Только никому не говори

Сакура плохо спала. Даже не смотря на воздействие на мозг такого количества алкоголя, она то и дело просыпалась. В моменты таких пробуждений они то видела перед собой темноволосую макушку, прижавшуюся к её шее, то чувствовала крепкие руки на своей талии, чувствуя горячее дыхание на затылке. Но даже не смотря на то, что просыпалась, она так и не смогла пересилить себя, чтобы посмотреть, кто этот таинственный незнакомец. Такие пробуждения мучили её на протяжении всей ночи, и ей казалось, что рассвет не наступит никогда. Наконец, первые солнечные лучи просочились сквозь неплотно закрытые шторы, щекоча своим теплом нежную кожу девушки. Сакура поморщилась и уткнулась носом в подушку. Она совсем не выспалась, да ещё и эта непонятная тяжесть, давящая на поясницу... Окончательно проснувшись, девушка резко привстала с кровати, однако, с первого раза сделать это ей не удалось. Со второго раза она скинула с себя мужские руки, и дышать стало легче. Тело, лежавшее рядом, опознать по одной только руке было невозможно, так как сам человек крепко спал, свернувшись клубочком и закутавшись в тёплое одеяло с головой. — И это в такую жару, — вслух усмехнулась зеленоглазая. — Ну что ж, посмотрим, кто ты. Природное любопытство в который уже раз одолело Сакуру, и она лёгким движением руки откинула одеяло со спящего... Саске?! — Так, — девушка нервно облизнула отчего-то пересохшие губы и снова накрыла спящего парня, так как тот сквозь сон недовольно поморщился. «Замёрз, что ли?», — промелькнуло удивлённое в голове Харуно. — Ладно, извращенец, спи пока. Надеюсь, что ты не приставал ночью ко мне, иначе твоим счастьем будет, если тебя рядом не окажется в тот момент, когда я узнаю правду, — девушка шумно выдохнула и направилась к двери. Сейчас ей было не до разборок с Учихой, так как, во-первых, он продолжал спать, а разговаривать со спящим телом было, по крайней мере, глупо. Ну а во-вторых, у неё жутко болела голова, а потому главной целью дня было найти таблетку от головной боли. Или, на крайний случай, бутылку с пивом, дабы похмелиться. Накинув на себя лёгкий полупрозрачный халат, девушка вышла в кухню, где уже собрались почти все её друзья. Хината помогала Ино находить грязную посуду и мыть тарелки, Наруто сидел за барной стойкой, уткнувшись лбом в столешницу. Изредка с его стороны доносился негромкий храп и невнятное бормотание, — по всей видимости, он если не уснул прямо за столом, то проснувшись рано утром, переместился сюда и решил отдохнуть. Киба же сидел в кресле, потягивая виски прямо из бутылки. У Сакуры от такого варварства в горле встал ком. Он ведь даже не закусывал! Проследив за полупьяным взглядом Инузука, Харуно усмехнулась. Шатен прямо-таки пожирал глазами задницу Ино, обтянутую в короткие шортики. Незаметно подойдя поближе, она как можно дружелюбнее шепнула ему на ухо: — Куда уставился? Киба вздрогнул и отшатнулся, плеснув спиртное прямо себе на штаны. — Чёрт, Сакура! — парень подскочил с кресла, оставив бутылку на журнальный столик. — Нельзя же так пугать! И вообще, я из-за тебя испачкал чистые шмотки! Вот в чём мне теперь идти домой прикажешь? — А это, чтобы ты больше Учиху не подначивал затащить меня в постель, — Сакура села на место друга и, загадочно улыбаясь, лукаво посмотрела на шатена. Тот был удивлён её проницательностью, однако, она не стала говорить, что вчера, пьяный в зюзю, Наруто ей всё-всё выболтал. — Киба, поднимись на второй этаж, крайняя дверь справа. Там в шкафу есть чистые вещи. Посмотри, может, что-то из этого тебе подойдёт, — обратив внимание на шум со стороны друзей, к ним подошла Ино. Так, Сакуре показалось, или свинка действительно так нежно на него посмотрела? Харуно ещё более хитрым взглядом проводила шатена до второго этажа, а затем переключилась на жутко покрасневшую Яманака. — Неужели, ты от меня что-то скрываешь, а? — Ну-у, — смущённая Ино выглядела так по-детски невинно, что Сакура расхохоталась, умилившись такой картине. На её реакцию блондинка обиженно надула свои пухлые губки. — И чего ты ржёшь, лобастая? — Прости-прости, я просто не удержалась, — продолжая улыбаться, сказала розоволосая. Спохватившись и схватившись за больную голову, девушка жалобным голосом попросила подругу: — Слушай, Ино, есть что-нибудь от головы, а? Цокнув языком, Яманака отправилась к холодильнику, однако, от Сакуры не ускользнуло то, что она с облегчением выдохнула. «Ну ничего-ничего, мы ещё вернёмся к этому разговору,» — злорадно подумала про себя Харуно, и в следующую секунду поморщилась от нового приступа боли. Блондинка принесла бутылку холодного пива и пару таблеток аспирина. На удивлённый взгляд розоволосой, Ино только усмехнулась. — Да брось. Выпей и всё пройдёт. Сакура послушно открыла бутылку с пенным, проглотила сразу две таблетки и запила прохладным напитком, слегка поморщившись от горького привкуса лекарства. Ближе к обеду начал просыпаться остальной народ. Одним из первых на кухню вышел Учиха, успев натянуть джинсы, однако, верх остался открытым. Сакура даже невольно засмотрелась на него, но быстро переключила внимание на спускающегося сверху Кибу. Он и впрямь нашёл какие-то старые вещи — пляжные шорты и рубашку, которая была велика ему, примерно, на пару размеров. Пока Сакура критично оценивала новый наряд Инузука, Саске изучающим взглядом блуждал по открытым частям её тела, задержавшись в области декольте.

***

Спал он сегодня, наверное, ещё хуже, чем эта девчонка. Её-то просто мучила бессонница, а потому она то и дело просыпалась, а вот он хотел спать больше всего на свете. Голова гудела, а шуршание простыни и её сбившееся дыхание действовало на нервы. Пару раз он даже хотел её придушить, чудом сдерживаясь. Когда она просыпалась, он вздохнул с невероятным облегчением, натянул одеяло до самой макушки, лишь бы она больше не мешала ему спать. Однако, и это не помогло, и ещё минут пятнадцать он слушал её возмущённый монолог о том, как сильно он пожалеет, если воспользовался её состоянием и затащил в постель. Про себя он фыркнул и поморщился. Конечно, он пользуется девушками, если того пожелает, но опускаться до того, чтобы насиловать бессознательное тело — не в его правилах. Хотя, больше всего на свете он хотел ей сказать, что так оно и было. Он хотел её раззадорить, чтобы она кричала на него и бесилась. Отчего-то Саске нравилось смотреть, как Харуно злится. Злится на него. Но вскоре девушка затихла и даже вышла из комнаты. Пользуясь возможностью, он улёгся поудобнее и уснул, наслаждаясь тишиной. Проснулся снова от шума, но уже более приглушённого, доносившегося с кухни. Пересилив себя, Саске встал с кровати, аккуратно заправив постельное бельё, натянул джинсы и вышел на кухню. И первое же, что он увидел, была Харуно. Она сидела в кресле в ночнушке, сверху был накинут прозрачный халатик. Что-то оживлённо обсуждая с Ино и Хинатой, она смеялась, потягивая из бутылки холодное пиво. Сейчас она выглядела так по-домашнему, что Саске невольно залюбовался ею. Мельком она заметила его взгляд, и тут же перевела свои зеленые глаза на Кибу, который спускался со второго этажа. «Что ещё за нелепый прикид?» На самом деле, то, во что был одет друг, волновало Учиху в последнюю очередь. Сейчас его заботило то, что Сакура не отрывала от него взгляд, и это его разозлило. Ревность волной бушевала в его груди, и он сказал первое, что пришло ему в голову. — Сакура, я понимаю, что ты была пьяная, и, наверное, на что-то надеешься, но между нами ничего не будет. Смирись, — он сказал это с такой жестокостью в голосе, что сам удивился. Однако, ревность никак не желала отступать, а потому он с неким превосходством смотрел за тем, как меняются лица всех присутствующих. Лицо Кибы исказила победоносная улыбка, Ино удивлённо раскрыла рот, не в силах произнести хоть слово, Хината прикрыла рот ладонью и с жалостью посмотрела на подругу. Наруто лишь сонливо поднял голову со стола и спросил, где он и что вчера было. А вот лицо Сакуры... Она вмиг стала серьёзной, опустив голову на грудь. Пряди розовых волос, запах которых он с таким удовольствием вдыхал ночью, закрыли её бледное, прекрасное лицо. Всем телом она напряглась и просидела так с минуту. Потом резко встала и так быстро оказалось рядом с ним, что он не сразу понял, что произошло. Дальше — резкая пощёчина, острой болью обжигающая щёку. — Я всегда знала, что ты эгоистичный ублюдок, Учиха, но чтобы настолько, — голос её был таким отстранённым, таким холодным, что он испугался. Он никогда не видел её такой. Это была не злость, даже не ярость, а просто ледяная ненависть по отношению к нему. Она его возненавидела, и он, наконец, осознал, что натворил, но так и не смог произнести ни слова. Девушка развернулась, и её розовые волосы на миг открыли её глаза, покрасневшие от слёз. В этих глазах было столько противоречивых чувств, что Учиха пожалел, что никогда толком её не знал...