты не съедешь, — полувопросительно-полуутвердительно произнесла она, заглядывая ему в глаза и будто пронизывая взглядом насквозь. — Я не съеду. — Почему? — она, казалось, совершенно не понимала психологию этого человека. — Мне здесь нравится, — пожал плечами Энди. — и ты мне абсолютно не мешаешь, даже наоборот, — улыбнулся Энди. Эта улыбка была чуть виноватой, чуть неуверенной, но, всё же, искренней. — Невозможно… — пробормотала она. — Что невозможно? — не понял Энди. — Невозможно быть так похожим на человека. Это же полная копия… Глаза, такие голубые и холодные… Губы, мягкие и пухлые, прямо как у него… Голос… С хрипотцой, но такой приятный и похожий… — бормотала Джульетта. Казалось, она настолько поражена, что даже говорить нормально не может, она глотала окончания слов, будто сейчас начнёт всхлипывать и слеза покатится по её лицу. — На кого я похож? Расскажи мне, пожалуйста, — Энди мягко и вкрадчиво произнёс эти слова и присел рядом с Джульеттой, боясь к ней прикоснуться, помня те ощущения от её холодной кожи. — Эндрю. Я увидела его на мосту, он смотрел на реку, любовался видом… Я подошла к нему и просто молча стала рядом с ним. А потом… Потом мы заговорили. Я влюбилась в него, — шумно выдохнула она. — Я любила его больше жизни, а мой отец… Мой отец не желал того, чтобы я опозорила семью. Он решил избавиться от проблемы. Я даже не знаю, что с ним случилось, но я точно помню момент, когда я увидела его могилу. Там не было креста, могильной плиты или ещё чего-то… Его родственники не могли себе этого позволить. Просто табличка с его именем. Даты. И всё. — Это ужасно, — выдавил из себя парень. — Это аристократия. Высший свет, где никому нет дела до чувств, — припечатала шатенка. — Ты плачешь?.. — Я не умею плакать. Не могу. Хотя иногда очень хочется. — Давно ты здесь? — Почти двести лет. Время очень долго тянется, когда ты заперта в этом доме и не можешь выйти. Я будто замурована. Я не смогу никуда деться, как бы ни старалась. — Почему? — Я умерла в этом доме, а значит, остаток существования должна буду провести здесь. — Это жутко. Я не верил в призраков, а сейчас один из них… Передо мной. — Ты, наверное, представлял себе их по-другому? — Да, — признался Энди. — Но я даже не думал, что призрак будет выглядеть как настоящий человек. Только вот… Ты такая холодная… Можно?.. — он захотел прикоснуться к девушке ещё раз, а она посмотрела ему в глаза и сама провела холодным пальцем по его впалой тёплой щеке, очёрчивая острые скулы. Приблизилась к его лицу, обожгла неожиданно горячим дыханием кожу, быстро и резко прикоснулась губами к его губам и так же резко отвернулась. — Прости, — сказала она. — Я просто хотела… Проверить. Попробовать. — Для сравнения? — не выдержал Энди. — Так давай, я здесь, стою перед тобой, делай со мной всё, что хочешь! Можешь даже называть меня Эндрю или как там его… Джульетта вскочила из-за рояля и помчалась прочь, оставляя Энди в полном непонимании ситуации. — Я псих, — произнёс он вслух. — Ревную призрака к давно умершему парню. Что же происходит?..

···

Он нашёл её в саду. Девушка сидела на плетёном кресле, любуясь вишнёвым цветением. Казалось, что до этого ничего не произошло, она всё так же равнодушно скользнула взглядом по Энди и продолжила вглядываться в белоснежную цветочную пену. — Я… — начал Энди, но заметив, что Джульетта не обращает на него внимания, попросил: — Посмотри на меня. Девушка повернула к нему голову, и Энди сел в соседнее кресло. Только сейчас девушка заметила то, что в руках у него была гитара. — Я хочу показать тебе… Я написал песню. Хочу, чтобы ты послушала. И так как Джульетта не произнесла ни слова, Энди начал перебирать струны и петь. Песня была о любви, о каком-то светлом чувстве, которое рано или поздно испытают все, а те, кто уже пережил это, никогда не забудут. — Это было очень красиво, — сказала шатенка. — Спасибо… Я хочу знать… Сейчас ты видишь во мне его или же меня? — спросил писатель, немного напрягшись и любопытно вглядываясь в лицо девушки, которое преобразилось: на нём появилась искренняя улыбка. — Ты Энди. Современный писатель, автор мистических рассказов, хозяин этого дома… Эндрю больше не существует. Он не стал призраком ввиду своей насильственной смерти. Он просто исчез. Я не хочу говорить об этом больше. Хватит, — сказала Джульетта. Энди мягко улыбнулся и несмело, точно так же как и девушка недавно, поцеловал её. — Я… люблю тебя, — это прозвучало тихо и почти неслышно.

···

— Это так красиво, — прозвучало в комнате Энди, когда он только пытался отогнать от себя остатки сна. — Ты вообще спала? — поинтересовался парень, разглядывая свою гостью, которая отложила распечатанные листки и улыбнулась: — Нет, всю ночь читала. Это так… Потрясающе. И приятно. Ты написал, что я — твоя муза. — Да, и немного приставучая муза, можно сказать, — рассмеялся Энди. — По-другому с тобой невозможно, — она поцеловала его в лоб. — Ложись спать, — сказал он, дотрагиваясь кончиками пальцев до её спины. — Иначе весь день будешь жаловаться и ныть. — Сначала расскажи мне до конца, — потребовала девушка, а Энди сказал: — Всё потом, у нас с тобой впереди ещё куча времени. А сейчас ложись спать. — А когда ты расскажешь мне, чем закончится? — поинтересовалась Джульетта. — Как же я всё-таки тебя люблю… — пробормотал Энди, разглядывая шатенку. — За то, что вдохновляешь меня… За то, что ты такая… живая. — И я тебя. За всё, — заверила его девушка и поцеловала в мягкие приоткрытые губы.