Рано или поздно, так или иначе каждого ждет встреча со Смертью.

Для крупных мегаполисов в это время года ненастная погода была скорее правилом, чем исключением. Раздражали в этом «правиле» не накрапывающая с серого неба морось и пронизывающий ветер, который как ни кутайся, умудрялся забраться под куртку, а совокупность этих двух капризов погоды. Холод. Постоянный, жадный до любого тепла, способного почувствовать и впитать без остатка. Она слегка поежилась и снова устремила свой взгляд на потемневшие от времени стены из красного кирпича, в потеках дождя казавшихся заляпанными кровью. Собственно, так и было, если смотреть на них сквозь чернильную тьму, послушно заливающую глаза. Не ярко-красная, а темная, почти черная кровь медленно сочилась из швов и трещин, неохотно, повинуясь закону притяжения, стекала вниз и тут же впитывалась в разбухшую от влаги землю. В этой реальности ветер стонал, был буквально пронизан отчаянными криками грешников, отбывавших свое наказание в аду. Довольно слабые отголоски наполненные болью, страхом, безумием по сравнению с тем, что творилось в самом пекле, но они успокаивали демона, чувствовавшего себя довольно неуютно среди бурлившего вокруг ледяного воздуха. Кто же знал, что на пограничной территории так холодно. Конечно, в древних фолиантах она читала об особенностях этого места, которое могло появиться в любой точке времени и пространства на небольшой промежуток времени и одновременно казаться вечностью. Где царили свои правила, противоречащие всем законам природы, науки и магии. Но одно дело читать ровные строчки на пожелтевших, испачканных сажей страницах, и совсем другое видеть все своими глазами. Сочащиеся кровью стены, бурая потрескавшаяся земля, черное небо, озаряемое багровыми всполохами молний и ступающие на мягких лапах незримые тени, настолько быстрые, что даже демоническое зрение не могло уследить за ними. И не отступающее ощущение тяжелого оценивающего взгляда, ощутимым грузом лежащего на плечах. Пару раз она оглядывалась, но встречала глазами лишь багровое мерцание пятиконечных звезд, со слепым равнодушием следящих за ней с каменных башен. Было что-то завораживающее в еле заметной пульсации пламени, заключенного в тонкое стекло и бронзу. Но скрупулёзное изучение всех подводных камней проклятого пограничья не прошло даром, и демон поспешно отворачивалась. До того, как потеряв контроль над телом, бросится к кирпичным стенам и обламывая ногти, пачкаясь в густой крови, начнет взбираться наверх к сияющему пламени. Она была уже пятым демоном, которого отправил сюда Люцифер и первым, который еще стоял на ногах. Ну и первым, кто вместо бесполезных заклинаний или проклятий своему господину, бормотал дурацкую детскую считалку, переделанную на собственный манер. - Вышел демон из тумана, вынул ножик из кармана, - ее голос звучал гулко, слова, словно тяжелые камни, ухали куда-то вниз, но она заставляла себя говорить, загибая онемевшие пальцы. - Буду резать, буду бить. Демона тебе не победить. Раз, два, три, четыре, пять… - Похвально, - раздался за спиной сдержанный голос. Демон не поворачивалась, продолжая считать уже про себя. – И глупо. Тебе не следовало на это соглашаться, Мэг. Легкое поскрипывание камешков под подошвами дорогих лакированных ботинок. Демон по-прежнему смотрела перед собой, но знала, что ботинки именно такие, знала, что ее собеседник высок, бледен, худой словно скелет, но элегантный черный костюм не висит мешком, а черные как смоль волосы аккуратно уложены. На пальцах, небрежно сжимающих серебряный набалдашник тонкой черной трости, поблескивает массивный перстень. На изборожденном морщинами лице не видно ни единой эмоции, только в самой глубине темных глаз блестит хищный огонек. Через мгновение Всадник останавливается рядом и тоже устремляет взгляд вперед. – Знаешь, что ждет того, кто решиться накинуть поводок на Смерть? - Знаю, - пересохшие губы раскрываются неохотно, голос тоже не повинуется ей и звучит хрипло. – Но приказ есть приказ. - Слепая вера в своего отца, да? – Всадник слегка усмехается и еле заметно качает головой. – Как много таких как ты, сошли в могилу по приказу. – Она хочет возразить в своей обычной нагловатой манере, что могила ей – дуновение ветра, который развеет черный дым – но в первый раз в жизни чувствуя робость, словно напортачивший подчиненный перед начальником, не говорит ни слова. Или дело было в не менее непривычном страхе? Этот страх бурной волной разлился по венам, застучал набатом в висках, почти заставил пуститься в паническое бегство, но она не успела даже отшатнуться. Вместо крика из ее груди вырвался лишь сиплый стон, когда Смерть коснулся ее спины. Замертво демон не упала, что ее удивило. Более неожиданными был легкий тычок под ребра и последующий вопрос: - Больно?– Она подняла на Всадника недоуменный взгляд, в первый раз за все время их беседы. И тут же судорожно сглотнув, отвела его, едва в темных глазах замерцало отражение кроваво-красных звезд. – Святое масло, огонь и унижение довольно сильное сочетание. Должно быть больно. – Смерть вернул руку на трость и окинул неподвижно стоящего демона оценивающим взглядом. – Довольно ловко поймать тебя сразу на трех смертных грехах. Обычно ангелы так не действуют. Похоть и гнев несвойственны им, зато гордыни хватило бы на несколько солнечных систем. - Не думаю, что эти пернатые идиоты с тобой согласятся, - собравшись с духом возразила демон, сама не зная, что ждать ей от спора со Смертью. История показывает, что ничем хорошим это для спорщика не заканчивается. Но Всадник лишь улыбнулся, и эта теплая, коснувшаяся глаз улыбка, поразила ее больше, чем все увиденное и сказанное до этого. Однако комментировать ее ответ он не стал, то ли потому что был согласен, то ли лучше нее знал, чем может закончиться этот спор. Просто слегка шевельнул пальцами, и тупая ноющая боль от багровых ожогов на ее животе и руках отступила. Не исчезла, но стала терпимой, словно прошло несколько недель. Разумеется Мэг хотелось взглянуть на уродливый рубец, который она безуспешно пыталась залечить, попутно в бессильной злобе осыпая пернатого мерзавца проклятиями. Но холод был тому виной или не хотелось задирать майку перед Смертью, в общем сейчас демон просто наслаждалась тем, что хотя бы физическая боль отступила. А моральную она залечит, когда снова засунет Кастиэля в огненный круг, только на этот раз где-нибудь в поле и повыдергивает все перья из его белоснежных крылышек. Помимо воли на ее губах появилась недобрая усмешка и словно в ответ, на лице Всадника заиграли алые всполохи вспыхнувших на башнях звезд. - Вижу, этот нестандартный ангел глубоко запал тебе в душу, - кажется в голосе Смерти проскользнули нотки любопытства. Демон тихо фыркнула, не рискнув поделиться замечанием, что видимо старческим маразмом страдают не только представители рода человеческого. Но следующие слова Всадника свели на нет все намечающееся веселье. – Кстати, если вернуться к причинам, приведшим к нашей встрече, то могу сказать, что он не лгал, говоря о планах Люцифера. - Он нет, - слова получалось цедить сквозь зубы, вспыхнувший гнев на мгновение лишил ее самообладания, - он повторял слова лжеца, жалкого торгаша с перепутья… - И демона, с прекрасным инстинктом самосохранения, - чуть скучающим голосом перебил ее Смерть. – Твое присутствие здесь говорит о том, что это инстинкт у тебя отсутствует напрочь. - Зато есть вера в своего отца! – демон надменно вздёрнула голову. – И я… - Ты создание порока того взбалмошного, капризного, неразумного дитя, что имел наглость послать сюда тебя, глупую, ослепшую от поклонения дурочку, которую я могу развеять одним щелчком пальцев. – Все равнодушие разом ушло из голоса Всадника, теперь он тлел едва уловимой яростью, готовой вспыхнуть ослепляющим огнем, сметающим все и вся на своем пути. – Ты нарушаешь все заповеди его отца каждый день, являешься олицетворением семи смертных грехов, как и все в вашей жалкой огненной яме. Думаешь архангел потерпит грязь и копоть в том идеальном мире, который хочет создать из руин апокалипсиса и который является плодом его раздутого воспаленного воображения? - Замолчи! – ее крик колокольным звоном разнесся по бескрайней пустоши. И словно в ответ, откуда-то с глубин, донесся сумасшедший хохот, быстро перерастающий в заупокойный вой. Вокруг них вздыбилась земля, из черных провалов в мертвое небо взметнулись оранжевые языки пламени. Смерть даже не шевельнулся, а вот демон испуганно отшатнулась, почти неосознанно прижавшись к его плечу. Возможно опять сработали знания об этом месте, на этот раз из другой книги, которую приходилось торопливо перелистывать дымящимися кончиками пальцев, горевшими от прикосновения к святой реликвии. - Самое безопасное место ищущему Всадника, и нашедшему его, и вызвавшему его гнев, есть место рядом с самим Всадником, - слова, крутившиеся в ее голове, Смерть озвучил прежним спокойным тоном, в котором промелькнули нотки уважения. – Мне следовало взглянуть на кончики твоих пальцев. Не думал, что среди демонов найдется тот, кто осмелится коснуться этой книги. Ты, наверное, лучшая ученица в классе, да? – демон не ответила на саркастичное замечание, все еще жавшись к его плечу. – Я покажу тебе кое-что, прежде чем ты накинешь золотую цепь мне на шею. Может это знание спасет тебе жизнь. – Всадник развернул ее к башням и щелкнул пальцами. Мэг дернулась, хрипло и жалобно заскулив, когда глаз коснулось гипнотическое сияние, но голову опустить не получалось, оставалось лишь покорно смотреть. Башни растворились в алой дымке, теперь перед ней расстилался погост, тот самый, на котором она рассталась с Люцифером. Дьявол стоял к ней спиной и что-то вдохновенно говорил Сэму Винчестеру, который сейчас действительно походил на лося, захваченного врасплох светом фар. Его голос неохотно пробивался сквозь дымку, Мэг улавливала лишь обрывки фраз. Но все изменилось, как только Люцифер обратился к ее братьям, которые стояли вокруг него. Через мгновение каждый из них, вспыхнув яркой свечкой, оседал на землю. И, наверное, она сама недалеко ушла от младшего Винчестера в попытке понять, что происходит, когда следующие слова ее отца, ее создателя, ради которого она пошла бы на все, прозвучали удивительно четко и ясно. - Что? – и с хорошо читаемыми презрением и брезгливостью добавил: - они всего лишь жалкие демоны. От слов, от интонации, от выражения на лице ее сердце ухнуло куда-то в пропасть. Видение растворилось в нарастающем вое ветра, а демон все смотрела перед собой, словно ожидая что сейчас выскочит чертик из коробочки и радостно возвестит о розыгрыше. Конечно она знала, что для ритуала нужны жертвы, но не думала, что все будет сделано настолько равнодушно. Фермер и то с большим чувством сворачивает голову курице. В первый раз нерушимая вера в своего создателя дала ощутимую трещину. Мир становился зыбким, теряющим свои привычные очертания, все больше походя на картину, нарисованную спятившим художником. Земля дрожала под ногами, снова появились трещины, но на этот раз не было пламени, лишь мертвая слепая чернота, ведущая в никуда. Небо рвали на части багровые всполохи молний, рев грома и вой ветра сплетались в безумной какофонии, настолько оглушающей, что демону хотелось крепко зажать уши и завизжать в унисон. - Что это? – закричала она, тщетно пытаясь перекричать этот кошмар. Всадник, спокойно взиравший на рушащиеся позади нее стены, услышал и едва заметно усмехнулся краешком губ. - Апокалипсис. – И после короткой паузы подался вперед. – Ты же этого хотела. Наслаждайся. - Она хотела возразить, что не ему, бессмертному скелету с серпом в руке, начинать Армагеддон, но слова застряли в горле, когда в рваных лоскутах неба начало разгораться ослепительное сияние. – И праведная волна гнева накроет погрязший в нечестивости мир, и испепелит она всех грешников, - монотонно, словно зачитывая страницу из книги, говорил Смерть. – И пройдет по земле ангельское войско, и не скроет в этот день нечестивых даже камень. И Диавол, породивший демонов, станет первым среди них, кто падет в геенну огненную, и разорвут его тело его же создания, прежде чем слуги небес сотрут их с лица возрождающегося мира. И станет рай на земле, подобно раю на небесах. - Этого… - она задыхалась от пепла, кружащегося в воздухе. – Этого не было в той книге. - Конечно, - Всадник слегка склонил голову набок, почему-то напомнив ей того дурацкого ангела в бежевом плащике. – Прежде, чем дать тебе доступ к Священному Писанию, Люцифер убрал из него пару страниц. К чему овце, идущей на бойню, знать об этом. - Зачем? – из последних сил выдохнула демон, - зачем было…создавать нас? Это…это нелогично! - Чтобы было кого уничтожать, чтобы вы утянули в ад как можно больше душ, чтобы у ангелов были причины наказать жалкое человечество. Нельзя же просто идти по трупам, прикрываясь именем Божьим, - Смерть слегка пожал плечами и поморщился, словно раздраженный ее глупостью. – Подумай над этим. – Очередной щелчок пальцев и ветер стих, небо вновь стало целым, воздух прозрачным, и гром, тихо рокоча, шевелился в темных тучах. Руки обожгло. Демон опустила взгляд и посмотрела на золотую нить, алыми искорками переливавшуюся на ее ладонях так, словно видела ее впервые. – Он убьет тебя, едва завладеет сосудом, - с легким презрением разглядывая нить, добавил Всадник. – уклонись от встречи и не появляйся в Чикаго пару недель. Вполне достаточно, чтобы поразмыслить. - Над тем насколько бессмысленно все, что я делала эти века? – надтреснутый смешок вырвался непроизвольно, на самом деле демону было не до смеха. Потерять смысл существования оказалась невероятно больно. Когда она читала о подобном в книгах, то лишь хмыкала и бросала очередное литературное творение в огонь. Но как говориться, рукописи не горят, а слово ранит больнее клинка. - Неприятно, да? – Смерть еле заметно улыбнулся, - такова жизнь, Мэг. Каждый испытывает боль физическую, и, рано или поздно, душевную. Это неизбежно, как и я. – Она не стала напоминать, что у демонов нет души, так же как и физической оболочки, лишь жалкий человеческий сосуд. Не стала, потому что уверенность в прежде нерушимых истинах, уже перестала быть таковой. Золотая нить снова сверкнула, но уже на запястьях Всадника, словно в ответ небо озарила настолько яркая вспышка молнии, что демон зажмурилась. Она ожидала не менее оглушительного грома, но вместо этого ее слуха коснулся мерный шелест дождя, настолько реальный, что казался удивительно чужим в этом проклятом месте. Пахнущий свежестью ветерок шаловливо брызнул в лицо мелкими каплями и только тогда Мэг решилась открыть глаза. Они стояли посреди площади, выложенной серой брусчаткой. Недалеко слышался шум машин и вой сирены, по широкой дуге их обходили люди, спешащие укрыться от дождя. - Мне пора, иначе твой хозяин решит, что у тебя ничего не вышло. И отправит очередного бедолагу на безуспешные поиски. - С легкой усмешкой Смерть вручил ей широкой черный зонт, под которым они укрывались от дождя, и поправил лацканы черного плаща. Массивный перстень угрюмо блеснул сером сумраке наступающего вечера. Ошеломленная такой стремительной сменой обстановки, Мэг нашла в себе силы только на то, чтобы кивнуть. – Еще увидимся, - вежливо наклонив голову Всадник развернулся и неторопливо направился в сторону призывно светящейся вывеске, говорящей о том, что здесь можно съесть большую и вкусную пиццу по хорошей цене. - Надеюсь нет, - запоздало буркнула ему в спину демон, отгоняя дурацкие мысли, что сейчас самый грозный Всадник Апокалипсиса действительно пойдет лакомится популярным итальянским блюдом. Словно услышав ее Смерть слегка обернулся, бросил взгляд за ее спину и неожиданно лукаво улыбнулся. «Рано или поздно, так или иначе…» - прошелестел насмешливый голос в голове демона. Коротко фыркнув Мэг удержалась от знаменитой комбинации сжатых в кулак четырех пальцев и выставленным средним, показывающим презрение. Не настолько у нее отсутствует инстинкт самосохранения, в этом Всадник ошибся. И развернулась, собираясь прогуляться по стремительно пустеющей площади, раз уж за счет Смерти ей выпала нежданная экскурсия в незнакомом городе. Но внезапно ноги словно приросли к месту, панически забилось сердце, едва повернувшись к стене из красного кирпича, ее взгляд выхватил багровое переливание пятиконечных звезд на вершине каменных башен, в стремительно наступающих сумерках вечернее небо казалось залитым кровью.