Неликвид

Утро понедельника началось внезапно… Вика проспала на работу. Собираясь, впопыхах запихивая обе ноги в одну штанину, грохнулась на пол, набила шишку на лбу. Не было времени расчесаться — собрала волосы в неопрятный пучок. Натянула на себя мятую футболку, сверху старую джинсовую кофту… Перед выходом глянула на себя в зеркало и застыла. Ей в коем-то веке показалось, что она в общем-то вполне симпатичная. Пока очки не надела: оказалось — показалось. В лифте присела на корточки, положила книгу на пол, быстренько рассовала травы… На мягкое место всё же грохнулась, когда Иван материализовался, прямо перед её носом. — Да ты вставай, я ж не божество какое, чтоб в ногах у меня валяться, — ухмыльнулся Иван, но руку Вике всё же подал. — Ага, меня от твоих сногсшибательных шуток с ног сшибло, — руку Вика всё же приняла, поднялась, отряхнулась и книгу подняла. — А чего это мы тут? — сонно протянул Иван и потянулся. — А чтоб тебя удивить. Удивлён? Видишь, как всё здорово получилось, — Вика засунула книгу в рюкзак и протянула его Ивану. — Береги его как зеницу ока. И только сейчас Вика подумала, что… — А куда тебя деть-то, пока я на работе буду?! — В книгу назад отказываюсь лезть! — строго заявил Иван, и на всякий случай покрепче обнял рюкзак. — Да не волнуйся, придумаем что-нибудь… И придумала. В магазине подсобка была, там они, работники магазина, в обед чай иногда пили. Там же небольшой телевизор стоял и диван. Охранник дядя Коля изредка там ночевал, если жена из дома выгоняла за пьянку. Туда Вика Ивана и привела: вручила пульт от телевизора — на всякий случай показала, что и как функционирует, наказала сидеть тихо и не высовываться. До обеда. А там она обещалась уйти с работы пораньше. Так Иван там до обеда и просидел. Перещелкивал каналы один за другим и смотрел, смотрел, удивлялся, смеялся — тихонько, чтоб не слышно было за дверями. Он, конечно, много читал, знал про все эти новые навороченные вещи, которых раньше и в глаза не видел, а вот теперь мог на них и посмотреть, и потрогать. И поудивляться. Скажи ему кто тогда, в предыдущей жизни, что он когда-то всё это увидит, рассмеялся бы в лицо. Ну не фантастика ли все эти телевизоры, телефоны, машины, лампочки с выключателями. А еще ведь были поезда и самолёты, подводные лодки… Столько всего, о чём он читал, но еще не видел… — Вот и смотри, — кивнула Вика на его восторженные рассказы. — Не помешает. Тебе тут как-то жить надо. Можно, конечно, тебя в блаженные записать, но… — Но? — Телевизор лучше посмотри, — хмыкнула Вика. Не признаваться же ему, что он слишком хорош, чтобы в психи его записывать. Да, она, работник книжного магазина, дипломированный учитель начальных классов, на полном серьезе советовала учиться, глядя телевизор! От мыслей отвлёк телефонный звонок. Пока Вика разговаривала с мамой и с каждым выслушанным словом то краснела, то бледнела, то хмуриться начинала, Иван пытался понять, как же это волшебство работает: рядом нет человека, а ты его слышишь и ответить ему можешь. — Ну вот этого нам только и не хватало! — вздохнула она, нажав на сброс. — Что-то случилось? — осторожно поинтересовался Иван. — Конечно. Ты случился. На мою голову. — Ну… — Иван с виноватым видом почесал затылок. — Я не специально. Там, понимаешь, мама и папа, любовь там случилась и я вместе с нею. — Идиот, — Вика закатила глаза. — Ты бываешь серьезным? Вспомнив вчерашний вечер, Вика прикусила язык. Конечно, бывает. Вчера он был более чем серьезен. Вчера он был просто шикарен — никто даже ничего не заподозрил. Он был таким, каким должен был бы быть обычный молодой человек этого времени. Хотя, кого она пыталась обмануть, он был лучше, чем обычный… — Пойдём уже, — Вика солдатским шагом двинулась по улице к ближайшему кафе. Ей после рабочего дня, начатого без завтрака, очень хотелось есть. — Да погоди ты, чумная! — рассмеялся Иван, догоняя. — Я же пошутил. Ну правда, я же не выбирал, кому на голову упасть. — Ага, мне прям невероятно повезло, что ты свалился на мою кубышку, — хмыкнула Вика. — Не знаю как тебе, — засунув руки в карманы, Иван шагал рядом, даже не торопясь, хотя Вика старалась изо всех сил идти быстро, — а мне точно повезло, что упал я именно на твою кубышку. Вика остановилась на месте — Иван только через три шага, понял, что идёт один. — Что? Я опять что-то не то ляпнул? — Да ну тебя! — фыркнула Вика. — Я с тобой скоро совсем перестану понимать, где, что и когда. — Что, где, когда. Передача такая. В воскресенье вечером будет. — А, ну всё ок, снова Иван-болван нарисовался. Вот и как с тобой не двинуться крышей?! — Крышу лучше делать соломенной, — радостно улыбнулся Иван. — Она прочнее. — То-то я и смотрю, что у тебя там, — Вика постучала по своей голове кулачком, — солома одна. — Ладно, опустим подробности наполненности моей головы, ты лучше скажи, что ты так расстроилась после разговора по этому твоему волшебному телефону! Вика вздохнула: — Как я и думала, отец рассказал маме, что у меня ухажёр — и даже не думай использовать это страшное слово! — Какое? Жених что ли? — удивился Иван. — Да что ж в нём страшного. Вот вы — народ странный: в небе как птица летать не боитесь, а мужненой женой назваться боитесь. — Отстань, — смутившись, отмахнулась Вика. — Мне теперь от мамы как отделаться?! Она хочет посмотреть на храбреца, который с её дочерью связался. — Так покажи, — спокойно ответил Иван. Они присели за столик в кафе — у окна с видом на шумную проезжую улицу. Вика попросила принести кофе и стакан чая. И меню. — Ага, и что я ей скажу? Мол, смотрите мама, этот смельчак рискнул упасть вашей дочери на голову? — Ну, зачем шокировать маму?! Давай начнём с ноги, скажем, что на ногу наступил. — Слушай, — Вика хотела сказать что-то очень язвительно, но в последний момент передумала: в голову пришла интересная идея. — А ведь это идея! Слушай, Иван Иваныч, раз уж мне приходится тебе помогать избавиться от твоего, помоги и ты мне избавиться от моего «проклятия». Иван отвлёкся от увлекшего его процесса выуживания чайного пакетика из стакана и посмотрел на Вику. — Всё просто, — продолжила Вика. — Тебе просто надо будет сделать вид, что ты мой… ну пусть будет жених. Пару раз зайдёшь к нам как бы в гости, познакомишься с мамой, поговоришь с папой. Если повезёт, они не решат, что я не совсем того, без царя в голове. Они от меня отстанут. Тебе же не сложно, правда? Уже приготовившись убеждать Ивана, что это будет не сложно, Вика представила, как отреагируют родители. Они, безусловно, обрадуются. Нa первый взгляд-то Иван выглядел вполне себе завидным женихом: видный, ладный, если постарается, как выяснилось, мог вполне обаятельным быть. Не с Викой, конечно, но мог же! — Совсем несложно, — легко согласился Иван. — То есть… ты даже не будешь противиться? — удивилась Вика. — Для чего? — Иван удивился не меньше. — Мне, может, за честь твоим женихом побыть. Я бы, может, лучше бы не для игры, а на совсем побыл, но как говорится, насильно мил не будешь. — Ну вот опять ты! — вздохнула Вика. — Ладно, пёс с тобой. Делай вид, что так. Родители так даже быстрее поверят. Всю неделю Вика приходила домой поздно… Родители, конечно, думали, что она на свидания ходит. Загадочно улыбались, кидая друг другу многообещающие взгляды. А Вика и правда допоздна с Иваном по городу бродила: то в зоопарк ходили, с Иваном незнакомых зверей смотрели, то в кинотеатр — фантастику какую. Они-то оба знали, что это не свидания. Ну и что, что вдвоём ходят? И что с того, что со стороны выглядят как влюблённые? Это же все не по-настоящему! Вика хотела Ивана домой привести. Ну как привести?! По сути он же тоже там жил, разве что не в комнатах, а в книге. Но для родителей должно было это быть официальным знакомством. Только мама решила иначе. Пригласи, говорит, дочь, своего молодого человека на дачу. Мама-то всегда была человеком рациональным, вот и тут решила, чего уж терять время зря: полезное с приятным совместить можно. В общем, в субботу с утра вытряхнула Вика Ивана из книги уже привычным движением руки — он даже больше не падал, не бился об острые углы. Благо родители с вечера уже на дачу подались — можно было собраться тихо-спокойно, не колдуя над книгой в тесном помещении лифта. — Ты помнишь всё, что мы с тобой обговаривали? — заметно нервничая, спросила Вика. — Конечно, не глупее ясеня я ж, — рассмеялся Иван. — Всё помню, всё сделаю, как надо. — А если нет… — А если нет, закроешь ты меня в книге минимум на десять лет, — кивнул Иван. — Это тоже помню… День выдался жаркий… Солнце палило так, что смотреть, не щурясь, было сложно. Вика пожалела, что не взяла ни тёмные очки, ни шляпу. Ивана, кажется, ничего не волновало… Когда автобус остановился, и Вика скомандовала выходить, Иван спрыгнул со ступеньки и довольно потянулся. — Хорошо-то как! — Ага, сейчас осы налетят, мухи покусают — по-другому запоёшь, — хмыкнула Вика. Она в принципе не любила дачу. Нет, дачу-то она любила, а вот пахать на ней — не очень. Но если тут были мама и папа, то от грядок ей не отмахаться. В лучшем случае поливать заставят, а если не повезёт, то придётся сорняки дергать или еще хуже — копать! И даже появление Ивана, как отвлекающий манёвр, её бы от этого не спасло, в этом Вика была уверена. — Вот. Мы пришли, — Вика остановилась у калитки и глубоко вдохнула, словно готовилась нырять. — Не волнуйся ты так, — Иван похлопал её по плечу. — В конце концов, это всё понарошку. Правда? — И то верно, — пробубнила Вика. Мама заметила их еще издалека, замахала рукой, как будто показывала сигналы с маяка кораблю. — Всё, спокойно! — скомандовала Вика. — Я спокоен, — удивился Иван, пропуская Вику вперед. — Это я себе. — Викуль, ну что ж вы так долго?! — отец появился так внезапно, что Вика вздрогнула. — Добрый день, Иван. — Добрый, Ипполит Александрович, — радостно улыбаясь, Иван пожал предложенную ему руку. — Что ж официально-то так? Небось не чужие скоро будем! — Пап, перестань! — фыркнула Вика. — Напугаешь человека, он сбежит, теряя тапки. — Да раз от тебя ещё не сбежал, мы его уже не спугнём, — ответила успевшая подойти мама, потом оглядела потенциального зятя с ног до головы и улыбнулась. — Мама, это Иван. Ваня — это мама, — протараторила Вика. — Здрасти, — еще шире улыбнулся Иван, — мама. Вика уже хотела было исправить допущенную оплошность, но мама её опередила: подхватила Ивана под локоть и потащила в дальние дали. На самом деле, в беседку с куполом, обвитым виноградом, и чем дальше они отходили, тем беспокойней становилось Вике. В отличие от её подружек, родители были более дальновидные и умели задавать неудобные вопросы. Мамины не заставили себя долго ждать… — Так как вы познакомились? — Так в магазине! — не моргнув глазом, ответил Иван. Впрочем, он даже не соврал: они действительно «нашли» друг друга в магазине… Они сидели в беседке за столом. Мама настояла на том, что сначала нужно попить чай — с вареньем из домашней клубники и еще теплым печеньем. — Я нечаянно наступил Вике на ногу, — как ни в чём не бывало продолжил Иван. Вика закашлялась, подавившись печеньем. — Он просто ходит, как слон, — выдавила она через кашель. — Мы с Викиным отцом познакомились в трамвае, он на меня практически сел на повороте, — рассмеялась Викина мама. — Потом долго извинялся. Пришлось знакомиться. — Вот и я говорю же — это судьба! — Иван по-доброму усмехнулся, глядя на Вику, та в ответ нахмурилась и промолчала, на всякий случай покраснев. С точки зрения Вики разговор шёл ужасно… С точки зрения родителей Вике судьба швырнула к ногам неотёсанный, но бриллиант. Они, конечно, видели на месте супруга любимой дочери птицу слегка другого полёта. Банкира какого или юриста, на крайний случай — бизнесмена. Потому Иван казался им неотёсанным. Но как он смотрел на их дочь! Мама тихонечко улыбалась, стараясь не сильно выдавать свои впечатления. Ну и что, что неотёсаный. Ведь познакомились-то они в книжном магазине, а значит человек пусть и простой, но не глупый. — Так, значит, ты в деревне вырос? Далеко отсюда? — Далеко, — Иван задумался. Он в принципе понятия не имел, где находился географически. — Очень. — Семью, наверное, сложно навещать? Много-то вас? Семья-то большая? — мама подливала Ивану горячего чаю, удивляясь, сколько жидкости может влезть в живого человека. — Да нет! Матушка да отец, да нас трое. Два брата старших у меня. — Прям как в сказке, — хмыкнула Вика. — Старший умный был детина, средний был и так, и сяк, младший вовсе был дурак. — Вика! — одернула её мама. А Иван только рассмеялся: — Так, так оно и есть. Отец-то у меня человек серьезный, кузнечных дел мастер. Его по всей округе знают. Оно ж не только подковами славится, дело кузнечное. Отец такие украшения делал! Про него говаривали, что талант от самого Сварога достался. — Сварога? — переспросила Вика: она и сама не заметила, как заслушалась — ей как-то даже не приходило в голову расспросить Ивана о семье. — Вик, славянский бог-кузнец, — отмахнулся от дочери Ипполит Александрович. — Точно, — подтвердил Иван. — Так мой самый старший брат по отцовским следам пошёл. Средний тот еще прохлыст — женился на дочке нашего землевладельца, при делах стал, важная птица. Ну, а я ни туда, ни сюда. Пока не прибило меня ко двору крестного отца моего, он то меня и научил с лошадьми обращаться. — Ну, тоже хорошее дело, — закивал отец. — Хорошая ферма — дело солидное, прибыльное. Работы только много. — Работы я не боюсь, — улыбнулся Иван, перевел взгляд на Вику и добавил: — А вот дочери вашей боюсь, когда она на меня так смотрит. — Ма-ам, тебе там помочь не надо, сорняки там подергать или картошку похоронить?! — Вика подскочила из-за стола, едва не опрокинув стул. — Хорошая идея, — отец последовал её примеру. — Дел еще куча, а мы тут сидим, лясы точим. — Давайте уж и я помогу, — предложил Иван. — Авось успеем вашу кучу переделать, пока гроза не началась. — Да какая же гроза?! — удивилась мама. — Прогноз показал хорошую погоду и солнце на весь день, даже дождика не обещали. Иван вышел из беседки, посмотрел на небо, вдохнул глубоко и замер… — К вечеру будет, но скорее уже по полудню начнётся. Родители только отмахнулись: мало ли что он там и где вычитал. Их прогноз обещал солнце до конца дня, а значит времени еще много, чтобы и сорняки подёргать, и дрова для камина наколоть и кусты малины пересадить — они росли там, где соседи задумали поставить забор. Поначалу Вика и правда старательно дергала сорняки, но они очень быстро кончились. Пыталась помогать матери — та закручивала банки с вареньем на зиму. Потом даже взялась было за лопату, чтобы копать лунки под кусты, но там уже Иван вмешался, отобрал лопату, пару минут понаблюдав за её попытками расковырять ямку хоть чуть глубже пяти сантиметров и знатно развеселившись. Сам он справился с этим заданием за какие-то полчаса, чем порадовал и отца — тот рассчитывал, что убьет на это как минимум полдня. Они успели выкопать кусты, как небо действительно затянули тучи. Сначала одна, потом всё больше и больше. Сначала они еще думали, что успеют пересадить все кусты, прежде чем начнётся дождь, но не успели и половины… Вика сидела на веранде и наблюдала через открытое окно, как отец суетливо начал собирать вещи, когда первые капли дождя попали ему на голову. Иван был на удивление спокоен: он продолжал пересаживать кусты и когда дождь уже полностью его намочил. Отец его пытался отговорить, но тот пообещал, что скоро закончит и зайдёт в дом. Иначе, по его словам, кусты разнесёт по огороду — им нужна почва. Отец только пожал плечами… и присоединился к дочери. Иван и правда очень скоро справился… К тому времени дождь лил уже, как из ведра. Вика боролась с желанием силком затащить Ивана в дом, где было тепло и сухо. Но он не торопился: закончив работу, он выпрямился в полный рост, поднял голову, подставляя лицо под капли дождя, и стоял так. Долго. Едва заметно улыбаясь… Вика уже было решила, что он так и останется стоять, вросшим в землю, как малиновые кусты, но неожиданно он сорвался с места, подбежал к дому, к открытому окну, в которое Вика и выглядывала, подтянулся на оконной раме, оказавшись нос к носу с Викой, и неожиданно её в этот нос поцеловал, широко улыбнулся и сказал: — Окно закрывай, гроза идёт. Вика хотела было возмутиться, но её отвлекла молния — внезапно стало темно, почти как ночью. А когда она наконец-то пришла в себя, мама уже отчитывала отца за то, что тот оставил Ивана работать под дождём, а он сам стоял с полотенцем на голове, смотрел на Вику и всё еще улыбался.