Равновесие

Её мир был черно-белым. Её сны имеют черно-белый привкус. Хулиган в школьной столовой, богатый пижон в университете, карманник, закоренелый аферист – все они были с другой стороны закона. Даже если и были смягчающие обстоятельства. Закон не всегда слеп. — Это равновесие, — улыбается и разводит руками Джонни Марконе, выходя из здания суда в очередной раз оправданным. – Признайтесь, офицер, благодаря мне у вас есть работа. К счастью, он тоже не любит шумихи, поэтому его люди не пустили журналистов внутрь. Поэтому никто не видит, как вспыхивают яростью глаза Мёрфи. — Это равновесие, — тихо говорит Джаред в темноте их номера. Его рука почти невесомо гладит волосы Мёрфи. – Не все могут убивать. И, наверное, ей должно было бы быть противно – всё-таки Кинкейд наемный убийца, но Кэррин, к своему стыду, чувствует себя на удивление спокойно. Ей только жаль, что она подняла скользкую тему. — Это равновесие, — после долгой паузы отвечает Томас, старательно изучая панель джипа Мёрфи. – Я и так слишком долго был… Назовем это счастлив. Кэррин долго размышляла над тем, с какой стороны для неё брат Дрездена. Наверное, там же где и сам Гарри. Они оба – хорошие люди… или вампиры. Пускай их поступки и не всегда говорят об этом, но глубоко внутри два брата точно знают грань между чёрным и белым. Так же как и сама Кэррин. — Это равновесие, — Никодимус поправляет свой галстуку-удавку. Его тень корчится, беззвучно хохочет на стене. – Без Иуды не было бы и чуда. Мёрфи, как настоящая ирландка, терпеть не может, когда плохие парни приплетают к своим делам Библию. Она вскидывает пулемет, чтобы ответить лишь свинцом. — Это равновесие, — с трудом говорит старый чародей МакКой. — Иногда другого пути нет. Мёрфи смотрит на тела у его ног и не хочет верить в эти слова. Ей кажется, что и сам МаКой просто успокаивает себя. — Это равновесие, — улыбка на лице Мэб холодна также, как иголки ветра на морозе. – И оно не любит нарушений. Твой друг чародей качнул эту чашу. Мёрфи хочется плеснуть кислотой в лицо Королевы, но она молчит. — Это равновесие, — с трудом говорит Майкл. Он ещё не пришёл в себя, часто лежит в постели, но он жив. Мёрфи не хочет думать, что было бы с Гарри, если бы его друг погиб по его вине. – Не может случаться только хорошее. Я не мог всегда не получать ран, Кэррин. Мёрфи хочется спросить, почему же тогда она, по своим ощущениям, только и делает, что получает новые и новые раны. Сколько ещё раз ей придется встать не на ноги, хотя бы на колени. — Это равновесие, — Эрлкинг не обращает внимание ни на ливень, ни на грязь, в которой он стоит на коленях. Он удивительно бережно держит в своих руках маленькое тельце. Кэррин не видит, но знает, что где-то рядом стоит и душа несчастного ребенка. – Кто если не Повелитель Охоты отгонит всех монстров из леса и ночи? Кэррин кивает в ответ, смотрит, как Хорн растворяется в лесу. Она сама дружит с эйнхериями, она заключила договор с Марконе. Но Меч всё также ясно светит в её руках. Её мир всё ещё черно-белый. Баланс и соотношение. Равновесие, если хотите. Потому что кто-то не может убивать, потому что кто-то мог необдуманно качнуть чашу весов, потому что кто-то должен получать раны.