Альтернативная 52 серия

Аюшридара рыдал, сорвав с головы императорский убор, который рассыпался множеством цветных бусинок по полу. Даже солнце, казалось, чувствуя глубокую скорбь и боль спряталось за тучи. На дворец опустился полумрак, в воздухе застыли капли дождя. Он лежал, уткнувшись лицом в шелковые подушки и дрожал от боли и одиночества. Еще никогда в жизни Аю не чувствовал себя таким покинутым. Он привык быть в центре внимания, и хотя почти совсем не помнил отца-императора, однако всепоглощающая и безграничная любовь матери заменяла ему целый мир. И вот теперь она покинула своего сына, в этот раз навсегда… Он так смаковал свое горе, что не слышал встревоженных голосов верных слуг за дверью, ни большого колокола призывающего к молитве о покойной императрице. Он дремал, с трудом закрыв воспаленные от пролитых слез глаза, и ему снился странный сон. Такой волшебный и прекрасный, что сердце невольно билось сильней, а крепко сжатые губы улыбнулись. В комнате раздались шаги, такие легкие, что были похожи на дуновение ветерка, едва слышно прошелестел шелк платья, а нос защекотал знакомый до боли запах. - Мама, - жалобно проговорил он словно бредил, - мамочка моя… Ки ласково погладила его по растрепавшимся волосам, утерла ладонью соленые дорожки слез, поцеловала лоб и прошептала: - Возлюбленный сын, мой мальчик, мой герой. Теперь ты станешь мужчиной – смелым, отважным и справедливым, каким был твой отец, какой была я. Ты будешь править сильной рукой и добрым сердцем, и вся северная Юань склонится перед твоими ногами. Я должна покинуть тебя, ибо мое присутствие слишком опасно для твоего благополучия, а я никогда не посмею подвергнуть угрозе сына. Ухожу, но навечно останусь рядом, в твоем сердце, в твоих глазах. Не печалься, мой храбрый лев, ты слишком вырос, чтоб продолжать слушать чьих-то советов. Живи полной жизнью, люби, воюй, радуйся, учись – вот мой последний материнский завет. Она осторожно поправила одеяло, прикрыв его плечи, и вытащила из волос серебряную заколку, ту самую, которую много лет назад ей подарил император Тогон. - Прощай, моя душа, - Ки положила драгоценность на низкий столик у кровати и в последний раз обласкала взглядом спящего сына, - прощай. Аюшридара вздрогнул и открыл глаза. Ему показалось странным, что сон был таким реальным, словно действительно слышал голос матери. Потянув носом воздух он четко уловил запах ее любимых духов. - О Будда, - ошарашено произнес он, - неужели я сошел с ума! Он потянулся за колокольчиком чтоб позвать слуг и больно колол палец. - Эй, кто-нибудь! Принесите свет! – закричал император садясь на кровати и оглядываясь по сторонам. - Ваше величество, вы в порядке? – в распахнутую дверь влетел верный Док Манн. - Ваше величество, что случилось? – кричал Пак в одной руке сжимая меч, а в другой подсвечник. Аюшридара долго моргал, привыкая к слепящему свету свечей, внимательно оглядел палец, на котором выступила кровь, а потом с благоговейным ужасом уставился на заколку матери, лежавшую рядом. - Как это могло случиться? – закричал он вскакивая на ноги, - кто посмел? Док Манн и Пак переглянулись и бросились в рассыпную – один за водой, другой за благовониями. - Неужели это было на самом деле? – император сник и рухнул на подушки, - неужели она действительно приходила… А потом его губы тронула улыбка. Ну конечно, мать всегда была слишком умной, чтоб сдаться на милость судьбы. Все правильно. Она сделала свой выбор и теперь очередь за ним. Он не посрамит ее имени и выполнит наказ. - Я немедленно созываю совет, - довольно резко произнес Аю и выпрямился. Слуги так и застыли посреди комнаты, вдруг увидев перед собой живое воплощение императрицы: ее проникновенные глаза, ее спокойствие и такой знакомый целеустремленный взгляд. Док Манн и Пак покорно склонили головы. - Как прикажете, ваше величество. Император кивнул. Он смотрел в сторону окна, где портьера едва заметно отличалась от остальных, где была потайная дверь, и теперь она была приоткрыта…