Привет, братик!

Время прошло быстро, мы с Тимом перекидывались парочкой слов по пути к лесу. Если на улице было темно, то в лесу и подавно. Я не видела ничего ни перед собой, и под ногами. Не могла я быть уверена и в том, что брат идёт рядом. Я пару раз врезалась в дерево и, услышав недалеко от себя хихиканье, немного успокоилась. И как Маски может так легко ориентироваться в темноте? — Тим? — тихо сказала я. — Что? — он был совсем близко. — Ты видишь в темноте? — бредовый вышел диалог. — Ну уж точно получше тебя. Осторожно, дерево. Я всё равно врезалась в большой ствол (Лошара! — прим. Беты) и чуть не упала, еле устояв на ногах. — Да уж, — нос болел и, потерев его, я двинулась дальше, пытаясь вслушиваться в шаги Тима, чтобы идти точно за ним. Вскоре мы дошли до дома. Было тихо, но я увидела Тоби в гостиной. Остальных не было видно. Часы показывали полдесятого вечера, но это не помешало мне пойти на кухню, чтобы приготовить ужин. Есть хотелось жутко, казалось, скоро мой желудок проглотит себя от отчаяния. Спать я легла уже в первом часу ночи. Примерно полчаса у меня заняла готовка еды, столько же на раскладывание ужина по порциям и на саму трапезу. Потом я убирала на кухне. После этого меня вызвал к себе Слендер, чему я, конечно, неприятно удивилась. В его кабинете мне пришлось, съёжившись от страха, слушать нотации о том, что я слишком часто надолго пропадаю из дома и не выполняю своих обязанностей. Естественно, я это прекрасно понимала: обещала убираться, стирать, готовить, а сама только и делаю, что влипаю в неприятности и реву. Конечно, от мысли про слёзы мне вспомнилась Мелани, и на глазах и правда навернулись слёзы. Слендер заметил это не сразу, но, когда я уже всхлипнула достаточно громко, чтобы Тонкий услышал, монстр поднял на меня своё лицо и, наверное, удивлённо посмотрел. Несколько мгновений он просто сидел за своим столом, но потом отпустил меня, видно, посчитав, что уже достаточно меня отругал.

***

Декабрь прошёл достаточно быстро. Я исправно готовила еду, убиралась в доме, в общем, стралась больше не уходить из дома надолго, не пропадать нигде и, по возможности, никуда не влипать. У меня получалось довольно хорошо, никаких передряг со мной больше не было. Разве что поплачу чуток в подушку о Мелани, но потом, вспоминая о том, что из-за Слендера меня может постичь та же участь, что и сестру, сразу вставала и пыталась больше не думать о ней. И вот на календаре уже двадцать четвёртое декабря. Канун Рождества. У меня, несомненно, праздничное настроение. В общем, в доме повторилась почти та же история, что и со случаем, когда выпал первый снег. Я и Сплендор бегали по дому, стуча в каждую комнату и крича, что скоро Рождество. Я напевала «Jingle bells», радостно повизгивая время от времени. Хоть эти праздники я особенно не отмечала дома, всё равно любила их. Обычно я стояла около магазига игрушек, где на большом троне восседал Санта Клаус. Честно говоря, я в него не очень верила. Папа называл шарлатанами тех, кто переодеваются в костюмы и пудрят голову детям, и никогда не пускал меня в такие магазины. Поэтому я просто любовалась красиво украшенной витриной с плюшевыми зайцами, медведями и другими животными. Но не будем об этом. Как бы странно не звучала эта фраза, но да, убийцы и правда праздновали Рождество. Пусть и немного не так, как обычные люди. Трендер сразу занялся украшением дома. Он развесил по комнатам шарики и несколько гирлянд повесил в коридоре, гостиной и кухне. Сиденье унитаза я застала уклеенным мишурой (Даже до бедных унитазов дело дошло! — прим. Беты), правда, после того, как туда сходили прокси, мишуру я созерцала уже внутри унитаза (Надеюсь, мишура осталась чистая? — прим. Беты). Кстати, из-за этого он засорился и кому, как не мне, пришлось лезть туда с туалетным ёршиком, отплёвываясь от подступающего к горлу завтрака, которым, кстати, являлись очень вкусные оладьи в форме ёлочек моего собственного приготовления. Слендермен никого с украшениями к себе не пустил, его комната так и осталась неукрашеной. Однако моя комната вновь сверкала мишурой и большими разноцветными шарами, что не может не радовать. За приготовления еды, конечно, взялась я. Остальные, похоже, готовить не совсем умели, а скорее просто не хотели. Но генеральную уборку всё-таки делали вместе. Вместе — это я и прокси. Они не хотели, но Слендер заставил их помочь мне, чем я была польщена, хоть и назвал меня Тонкий Кейт, а не Кэтрин, а потом добавил, что убираться со мной вместе парни будут в качестве наказания. День шёл очень долго, а я всё никак не могла сидеть на месте. Хоть Рождество и будет завтра, но я уже взялась за приготовление индейки. Честно сказать, немного удивлена тем, что маньяки тоже отмечают праздники. С виду такие беспощадные, а на самом деле, готова поспорить, они тоже рады наступлению Рождества. По крайней мере Сплендор точно. Баг тоже решил наградить себя и спрятал на завтра большой кусок колбасы, от которого, впрочем, уже сегодня откусил половину. На этот раз я легла рано, причём уснула сразу, с улыбкой на лице впридачу. Но спать мне оставалось недолго. Прямо посреди ночи я почувствовала холод. Открыв глаза, убедилась, что укрыта одеялом, окно и дверь закрыты, ниоткуда не может пойти холодный воздух. Но меня всё также знобило, начала болеть голова. Неужели, простудилась? Надеюсь, внизу где-нибудь есть аптечка, в которой есть какое-нибудь лекарство или хотя бы градусник. Я прошла на кухню, но там аптечки не было. Тогда, закутавшись в одеяло, я пошла по всему дому и, наконец, отрыла небольшую коробочку, набитую упаковками от таблеток и разными пузырьками, видимо, с микстурами. Ни одно название не было мне знакомо, поэтому я просто взяла градусник и ушла с ним в комнату. На удивление, градусник показал тридцать шесть и семь, хотя чувствовала я себя на все тридцать восемь. Я легла на кровать и закрыла глаза. Голова раскалывалась и тут я почувствала резкую боль в груди и сразу опустила туда взгляд. Лучше бы я этого не делала! Из моей грудной клетки вылезало что-то серебряное, напоминающее туман. Оно медленно выползало, а я чувствовала только сильную боль и не могла пошевелиться. Когда уже невозможно было это терпеть, я потеряла сознание. Очнулась. Кажется, я совсем немного пролежала без сознания, так как за окном всё также тёмно. Вокруг никого не было. Я уже подумала было, что это всё сон, но тут перед моим лицом возникло то самое серебряное существо. Оно напоминало очертания человека, а через несколько секунд я уже смогла разглядеть в нём… Мелани. Это была она — моя сестра. Её волосы стали светлее, сквозь тело немного просвечивались очертания моей комнаты, а на шее я увидела кровавую рану, проходящую по всему диаметру шеи. Сомнений быть не может, она — призрак. Я была близка к моему недавнему состоянию, но голос Мелани привёл меня в чувства. — Кэтрин, это я — Мелани, не пугайся, я тебе сейчас всё объясню. — Я и так всё понимаю, — к моему удивлению, голос был уверенным и даже не дрожал. Наверное, потому что я не боялась. Бояться родную сестру, хоть и в обличии призрака? Никогда в жизни. Несколько мгновений спустя я уже вскочила на ноги и кинулась обнимать Мелани. Но у меня это не совсем получилось. Я могла почувствовать её, прикоснуться к ней, но тепло не исходило от неё, она была как будто газом, только плотнее. Мелани пожала плечами, печально улыбнувшись. — Но это всё равно лучше, чем совсем ничего! — я улыбнулась ей. Всю ночь мы провели вместе (Прим. Автора: как бы это двусмысленно не звучало, надеюсь, я не одна такая). Мы разговаривали, смеялись и даже немного поплакали. Это у нас, видно, семейное. Утром мы вышли в коридор. Никого не было, на кухне только Слендер сидел, почитавая какую-то книженцию. Увидев (или унюхав, не знаю, как у Безликих там с этим) Мелани, он поднялся и протянул вектор к ней. Надеюсь, с призраками он ничего сделать не сможет. Однако Тощий поднял Мелани над землёй и, наверное, стал рассматривать. — Это моя сестра Мелани, — начала я и, увидев, что Слендер не имеет ничего против объяснений, продолжила. — Мы с ней недавно познакомились, потом пошли в город гулять, а там начался дождь и град, и мы зашли в здание заброшенной больницы. Разделились. Я пошла в одну сторону, а Мелани в другую, и она встретила убийцу в чёрном костюме медсестры, и она отрубила ей голову… И теперь Мелани пришла ко мне в обличии призрака. Можно она будет жить у нас? Слендермен молчал. Он вернул сжавшуюся Мелани на место и посмотрел на меня. Я поджала губы и попыталась вложить в свой взгляд столько жалости и отчаяния, сколько могла себе позволить. — Ладно, — медленно сказал Палочник. Я запрыгала от радости и посмотрела на Мелани, тоже счастливо улыбнувшуюся. Мы вышли из кухни, и я потащила Мелани к Тиму. Не постучавшись, я вошла. Маски не спал, а сидел на кровати и смотрел в одну точку. — С добрым утром, Тим! — воскликнула я, когда он обратил на нас внимание. — Помнишь Мелани? Так вот, знакомься, это она, Мелани Райт, твоя двоюродная и моя родная сестра. Тим медленно кивнул, попытался встать, но после этой попытки он снова тут же сел. — Ну привет, братик, — улыбнулась Мелани, подходя к нему ближе.