Стальная гончая. Верность после смерти

Трес неподвижно сидел у постели, окружённой роскошным балдахином. Не мигая смотрел на осунувшееся бледное лицо в обрамлении золотистых волос, не потерявших свой блеск. Прекрасные серые глаза в оправе пушистых ресниц были закрыты. Катерина спала. Её грудь едва заметно вздымалась под покрывалом, и если бы не это, можно было бы подумать, что на роскошном ложе лежит прекраснейшая кукла или искусно сделанная статуя. Трес ждал её пробуждения уже третьи сутки. Словно пес, преданно сидел возле её постели, охраняя глубокий сон кардинала Сфорца. Она была самым важным элементом в его существовании. Киборг отчетливо помнил момент их первой встречи, когда он лежал разорванный на части, и она, устремив на него взор своих стально-серых глаз, предложила следовать за ней, жить, как человек... Он не знал, как это – «жить, как человек», поскольку он – машина. Трес принял решение стать её машиной, её собственностью. От кончиков своих волос и до последней капли крови в своем теле. И тогда она опустилась на колени возле него, не беспокоясь о том, что её алое одеяние будет измазано в его крови, а спустя мгновение, киборг ощутил прикосновение нежных рук, бережно положивших его голову к ней на колени. Он сделал верный выбор, и с тех пор следовал за ней, сражался и убивал по её приказу... Он был безмолвным и надежным свидетелем её побед и поражений, волнений, тревог и радости; беспрекословно исполнял все приказы, не задумываясь и не подвергая их анализу. Лишь единственный раз HC-IIIX воспротивился её приказу – когда она отправила его на помощь к Авелю и Эстер сразу после нападения на неё в Карфагене. Но он не в силах был противостоять своей хозяйке, а потому твёрдо определил свою цель - выполнить приказ как можно скорее и вернуться к ней, чтобы защитить, а если понадобится, то и умереть за неё. Но есть то, от чего Катерину не смог оградить даже он... Болезнь долго таилась, лишь изредка обнаруживая себя; внезапная слабость или приступ кашля вечно списывались то на усталость, то на климат, то на табачный дым, когда рядом находился профессор Вордсворт. Она до последнего момента скрывала, что слабела день ото дня, что часто темнело перед глазами, а приступы кашля оставляли на белоснежной ткани платка капли крови. Тот день, когда Трес узнал о болезни герцогини Миланской, смешал все: разум, цели, мысли, действия... Подхватив обмякшее тело кардинала Сфорца, Трес впервые не знал, как поступить – разум машины не мог определить, просчитать алгоритм действий, способных нанести вред невидимому чудовищу, которое пожирало её изнутри. Всё, что ему оставалось делать – бережно положить Катерину на кровать и позвать на помощь врачей. Он был бессилен, не мог ей помочь больше ничем. А теперь осталось лишь охранять её покой и безмолвно наблюдать, как она сражается с болезнью. Одна. Сильная женщина со стальным характером, несгибаемой силой воли и таким чутким и чувственным сердцем. И ласковыми руками... Он жаждал снова ощутить их легкое прикосновение, но всегда избегал его, когда она протягивала к нему руку – словно прирученный дикий пес, благоговея от осознания того, что принадлежит ей, не смел принимать большее. Он – её собственность, оружие и защита, а оружию не дарят нежные прикосновения. Оно создано для убийства, но не для ласки. И он убивал. Не колеблясь и не раздумывая – доверяя ей целиком. Они доверяли друг другу безоговорочно – она вверила ему свою жизнь и репутацию, а он... Трес посвятил свое существование Катерине. И теперь, когда болезнь подкосила Катерину, он терпеливо ожидал очередного приказа. Трес не испытывал страха, отчаяния или смятения перед будущим – он готов принять к исполнению любое распоряжение Катерины. Но в этот раз ему просто необходим был приказ, чтобы знать, что как и прежде может ей помочь. Зрительные сенсоры киборга уловили едва заметное движение век кардинала. Трес напрягся, сконцентрировав свое внимание на Катерине. Пушистые ресницы дрогнули, и её глаза медленно приоткрылись. Патер не проронил ни слова, не сдвинулся с места ни на дюйм. Он продолжал смотреть. Женщина прерывисто вздохнула и, даже не взглянув на киборга, негромко сказала: - Я, наверное, устроила тут страшный переполох, Трес? - Ответ положительный, Ваше Высокопреосвященство, – незамедлительно последовал ответ священника – сестра Кейт настоятельно рекомендовала вам беречь силы и больше спать. Кардинал Сфорца устало улыбнулась. Даже в болезненном, изможденном состоянии она была так красива... - Хорошо, я посплю еще немного. Катерина закрыла глаза и снова погрузилась в сон. Родовое поместье Сфорца, старая церковь и кровь. Лужи крови, растёкшиеся на каменном полу, кровавые разводы на стенах и душераздирающие женские крики. Ей снова снилась та страшная ночь, когда в её дом пришли вампиры. Они убили всю прислугу, а чтобы поглумиться, притащили мать и отца маленькой Катерины в церковь, и там учинили расправу над ними. Перепуганная девочка, которую мать успела увести в кабинет отца и спрятать в потайной комнатке, стояла теперь на холме под старым яблоневым деревом, плача и вздрагивая при каждом вопле матери, доносившемся из распахнутых окон церкви. Внезапно голос матери оборвался. Юная Катерина, не помня себя от страха, рванулась в сторону церкви, но внезапно её подхватили чьи-то сильные руки. Испугавшись, девочка замерла без движения и крепко зажмурилась. «Не спеши умирать, дитя!» - услышала она мужской голос, в котором сквозили сострадание, грусть и сожаление. «Стой здесь, а туда пойду я». - голос стал тише, а руки, крепко сжимающие её дрожащее тельце, разжались. Девочка обернулась, но никого не увидела. Ей стало ещё страшнее. Неужели это вампир играет с ней, как кошка с мышью? От пугающих раздумий девочку отвлекли возобновившиеся крики в церкви. Но это кричали не люди. Это были вампиры, которые отчаянно сражались с каким-то неведомым и беспощадным противником. Схватка была недолгой. Вновь воцарилась тишина, а Катерина, затаив дыхание, смотрела на двери церкви. Прошло около десяти минут, но никто оттуда не вышел. Девочка прислонилась спиной к стволу яблони и бессильно опустилась вниз. Все было кончено... Она больше не плакала – молча сидела под старым деревом, обхватив руками колени, отрешённо глядя куда-то перед собой. В темноте её глаза различили неясный силуэт человека в белом одеянии. Она медленно поднялась ему навстречу. Человек приблизился, и она смогла как следует его разглядеть. Это был довольно высокий молодой мужчина с серебристыми волосами, глазами цвета замерзшего озера и тонкими чертами лица. Он был одет в форму, напоминающую военную. На его волосах, лице, руках и одежде была кровь. Мужчина пристально смотрел на Катерину, встретившись со взглядом её широко распахнутых серых глаз. «Не бойся, я не враг тебе, – он заговорил первый. Катерина настороженно смотрела на него. - Меня зовут Авель, а тебя – Катерина, верно?» «Да» - охрипшим от волнения и страха голосом негромко ответила девочка. «Та женщина в церкви – твоя мать – перед смертью она попросила меня позаботиться о тебе, поэтому, давай станем друзьями?» Авель с грустью смотрел на девочку, глаза которой вновь заблестели от слез. Он ободряюще улыбнулся и протянул ей руку. Катерина, помедлив, всё же вложила свою маленькую ручку в его ладонь, но, едва её пальчики коснулись прохладных пальцев мужчины, он исчез, а тьма ночи сгустилась в одно мгновенье, обволакивая её, словно коконом, не давая дышать. Она, задыхаясь, звала Авеля, но из горла вырывался лишь надсадный хрип. Катерину охватил ужас. Но вдруг она услышала чей-то знакомый голос, который звал её по имени, вытягивая из кошмара. Вскрикнув, она проснулась и обнаружила себя в руках Треса. Он крепко сжимал её плечи, прижимая к себе. Обычно бесстрастный и невозмутимый, в этот раз он был встревожен. - Трес... – облегченно выдохнула кардинал Сфорца. - Госпожа Катерина, ваше состояние ухудшилось. Я должен связаться с сестрой Кейт, - всё ещё не выпуская женщину из объятий, произнес киборг. - Нет, не нужно этого делать, - тут же возразила Катерина: - Мне просто приснился кошмар. И тут она заметила, что одежда священника запачкана кровью. - Понятно... – произнесла она: - Значит, снова был приступ... - Ответ положительный, - утвердительно кивнул Трес, пряча в карман брюк окровавленный платок, которым ранее он аккуратно вытер её губы. Катерина обвела взглядом комнату – очевидно, наступила ночь, потому что в щель между задернутыми плотными шторами на окне пробивался лунный свет. - Помоги мне встать с постели, Трес, я хочу взглянуть в окно. Кардинал Сфорца обвила руками шею киборга, и он, бережно поддерживая, помог ей выбраться из кровати и подвел к окну. Крепко прижимая Катерину к себе одной рукой, он распахнул тяжёлые шторы, и комната наполнилась серебристым светом. Катерина задумчиво вглядывалась в ночной город за окном и две полные луны в небе. Это было довольно редкое явление – два ночных светила обычно были различны, словно одна Луна пыталась догнать другую. Или же наоборот, преданно следовала за ней?.. - Трес, - прервала молчание кардинал Сфорца, - я покидаю пост кардинала и Ватикан. - Какие будут распоряжения, госпожа Катерина? - незамедлительно спросил киборг. - После этого я собираюсь вступить в Орден Розенкрейцеров, - женщина взглянула на лицо Треса: - Ты последуешь за мной. - Будет исполнено, - последовал бесстрастный ответ. - Спасибо, Трес, - Катерина вновь обратила свой взор к лунам. Серебристый их свет делал её кожу бледнее и как будто прозрачной, светящейся, отчего молодая женщина становилась похожей на ангела. Золотистые волосы, обычно завитые в тугие локоны, теперь свободно струились мягкими волнами по её плечам, ниспадая вниз почти до колен. Завтра она покинет стены замка Лос Анджело вместе с Тресом, чтобы посвятить свои последние дни решающей битве с Орденом. Чтобы навсегда прекратить страдания того, кого она любит уже на протяжении стольких лет...

***

Полтора года спустя По заснеженной тропинке шагал статный молодой человек в чёрном одеянии. В его руках был букет алых роз. Не глядя по сторонам, он шёл между рядами бесчисленных могил, совершенно точно зная, где находится искомое надгробье. Сделав несколько поворотов, он вышел к мраморному склепу, окруженному невысоким кованым забором. Отворив калитку, он прошел вперед, обошел усыпальницу и вышел к двум надгробьям, сделанным также из мрамора. Встав на одно колено, он расчистил рукой снег на могильной плите и положил принесенные цветы на надгробье Катерины Сфорца. Соседнее – Авеля Найтроуда – было тоже слегка припорошено снегом. - Алые... Будто капли крови... - произнес мужчина, глядя на два лепестка, упавших на снег возле надгробья крусника. Легкие шаги за спиной заставили его обернуться. Он увидел молодую девушку с красно-рыжими волосами и глазами цвета ляпис-лазури. Её руки сжимали небольшой букет белых цветов. - Трес, мы снова встретились здесь... – с грустью произнесла она. Тот ничего не ответил. Да и не нужно было говорить. На этом старинном кладбище были похоронены те, кто являлся для них обоих смыслом жизни. Оба этих человека любили друг друга долгие годы – безмолвно и искренне... И теперь они наконец-то воссоединились... Эстер положила на могилу Авеля свой букет и встала рядом со Стрелком. - Уже полгода прошло... – тихо произнесла она. Немного помолчав, добавила: - полгода с тех пор, как мы встречаемся с ними здесь... - Последний приказ госпожи Катерины... – неожиданно ответил Трес, до этого не проронивший ни слова при Эстер, - через полгода после смерти Авеля Найтроуда, поступить на службу к королеве Альбиона. Плечи девушки едва заметно вздрогнули. Её взгляд скользнул по непроницаемому лицу Треса, затем обратился к надгробию герцогини Миланской. - Госпожа Катерина до самой своей смерти заботилась о том, чтобы сохранить мир, достигнутый такими бесчисленными жертвами, – задумчиво проговорила Эстер. По щеке девушки скользнула слеза. Значит, она знала, что Авеля невозможно было спасти – его смерть была неизбежна. Теперь все, что её связывает с ним – это две могилы и преданный друг кардинала Сфорца... - Ваше Величество, пора уходить - температура воздуха быстро снижается, это опасно для вашего здоровья, - голос Треса вырвал девушку из раздумий. Окинув напоследок могилы взглядом, полным скорби и благодарности, она решительно повернулась к киборгу и ответила: - Да, Трес. Нам пора. Смахнув слезу, Эстер направилась в сторону ворот кладбища. Киборг направился за ней. Последний приказ Катерины Сфорца – женщины, которая была для него центром мироздания, источником жизненной силы, и он, как и прежде, выполнит приказ безупречно...