Школа США

…В каждом обществе, в каждой компании есть свои фавориты и любимчики. Это те, к кому люди тянутся, чувствуя красоту(не обязательно и внутреннюю) и необъяснимую симпатию. А ещё есть отбросы общества. Они молчаливы, холодны и ни с кем не ходят под ручку. Такие люди привыкли больше думать, чем говорить, и, благодаря ничьему невмешательству успевают всегда и везде. Они очень сильны духом, и их немного побаиваются и сторонятся, всё больше приближаясь к более тёплым и «дружелюбным». Но это всё люди. Обычные люди. А как быть со штатами? Я молча шла по длинному школьному коридору, прижав к себе учебник по алгебре и ощущая правым плечом холодок от крашеной стены. Рюкзак тяжело давил на плечи, а в ушах стоял звон от галдящей толпы школьников. Обычных школьников. Подходя к кабинету, я заметила три фигуры- две ростом с меня и одна, поменьше. Эту троицу я везде узнаю. Они шли как ни в чём ни бывало и смеялись, но, заметив меня, тут же замолчали и поспешили пройти мимо. Меня начало бросать из стороны в сторону, как в лихорадке, на лице выступил холодный пот, как это бывает, когда я нахожусь рядом с Калифорнией. Не знаю, почему так происходит. Мы определённо друг к другу неравнодушны. Мы друг друга не переносим. Как только я вспоминаю о ней, к горлу подкатывает болезненно-вязкий комок и застревает в глотке, пока она не отойдёт на достаточно большое расстояние. Думаю, с ней происходит то же самое. Натолкнувшись в дверях на шарахающегося от меня, как от радиации, Миссури, я прошла на своё место – последняя парта последнего ряда и, грубо бросив портфель на стол, присела на шатающийся, обкромсанный табурет. Автор: Обкромсанный? Я что-то не понимаю, его откусили, что ли? Аляска: Нет, блин, его разломали. Не мешай вести повествование! Автор: И кто ж так придумал: обкромсанный? Аляска: Твоя шиза, вот кто… По всеобщему мнению, я всегда и во всём последняя. Кроме порядкового номера штата. Там я предпоследняя. А последний… -Алоха, Джейн!- ко мне подошёл невысокий темноволосый парень с карими глазами. Гавайи – единственный штат мужского пола, с которым я более-менее общаюсь. Мы можем спокойно переброситься шуткой про «волосатого халка» (Калифорния ну очень любит размахивать патлами в мужском обществе) или показать друг другу фотки с нашими пейзажами. Он очень удивляется, когда находит горный ландшафт «не такой уж и холодной вещью», а я удивляюсь, как мы – такие разные люди и штаты, можем общаться так близко. -Привет. Джереми подвинул стул и сел напротив меня. Иногда хотелось просто с кем-нибудь помолчать, чтобы никто не трещал под ухом и не заставлял отвечать на глупые вопросы. Вот и сейчас мы сидели друг против друга и просто молчали. Он подпёр подбородок рукой и пристально, не моргая, смотрел на меня. В такие минуты я не могла сдержать себя, чтобы не посмотреть в его мягкие, кофейного цвета глаза… При нём я могла снять ту маску холодного безразличия, в которой я ходила по всей школе, не заглядывая никому в душу… Автор: ОМГ, пора бы эту пару разнять… *берёт клавиатуру* Аляска: НЕ СМЕТЬ! -Посмотрите, кто это! Любовная парочка! Меня вернул на землю противный, визгливый голос Пенсильвании. А в такие минуты рука сама прикладывается к лицу, выражая негодование и презрение. Автор: Фейспалм, что ль? Он меня доведёт до того, что я называю «русским состоянием», когда смотришь на его худощавую шею и видишь-таки, как металл пронзает её и оттуда фонтаном брызгает ещё свежая, горячая кровь, когда видишь эту наглую и самодовольную рожу и представляешь, как можно заставить её искривиться, когда душевная тьма срывается с поводка, требуя кровопролития. Но меня очень редко кто доводит меня до такого. Разве что этот придурок Пенсильвания. Чувствуя, что негатив постепенно заполняет собой всё естество, я подошла к нему. Каждый шаг отдавался тяжёлым, глухим ударом. Рука за спиной нащупала металлическую трубу, и губы растянулись в широкую, искреннюю улыбку. Нехорошую улыбку. Этот мерзавец резко поменялся в лице, и в его глазах отразились мои глаза, наполняющиеся сиреневым оттенком. Всё-таки меня не зря называют именно «Русской Америкой». Пенсильвания оказался слишком медлительным, чтобы увернуться от моего удара куском водопроводного крана. Послышался звон и хруст, от которых я в буквальном смысле пришла в себя. Что я сделала? Блин, как я его-то грохнула… Вон какой шишак… Нехорошо получилось. Кран моментально исчез, и я обернулась. Гавайи сидел в шоке. -Я тебя теперь буду бояться,- только и смог сказать он. Ну зачем я так?! Автор: НУ ЗАЧЕМ ТЫ ТАК?! *бьётся башкой об клавиатуру* Аляска: Сама виновата. Теперь и Джереми меня боится. -Не надо меня бояться! - я схватила его за руку. Она была тёплой и мокрой. Он посмотрел на меня, затем на руки, мягко намекая отпустить. Я тут же опомнилась и села обратно. Как же ты не понимаешь, что ты - единственный человек, который морально меня подбадривает и…общается со мной, не давая мне провалиться в ледяную бездну собственного безумия?! -Пожалуйста…- не думаю, что он это услышал. Но теперь я и тебя потеряла. Какая же ты дура, Женька… Автор: Вот-вот. Я-то что и хочу сказать ^^ Аляска: А краном? Автор: Нет-нет-нет. Я лучше пойду Следующим уроком была физ. культура. Ненавижу её. Хоть Флорида и говорит мне, что я – очень ценный игрок в баскетболе(самый высокий представитель женского пола среди штатов, чего уж тут сказать? Только то, что я хотя бы в росте преуспела), я не хочу играть. Я не гонюсь за междуштатной славой, не хочу проучить Калифорнию, не завидую навыку Флориды в этом деле, я просто…не хочу. Я просидела весь этот урок в раздевалке – душной и маленькой, с выключенным светом. Меня всё равно никто не заметит. Вообще люди приезжают только из-за пейзажей или северного сияния.Или за мехами. Или увезти тех, кто не пережил очередной зимы… А так… Аляска как Аляска. Ничего особенного… Холод есть холод. Я прикрыла глаза, хотя всё равно было темно. По щеке пробежал маленький ручеёк. Нет! Только не сейчас! Но слёзы всё равно полились – горячие и непрекращающиеся. Горячие, в отличие от меня. И его. Вторая Россия – кажется, так вы меня называете? Да, что-то во мне от него есть. Его боятся, перед ним благоговеют, и всё равно считают тем, кого называют «сила есть, ума не надо». А ведь он просто хочет уважения… ...Я в самом что ни на есть лучшем настроении вприпрыжку пробегаю мимо кабинета России. В меховой шапке жарко, и я снимаю её, останавливаясь перед дверью. Эстония строго запретил мне входить туда без разрешения самой большой страны, но ведь закон подлости таков – если что-то разрешают, исчезает настроение это делать, и с большим удовольствием делается то, чего нельзя. И я медленно приоткрываю дубовую дверь. Автор: Дверь, скрипни, скрипни, СКРИПНИ!!! *пассы руками а-ля Игирису* В кресле у камина сидит хозяин кабинета, перед ним стоит Беларусь- его младшая сестра, готовая отдать за брата всё, даже жизнь. -Думаешь, я грубый? – доносится его мягкий голос. Автор: Да о,0 -Нет, - коротко отвечает она, наливая в стакан что-то из бутылки. -Я люблю, когда у всех грустные лица, - продолжает Россия, - Но я и весёлые лица люблю смотреть. Странно. Видеть счастливые лица всех… Я сам себя не понимаю. Беларусь смотрит на него очень внимательно. Он отпивает немного из стакана и смотрит, как плескается прозрачная жидкость, ударяясь о его стенки. - Я не хочу быть грубым, Но какая досада- Никто не хочет смеяться передо мной… И правда, почему перед ним все затихают? Почему даже такие хорошие ребята, как прибалты, боятся его? Я задалась этим вопросом, а Иван словно прочёл мои мысли. -Наверное, потому что я только вещи хорошо ломаю… Что ж, не будем о таких грустных вещах. Когда я о таком говорю, даже ты, Беларусь, не будешь улыбаться. Разве здесь не весело? Когда я в комнате, то веселье испаряется? Ты, наверное, думаешь так же, как и остальные… В её лице появляются нотки беспокойства. -Всё не так! Братик, мне с тобой хорошо и весело! -Правда? – он поворачивает голову, в первый раз за этот разговор. На его лице царит улыбка,- Слава богам…* Именно тогда я дала себе слово, что буду улыбаться каждый раз, когда он появляется на моих глазах. Представьте себе картину – во время видео – конференций с Москвой Те, Кого Я Не Считаю Братьями И Сёстрами дрожат от страха за свои задницы, а Россия, стоящий за спиной своего начальника, устремляет взгляд на меня и вдруг подмигивает. Затем он натягивает официальный покер – фейс и кивает, как будто слышал всё, что только что сказал президент. Не могу сдержать эмоций, и широко улыбаюсь. Улыбаюсь в благодарность за всё, что он для меня сделал. * - диалог взят и подкорректирован из манги «Неопределённая граница» Автор: Ну что ж, Аля, будем писать про юри… Аляска: Что?!! Какое на фиг юри?! Я сейчас покажу тебе юри. Краном С: Успокой свою долбанную шизу уже. Автор: Ахаха. Ну уж нет. У меня разыгралась фантазия. Так что держись С: