Маска

      Высоко в небе парили орлы в поисках добычи. Охотились на мышей, белок и птичек поменьше. Так определенно было всегда. Сильные побеждали слабых и отнимали у них все, в том числе и жизнь. Но только не сейчас, не сегодня, подумала Кагуя, целясь в крупного орла, который уже наметил в жертву ничего не подозревающего птенца одной из многочисленных лесных птиц. Метко брошенный кунай попал прямо в грудь, и птица замертво упала наземь. Птенец в гнезде продолжал пищать, зовя мать, но к нему, вероятно, никто уже не прилетит, потому что орлы чаще всего не охотятся в одиночку. Возможно, второй орел уже летит к своим птенцам с тушкой матери птенчика-сироты в клюве. — Что ж, можно было позволить птенцу умереть быстро, чем оставлять его на голодную смерть. Так было бы милосерднее, — закончила мысль девушка и, закрыв окно, вернулась в спасающую тень комнаты.       Нежась в прохладных простынях, Кагуя вспоминала о прошедших деньках в Конохе. Она, скорее всего, отдала бы все, чтобы вернуться в родную деревню, но это уже невозможно. Для ниндзя-отступников нет пути назад, вот что когда-то сказал ей Орочимару-сан. Разве смогут принять обратно такую, как она? После всего, что она натворила, это маловероятно. Убить всех генинов и большую часть чуунинов означало на длительный период времени лишить деревню продолжения. А также украсть почти все свитки с запретными техниками, которыми она овладела позже. Но теперь, кажется, Кагуя начинала жалеть о своих поступках, совершенных под влиянием Орочимару. В последнее время ее все чаще начинали посещать такие мысли, но Кагуе удавалось заглушать эту боль. — Искусство — это взрыв! — за дверью послышался громкий голос, а затем дверь снесло.       Девушка чувствовала приближающуюся чакру нескольких ниндзя, но никак не ожидала, что они войдут в дом, не постучавшись, да еще и выломав дверь. — Парень, зачем ты снес дверь? — с ноткой печали спросила Кагуя у блондина. Тот, явно не ожидавший такого приема, застыл с вопрошающей миной на лице. — Этот дом — все, что у меня есть, — продолжила она, не спеша поднимаясь с кровати. — Неужели так трудно было постучаться?       Нельзя было назвать это домом, скорее, небольшая лачуга, которая даже не принадлежала Кагуе официально. Она всего лишь нашла ее и записку на прикроватной тумбе, что эта хибарка принадлежит тому, кто первым найдет ее. Наверное, от доброго старичка-рыбака, который решил отбросить концы в море и оставить после себя этот маленький, но весьма уютный домик на берегу.       За подрывником стояли еще двое. Когда пыль улеглась, девушка рассмотрела юношу с красными волосами, а в другом узнала Орочимару. — Мы пришли, чтобы… — начал блондин, но куноичи прервала его. Ее больше интересовал старый учитель. — О, Орочимару, какая неожиданная встреча! — полуулыбнулась девушка, накидывая плащ поверх прозрачной сетчатой майки. — Кагуя, я тоже рад тебя видеть, — тихо прошипел в ответ саннин. — Так что, говоришь, вас сюда привело? — снова обратилась Кагуя к ненавистнику дверей, но тот, наблюдавший за шипением змеиного саннина, ответил только спустя несколько секунд. — Мы предлагаем тебе вступить в организацию Акацуки. — Что еще за Акацуки? — не без интереса спросила девушка.       Переводится, как «красная луна». «Что за странное имя для организации» думала Кагуя. Неординарное название лишь подогревало ее интерес, помимо того, что пришли именно за ней. Значит, у них есть информация о ее способностях. Естественно, Кагуе хотелось вступить исключительно ради интереса, но нельзя сдаваться так быстро — нужно посмотреть к чему все это приведет.       За окном послышался знакомый щебет лесной птицы, который она слышала на протяжении полугода. Неужели? Кагуя повернулась к окну, но, заметив, как насторожились те двое, кроме Орочимару, остановилась. — Не волнуйтесь, я просто проверяю птенца, — улыбнулась девушка и выглянула в окно. На ветке с гнездом птенец продолжал пищать, но когда мать аккуратно изрыгнула ему в клюв пережеванных червей, он успокоился. Это вызвало невольную улыбку на лице Кагуи. Все-таки, смерть орла была не напрасной, его напарник несет птенцам другую птицу, жизнь которой уже не зависит от ее рук, а птенец на том дереве не будет сиротой. — Ты не меняешься, Кагуя, — подумал про себя Орочимару.       С тех самых пор, когда он тренировал ее, прошло уже очень много времени, но она все так же переживает о животных, как и раньше. Она ставила божьих тварей даже выше людей. Орочимару предполагал, что это происходит из-за того, что все отвернулись от нее еще в академии. После этого он и нашел ее далеко за пределами Конохи. В реальность девушку вернул голос красноволосого юноши. — Акацуки — это группа ниндзя, которая желает абсолютного мира для всех. — Мне не нужен абсолютный мир, — безразлично ответила девушка и вновь легла на кровать. — Ты определенно не меняешься, Кагуя, — уже вслух произнес Орочимару. — А ты определенно ошибаешься, старикан, — ядовито огрызнулась девушка. — Я очень сильно изменилась. Зачем мне вступать в Акацуки? Оставьте меня в покое. — Вступи, хотя бы потому, что я твой бывший сенсей, Кагуя. Последуй за мной, как и раньше, — Орочимару протянул ей руку, что навеяло воспоминания об их первой встрече.       Это было летом, в седьмом месяце, Кагуя ясно помнила. Девочка с красными волосами сидела у берега и плакала от одиночества, проклиная всех и вся. И тут появился он — Орочимару, ее спаситель, протянувший ей руку, предложивший силу и знания взамен на несколько опытов. У нее не было абсолютно никого: ни любящей семьи, ни верных друзей, которые могли бы отговорить ее от этого. Казавшаяся искренней улыбка сделала свое дело, но сейчас Кагуя не особо жалела, что встретила этого хитрого лжеца, потому что она действительно обрела силу и знания. — Что? — Кагуя искренне рассмеялась. — Орочимару, ты был моим учителем не больше трех месяцев. Разве могу я называть тебя сенсеем? — В таком случае, сразись со мной. Если ты проиграешь, то вступишь в Акацуки, — блондин чуть поддался вперед. Кагуя снова засмеялась: — Вы, что, так всем говорите? Ладно, так тому и быть, только не в доме. Жду тебя на соседней поляне, — с этими словами девушка переместилась на поляну с помощью техники Летящего Бога Грома. Не более чем через минуту в нескольких метрах от нее появился блондин. — Поиграем? — ухмыльнулась Кагуя и метнула в Дейдару пару кунаев. Парень ловко увернулся и, засунув руки в карманы, направил их в сторону девушки. Из ладоней полилась жидкая белая глина. Когда да Кагуи дошло, что у парня рты на ладонях, она еле сдерживалась, но, не выдержав, свалилась на землю. Всю поляну залил непрекращающийся издевательский смех. — Ты же… — Кагуя держалась за бока. — Ты же можешь целоваться сам с собой! — выкрикнув это, девушка повалилась на землю, продолжая все так же громко смеяться. — А ну заткнись! — обиженно крикнул блондин, и глина начала приобретать форму непонятных существ. Спустя секунду они уже начали двигаться в сторону смеющейся на траве Кагуи. — Ну у тебя и кеккей-генкай, паренек, — выдала девушка. Глиняные существа были уже в паре метрах от нее. — Пора кончать с тобой. Мне скучно.       Кагуя сложила печать клонирования, и рядом с ней возникла ее точная копия. Она вытянула руку, пока другая Кагуя формировала шарообразную чакру стихии Ветра. — Расенган! — выкрикнула девушка и отпрыгнула назад, исчезнув в воздухе.       Меньше чем через секунду Кагуя появилась сзади Дейдары, где она оказалась благодаря кунаям с печатями, которые бросила ранее. Этот же трюк она проделала, когда исчезла в доме. — Бум! — тихо шепнула Кагуя и, хихикнув, направила расенган прямо в спину парня. Дейдара с рыком отлетел на несколько метров. Глиняные фигуры мгновенно рухнули на траву и превратились в белую лужицу. Парень лежал ничком и больше не шевелился. За спиной у девушки послышались негромкие хлопки в ладоши. — Беру свои слова обратно, Кагуя, ты и вправду изменилась, — ехидно прошипел Орочимару. — Стала сильнее. Жду не дождусь, когда смогу провести еще пару-тройку опытов. Кагуя сделала вид, что не услышала его. — Надо же, сам Орочимару хлопает мне, — ядовито ответила она. — Тем не менее, — куноичи уперлась одной рукой в бок. — Я вступлю в организацию. — Почему? — поинтересовался красноволосый юноша. — Он ведь проиграл. Выдохнув, Кагуя снова накинула маску безразличия и ответила: — Мне скучно, вот и все.