Судьба Локи

Локи вполуха слушал препирательства ученых. Боль отступила, но тело все еще ныло. Этот ас — крестьянин по происхождению — был гораздо интереснее, чем Локи предположил изначально. Знает лично царевен? Этого не может быть! Хотя сколько раз за этот день Локи повторял себе, что происходящего не может быть, а реальность убеждала его в обратном? Женщины Етунхейма вели затворнический образ жизни. Их не видели не то, что асы, уничтожившие когда-то мир льда чуть ли не до основания, а даже сами етуны. Женщины жили своей женской жизнью, которая не пересекалась с мужской. Единственным исключением была знаменитая целительница Менглед, которая спокойно встречалась с мужчинами и даже бывала в большей части миров Иггдрасиля. Везде ей оказывали почет и уважение, восхищались знаниями и умениями. Локи смутно помнил, что у Лафея было две дочери. Для урока истории он выучил родословную етунского царя, а потом благополучно забыл, поэтому даже когда Один рассказал ему правду о происхождении, он не подумал о родных сестрах. Сейчас же подозрительный похититель заявляет, что знает их лично. Нельзя упустить шанс познакомиться с ними, а заодно вызнать побольше об объединении, которое так жаждет посадить его на трон. - Веди нас к царевнам, — прикрикнул Локи, разом прекращая все споры. - Я рад, что ты поддерживаешь меня, - сквозь боль улыбнулся Инги. - Эльму мы заберем из Мидгарда чуть позже, когда люди уйдут из нашей квартиры. Не думаю, что о ней стоит беспокоиться. Она точно может постоять за себя. В этом Локи не сомневался. Инги повел их в одному ему ведомом направлении. Если это и была оранжерея, то только в летнюю половину года. Сейчас, в зимнюю, она представляла собой огромную поляну со снегом по колено. Инги шел впереди. Марвин и Фаннар плелись сзади и изображали подступающую кончину — едва перебирали ногами. Локи остановился. От их смерти пользы никому не будет. Царевич схватил обоих и насильно потащил вперед. Асы даже не заметили подоспевшей помощи. Локи бросился догонять Инги, который тоже едва держался на ногах и шел на одной гордости. К счастью, снег закончился, обратившись в ледяную стену. Инги без труда открыл едва заметную дверь и проскользнул в нее. Путники очутились в ледяном дворце. Было темно и пустынно: никого вокруг. - Уже близко, - прошептал Инги, ни к кому конкретно не обращаясь. Он подошел к одной двери, потянул было ручку, но потом резко отпустил, потянул другую. Чтобы прикоснуться к ним, ему приходилось оборачивать руки тонкой рубашкой — единственным предметом одежды, покрывавшем его когда-то здоровое тело. Наконец, он нашел нужную ручку. Дверь противно скрипнула, но поддалась. Локи с удивлением узрел шкуры! Десятки и сотни, прибитые к полу, стенам и потолку. Он осторожно положил на них полумертвых асов и принялся растирать им руки и ноги. Обморожение конечностей они получили в лучшем случае. Локи хорошо знал, что можно замерзнуть настолько, что уже ничто не поможет. Он пытался отогреть их руки своим дыханием, но тщетно. Царевич даже не заметил, как Инги куда-то исчез. Фаннар и Марвин не приходили в себя. Возможно, это было и к лучшему — так они хотя бы не мучились. Вдалеке показались огромные фигуры — у Локи не было времени отвлекаться на такие мелочи. Если это обещанные царевны - они помогут, если обычные етуны, то защищаться бесполезно. - Звезда Любви Неба воззвала к нашей жалости, - послышался мелодичный женский голос. Слова асгардского языка звучали несколько нелепо, но от этого менее желанными не становились. - Мне ваша жалость не нужна, а вот им - да, - пробурчал Локи, даже не глядя на нежданных спасительниц. - Встань, отойди. Локи послушно отошел и только сейчас обратил внимание на ту, которая разговаривала с ним. Это была асинья ростом с етуна, нагая, не считая набедренной повязки. Грузное, массивное тело, широкие бедра и плечи, черные волосы. Вторая полукровка занималась Инги, который, несмотря на то, что шел своими ногами, все равно сильно пострадал. Локи вгляделся в лицо второй етунши. Ее глаза сияли неестественным, чересчур ярким изумрудным светом, а черты лица были почти неотличимы от его собственных. Родные сестры... Вторая великанша подняла голову, блеснула на него неестественными глазами, задержалась на его лице буквально на мгновение. - Ты... - она не договорила. Инги дернулся, обращая на себя все внимание етунши. Локи отошел к обитой шкурами стене, чтобы не мешать. В воздухе чувствовалась мощная целительная магия, да и сами царевны пришли не с пустыми руками. Вполне возможно, что они и смогут спасти незадачливых асов. Но что делать дальше? События последних часов сильно выбили Локи из колеи. Он привык лично определять, что и когда делать, а сейчас жизнь безжалостно волокла его по течению. У Инги где-то спрятан артефакт-телепорт. Можно украсть его, но... Куда бежать? В каком из миров его не найдут? Оставаться с вновь приобретенными сестрами, одна из которых точно узнала его, не было никакого желания. Локи сосредоточил все свое внимание на лечении. Фригг владела мощнейшей в Асгарде целительной магией, она множество раз вытаскивала его буквально из Хельхейма, поэтому Локи прекрасно знал, какова она, эта магия. Однако сестры использовали совсем другую магию, ему не знакомую, но родственную. Его собственная иллюзорная неуловимо походила на их медицинскую. - Смерть не заберет их. Входи к нам, мы скучаем, - окликнула Локи одна из полукровок, отвлекаясь от Инги, который не переставал благодарить ее и превозносить целительные таланты. Локи отделился от стены. Фаннар и Марвин так и не пришли в сознание. Одна из етунш с легкостью несла их, даже не замечая веса. Смотреть на обнаженное женское тело было непривычно, так что Локи сосредоточился на лицах. Сестры сверкали одинаковыми изумрудными глазами и черными волосами, но черты лица, несмотря на схожесть с его собственными, были все же разными. Высота лба, посадка глаз, даже румянец на щеках — все различалось. Процессия прошла несколько комнат, и все они были обставлены огромной асгардской мебелью и задрапированы шкурами местной живности от пола до потолка. Из окон открывался прекрасный вид на заснеженные поля, на внутреннее убранство дворца Лафея. Точнее, бывшего дворца Лафея. - Присядем здесь, - произнесла етунша, остановившись в очередной комнате, отличавшейся от всех предыдущих только несколькими печами, в которых весело полыхало дерево. Огромная гора дров высилась у стены. Каждая печь подсоединялась к дымоходу, поэтому в комнате не чувствовалось ни малейшего запаха дыма. - Кто же вы, незнакомцы из верхнего мира? - сказала етунша повыше, драпируя себя в шкуру. Теперь, по крайней мере, груди ее не было видно. - Я Старшая Царевна Етунхейма. А это моя сестра - Младшая Царевна Етунхейма. - В таком случае, я младший царевич Асгарда, - ответил Локи, склоняясь. Вообще царевнам было положено целовать руки, а кланяться следовало царицам. Но Локи слишком боялся преображения в етуна. - Прости, Локи, но ты не понял, - вмешался до того молчавший Инги. - Они назвали тебе свои имена. У етунов нет имен, только звания. Локи вспомнил. Ему рассказывали об этом. Имя имел только один етун — царь. Также имя могли получить те, чьи заслуги перед обществом считались бесценными, но, видимо, царевны еще ничего значимого в своей жизни не совершили. - Спасибо, - кивнул Локи Инги. - Моё имя мой друг уже назвал, - царевич сознательно не стал упоминать свое полное имя, потому что не знал, чьим сыном называться. Етунши смотрели на него так, будто узнали, однако, даже если это так, Инги не стоит знать правду раньше времени. А лучше вообще не знать. - Слово сказано, дан сигнал, мы ждали его несколько столетий, - младшая царевна тоже оделась в шкуры. - Разденься и прими наше лечение, - ни с того ни с сего подошла к нему старшая. - Лечение? - переспросил Локи, внутренне холодея и непроизвольно отступая. - Я не поморожен. - Но ранен, - возразила старшая. - Твои раны свежи, ты бледен и дрожишь. Локи сделал еще шаг назад и уперся в стену. - Со своей стороны могу заверить тебя, сын Одина, что лечение царевен Етунхейма очень эффективное, - вмешался Инги. - Я сам пользовался их услугами множество раз и всегда оставался доволен. - Мы поможем тебе, не причиняя боли, - улыбнулась младшая царевна, неверно расценив его маневр. Локи судорожно раздумывал, но не мог придумать ни одной достойной причины для отказа.