Стайлз на всех парах несётся по коридору, взвинченный, взволнованный, напряжённый. Он видит его, видит его высокую коренастую фигуру, облачённую во что-то вроде длинной мантии, полы которой волочатся за ним при ходьбе. Взгляд очерчивает его силуэт и впивается куда-то между лопаток, будто проникая внутрь, цепляя, пытаясь притянуть к себе. Стайлз не останавливается, игнорируя собственное имя, срывающееся с губ по очереди зовущих его друзей, бегущих за ним, замечает, как фигура минует показавшуюся в поле зрения развилку и проскальзывает в правый проход, отбрасывая на каменную стену мрачную тень, которая через несколько секунд исчезает вслед за её обладателем. Не медля ни секунды, Стайлз сворачивает туда же и окунается в полную темноту, окутавшую коридор, ведущий, кажется, в никуда. По инерции пробегает ещё несколько метров и останавливается, сгибаясь и упираясь руками в колени в попытке отдышаться. Больше никаких тяжёлых шагов, фигура будто растворилась в этой черноте, оставив после себя давящую тишину, нарушаемую лишь звонкими ударами крупных капель о каменный пол. Но Стайлз чувствует его. Чувствует его присутствие, будто он играет с ними: кажется, протяни руку, и схватишь его за воротник, да крепко сожмёшь пальцами плотную ткань, не давая ни единого шанса на побег. Стайлз неосознанно подаётся вперёд, делает шаг, ещё один, и кроссовок проваливается в углубление избитого пола, промокая от собравшейся в нём воды. Тихое ругательство выдохом слетает с губ, от бессилия и ощущения того, что они опять всё упустили, хочется развернуться и с громким криком ударить кулаками по стене, в кровь разбить костяшки пальцев и почувствовать, как боль алыми горячими дорожками стекает по ладоням к запястьям, а после — ниже, к локтям.
— Стайлз, идём, — голос Скотта, на удивление спокойный и отстранённый, раздаётся прямо за спиной, и широкая ладонь ложится на плечо, разворачивая, увлекая за собой.
— Нет, — хрипло протестует Стайлз. — Вы же видели его, вы все его видели! Мы должны найти его! — всё громче, увереннее, так типично по-стайлзовски упрямее.
— Нам нужно уходить, мы и так достаточно времени провели тут.
— Да что с тобой такое, Скотт? — Стайлз сбрасывает его руку, как только они ныряют обратно в тускло освещённый коридор, где их ждут друзья. — Что со всеми вами такое? Он делает всё это с нами!
— Кто он, Стайлз? — фыркает Лидия, складывая руки на груди и устало вглядываясь в его лицо. — Что тебе снова померещилось?
— Померещилось? — Стайлз едва не задыхается от возмущения, распахивает глаза и некоторое время нелепо открывает рот, тут же захлопывая его, подбирая слова, способные в полной мере выразить его негодование. — Его даже слепой увидел бы, Лидия!
— Стайлз, — Малия тянется к нему, чтобы обхватить запястье, но он дёргается, подаётся назад, беззвучно требуя не трогать его. Тейт послушно замирает, но заканчивает свою мысль: — Успокойся, мы начинаем за тебя волноваться.
— Вам не обо мне нужно волноваться, а о настоящем психопате, который бродит где-то здесь и, возможно, готовит новый план по убийству очередного невинного человека с помощью своих прихвостней, ласково названных клонами!
Стайлз взглядом пытается зацепиться за выражение понимания на лице хотя бы одного из друзей: Скотт щурится, будто пытается понять, что происходит сейчас в голове Стайлза, Малия смотрит обеспокоенно — карие радужки сверкают недоумением, Лидия закатывает глаза, зная, на кого намекает Стайлз, Лиам и вовсе буравит взглядом пол, а Скайлер… Девушка, которая верит ему всегда и во всём, обманывать которую нет ни сил, ни желания, смотрит на него так, словно в этот раз всё по-другому. Недоверчиво. Подозрительно. Будто балансируя между «я знаю, что ты прав» и «да что с тобой происходит?». Почему она так себя ведёт? Почему все они себя так ведут?
— Что за чертовщина? Вы же… должны понимать, вы видели… — внезапно всё тело охватывает безумное желание сжаться в комочек, притянуть колени к груди и уткнуться в них носом. Друзья не доверяют… Думают, что он бредит. Это видно на каждом лице. Отчётливо. Слишком отчётливо. И хочется ослепнуть, чтобы никогда больше не впитывать глазами эти выражения.
— Стайлз, — Скай дрожит, в уголках глаз собираются слёзы. А вперемешку со смятением во взгляде читается страх. Она боится за него, боится до чёртиков, и ужас солёными дорожками стекает по щекам, заставляет неосознанно проследить за тем, как горячая влага срывается с подбородка и падает в углубление над ключицей. — Мы ничего не видели.
— Ты сходишь с ума, — шепчет Малия.
А затем эти слова эхом перекатываются с губ на губы и бьют по вискам с невероятной силой. Четыре раза, удваиваясь, утраиваясь, разбиваясь о стенки черепной коробки и осколками вонзаясь в мозг.
— Ты сходишь с ума.
Телефонный звонок вынудил резко распахнуть глаза и подпрыгнуть на кровати, ногами запутавшись в скомканном одеяле, отброшенном на самый край. Стайлз часто задышал, ловя ртом воздух, и повернул голову вправо, где на прикроватной тумбочке надрывался телефон. Глубоко вдохнул и шумно выдохнул, после чего наклонился и сжал мобильник в пальцах, всматриваясь в красивое лицо Лидии Мартин, взирающее на него с экрана.
— Алло, — нервно сглотнул, избавляясь от остатков сна и потирая переносицу.
— Так и знала, что ты ещё спишь, — укоризненно заявила Лидия. Стилински только сейчас бросил взгляд на часы, показывающие без десяти шесть утра.
— Ты с ума сошла? — возмутился Стайлз и, посмотрев в окно, прищурился от лучей восходящего солнца, проникающих в комнату и бегающих от одной стены к другой по ламинированному полу. — Звонить в такую рань!
— Этот ответ я тоже предугадала, поэтому заранее решила посоветовать тебе замечательные таблетки для тех, у кого проблемы с памятью, - и, сделав небольшую паузу, девушка добавила, поясняя собственный сарказм: — Перед школой мы собрались наведаться кое-куда.
— Точно, — Стайлз едва не хлопнул себя по лбу, развернув корпус, и свесил ноги с кровати, касаясь ступнями прохладного пола.
— У тебя есть десять минут на сборы, и да, забери Лиама, тебе всё равно по пути.
— Ещё распоряжения? — почему-то последняя полупросьба-полуприказ отдалась зудом раздражения в позвоночнике, побудив неосознанно нагрубить лишь тоном, которым он задал этот вопрос.
— Нет, — фыркнула Мартин, не обратив внимания на его нарастающее недовольство. — Десять минут, Стайлз.
— Понял я, — буркнул Стилински и, сбросив вызов, отшвырнул телефон в сторону.
Мало того что утро началось вот так, с неожиданного пробуждения от уж очень реального сна, так Лидия сумела совсем испортить ему настроение. Находиться наедине с Данбаром, пусть и всего лишь до тех пор, пока они не доедут до нужного места, определённо не подходило под определение «занимательное времяпровождение». Стайлз и сам не мог понять, почему эта неприязнь прилипла к мозгу, не давая возможности даже посмотреть на Лиама без тени злобы. Точнее, он догадывался об истинной причине своей агрессии, но осознание это было настолько странным и шокирующим, что принять его сейчас означало сорваться в бездну. Без единого шанса на спасение. И Стилински сжал кулаки, скрипнув зубами, когда до боли надоевший вопрос вновь зазвенел в ушах, побудив садануть кулаком по деревянной столешнице.
Этот маленький засранец что, действительно запал на Скайлер?
Успокойся, Стайлз. Почему тебя вообще волнует это? Ведь не должно, правда? Скай — твоя подруга, и если Данбар на самом деле тот, даёт ей надежду, то разве ты не должен позволить ей?
Его ладони сжимают её пальцы.
Ни черта он не должен. Он всегда будет присматривать за ней, потому что она — единственная, кого он ещё может защитить. Действительно, какая польза от его заботы о Скотте? О Малии? О Кире? Да даже о Лидии, хотя кроме кричащих в голове голосов от сверхъестественного в ней ничего нет. Стайлз уверен, что его друзья защищают тех, кто слабее, другими словами, защищают его и Скайлер. А всё, чем они могут отплатить своей стае — просто пытаются остаться в живых, чтобы ничего не развалилось.
И поэтому совсем не Данбар выступает в роли
её героя.
Он, Стайлз, — вот её спасение.
По крайней мере, он должен им быть. Должен быть рядом, поддерживать, помогать и… И он не знал, что ещё мог сделать, хотя одно единственное слово навязчиво жужжало в голове, но Стайлз лишь всплеснул руками, будто отгоняя его, как назойливую муху. Ведь дело же просто в том, что он не может доверить Скайлер оборотню-малолетке, который сам за собой уследить не может, правда? Ничего более. Хотелось бы ему быть в этом уверенным.
Мозг почему-то подкинул ему образ Лидии, и Стайлз едва не застонал. Потому что сейчас это было совсем некстати. Очаровательная Мартин, при виде которой он до сих пор с трудом унимал бушующее в груди сердце, должна быть единственно правильным вариантом. Он так привык. Ему так проще. Но осознание этого рвало лёгкие на куски, неимоверно давило своей тяжестью, и боль ощущалась почти физически.
Бесит. Его просто до безумия бесит думать об этом. Когда-то всё было просто. До тех пор, пока не появился Данбар и что-то не начало неотвратимо меняться. Что-то между ним самим и Скайлер, что-то внутри него. Нельзя просто так взять и разрушить то, что строилось годами. А всё к этому и приведёт, если Стайлз срочно не возьмёт себя в руки и не станет мыслить рационально. Как он умел. Выстраивать логику и чётко называть вещи своими именами. Это было так необходимо, чтобы не сойти с ума. Глупо было бы свихнуться не из-за всей этой сверхъестественной канители, а из-за непонятных ему...
Он тут же одёрнул себя, не давая закончить мысль. Хватит с него этого. Прошлёпав босыми ступнями по полу, Стайлз открыл дверь и вышел в коридор, встретивший его гулкой тишиной, пропитавшей каждый квадратный метр. Отец, должно быть, ещё не вернулся с ночного дежурства, раз не слышно привычного похрапывания из гостиной, где уставший шериф обычно укладывался на диване, не имея сил подняться в спальню. Им не повезло, что старший Стилински, слишком обеспокоенный новыми убийствами, решил остаться в участке до утра, и потому тщательно проследил за тем, чтобы все члены стаи разъехались по домам, не давая ни единого шанса поехать в лабораторию, которую обнаружила Лидия. Девушка не сказала им ничего внятного, кроме адреса, и что-то уклончиво пробормотала на просьбу Стайлза объяснить, что именно её насторожило. Лишь предложила съездить туда утром перед школой, что и послужило причиной её раннего звонка Стилински.
Зайдя в ванную, Стайлз первым делом приблизился к раковине и повернул кран. Шум воды наполнил помещение, и парень зачерпнул ледяную влагу ладонями, окуная в неё лицо. Вздрогнул, но в голове немного прояснилось, зато мысли вернулись к странному сну. Не может же быть такого, что друзья вдруг перестанут ему доверять? Глупости всё это. Он вовсе не сходит с ума, а если и да, то точно не он один. Все они. Причём давно.
Однако сновидение было таким естественным, будто воспоминание, и Стайлз поневоле задумался, а что, если это не просто сон? Вдруг с ним происходит то же самое, что и со Скайлер? Пальцы сжались на керамической поверхности, и Стилински часто задышал, наблюдая за тем, как крупные капли, стёкшие по подбородку, падают в раковину и исчезают в успевшей накопиться внутри воде. Ему было хорошо знакомо то состояние, когда граница между реальным и нереальным максимально размывалась. И он не хотел повторения.
Кажется, он накручивал сам себя. Возможно, это просто глупая выходка воспалённого подсознания, задавленного тяжестью проблем, в очередной раз свалившихся на Стайлза. Он устал. Устало его тело. Устал его мозг. И Стилински очень хотелось бы знать, когда всему этому настанет конец. И настанет ли он вообще. Ему надоело чувствовать себя загнанным в угол зайчонком, трясущимся от любого шороха, который автоматически ознаменовывал опасность для его жизни. С этим нужно было что-то делать.
Стайлз остановил напор воды, повернув кран в обратную сторону, схватил полотенце и вытер влажное лицо, после чего покинул ванную, направившись обратно к себе. Вытащил из шкафа первую попавшуюся футболку и набросил сверху кофту, на ходу схватив небрежно висящие на спинке стула джинсы. Когда он был полностью готов, закинув на плечо школьный рюкзак, взгляд невольно метнулся к магнитной доске, и Стайлз подошёл к ней, внимательно всматриваясь в одно единственное имя.
Тираннус.
Неужели его Стилински видел в своём сне? Точнее, того, кто мог бы быть тем, чью сущность воплощал в себе герой известных комиксов. Как же всё запуталось. Стайлза неимоверно раздражало то, что у них практически не было информации, только голые догадки его самого, не имеющие никакого подтверждения. Но во всём этом было слишком много совпадений. А во что сын шерифа точно не верил, наученный отцом и горьким опытом борьбы с мистическими существами, так это в совпадения. Стайлз обязательно проверит свою версию, и, кажется, Скайлер собиралась ему в этом помочь. Тогда почему бы не начать сегодня?
Подстёгнутый этой мыслью, Стайлз схватил ключи от джипа и чуть ли не бегом спустился с лестницы, перепрыгивая через несколько ступенек. Закрыв дом, он подлетел к автомобилю и запрыгнул внутрь, не медля завёл мотор и тронулся с места, пожалуй, резче, чем стоило бы. Благо, в шесть утра машин на проезжей части не так много.
Лиам уже ждал его на крыльце. Заспанный, хмурый и не слишком-то ободренный наконец припарковавшимся совсем рядом с ним джипом. Стайлз фыркнул, небрежно махнув парнишке рукой, мол, давай залезай уже и покончим с этим. В светлых глазах Данбара плескалось немое боже-почему-именно-Стилински, но, не желая выглядеть растерянным, Лиам несколько увереннее открыл дверь и приземлился на соседнее сидение, сразу же уткнувшись взглядом куда-то перед собой.
— Даже не скажешь мне «доброе утро»? — не то чтобы Стайлз жаждал это услышать. Он и сам, если честно, не понял, зачем вообще завёл разговор вместо того, чтобы молча доехать до пункта назначения.
— Выражение твоего лица говорит о том, что оно вовсе не доброе, — пробормотал Данбар, не поворачивая головы, и вцепился в свой рюкзак, лежавший на коленях, что явно выдало его нервозность.
— А нежелание приветствовать человека говорит о наличии дурного тона, — парировал Стайлз, мысленно кляня себя за то, что сам провоцировал конфликт. Куда делось всё его здравомыслие?
Лиам сверкнул глазами, и Стайлз кашлянул в кулак, после чего повернул ключ и дал задний ход, отъезжая от тропинки, ведущей в дом Данбаров. Несколько минут прошло в глухом молчании — Стилински с трудом заставлял себя не бросать косые взгляды на сидящего рядом подростка, вперившего взгляд в окно и демонстрирующего ему напряжённую спину.
Стайлз свернул вправо, и до нужной улицы оставалось буквально несколько метров, когда Лиам вдруг подал голос, разворачивая корпус и впиваясь взглядом в острый профиль Стилински.
— Что во мне не так? — его тон, поистине взволнованный, вкрадчиво проник в ушные раковины, Данбару действительно было важно знать это.
— О чём ты? — а Стайлзу было проще сделать вид, что он не понимает, однако в голове уже проносились всевозможные варианты ответа. А действительно, что в тебе не так? Глаза, нос, губы? Твоя походка, твоя речь, твоя манера поведения?
То,
как ты смотришь на
неё?
— Ты прекрасно знаешь, — Лиам поморщился, не желая вслух произносить то, что тревожило его не один день.
— Не думаю, что в этом разговоре есть смысл, — Стайлз даже не успел замолчать, как…
— Есть, — рявкнул Лиам, и его верхняя губа раздражённо дёрнулась. — Ты смотришь на меня, будто меня не должно быть рядом с вами, и каждый раз, когда я глубоко вдыхаю воздух вокруг тебя, то чувствую, что он пропитан чем-то средним между обидой и яростью. Я даже проникаюсь твоими эмоциями, настолько они сильны. Будто я отнимаю у тебя что-то. Так скажи мне, что происходит?
— Ты забираешь её у меня! — Стайлз даже не успел подумать, прежде чем слова сорвались с губ отчаянным криком.
Напряжение между ними достигло своего апогея, и оба готовы были поклясться, что на секунду их парализовало от слишком громкой и резкой фразы, разрезавшей наэлектризованный воздух как нож масло. Стайлз не собирался ему говорить и, уж тем более, обвинять, он даже не осмеливался озвучить это мысленно, но сейчас всё получилось само собой. И либо он умело выкрутится, как всегда это делал, если дико лажал, либо продолжит выливать на Лиама всё, что огромным камнем легло на сердце. Данбар терпеливо ждал, пока он снова заговорит, но Стайлз лишь качнул головой и сильнее сжал пальцами руль, так, что на коже, скорее всего, останутся мозоли. Но боль отрезвила, и Стилински, стараясь вернуть сбившееся дыхание в норму, сконцентрировался на дороге.
И лишь тогда, когда джип затормозил рядом с машиной Лидии и мотоциклом Скотта, Стайлз опустил голову и напряжённо обронил, на секунду прикрыв глаза:
— Даже не думай рассказать кому-нибудь об этом разговоре, — он прекрасно понял, что Лиаму не нужно было уточнять. В первую очередь, Стилински имел в виду Скайлер. — И тогда, наверное, я подумаю о том, чтобы преподнести тебе примирительный подарочек.
— Что, напялишь мне на голову пакет из супермаркета? — ухмыльнулся Данбар, уже положив ладонь на ручку двери.
— Куплю тебе соску, — Стайлз небрежно пожал плечами и вышел из машины, не услышав, как Лиам сглотнул и пробурчал себе под нос, что ещё непонятно, кому из них соска нужнее.
Все уже ждали их, ёжась от прохладного утреннего воздуха и о чём-то негромко переговариваясь. Поприветствовали Лиама и Стайлза, и тогда Лидия начала своё объяснение:
— Это не совсем лаборатория, скорее, заброшенная клиника, которая была закрыта и опечатана пятьдесят девять лет назад после того, как в свет просочились слухи о проходивших здесь экспериментах. Кто-то говорил о том, что в нерабочее время в подвальных помещениях проводились незаконные опыты над людьми, кто-то был уверен, что всё, что делали в стенах этого здания, так это убивали тех, кто не являлся коренными американцами.
— Что-то вроде чистилища? — Кира вопросительно изогнула бровь, и Лидия, поджав губы, кивнула, придя к выводу, что сравнение довольно удачное.
— Но дело даже не в том, что они истребляли иммигрантов, а в том, каким образом они заметали следы. Чтобы никто и ничего не заподозрил о пропавших людях, они создавали идеальных клонов, переливая им кровь истинных американцев. Несколько лет жертв считали пропавшими без вести, но в конечном итоге они возвращались домой, похожие на себя внешне, но абсолютно отличные внутри.
— Что это значит? — Скотт внимательно посмотрел на Лидию, и Мартин нахмурилась, припоминая что-то, о чём узнала вчера вечером.
— Со слов членов семей некоторых из них, по возвращении домой эти люди вели себя более агрессивно, становились импульсивными и вспыльчивыми. В полицейский участок поступало множество сообщений о нанесении побоев и иных телесных повреждений.
— И что произошло потом? — поинтересовалась Скай, спрятав ладони в рукавах толстовки.
— Полиция начала копать глубже, и связь между опасными личностями вылезла на поверхность — они все проходили лечение в этой клинике. А учитывая те слухи, что ходили вокруг данного здания, дело завели моментально, и клинику закрыли в течение следующей недели. Весь персонал был взят под особое наблюдение, контроль осуществлялся над каждым, начиная с уборщиц и заканчивая главным врачом.
— Но они ведь не могли полагаться только на слухи? — недоумевал Стайлз, передёрнув плечами. — Нельзя было просто так закрыть клинику, не имея серьёзных оснований.
— Все были напуганы, — вздохнула Лидия. — Дело доходило и до убийств, Стайлз. К тому же, тщательно обыскав нижние этажи, полиция пришла к выводу, что какая-то нелегальная деятельность здесь всё-таки кипела, но за неимением стоящих улик лишить свободы работников клиники они не могли.
— И как они только работали в этом… — Стилински запнулся, мысленно подсчитывая, — … тысяча девятьсот пятьдесят шестом?
— Давайте уже заглянем туда? — предложила Малия.
— Да, а то в школу мы точно опоздаем, — поддержала её Кира.
— Вообще-то, я не совсем это имела в виду, — Тейт закатила глаза, но на её реплику никто не обратил внимания, и все направились было к заброшенному зданию, как изумлённый тон Стайлза заставил ребят замереть.
— И куда вы все собрались? — на лице Стилински было написано такое явное удивление, что компания переглянулась.
— Внутрь, — тупо пояснил Лиам, переводя взгляд на озадаченного Скотта.
— Внутрь чего? — если бы не наполнявшее карие радужки непонимание, они бы посчитали Стайлза придурком.
— Клиники, — ответила Малия, сведя брови к переносице.
— Но здесь ведь нет никакой клиники, я думал, нам предстоит до неё добраться, — Стайлз обвёл взглядом всех собравшихся и увидел, как Скайлер закусывает губу, качнувшись с пяток на носки.
— Вот же она, — и Кира обернулась, всматриваясь в посеревшее невысокое здание, на котором местами облупилась штукатурка. Казалось, ещё чуть-чуть, и оно рухнет прямо на них, окутав пеленой густой пыли.
— Всё, что я вижу, это тёмный переулок, оканчивающийся тупиком. А ещё кучу мусорных баков, и теперь я понимаю, отчего здесь так несёт тухлятиной, — Стилински поморщился.
— И что это значит? — спросил ничего не понимающий Лиам, отрывая недоверчивый взгляд от Стайлза.
— Я не знаю, — Скотт пожал плечами. — Получается, что клинику может увидеть не каждый.
— Скайлер, что видишь ты? — тут же вклинилась Лидия, озарённая внезапной догадкой. Но Паркер поняла ещё раньше, и поэтому, нервно сглотнув, соврала, стараясь не смотреть в глаза подруге:
— То же, что и Стайлз.
— Значит, здание появляется в поле зрения тех, кто является сверхъестественным существом, — заключила Мартин.
— Но ведь раньше его видели все, — Лиам запустил пятерню в волосы, чувствуя, что от объёма вываленной на него информации пухнет голова.
— Скорее всего, это лишь подтверждает тот факт, что сейчас здесь кто-то прячется, — Лидия пожала плечами, и больше никто ничего не сказал.
Скотт одним лишь взглядом попросил Стайлза подождать их здесь, и Стилински кивнул, встречаясь глазами со Скайлер, которая подошла ближе к нему, нервно теребя пальцами ткань толстовки. Маккол развернулся и зашагал вслед за остальными. Друзья по одному начали растворяться в воздухе, и Стайлз отвернулся, чтобы не поехать крышей от этого нелепого зрелища. Хорошо, что он сейчас не один. Неровное дыхание в полуметре от себя приводило в чувство, и Стилински вскинул голову, смотря прямо в лицо Скай.
— Ты нервничаешь? — спросил он так тихо, что сам едва услышал, но Паркер вздрогнула и отвела взгляд.
— Немного, — судя по тону, девушка ответила честно, и Стайлз напрягся, очерчивая взглядом её профиль.
— Всё будет хорошо.
Кому он это обещал? Ей? Или, скорее, себе? В любом случае, эти слова подействовали, и Скайлер тепло улыбнулась, а затем её взгляд заметался перед собой, и Стилински был готов зуб дать на то, что она пытается разглядеть то самое здание там, где они просто не могут его увидеть.
***
Прохлада подвального помещения липнет к позвоночнику, но Скай продолжает идти вперёд, теребя в пальцах плотную вязку потёртого шарфа, будто ведомая чем-то невидимым, указывающим ей правильный путь. По телу бегают бесконечные мурашки, и девушка обхватывает себя руками, крепко сжимает зубы, от чего напрягается линия челюсти, и вдруг оступается, едва не потеряв равновесие.
— Чёрт! — не выдерживает и тут же зажимает рот ладонью, будто боясь, что её присутствие может быть обнаружено.
Сдавленные стоны, врезающиеся в виски, заставляют ускориться. Если здесь есть кто-то, кому нужна её помощь, она сделает это. Несмотря на тягучий страх, медленно стекающий под кожей, пачкающий рёбра в зловонном ужасе, который мог бы почувствовать любой оборотень. Звук её шагов уже эхом разносится по едва освещённой луной комнате, и Скайлер бросается в угол, откуда, по её мнению, доносятся приглушённые всхлипы.
Скорчившееся тело дрожит, и спина несколько раз подряд выгибается от рваного дыхания. Почувствовав её присутствие, незнакомец вскидывает голову, и Скай только и может, что выдавить из себя:
— Господи!
И падает на колени рядом с Айзеком, обхватывает его предплечья и тянет на себя, заставляя сесть. Лейхи ледяной, как айсберг, а губы в полумраке помещения кажутся совсем фиолетовыми. Скайлер сжимает его ладони, пока парень не верящим взглядом бегает по её лицу, и пытается забрать хотя бы частичку того холода, что стискивает Айзека в своих объятиях.
— Всё хорошо, слышишь? Всё хорошо, — повторяет как заклинание Паркер, обматывает шарфом его шею и прижимается к юноше всем телом.
Через несколько мгновений Лейхи осторожно кладёт свою ладонь ей на поясницу и ослабевшими пальцами пытается погладить кожу через ткань толстовки. Скайлер не шевелится, потому что ему нужно её присутствие. Хотя бы на секунду. Просто дать ему сил. Прежде чем она уведёт его отсюда к чёртовой матери.
— Ты нашла меня, — Айзек еле перебирает дрожащими губами, и Скай поднимает голову, дыша ему в шею.
— Я не могла иначе. Мы все пытаемся тебя спасти, — она даже не понимает, что говорит. Слова сами соскальзывают с губ и падают в звонкую тишину. На секунду Скайлер кажется, будто она и вовсе наблюдает за происходящим со стороны.
— Не сейчас, — шепчет Айзек, и Скайлер хмурится, не понимая, что он имеет в виду.
— О чём ты?
— Ещё не время, — Лейхи посильнее прижимает к себе её тело, впитывая тепло, и постепенно его дрожь унимается. Но Скай знает, что это ненадолго, и стоит ей исчезнуть… Но ведь она не должна оставлять его!
— Айзек, я…
— В школе, — он перебивает и слегка отстраняется, чтобы заглянуть ей в глаза. — Тебе надо в школу.
— Зачем? — недоуменно интересуется Скайлер, но Лейхи лишь отталкивает её, отчего девушка неуклюже приземляется на бок.
В глазах Айзека тонны сожаления, и Паркер поднимается на ноги, одаривая его своим какого-чёрта взглядом.
— Закрой глаза, — просит он, но Скайлер упрямо поджимает губы и складывает руки на груди. Айзек даже закатывает глаза и повторяет сказанное им снова.
— Я не уйду без тебя.
— Если ты не послушаешь меня, он убьёт нас обоих, — голос Айзека звенит от напряжения, и что-то в его тоне заставляет Скайлер сдаться.
— Но ведь я увижу тебя ещё раз?
— Не знаю, — Лейхи неопределённо пожимает плечами. — Закрой глаза, Скай.
И девушка подчиняется.
Громкий гул бесконечных голосов врывается в сознание, и Скайлер жмурится, осматриваясь по сторонам — она на третьем этаже, рядом с кабинетом биологии, в коридоре, полном студентов, снующих туда-сюда и будто не замечающих замершую девушку. Паркер выдыхает и делает неуверенный шаг вперёд, пытаясь разглядеть что-то подозрительное. Что-то, что имел в виду Айзек.
Взгляд наталкивается на сгусток чёрного тумана, тенью мелькнувшего по стене за угол, и Скайлер немедленно направляется туда, когда внутри всё сжимается от ощущения чего-то действительно опасного. Предвещающего новую… смерть. Нет! Не думать!
Протискиваясь между учениками, Скайлер наконец удаётся свернуть в небольшой коридорчик, ведущий в уборную, и, нервно сглотнув, девушка устремляется вперёд. Пальцы замирают на прохладной ручке, и, прежде чем повернуть её, Паркер умоляет Бога, чтобы это было не то, о чём она думает. Ведь она не может помочь. Ничем. Абсолютно ничем. Но отчаянный крик за дверью заставляет тут же распахнуть дверь, и глаза расширяются от увиденного.
Двое хорошо знакомых ей духов приближаются к до смерти напуганной девушке, вжимающейся в кафельную стену. Всего лишь одно мгновение — и она, бледная, почти прозрачная, падает на пол, стеклянными глазами уставившись куда-то под раковины, когда один из Онрё проходит сквозь неё, тут же растворяясь в воздухе. Второй демон продолжает парить на месте, не обращая на Скай никакого внимания и лениво шевеля острыми когтями. До тех пор, пока Скайлер не слышит шипение. И сейчас она уверена на все сто процентов, что знает, какое существо стоит прямо за её спиной.
Девушка медленно оборачивается и видит монстра, обтянутого чёрной морщинистой кожей, злобно скалящего острые клыки и дёргающего задней лапой. Смотрящего куда-то сквозь неё и сверкающего тёмно-синими глазами. Торчащие в разные стороны змеи, время от времени высовывающие свои раздвоенные языки, заставляют Скай поперхнуться воздухом, и ей кажется, что это — её конец. Вот и всё. Сейчас
это убьёт её. Фурия яростно пыхтит, так, что из раздувающихся ноздрей едва не валит пар, а затем резко срывается с места. Скай успевает зажмуриться, но всё, что она чувствует — это лишь зябкий холодок, сковавший изнутри, а затем наблюдает, будто в замедленной съёмке, как существо заносит руку, и острые когти оставляют смертельные раны на горле жертвы.
Это что, не по-настоящему? Фурия просто пронеслась сквозь неё? И Скайлер закрывает глаза, чувствуя, как влажные ресницы касаются щёк, а вниз, к подбородку, солёными дорожками стекают слёзы. Кричать совсем нет сил.
— Скай? — сквозь шум в ушах прорывается один единственный голос, тянущий за собой куда-то вверх, прочь из этого ада. — Ты слышишь меня? Скай!
Скайлер вздрогнула и распахнула глаза. Взгляд заметался по лицу Стайлза, взволнованно оглядывающего её, и Паркер поняла, что полулежит на земле, придерживаемая его руками. А, может, это очередное видение? Господи, да что же с ней такое творится?
Веки налились свинцом, и девушка едва сдержалась, чтобы не погрузиться в темноту. Стилински встряхнул её, не давая сдаться, и забормотал что-то о том, чтобы она потерпела. Стайлз то и дело бросал быстрые взгляды в сторону клиники, которую Скайлер видела даже сейчас, сквозь пелену застилавших глаза слёз. И, собрав все силы, которые у неё только остались, Скай выдохнула, тут же полностью обратив на себя внимание парня.
— Они снова убили… В школе новая жертва.
И последнее, что она услышала, прежде чем потерять сознание, была фраза Скотта, брошенная им до того, как он заметил, что с ней не всё в порядке.
— Ничего не нашли.
***
Когда Скайлер пришла в сознание, Стайлз встрепенулся и опустился на кровать, прогнувшуюся под его весом. Ресницы девушки затрепетали, и Стилински сжал её ладонь, облегчённо выдыхая. Паркер медленно, будто боясь чего-то, открыла глаза и осмотрелась, впитывая в себя обстановку знакомой комнаты. Уголки губ едва заметно дёрнулись, что означало — Скайлер рада, что находится именно здесь, в доме Стайлза. Совершенно не хотелось пугать отца, который и без того трясся над ней, как над пятилетней девочкой, когда на весь город раструбили об убийстве двух подростков в школе Бейкон Хиллс. Кстати об убийстве…
Скай резко села и тут же об этом пожалела, когда голова чуть не взорвалась от вмиг вспыхнувшей боли, горячей волной пронёсшейся по всему телу.
— Эй, полегче, — тихий голос Стилински заставил дискомфорт отступить, а осторожное надавливание на плечо — лечь обратно.
— Стайлз, что насчёт…?
— Всё потом, — он даже не дал ей закончить.
— Но…
— Я сказал, потом. Завтра, в лучшем случае, — его тон не терпел возражений, и Скайлер сдалась, думая, что, возможно, так даже лучше. Дать себе передышку. Что бы ни случилось, она уже не сможет ничего исправить, как бы эгоистично это не звучало. Ей хотелось покоя. Просто побыть рядом с этим человеком, аккуратно гладящим большим пальцем костяшки, без постоянных мыслей о том, что нужно нестись сломя голову куда-то в самое пекло, на очередное рандеву со смертью.
— Сколько я пробыла без сознания?
— Семь часов тридцать девять минут. Что касается секунд, честно говоря, я сбился, — Стайлз замялся, и Скай искренне рассмеялась.
Спасибо тебе, Стилински! За то, что понимаешь меня, как никто другой. За то, что всегда знаешь, когда приходит время сделать паузу. Мы с тобой обычные люди. В некотором роде, даже глупые подростки, и нам нужна эта тишина. Которая нависла сейчас над нами грозовой тучей, и вот-вот разразится гром, оповещающий нас о том, что теперь спокойствие — не для нас. Оттянуть бы только это мгновение.
Стайлз чувствовал, что даже несмотря на то, что Скайлер пытается выглядеть расслабленной, девушка напряжена, и это отражалось во временами мечущемуся по комнате взгляду, скомканном в тонких пальцах краешке одеяла, закусанных губах, трещинки на которых он теперь не пересчитал бы по пальцам одной руки. И Стилински понял, что должен что-то сделать. Последние несколько часов были невероятно тяжёлыми для всех них, и раз уж Стайлз решил, что он должен оберегать Скай, то он основательно возьмётся за свою работу. До колик смешная идея на всей скорости впечаталась в мозг, и Стилински хотел было усмехнуться над тем, что иногда имеет свойство взбрести в его голову, но вдруг осознал, что, возможно, им не хватало именно этих маленьких глупостей. Которые могли бы стать неоценимой помощью.
— Поднимайся, только никаких резких движений, — он сам вскочил на ноги и протянул Паркер руку, другой уже вынимая из кармана телефон.
— Что ты задумал? — взгляд Скайлер стал заинтересованным, и лёгкая улыбка заиграла на припухших губах, как только она одним движением откинула одеяло и коснулась босыми ступнями пола.
— Иди сюда, — когда прохладная ладонь оказалась в плену его тёплых пальцев, Стилински нажал на плей, и комната наполнилась приятными нотками завораживающей музыки. Это даже не романтично.
Необходимо. Просто до чёртиков необходимо. И больше ничего. В голове ни одной мысли.
— Стайлз, ты серьёзно? — из груди Скай вырвался смешок, и она удивлённо уставилась на парня, который пытался выглядеть беспечным, хотя сердце в груди билось с бешеной скоростью.
— Тебе нужно отвлечься, — только и обронил Стайлз, пряча за этим «тебе» так и норовившее сорваться с языка «нам».
Скайлер, не вырывая ладонь, сделала ещё один шаг вперёд, практически не оставив между ними расстояния, и Стайлз завёл её руку себе за шею, давая сигнал свободной рукой сделать то же самое. Когда её пальцы сомкнулись, Стилински позволил себе выдохнуть, а Скай уткнулась носом в его плечо. Осознание того, что они танцуют прямо посреди комнаты Стайлза под слегка хрипящие звуки хорошо знакомой Скайлер песни потрясающих Arctic Monkeys, пришло только тогда, когда они уже сделали круг, и девушка не смогла сдержать радостной улыбки, которая впиталась в клетчатую ткань рубашки парня. Запах его одеколона затуманил разум, и её ноги едва не подкосились, но Скайлер лишь скользнула ладонями по плечам Стайлза, не смея поднять на него взгляд. Почему-то она боялась увидеть в его глазах что-то... запретное для него самого. Скай не понимала, зачем он это делал, но ей и не нужно было. Просто он был рядом и танцевал с ней, отгоняя все неприятности, огораживая их от всего мира волшебным куполом, за пределами которого уже копошилось зло.
Готовое убить их в эту же секунду.
Secrets I have held in my heart
Are harder to hide than I thought
Стайлз несмело погладил пальцами участок кожи спины, открывшийся из-за слегка задравшейся футболки, и почувствовал, как девушка вздрагивает в его объятиях, но лишь сильнее прижимается к нему. Она тихонько дышала ему в шею, и Стилински готов был поклясться, что чувствовал, как её ресницы скользили по коже каждый раз, когда она моргала. В этот момент такая неестественно
живая. Уголки губ Стайлза дрогнули, но он проглотил улыбку и, одной рукой продолжая держать Скай за талию, освободившейся ладонью накрыл её затылок, уткнувшись носом в мягкие волосы. И стало по-настоящему спокойно. Ощущение правильности происходящего ударило неожиданно, едва не сбило с ног, и Стайлз оступился, чуть не навалившись всем весом на Скайлер.
— Прости, — тут же извинился и поджал губы.
At least as deep as the Pacific Ocean
I wanna be yours*
— Ничего, — Скай снова улыбнулась, и больше они не сказали друг другу ни слова.
Наслаждались музыкой. Наслаждались друг другом, плавно двигаясь ей в такт. Оба считали, что совершенно не умеют танцевать, но сейчас их никто не видел, да и плевать было на дурацкие предрассудки. Если в данный момент этот танец был той ниточкой, которая удерживала их на плаву. Не давала с треском пойти ко дну. Они это чувствовали. И поэтому продолжали двигаться, даже когда музыка стихла, и несколько минут комнату наполняли лишь звуки их смешанного дыхания.
Стайлз настаивал на том, чтобы подвезти её до дома, но Скайлер убедила Стилински, что ей не составит труда прогуляться одной и подышать свежим воздухом. Выскочила на улицу под его недовольное бурчание и, пообещав позвонить позже, понеслась совершенно в противоположную сторону, естественно, после того, как Стайлз закрыл за ней дверь и отошёл от окна в прихожей.
Реальность ворвалась в сознание сразу же, как только Стилински выпустил Скай из своих объятий, и Паркер поняла, что должна сделать это. Должна вернуться в чёртову клинику и понять, почему, являясь человеком, она всё-таки увидела её. Или она больше не… Конечно, нет! Чепуха какая! Нельзя даже думать о подобном.
А ещё Айзек. Теперь у Скайлер не оставалось сомнений, что Лейхи на самом деле в здании клиники, даже несмотря на то, что друзья не сумели ничего там отыскать. Скорее всего, Дерек там же. Такой же мертвенно бледный и обессиленный, отчаявшийся и напуганный. Она сможет. Она найдёт их. Нельзя попросту терять время. Образ окоченелого Айзека намертво въелся в мозг, и девушка ускорила шаг, временами срываясь на бег, пока наконец не достигла нужного места.
Грудь горела огнём, и частое дыхание обжигало лёгкие, но Скай всё же сделала над собой усилие и вошла внутрь, встречаемая запахом сырости и затхлости. Естественно, ни о каком освещении, кроме как о щелках между досками, которыми были заколочены окна, речи не шло. Пришлось достать телефон и включить фонарик, луч которого тут же выхватил в темноте тёмное пятно, которое оказалось наполовину разваленным шкафом.
Скайлер глубоко вдохнула и обошла стойку регистрации, заглядывая под неё и обнаруживая лишь кипу пожелтевших бумаг, на которых было что-то выведено корявым почерком. Пройдя к дверному проёму, ведущему к лестницам, Паркер остановилась, пытаясь вытянуть из себя остатки смелости, которая почему-то быстро улетучилась, как только девушка переступила порог здания. Обругав себя за свою неуверенность, Скайлер принялась спускаться вниз, в подвал, вцепившись в облупившиеся перила и внимательно вслушиваясь в стоящую вокруг тишину, но слышала лишь собственное сбитое дыхание и шаркающие шаги. Она чувствовала, будто силы покидают её, но разве не должно быть наоборот? Разве это место не что-то вроде Неметона, наделяющего сверхъестественные существа энергией?
Но ведь она не сверхъестественное существо.
Хотелось бы в это верить. Миновав последнюю ступеньку, Скайлер замерла перед тяжёлой металлической дверью. На секунду прикрыв глаза и собираясь с духом, она положила руку на ручку и толкнула от себя, но ничего не случилось. Попробовала ещё раз — дверь никак не желала поддаваться.
— Давай же, — прошептала Скай, наваливаясь на неё всем телом, но и это не принесло желаемого результата.
Получается, и друзья сдались, даже не попытавшись проникнуть внутрь? А, может, просто не спускались сюда? Паркер на мгновение прижалась лбом к холодному металлу, судорожно соображая, как заставить дверь открыться, а затем хотела было возобновить свои попытки, как вдруг её пальцы накрыла чья-то тёплая ладонь, а шею опалило чьё-то жаркое дыхание.
Скайлер вскрикнула и резко развернулась, уже выставив свободную руку в защитном жесте, как столкнулась взглядом со светлыми глазами.
— Господи!
