Жизнь, а не игра!

Спустя 3 месяца - Хочу массаж, – объявляю я, сидя на кровати, скрестив ноги. - Массаж? – Брови Джейми медленно поднимаются вверх. - Да. Это мое желание, - скрещиваю руки на груди для большего эффекта.       Красивые губы Джейми изгибаются в безумно сексуальной улыбке, из-за чего все мое тело наполняется тягучим желанием. - Эротический массаж? – Уточняет он. Я сглатываю и прикусываю губу. – Учти, я другой делать не умею.       Все внизу живота завязалось в тугой узел. Я открываю рот, чтобы съязвить, но не могу. Не могу оторваться от этого многообещающего взгляда. Наклонившись вперед, Джейми опирается на руки, нависая надо мной. Тянется к губам, я с готовностью приоткрываю рот, но ничего не получаю. - Ложись на животик, – в приказном порядке шепчет Джейми и отстраняется.       Я незамедлительно выполняю приказ. Вытягиваюсь на кровати, уткнувшись щекой в подушку. Внутри бурлит предвкушение его прикосновений. Джейми залезает на кровать и, перекинув через меня ногу, садится чуть нижу ягодиц. Ерзаю под его тяжестью, за что получаю шлепок по заду. - Ай! – Возмущенно пищу, оглядываясь на любимого. Он озорно улыбается. - Не ерзай, ты меня отвлекаешь, – объясняет он, растирая руки.       С довольной улыбкой снова ложусь на подушку, и спустя мгновение теплые руки ложатся на плечи. С небольшим нажимом Джейми массирует шею, плечи. Я расслабляюсь и негромко постанываю от удовольствия, закрыв глаза, но подскакиваю, когда его ловкие пальцы пробегают по моим бокам, щекоча. - Джейми, – визжу, изворачиваясь и хохоча. - Черт, эта футболка тут точно лишняя, – рычит он, и я чувствую, как его пальцы хватаются за край и тянут наверх. Мне приходится приподняться и вытянуть руки вперед, чтобы ее снять. – Идеально, – урчит Джейми, поглаживая кожу на обнаженной спине. Я замираю, ощущая миллиарды мурашек, бегущих по позвонкам и поднимающихся к шее.       Как же приятно чувствовать его прикосновения, ласковые поглаживания, сменяющиеся надавливаниями. Моя кожа горит, а его пальцы становятся наглее и спускают резинку шорт, немного оголяя ягодицы, и Джейми нежно их разминает. - Мммм, – стону я в подушку и немного выпячиваю попку.       Слышу его смешок, и после ощущаю теплые губы на спине, а руки продолжают ласкать попку. Не сдерживаю стонов от ласковых нежных поцелуев вдоль позвонка. Я задыхаюсь от желания, внутри все горит, а между ног давно влажно и жарко - там, где я больше всего на свете хочу ощущать его. Ласковые губы добираются до шеи и ползут к ушку, чувствую теплое дыхание и замираю от предвкушения услышать такой желанный голос… - Дакота.       Стоп. Это не тот голос. Я недовольно хмурюсь. - Просыпайся. - Нет. Нет, – бормочу я, отчаянно хватаясь за ускользающий сон. - Дакота. Ты опять забыла поставить будильник, – ворчит парень, а я хватаю подушку и накрываю голову, чуть не плача. – Тебе выходить через полчаса. - Нет! Итан! – Скулю я. - Давай, давай, – довольно говорит он, и по шагам понимаю, что выходит из комнаты.       Но почему он не пришел хотя бы на пять минут попозже, а зная Джейми, на полчаса. И вдруг мне становится нечем дышать. Откинув подушку в сторону, закрываю глаза, и все тело сжимается в болевой комок. За последние три месяца я научилась справляться с этой болью, которая преследует меня каждую секунду. Все вокруг кричит о том, что его больше нет рядом. Зажмурив глаза, делаю несколько глубоких вздохов и беру себя в руки. Сажусь на кровати и тянусь за телефоном. Два месяца назад я нашла в этом небольшое утешение и возможность выплеснуть эмоции, сейчас в этой папке около 60 сообщений и, скорее всего, это не предел. Открываю до боли знакомый файл с неотправленными сообщениями и добавляю новое:

Тема: Снова ты и снова в эротическом сне.

Если быть честной, то это воплощение моей несбывшейся фантазии. Даже не знаю, почему я не попросила тебя об этом. Хотя у нас было катастрофически мало времени, чтобы насладиться друг другом сполна и воплотить все фантазии. Уверена, и многие твои остались так же без внимания. Не могу думать, что, может быть, в этот самый момент ты воплощаешь их в жизнь с другой… Но обещаю, что я справляюсь с этим, просто дай мне время, и я справлюсь.

- Дакота, – кричит Итан из соседней комнаты. Я вздрагиваю, вынырнув из кошмара, придуманного моим воображением. – Полчаса, – добавляет он. - Вот черт, – рычу я. Сохраняю сообщение в «черновике» и бегу в ванну.       У меня совершенно нет времени, поэтому принимаю душ впопыхах и спустя десять минут иду на кухню. Итан сидит на своем привычном месте, скрывая лицо за свежей газетой. - Доброе утро, – говорю я и сажусь напротив. Передо мной тарелка с омлетом и кружка свежесваренного кофе, запах которого я чувствовала еще из ванны. Сразу делаю глоток обжигающей жидкости. - Доброе утро, - отвечает Итан и сворачивает газету, откладывая в сторону, берется за приборы, после чего бросает на меня недовольный взгляд. Я игнорирую его: уже привыкла; и делаю еще несколько глотков. Есть совершенно не хочется. – Если ты не съешь хотя бы половины содержимого тарелки, ты никуда не пойдешь, – недовольно бубнит он, скребя ножиком по своей тарелке.       Я как маленькая надуваю губы и недовольно перевожу взгляд на тарелку с едой. Я забыла, когда последний раз нормально питалась. Были небольшие проблемы с режиссером. В кадре я явно смотрелась худее, и нам пришлось немного переделать сюжет, а так как я большую часть времени, провожу мешая сценаристам, я умудрилась помочь им немного разнообразить сюжет, сделать его интереснее. И не передать словами, как я была горда, когда мою идею утвердили. Почти так же, когда впервые играла на сцене. - Ты похожа на скелет, – бубнит Итан, и я моргаю, возвращаюсь на его кухню. - Очень мило, – язвлю я и снова глотаю кофе. – Я съем тост, – объявляю я и тянусь за кусочком хлеба. - С вареньем, – добавляет Итан и протягивает баночку. – Два.       Поджимаю губы, чтобы не нагрубить и согласно киваю. Я просто не имею права вести себя так. После всего, что он для меня сделал. Итан с Джессикой поддерживали меня во всем. Я не представляю, как бы пережила все случившееся без них. Это два самых моих близких человека. Итан каждую свободную минуту был рядом. Не приставал с вопросами, а просто был рядом. И сейчас я понимаю, как мне было необходимо его присутствие, иначе я бы сошла с ума. Джессика все же уволилась с работы, но вместо того, чтобы поехать за Эддом, жила со мной почти месяц. Заставляла есть, двигаться и возвращала к жизни, как могла. В моих планах было снять квартиру, пока проходят съемки, а потом уже решить, куда двигаться дальше, но Джесс была категорически против. Сказала, что я точно умру с голода и закроюсь в тёмной комнате, а мне это строго противопоказано. И в итоге уехала при условии, что я буду жить с Итаном. Он был абсолютно не против, а мне на самом деле было все равно. Сейчас я понимаю, что для него это было тоже не просто. Несколько папарацци заметили меня возле его дома и сделали снимки, а потом и нас вместе, когда мы выходили из дома и садились в машину. Это сумасшествие, но Итан стойко со всем справляется.       Последняя неделя съемок. И мне нужно решить, что делать дальше. У меня есть несколько достаточно привлекательных предложений о новой работе. Два сценария, которые я бы хотела сыграть. Не могу дать себе даже возможности передохнуть. Если будет хоть небольшая пауза, я сорвусь, это точно. Нужно, чтобы мой мозг работал без остановки, не впуская в себя мысли об упущенном прошлом…       Я так привыкла возвращаться в дом Итана, где приглушенно горит свет в гостиной, а он уже давно спит. Сегодня я снова засиделась со сценаристами. Они доводили до идеала последние сцены, и я не могла не всунуть свой нос в их работу. К счастью, они вроде не против. Чувствуя себя дико уставшей, бросаю ключи на тумбочку в прихожей и, разувшись, топаю на кухню. Нужно хоть что-то перекусить, а то за день я съела только сэндвич в обед. Как бы я не пыталась игнорировать тот факт, что вся одежда жутко на мне висит, это правда.       Открыв холодильник, замечаю контейнер с жареной курицей, и на ней стикер: «Съешь меня, я очень вкусная.» Улыбнувшись, достаю контейнер и ставлю на стол. Не хочу греть и начинаю отщипывать мясо прям из посудины. А действительно вкусно. Впервые за день беру в руки телефон. На нем несколько сообщений от Джесс. Она рассказывает, как классно в Африке. Эдд сейчас находится там на съемках, а Джесс, как жена декабриста, рядом с ним. Улыбаюсь, открыв фотографию, где эти два голубка смотрят на меня с экрана горящими глазами. Я так счастлива за них, что щеки начинают болеть от улыбки. Еще несколько сообщений с нравоучениями, и от этого я закатываю глаза. После сообщения о том, что я должна есть, злорадно улыбаюсь, отломав ножку от курицы, вгрызаюсь в мясо и пишу сообщение подруге. «Надеюсь, осчастливлю тебя тем, что прямо сейчас ем курицу. Между прочим, на часах около двенадцати ночи, а это означает, что жир на заднице мне обеспечен.»       Довольно улыбаюсь и захожу в интернет, не замечаю, как пальцы порхают по экрану и открывают закладку с киноновостями. Я специально сделала ее и читала про звезд, надеясь, что когда-нибудь буду в их кругах, и нужно знать, кто с кем и как. Снова откусываю кусок мяса и начинаю листать ленту. Взгляд цепляется за знакомое имя, а после за фотографию. Мое сердце останавливается, а куриная ножка падает из рук. Я не хочу, но мои пальцы и глаза делают все за меня. Я не могу отвести взгляд от фотографии на которой Джейми обнимает смутно знакомую мне брюнетку. Заголовок кричит о воссоединении самой красивой пары, а в тексте я натыкаюсь на фразы «бывшая жена теперь не бывшая», «погулял и одумался», «любовь не проходит».       Мир рушится в очередной раз. Хрупкие стены, которые я так усердно строила вокруг разбитого вдребезги сердца, ломаются, как карточный домик, и я задыхаюсь. Отбрасываю телефон на стол, и он чуть не падает, но удерживается на краю, прямо как мои эмоции, грозящиеся выплеснуться диким воплем. Опираюсь руками о стол, опускаю голову, в ушах начинает звенеть, и я просто не могу поверить в прочитанное. Может быть, мне показалось? Но эта фотография всплывает в памяти, и я съеживаюсь от новой волны боли. Ноги дрожат, и я опускаюсь на пол, подтягиваю их к груди и утыкаюсь лицом. Эта поза помогает не разбиться на осколки. Он с другой. Прошло три месяца, а он уже забыл все, что между нами было. Каждую ночь он… Нет! Дакота! Нет! Не думай об этом. Но мысли уже в голове, и грудь разрывается от рыдания. Утыкаюсь в колени, чтобы приглушить звуки, не хочу разбудить Итана.       Новая волна боли, и я боюсь, что больше не выдержу. Меня разорвет на части, и признаться - я очень этого хочу.