Wind of change (Ветер перемен)

В последние дни февраля промозглый ветер был мокрым снегом с дождём прямо по лицу. На улице был сумасшедший гололёд, ведь те осадки, которые выпадали днём, замерзали ночью. Такая погода весьма раздражала жителей, особенно жителей больших городов, когда по этому льду надо было скользить на работу, ведь в любое время года надо было зарабатывать деньги, получать карьерный рост и уважение сотрудников. Понятное дело, что в такую погоду машины чаще застревали в пробках, чем обычно. В одной из таких пробок неподвижно стояла иномарка, в которой сидели двое людей– мужчина и женщина. Это были хорошо знакомые нам Антон и Илона Карагоды. Антон нежно держал руку жены в своей и что-то пытался ей объяснить, а она в свою очередь лишь грустно улыбалась, пряча глаза. -Родная, я думаю, тебе не стоит туда ехать, расстраиваться!- мягко говорил он, старательно подбирая слова.- Мне очень не хочется, чтобы тебе в который раз было больно, ведь… -Антош…- с неким упрёком улыбнулась мягко Илона.- Сколько можно надо мной трястись и меня оберегать? Я уже давно не та истеричка, которой была раньше! Я умею собой обладать, к тому же… Столько воды утекло и ревновать или же держать зло на человека, которого давно нет в живых, было бы глупо. К тому же… Я понимаю, что эта женщина была близким человеком моему брату и, как бы там ни было, и моей дочери… И тебе…- неожиданно даже для самой себя, сдавленно сказала Илона, а Антон мигом нахмурился. -Это было давно. Настолько давно, что практически в прошлой жизни. До сих пор не могу простить себе эту блажь и то, что так часто делал больно тебе и… -Тошенька, родной, не надо… Не казни себя…- мягко сжала руку мужа Илона и нежно улыбнулась.- Я тебе уже столько раз говорила– прошлого не воротишь и… -Да уж, это точно…- задумчиво поджал губы Антон, поглаживая руку жены.- Если бы можно было вернуть время вспять, можно было бы избежать стольких ошибок. -Ты считаешь связь с Верой ошибкой?- внимательно посмотрела на мужа Илона. -Она не принесла никому счастье, только боль. Ей, мне и, самое главное тебе.- Антон, зажмурив глаза, нежно прижал руку жены к своим губам. -Но… Как бы там ни было.. Может быть, благодаря всему этому мы с тобой поняли, насколько сильно любим друг друга.- улыбнулась Илона, когда муж нежно сжал её ручку в своей, а в голове у женщины фейерверком возникли воспоминания почти девятилетней давности, которые до сих пор страшным сном преследуют женщину, хотя, она никому об этом не рассказывает. …На улице пышным покрывалом ложится на замёрзшую землю первый снег. Илона сидит у камина, обняв дочку, и они вместе читают «Рождественские рассказы» Чарльза Диккенса. Одна рука Илоны лежит на уже довольно большом животике, где под её сердцем уже несколько месяцев живёт и развивается новая жизнь, новая маленькая вселенная. -Мамочка, а как ты думаешь, ему нравится то, что мы читаем сейчас?- спрашивает умная не по годам доченька и кладёт руку на округлый мамочкин животик. Женщина улыбается и целует девочку в макушку. -Конечно же, нравится, маленькая моя!- улыбается Илона, гладя свою девочку по головушке. Уже не первый день Илона замечает, что в глазах у доченьки стоит какой-то неведомый страх, боль, она часто щурится, словно маленький котёнок, которого напугали и боится сказать лишнее слово. Илона пыталась понять– когда же это началось с дочерью? Ведь всего неделю назад её принцесса была, как обычно, игривой и задорной, но тут… Ответ пришел сразу и пронзал молодую женщину, словно током: это всё началось, когда Катюша приехала от этой женщины. Ой, как не нравились Илоне эти визиты Кати к так называемой «матери». И вот после одного из них Катя вернулась совершенно другим ребёнком- молчаливым и замкнутым, она будто бы замкнулась в себе, не желая кого-либо пускать в свой маленький мир. Все попытки Илоны и даже Даниловны, которую девочка просто обожала, что-либо выведать, заканчивались крахом. Катюшка и дальше говорила, что всё хорошо, просто она устала. Но Илона отлично понимала, что дело не только в этом и девочка определённо чего-то боится. Она всеми силами пыталась догадаться, что же происходит с дочерью, пока в один из дней её не позвала няня. -Илона Сергеевна, Вы уж простите, что я Вас так тревожу, Вам ведь нельзя нервничать…- тараторила няня, прижав ладони к груди.- Но я просто не могу Вам этого не сказать… -Проходите, Ольга Даниловна, конечно! Что с Катей?- испуганно спросила Илона, мигом переменившись в лице. В сердце недоброй иглой кольнула пока неизвестная тревога. -Ну, вроде бы ничего серьезного, но.. Вы не волнуйтесь, просто…- няня старательно искала слова, хотя, по её лицу было сразу понятно, что дело как-раз-то и серьезное. -Не тяните, я Вас прошу! Что с Катей?- испуганно выкрикнула Илона, сердце которой уже выскакивало с груди. -Вы простите, что я Вам это говорю так вот, в лоб, но… Я думаю, что Вы должны знать и… Просто вчера, когда я помогала Катюше готовиться ко сну, то увидела на её тельце синяки… И даже не синяки, а такие вот гематомки… На ножках, на тельце… Я спросила, откуда они, а она… -Что?!!- Илона буквально вскочила.- Какие синяки?! -Ну, я же сказала… На ножках и на тельце… Может быть, девочка где-то упала или ещё что-то, но.. Во всяком случае, попытайтесь расспросить её. Это ведь не шутки. Да, а ранки я мазью обработала очень хорошей, они скоро пройдут, буквально за день-два, но…- тараторила няня, а Илона, не дослушав её, пулей помчалась к дочке. Катя сидела у себя в комнате на кровати и листала какую-то книжку. -Дочка!!! Доченька моя!!- Илона бросилась к дочке и принялась её обнимать. Катюша же, в свою очередь, прижалась к маме всем своим тельцем, как испуганный котёночек, будто бы боялась, что мама вот-вот уйдет.- Солнышко моё…- Илона целовала пальчики девочки и вдруг с ужасом заметила, что няня была права– на ручках у девочки виднелись довольно таки большие синяки.- Господи, солнышко моё, что это?!- в ужасе спросила Илона, посмотрев на доченьку. -Я упала!- сказала Катюша каким-то бесцветным тоном, стараясь, чтобы её голосок звучал как можно твердее. -Солнышко…- мягко сказала Илона, гладя доченьку по головке.- Ты не бойся. Мамочке ведь можно сказать всё-всё-всё, верно?- улыбнулась она девочке.- Мы же с тобой подружки и должны делиться секретиками, не так ли?- как можно более весёлым тоном сказала Илона, хоть и голос её предательски дрожал. -Я упала! Упала и всё!- стояла на своём Катюша. От этого её голосок начал ещё больше дрожать и было видно, что девочка просто боится сказать правду. -Хорошо, солнышко, где ты упала?- терпеливо спросила Илона, обнимая дочурку. -С качели. Хотела покататься на карусели и упала.- девочка не поднимала глаз. Не смотря на свой довольно юный возраст, она уже отлично знала, что врать– это очень плохо, но сказать мамуле правду она тоже боялась.- Качеля была высокая и я упала.- упрямо повторяла девочка, не смотря на маму. Голос её дрожал и, казалось, что девочка прямо сейчас расплачется. Илона порывисто обняла доченьку и крепко прижала к себе, желая защитить свое маленькое сокровище ото всех бед и ненастий. -Моя девочка. Мое маленькое сокровище. Как же я тебя люблю! Я тебя никому-никому не дам в обиду, ты слышишь меня?- горячо шептала Илона, волосы которой разметались в разные стороны. -Я люблю тебя, мамочка! Я так тебя люблю!- буквально кричала бедная Катенька, покрепче прижимаясь к маме. …Спустя две недели, когда всё вроде бы прошло и Катюша немного успокоилась, став той же весёлой и задорной девочкой, что и обычно, прозвучал звонок телефона и Илона, которая как раз наблюдала за тем, как Антон и Катюшка дурачатся на кухне, готовя любимой мамочке и братику обед, нехотя отвлеклась на звонок телефона и вмиг нахмурилась, увидев на дисплее это проклятое «Вера Нагорная». -Да, алло!- сухо ответила Илона, наблюдая за тем, как её (только её, больше ничья!) доченька весело играет с отцом. -Илона, надеюсь, ты не забыла, что завтра Катя едет со мной в филармонию, а потом мы отправляемся в пансионат на выходные?- вызывающе, даже без приветствий и предисловий начала Вера, которая уже привыкла считать себя жертвой обстоятельств, перед которой виноваты все подряд, и королевой положения. -Не забыла. Но предупреждаю, если я узнаю, что Кате не понравилось или если случится хоть какой-то форс-мажор… -Не надо меня учить, как нужно обращаться с собственной дочерью!- отрезала Вера, а Илону буквально бросило в жар от злости.- Лучше проследи, чтобы Катя была готова к трём! Я пришлю машину в три! -Пришлёшь машину.. Вижу, ты уже окончательно присосалась к моему братику и к красивой жизни. Уже машину присылаешь.- не сдержалась от язвительного комментария Илона. -Я бы тебя попросила не придираться к словам, а сделать так, как я прошу!- стальным голосом говорила Вера, а Илона слышала характерные выдохи, которые обозначали то, что сейчас эта дрянь дымела, как паровоз. «Надеюсь, хотя бы в присутствии ребёнка у неё хватит мозгов не курить…»- мигом пронеслось в голове у Илоны.- Ты помнишь наш уговор и помнишь о том, что у меня есть адвокат, который… -Слушай, вот только угрожать мне не надо, я тебе не мой братец, который верит всем твоим выходкам! Узнаю, что с Катей что-то не то, тебе не поздоровится, предупреждаю!- отрезала Илона. -Машина будет сегодня в три!- жёстко повторила Вера, которая неуважительно дала понять, что Илону она слушать не собирается. «И больно надо метать бисер передо всякими там..!» - пронеслось в голове Илоны и она с достоинством выпрямила осанку.- Ты меня услышала?- снова послышался в трубке противный, капризный и требовательный голос. -Да, я услышала. Если Катя захочет к тебе ехать, то я…- начала Илона, но её тут же перебили: -То есть, почему это она не захочет ехать куда-то с родной матерью? Ты слышишь, какой бред несёшь?- Вера почти что орала.- И знай, запомни раз и навсегда – если ты удумала настраивать МОЮ дочь против меня, то знай, добром это для тебя не кончится! -Не кричи.- прорычала Илона, сжав кулаки.- Не тот уровень. Кто ты, а кто я! -Нет. дорогая моя, мы на одном уровне! Я жена твоего брата и по совместительству президента компании и я родная мать Кати! Ты слышала меня? Родная! И правда на моей стороне, как и Влад. А будешь выкидывать фортеля, поверь мне, ты об это ой как пожалеешь! -То есть, ты угрожаешь мне?- засмеялась Илона, поражена наглостью этой крысы. -Да, угрожаю, представь себе! Я уже тебе говорила и повторю, что за свое я буду бороться и бороться до конца.- чеканила Вера каждое слово, а Илона зажмурилась от боли, положив руку на свой довольно большой животик. «Господи, прошу тебя, только не это.Только не это!»- отчаянно билось в висках.- Алло! Ау, меня слышно?- капризно переспросила Вера, когда Илона пыталась перевести дыхание и сесть на диван. -Слышу… Всё будет… У меня сейчас нет времени… Пока…- телефон сам выпал из рук женщины, а Илона согнулась в три погибели, зажмурившись от жгучей, неистовой боли.- Господи, помоги… Господи…- шептала женщина, стараясь дышать ровно и глубоко. -Илона!! Илонка! Родная, что с тобой??- услышав крик жены, в комнату ворвался практически только что вернувшийся с работы Антон.- Малыш, что такое?? Где болит?? - Тош… Живот… Очень… Наш малыш…- плакала Илона, крепко прижав руку к животу, который почти что горел неистовой болью.- Вера… Она звонила… Она…. Она… -Ччч… Маленькая моя… Потерпи… Потерпи, моё солнышко…- нежно гладил Антон жену по голове и попутно набирая номер «Скорой помощи». …Тот вечер и та ночь для Антона показались самыми длинными на свете. Сирены скорой, крики врачей, которые выталкивали его, Антона с родового отделения, где врачи всеми силами пытались спасти его любимую женщину и ребёнка. До сих пор Карагод вспоминает об этом дне с ужасом и сам себе удивляется, как можно возненавидеть за считанные часы того, кого когда-то любил всем сердцем. Или… Казалось, что любил. Но зато в ту бессонную ночь он отчётливо понял, что любил, любит и всегда будет любить Илону, Илонку, истинную мать его детей и самую лучшую женщину на свете. Он не помнил, как в тот вечер пьяный ворвался в квартиру Веры, он хотел её убить, задушить прямо там, чтобы она ответила за каждую слезинку, которая упала с глаз его Илонки, как сцепился с Владом, как кричал что-то, как Гоша потом поволок его в бар охладить пыл, потом он говорил, говорил без умолку и ему было страшно, невыносимо страшно. Страшно от того, что может потерять ЕЁ. Женщину, которую любил, любит и будет любить всегда. ….Антон очнулся от своих мыслей, когда они уже подъехали к кладбищу. Он остановил машину и открыл дверцу жене, чтобы помочь ей выйти. Илона с весьма равнодушным лицом (понятное дело, что жалости к женщине, сломавшей её жизнь, она не чувствовала и сработал фактически только чисто человеческий фактор, что о покойных либо хорошо, либо ничего. Прах Веры нашел свой покой на Востряковском кладбище, среди многих известных музыкантов, художников и других творческих личностей– так захотел Влад. Они с сыном уже стояли у могилы жены и мамы, а Влад с удивлением поднял глаза и увидел сестру, которая вместе с супругом Антоном приближалась к могиле, держа в руках скромный букет лилий. Илона перекрестилась, положила цветы на могилу и кивком головы поздоровалась с братом. -Спасибо, что приехали…- едва слышно сказал Влад, а Илона, за спиной у которой стоял Антон, лишь грустно улыбнулась и потрепала брата по руке. -Ну, что ты, братишка? За такое не благодарят!- едва заметно улыбнулась она Влад и потрепала по волосикам тихо стоящего рядом с папой Серёжку. Антон же сосредоточенно смотрел на могилу Веры, на фотографию на камне и с удивлением или даже с ужасом понял, что уже совсем ничего не чувствует к этой женщине. Ни хорошего, ни плохого. Только какой-то чисто человечный фактор сожалел о том, что такая молодая женщина, даже девушка так рано и так трагически ушла из жизни. Он вспомнил Влада, который сам после гибели жены находился где-то между двумя мирами, никак не желая возвратиться на землю. Если бы не Серёжка, который и вернул безутешного вдовца к жизни, неизвестно бы как всё обернулось. ....Авария, в которой погибла Вера, произошла внезапно. В тот день Влад сильно поругался с супругой из-за её не совсем трезвых выходок, когда она не уследила за сыном. Серёжка чуть ли не покалечился, когда Вера разговаривала по Скайпу, давая интервью какому-то очередному изданию об искусстве. Причём, потом она себя совершено не винила в том, что четырёхлетний сын чуть ли не повредил руку, падая с каната в спортивном уголке. -Ты мать! Разве ты не могла проследить за тем, что делает твой ребёнок?- сорвался на крик Влад, который прижимал к себе рыдающего, напуганного сына, который, к тому же, получил от матери за то, что вылезал, куда не просят. -А разве ты не можешь понять, насколько важное было интервью? Это было издания об искусстве европейского уровня! И оно напишет обо мне, обо мне одной изо всего оркестра!- чуть ли не плакала Вера.- А ты вместо того, чтобы порадоваться за жену… Влада словно ударило током. Он не мог поверить, что это говорит его Вера. -Вера, неужели тебя волнует только важность интервью? Наш сын чуть ли не покалечился, чуть ли не пострадал, испугался, посмотри на него!- крикнул Влад, прижимая к себе напуганного Серёжку. -Но не покалечился же!- крикнула Вера.- И, к тому же, я не могу за всем сразу уследить! И вообще, почему всех собак всё время спускают на меня? Вообще-то, это прореха няни, а не моя! -Вера, неужели тебя совсем не интересует, что происходит с твоим собственным сыном?- едва выдавил из себя Влад, не в силах больше сдерживаться. -А тебя интересует хоть немного то, что происходит со мной? Мои успехи, мечты, стремления? Или тебе хочется закрыть меня на замок наедине с борщами и пелёнками? Так, дорогой мой Влад, ты знал, кого берёшь в жены и что я не предназначена для рутины! Что я человек искусства!-театрально вскинула руки кверху Вера. -Вера, я не узнаю тебя..- едва слышно и отстранённо сказал Влад, ошалело смотря на то, во что превратилась его Вера, его Цыплёнок. -Ты мало того, что меня не узнаешь, ты не хочешь меня понимать!- Вера всхлипнула.- Ты за этот месяц ни разу не поинтересовался, как у меня дела в филармонии и… -Кажется, мы правда перестали понимать друг друга…- едва слышно сказал Влад, неотрывно смотря на жену. Он пытался найти в ней прежние, родные черты, но перед ним стояла совершенно чужая, другая женщина, злая женщина, к которой он не чувствовал совершенно ничего. Только злобу. Влад смотрел в эти пустые, а когда-то такие любимые глаза и всё силился осознать, что и когда изменилось, обрушилось между ними, когда эти родные глаза стали настолько чужими и пустыми. -Ты просто разлюбил меня! Если бы любил, то старался бы понять! Любовь это понимание и жертва ради любимого человека!- всхлипывала Вера, что-то собирая в свою сумочку, очевидно намериваясь уходить. Странно и даже страшно, но Влад даже и не хотел её задерживать или останавливать. Она просто в один миг стала такой далёкой и чужой, до пустоты. С глаз молодого человека потекла одинокая скупая мужская слеза. Вера покидала свои вещи в сумку и побежала к двери, набегу вытирая слёзы. -А как же Серёжка?- спросил он и сам ужаснулся холодности и отчуждённости собственного тона. -А он меня давно и матерью не считает, как и Катюшенька, которой только маму Илону да подавай! Я ему не авторитет! Отца ему лишь надо! Всё, аривидерчи! Счастливо оставаться! Ищи себе другую рабыню!- крикнула Вера и скрылась за дверью. Влад же медленно сполз по стенке вниз и закрыл лицо руками, пытаясь не соображать, не воспринимать того бреда, который происходил вокруг. Он слышал, как по лестничным ступенькам цокают каблуки жены и это сливалось со стуком его собственного сердца. Вера взбежала по лестнице вниз и, выбежав за дверь подъезда, закинула свои вещи в маленькую красную машинку– подарок мужа на годовщину их свадьбы. Обычно она, так и не сдав на права, ездила только с водителем- или с водителем мужа или с водителем «мопсика», который просто считался штатным водителем филармонии и часто отвозил протеже босса «на отчётный концерт» или же «на репетицию». Трясущимися от злости руками Вера полезла в бардачок и достала оттуда «успокоительное»– наполовину уже пустую бутылку дорогого виски, аккуратно взятую с винного бара мужа. -Посмотрим-посмотрим… Посмотрим, кто кого..- ловко скрутив горлышко бутылки, женщина мигом осушила вместимое до последней капли.- Чёрт, как обычно, всё хорошее заканчивается внезапно!- сама к себе проворчала девушка, вцепившись руками за руль. Путь дальше ясен– надо успокоить нервы. А лучшего места, чем бар «Метроном», где Вера уже была постоянной посетительницей, не придумаешь. Ключ вошел в зажигание с первого раза и машина поколесила по скользкой дороге. Уже не совсем трезвыми глазами Вера смотрела вперёд. А вот и бар– благо, находился он недалеко от дома. Выйдя из машины, Вера направилась к круглосуточно сияющему всеми огнями зданию. -Оооо, малышка, и ты тут?- как только она вошла, уже чья-то крепкая рука привлекла её к себе– было видно, что у Веры тут появилось достаточно много так называемых единомышленников. Лысый, толстый мужик пожирал её слащавым взглядом.- Ты расстроена? Может быть, я могу чем-то помочь? -Не сегодня!- грубо отрезала Вера, скинув липкую от пота руку, которая скользила от её талии к бедру– сразу было понятно, чего именно хочет её собеседник, а также и то, что раньше она была явно не против разделить его «желания», но теперь у женщины были явно другие планы. Уже не совсем твёрдой походкой Вера поковыляла к бару и жестом подозвала официанта.- Водки!- коротко сказала она, щёлкнув наманикрюенными пальчиками. Официант понимающе кивнул и жестом волшебника достал из-под барной стойки надёжное средство для дезинфекции душевных ран. Налив рюмку, он придвинул её к Вере, но она, недовольно на её покосившись, потянулась и вырвала с рук бармена бутылку с водкой.- Твои тютилечки меня сегодня не спасут, жлоб!- и залпом осушила половину бутылки.- А, да! Сорри, забыла!- и девушка, покопавшись в сумочке, вальяжно швырнула на барную стойку несколько купюр.- Сдачи не надо, оставь себе, я сегодня добрая! Купи жене шоколадку!- загигикала нетрезвым голосом виолончелистка. -А я не женат!- отрезал молодой человек, с явным неодобрением смотря на клиентку. -Дааа?- сдвинула бровки Вера и соблазнительными движениями тигрицы придвинулась к нему.- Так, может быть, мы сумеем скрасить одиночество друг друга, м? -Простите, но лучше не надо!- довольно жёстко убрал руку Веры парень.- У меня уже есть девушка и… -Жаль…- надула губки Вера и достала телефон.- Тогда я сейчас наберу своего масика. Ты знаешь, какой у меня масик? Если я захочу, то он в воздух может поднять не только твою забегаловку…- неуклюже раскинула пьяная женщина руки.- Он весь город в воздух поднимет! Весь мир! -Мне кажется, Вы немного пьяны и Вам пора домой!- бармен, потеряв терпение, взял пьяную вдрызг виолончелистку под локоток и потянул к выходу. -К тебе домой? Если к тебе, я согласна!- снова соблазнительно (как ей тогда показалось) улыбнулась Вера, но бармен не обращал на это внимание.- Эх, такие вы мужики!- грубо вырвала она свою руку.- К вам со всей душой, а вы… Никто меня не любит! Не провожай меня! Эх, районы, кварталы, жилые массивы! Я ухожу, ухожу красиво!- во весь голос заорала Вера и петляющей походкой она направилась к своей весьма недешёвой машине, припаркованной у входа. Всклокоченный молодой бармен хотел было её остановить, но было уже поздно. Вера плюхнулась за руль, со второго раза вставила в скважину зажигания ключ. Иномарка завелась с первого раза. В то время Вера набирала номер своего любовничка.- Алло, маася!- протяжно говорила она.- Ты гдее? А я еду к тебе! Я стёкла как трезвышко, ты что? Тьфу, трезва, как стёклышко! Нееет, домой я не поеду! Я не хочу снова видеть этого тирана, ненавижу его!- Вера даже сплюнула.- Я поеду к тебе! Что значит, нельзя?- Нагорная по-детски надула губки.- Какая жена? Как приехала? А как же я? Да, твоя масечка обиделась! Ооочень сильно обиделась! Ты можешь попасть в немилость к своей королеве, да! А шанс исправиться? Всегдаа есть, конечно!- Вера слащаво улыбнулась, пьяными, невидящими глазами смотря на дорогу. Ножка в туфельке на высоком, тонком наблучке сильнее нажала на педаль газа.- Что? На нашем месте? Отель «Найт Плаза»? Уже мчусь туда! Нет, даже не так! Считай, что я уже там! Целууую!- протянула Вера и, откинув телефон на переднее сиденье, сделала радио громче. На весь салон загремел какой-то очередной вульгарный танцевальный микс. – Эээх, лето-лето, зажигай!- во весь голос заорала пьяная девушка, зажмурив глаза. Чёрная полоска дороги несла её вдаль, а автомобиль мчался, слишком быстро набирая скорость. … Последнее, что она увидела и почувствовала– это визг тормозов, сигналы грузовика, который ехал на встречу, страшный скрежет, взрыв. Темнота, огонь, стёкла, голос дочери, делами которой она не интересовалась столько времени, в ушах и улыбающееся лицо сынишки перед глазами. «Мама! Мама!»– звал её голос. Звал и просил остаться. А она шла на свет. На неё смотрели родители. Смотрели с упрёком, грустью и невыносимой болью. А в душе уже страшным холодком отдавала мысль, что теперь уже ничего не изменить. -Что же ты наделала, дочка? Что же ты наделала?- говорил отец, даже не смотря ей в глаза. -Прости меня, папа… Прости…- одними лишь губами прошептала Вера и молниеносный взрыв отключил её сознание. Навсегда. …Влад плохо помнил процедуру опознания. Тело жены ему не показали, впрочем, от тела-то не осталось практически ничего. Он порывался к жене, что-то кричал, плохо уже помнил, что. Его еле оттащили в сторону. Он плакал. Плакал, словно маленький ребёнок. Во второй раз судьба у него настолько жестоко отбирала у него любимого человека. Прямо с отделения милиции он пошел пешком по ночному городу. В руках у Влада была неизвестно как оказавшаяся там бутылка водки, которую он пил прямо с горла. Перед глазами у него мелькали картинки. Его клоунада на свадьбе, когда он впервые увидел миленькую на личико виолончелистку. Их встреча в Приморске возле кафе-гриля. Та бесстрашная амазонка, защищающая «Дом надежды», которая лезла буквально на баррикады. Их неповторимые моменты, когда они были так счастливы и мир, казалось, принадлежал только им. Когда они сидели вместе на качелях и мечтали о будущем. Первые концерты Веры в большом зале, где сидел он и восторженно хлопал в ладоши. Рождение сына. Тогда шел сильный лапатый снег, а Вера волновалась, не простудится ли Серёжка, бережно держа конвертик с сыном в руках. Первые задержки в филармонии на репетициях. Первые ссоры. Жёсткие условия, которые ставила ему жена, когда Влад довольно часто связывался с Илоной и переживал о её здоровье, ведь беременность сестры проходила не так уж и просто. «Ты помнишь, сколько я натерпелась из-за неё? Выбирай– либо я либо эта истеричка!» Тогда он обнимал жену и нежно прижимал к себе, пытаясь успокоить её и самого себя тем, что отношение Веры чем-то можно оправдать– ведь она столько всего пережила. Но когда Вера чуть было не ударила Катю только за то, что она, гостя у них, пыталась поставить на тумбочку возле кровати фото мамы Илоны, терпение Влада начинало заканчиваться. И вот теперь её нет. Нет совсем. Влад столько раз молился, искренне молился и надеялся, что жена образумится, что придет в себя. Но теперь всё исчезло, их счастье сгорело дотла там, в той взорвавшейся машине, лишив Влада жены, а Серёжку горячо любимой мамы. Он так просил её остепениться, подумать о них с сыном, но Вера лишь обвиняла мужа в жестокости и непонимании. Судьба часто посылала испытания молодому человеку,а теперь, нанеся решающий удар, она смеялась над ним. Смеялась жестоким, развязным, пьяным смехом, приняв на себя облик его супруги, в период когда у неё были самые сильные запои. -Почему ты так поступила с нами?!!! Почему?!!!- страшным хриплым тоном закричал Влад и бродил о стенку пустую бутылку от водки.- Ненавижу тебя!!!! Ненавижу, слышишь?!! Но ему никто не ответил. В лицо только лишь жестоким холодом вейнула холодная пустота. Она снова потерял. Снова остался один, хотя… Нет, не один. У него осталось ради кого жить. Серёжка. Мальчуган, которому была просто необходима забота и ласка, а особенно в такой настолько страшный период, когда он потерял самого главного человека в жизни каждого человека– маму, которую очень любил, не смотря ни на что и всегда знал, что она очень добрая и очень любит его. …И сейчас, стоя вместе с сыном у могилы жены и мамы (Влад не знал, почему сделал это и почему взял сына сына с собой, но чувствовал, сердцем чувствовал, что это было просто необходимо). Его Серёжка был умный не по годам и всё понимал, как взрослый. И сейчас он смотрел на могилу мамы далеко не испуганно, не с ужасом, а с каким-то невероятно мудрым смирением, будто бы понимая, что именно произошло И почему будто бы? Малыш всё отлично понимал и Влад порой даже ужасался тому, с каким взрослым терпением и сдержанностью сын относится ко всему вокруг. Всё время после смерть мамы мальчик замкнулся в себе, пустил колючки и мало кого подпускал к себе близко. Няни, педагоги, психологи– никто не мог к нему достучаться. Лишь только приехав в Россию и обретя настоящих друзей в лице Антошки, Лизы и Алисы, а также получая заботу от тёти Илоны (а именно материнской заботы ему и не хватало всё время), Серёжка спрятал свои колючки, стал более открытым, отзывчивым. И было понятно, что дело стояло не за психологами, которым Влад платил баснословные деньги, чтобы они вывели его сына из состояния некого ступора. Дело было в огромнейшем недостатке любви, который ощущал несчастный малыш. «Ты мужчина! Ты не должен плакать!»– это закладывал в сына Влад с самого раннего детства, как когда-то в него самого закладывал его отец. И было заметно, что все обиды, всю боль Серёжка переживает глубоко внутри себя. Он никогда не плакал, даже по ребяческим капризам, когда-то он упал и до крови расшиб ногу. И когда всклокоченный Влад вместе с няней обрабатывали ему ушибленную коленку, мальчуган лишь сидел молча, крепко сцепив зубы, и лишь маленькие жемчужинки слёз катились по его щекам. -Ну, что, поехали домой?- вернул Влада в реальность голос сестры. Илона, которая, как всегда рулила процессом, обнимала за плечи погружённого в себя Серёжку, который задумчиво смотрел на фото мамы на надгробном камне. Мальчик прижался к ней всем телом, отчаянно ища в ней то тепло, которое так и не успел получить от родной матери. -Малыш, беги к машине с дядей Антоном, я сейчас подойду тоже, м?- чмокнула Илона племянника, а тот в свою очередь подбежал к Антону, который с улыбкой подхватил его на руки. Они уже вышли за территорию кладбища и направлялись к автомобилю. -Ну что, пошли боец?- весело спросил Антон парнишку, а тот, улыбнувшись, ему кивнул. От любви и заботы окружающих мальчик начинал потихоньку оттаивать и становиться, как и положено, весёлым и жизнерадостным мальчуганом. -Пошли!- кивнул он головушкой и Антон, засмеявшись. Подхватил мальчугана на руки и они направились к машине. Влада же наполнило какой-то неведомой, щемящей теплотой. Он обнял за плечи идущую рядом сестру. -Спасибо тебе за всё, сестрёнка. Спасибо за всё.- шёпотом сказал он. -Что ты, братишк? Мы же родные люди!- улыбнулась Илона, прижавшись к плечу брата. -Да. Самые родные.- выдохнул Влад, поцеловав сестру в висок.- Самые родные.- повторил он и они вместе направились к машине. Одна семья. Одно целое. Одна особая вселенная, мощная сила, которая способна победить любые несчастья. Потому, что вместе. Потому, что любят друг друга.