Ради Тебя

Гермиона, наконец, оказалась в своей комнате. Слава Мерлину, Малфоя не было в гостиной. Наверное, она не выдержала бы, и разрыдалась. Сегодняшний день подарил ей надежду, но в тоже время отнял мечту. Девушка села на кровать и снова открыла книгу, словно надеясь, что все о чем они с Блейзом прочли в Визжащей хижине, окажется неправдой, но строчки упрямо повторяли то, что уже успело укорениться в голове у Гермионы. Как ни странно, она не задумываясь, решила, что жертвующей станет именно она. Самым большим желанием девушки было, чтобы Малфой остался жив. Прошло меньше полугода, а Гермиона не представляла себе жизни без его усмешек, без его серебристых глаз, без него… При мыслях о нем сердце забилось быстрее. А в голове промелькнула бредовая идея, пойти к нему, просто быть рядом с ним. Картины их ночи после Рождественского бала обожгли ее изнутри. «Не сейчас!» — одернула сама себя Гермиона. Книжка снова оказалась в ее руках, девушка прочла: «Ритуал жертвования души». Ингредиенты: опал, сапфир, нефрит, лазурит, алмаз. Руны, используемые на камнях: Кано, Гебо, Соулу, Лагуз, Тейваз. Очертить магический круг для проклятого, вокруг этого круга очертить второй для жертвующего. Расположить камни на пяти точках в сочетании: 1. Лазурит — Гебо. 2. Нефрит — Соулу. 3. Сапфир — Лагуз. 4. Опал — Кано. 5. Алмаз — Тейваз. Важно! Расположение камней с двенадцатичасовой точки, не нарушая очередности. Действие заключается в правильном сочетании магических минералов и рун. Первая точка активирует связь с богами и проклятым, открывая портал для жертвования души. Вторая точка дарует безграничную мудрость жертвующему и силу для исцеления проклятого. Третья точка подтверждает чистоту души жертвующего и дает накопление энергии для обмена. Четвертая точка запускает процесс излечения и нейтрализует проклятие. Пятая точка, заключительная, обновляет душу за счет жертвующего и закрывает круг. Гермиона старалась правильно все запомнить. «Как хорошо, что я изучала руны». Дальше описывалось визуальное восприятие ритуала, но это было уже не так важно, ведь результатом она уже не сможет насладиться. «Мне нужны минералы, придется просить Забини. Мне не попасть в кабинет к Снейпу». Но это все завтра, она так устала сегодня, нужно было поспать, завтра тяжелый день. Натянув любимые майку и шорты, она легла на кровать. Живоглот пристроился рядом, уютно мурча. Девушка протянула руку и погладила его пушистую шерстку. — Глотик, нам скоро придется попрощаться, ты умный котик. Я так тебя люблю, мой рыжий озорник. Кот замурчал еще интенсивнее, словно понимая, о чем говорит хозяйка. Гермиона, наконец, забылась тревожным сном. Кошмары не оставляли ее до самого утра. Девушка видела Малфоя в белой рубашке, лежащего на снегу…А под ним растекалась лужа крови, девушка проваливаясь в сугробах, спешила к нему, но он исчезал… Картинка сменилась, Малфой сидит в гостиной, как обычно на диване, а сзади стоит Астория Гринграсс, Гермиона видит, как она достает нож и втыкает ему в спину… Весь диван в крови, она стекает струйками на пол, образуя лужицу. И снова все исчезает. Гермиона вскакивала несколько раз за ночь, мокрая от пота и липкого ужаса. «Я не могу больше ждать, я не выдержу!» Девушке казалось, что она сходит с ума. Она посмотрела на часы, 6:15. — Однозначно, я больше не усну, — тихо сказала она и побрела в ванную. Вода освежила и смыла ночной ужас. «Я должна взять себя в руки, у меня нет времени на страх». Накинув халат, она прошла в комнату. — Надо написать Забини. Быстро набросав слова, Гермиона натянула джинсы, свитер и куртку, побежав в совятню. Блейз проснулся от того, что на спинке его кровати ухала школьная сова. — Черт, да кто ж в такую рань письма шлет? Парень до сих пор не понимал, как птицы попадают в подземелья, но размышлять об этом явно не собирался. Отвязав письмо, он прочел: «Через тридцать минут в библиотеке. Грейнджер». Что же такое случилось, что она ни свет, ни заря тащит его в библиотеку. Блейз надел брюки, футболку и свитер, незамедлительно он направился в указанное место. Гермиона сидела за столом. Мадам Пинс была очень удивлена такому раннему визиту, но девушка сказала, что ей срочно нужен материал по дополнительным занятиям. На входе появился Забини, быстро проследовав к ней, он плюхнулся рядом на стул. — Грейнджер, ты время видела? Что случилось? — Блейз, мне срочно нужны минералы для обряда. — В семь утра?!? — парень явно не выспался, его глаза периодически закрывались. — Забини, прости, но времени мало, я чувствую это. Мне нужно, чтобы ты достал для меня вот что, — девушка протянула парню список. Блейз пробежался по листку глазами. — Ты хочешь, чтобы я проник к Снейпу?! — парня передернуло. — Конечно. Если я туда полезу, это сразу покажется подозрительным, так еще и наказание схлопочу, если поймают. — Погоди, а если меня поймают, то по головке погладят, хочешь сказать? — возмутился Блейз. — Нет конечно, но он ваш декан. Всегда можешь сказать, что зашел по интересующему вопросу. Забини, выручай. Мне просто сегодня после уроков еще идти искать место для ритуала. — И где ты его хочешь найти? — спросил Забини. — Я читала, что в окрестностях Хогвартса в горах много пещер, я хочу проверить эту информацию, — ответила Гермиона. — Грейнджер, а почему в пещере? Можно пойти в запретный лес, например. — Забини, ты меня удивляешь. Такой сложный ритуал, в лесу, так еще и зимой. Я думала, ты умнее. — Какое тут мышление, на хрен? Время семь утра, я сплю, Грейнджер! — Так ты поможешь мне с минералами? — Помогу, но с условием. — Каким? — На поиски пещеры я иду с тобой. Гермиона удивилась. — Это еще зачем? Я одна могу! — Знаешь что, втянула меня во все это, теперь терпи. Девушка усмехнулась. — Ты меня не напрягаешь. Хотя, в начале года мне хотелось, чтобы ты сквозь землю провалился. — Если бы ты знала, Грейнджер, насколько твое желание было взаимным. — Заметь, Забини, нас объединило невозможное в лице Малфоя. Блейз ответил: — Согласен. Если бы кто-то мне сказал о таком в начале года, я бы рассмеялся ему в лицо. А теперь вот сидим вместе, это все так странно. — Да. Слушай, сегодня как достанешь минералы, сообщи мне, ладно? У нас последний урок Руны, после них я свободна. Блейз встал. — Я раньше освобожусь, буду ждать тебя у Гремучей ивы. — Хорошо, — ответила Гермиона, и они поспешили по своим гостиным. * * * Гермиона вышла из комнаты и заметила некую странность. Обычно Малфой перед занятиями сидит и пьет кофе на диване в гостиной. Это было настолько привычно, что его отсутствие взволновало Гермиону. Она подошла к его двери и постучала. — Малфой, ты тут? Ее вопрос остался без ответа, она постучала сильнее. Тишина. Она толкнула дверь, не заперто, но комната оказалась пустой. — Странно, обычно он не уходит рано. Гермиона прикрыла дверь и поспешила на занятия, но волнение внутри не отпускало не на минуту. Драко все утро провел у Снейпа. Когда он поднялся с постели, его снова накрыла волна удушья, кое-как добравшись до ванны, он сплюнул кровью. Сердце гулко билось, каждый день приближал его к неизбежному. Снейп был недоволен. — Мистер Малфой, ни о каких уроках не может быть и речи. Вам перестали помогать мои зелья, это плохой знак. — Я не собираюсь лежать в постели, — возмутился Драко. — Мне что, отправить сову вашей матери? — Да делайте, что хотите. Все равно умру. Снейп явно выходил из себя. — Я думал, Вы умнее! Драко устало сел на стул. — Я не хочу умереть в кровати, ну как вы не понимаете! Все это давит на меня. Я хочу хотя бы сдохнуть с высоко поднятой головой, а не на коленях. — Не стоит так рано говорить об этом. Парень стукнул кулаком по столу. — Да что вы можете знать об этом? Я только понял, для чего нужно жить. Я только это понял… На лице Снейпа промелькнула боль. — Мистер Малфой, я получше вашего знаю, что такое неизбежность и что такое потеря. Парень опустил голову. — Я пойду, спасибо за очередное зелье. — Не делайте глупостей, — предупредил Снейп. — Постараюсь, — ответил Драко и вышел за дверь. На занятиях Гермиона сидела, как на иголках. На Трансфигурации Блейз незаметно подмигнул ей и одними губами произнес: — Я все достал. Гермиона кивнула и немного успокоилась. Малфой пришел на Трансфигурацию, но по нему было видно, что он сгорал на глазах, его бледность пугала. Он совершенно не реагировал на шуточки слизеринцев, отпускаемые в сторону Гриффиндора. Как же ей хотелось обнять его и прижать к себе. Ник наблюдал странное поведение Гермионы, она была ужасно нервной и рассеянной. Они периодически перемигивались с Забини, думая, что никто не замечает, а Малфой сидел, уж больно притихший. «Я совсем запутался, неужели Гермиона все-таки любит Забини? Но как это возможно?» После уроков Гермиона уже спешила к Гремучей иве. Забини стоял на месте, он протянул ей сверток. — Тут все, о чем ты просила, и я даже умудрился не попасться. Гермиона улыбнулась. — Отлично, спасибо большое, Блейз. — Не за что, Грейнджер. Есть идеи, где нам пещеры искать? — спросил парень. — Да, нам нужно двинуться вдоль озера, пошли. — Не вопрос, веди. Они прошли некоторое расстояние по направлению к Хогсмиду. — Держимся левее, — командовала Гермиона. Пройдя еще немного, девушка заметила темнеющий проем. — Вот вход в одну из пещер. Они пригнулись, так как свод был довольно низким. Внутри было темно. — Люмос Максима! — произнесла Гермиона, и пещера озарилась светом. Внутри было довольно таки просторно. Блейз заметил: — Кажется, мы не первые тут. На порожках, выдолбленных в стене, виднелись потеки воска. Пещера сама по себе была круглой, отполированный камень наводил на мысли, что эта пещера совсем не природного происхождения. В центре находилось удачное небольшое возвышение. Гермиона уже прикинула, что и где она расположит. — Забини, это отличная пещера, идеально подходит. — Это хорошо, что мы нашли пещеру. Ты мне скажи, когда ты хочешь провести ритуал? — Завтра все подготовим, а на следующий день проведу. — Так быстро? — удивился Блейз. — Я чувствую, ему плохо, я должна ему помочь. Забини вздохнул. — Я понимаю. Ты не представляешь, Грейнджер, что у меня внутри. Гермиона похлопала его по плечу. — Представляю. Всю дорогу к замку они прошли молча. * * * Гермиона устало плелась в сторону гостиной старост. Все эти поиски камней, пещеры, да и подготовка к ритуалу очень вымотали ее. Если бы Забини не помогал ей, она бы, возможно, не справилась. Он, все-таки, оказывал ей огромную помощь. «Значит, он тоже дорожит Малфоем. Удивительно, на Слизерине умеют дружить и ценить друг друга. Не ожидала…» Гермиона не знала, как расскажет Малфою о своей идее. И расскажет ли вообще. Ведь его гордость не позволит принять помощь от нее. Это же Малфой. Гермиона улыбнулась. Несколько месяцев назад все было иначе. Если бы ей кто-нибудь сказал, что она станет жертвовать собой ради слизеринца, то она, вероятно, рассмеялась бы и посчитала человека, сказавшего такое, сумасшедшим. «Да-а, как все меняется». Сейчас смерть не казалась такой уж и страшной. Наверное, погибнуть ради любимого человека не такая плохая участь. Гермиона отчаянно надеялась, что родители и друзья поймут ее, хотя это и маловероятно. Рон и Гарри всю жизнь ненавидели Малфоя, и это было взаимно. Единственная, кто изменилась, она сама. Почему она перестала ненавидеть его? Кто знает. Но теперь она любит его. И хочет, чтобы он был счастлив. Вот так, размышляя обо всем, девушка дошла до портрета. — Хвост русалки, — произнесла она и вошла внутрь. В гостиной было тепло и уютно. Малфой стоял спиной к ней и смотрел на огонь в камине. «И все-таки, как же он возмужал…» Гермиона вновь залюбовалась им. Сейчас он был одет, как всегда, во все черное. Такой привычный цвет. Девушка уже не могла представить его в какой-либо другой одежде. Да и ей не представится возможности. Это печалило ее, но зато он будет жить, и это главное. Простояв несколько минут, Гермиона, все-таки, сделала пару шагов. Малфой обернулся. Лицо его было, как всегда, бледным. Раньше ей нравилась его бледность, но сейчас она причиняла боль. Теперь, когда она все знала. Малфой протянул к ней руку, и она смело вложила свою ладонь в его. Он приблизил ее к себе и крепко прижал, будто боялся, что она исчезнет. Во всех его движениях читалось такое смирение, что Гермионе становилось еще больнее. На глаза навернулись ненужные слезы. Пытаясь не заплакать, девушка сильнее прижалась к парню. От него так приятно пахло кофе. Этот запах стал таким родными для нее. Так и не расцепив объятий, они присели на диван. В его надежных руках Гермиона начала успокаиваться. Дыхание ее стало размеренным, а веки тяжелели с каждой секундой. Усталость взяла свое. Не в силах больше сдерживаться, она погрузилась в сон. Драко стоял у камина. Мысли его были забиты только ей… Грейнджер. Он так и не мог понять, когда он успел так привязаться к ней. Нет…Полюбить. Теперь, когда жить ему оставалось так немного, он, наконец, мог быть честным с собой. Он любил ее. Любил по-особому. Всю свою жизнь он не знал этого чувства, не испытывал его. И кто бы мог подумать? Он влюбился в нее. Влюбился, как мальчишка. Окончательно и бесповоротно. Это была такая ирония. Знаменитый Драко Малфой полюбил гриффиндорку. И какую, подружку этого выродка Поттера. Он издевался над ними многие годы. Над ней в частности. Но что изменилось? Неужели он стал другим из-за этого чертова проклятия? Кто знает. Было ясно лишь одно. Она нужна ему. Нужна, как воздух. Находясь рядом с ней, он забывает обо всем. Остается лишь она. Ее мягкие локоны, нежная кожа, самые красивые в мире глаза и губы…Такие манящие. Его мысли прервал звук отодвигающегося портрета. Интуитивно, он понял, что это она. Обернувшись, он подошел ближе к ней. Драко почувствовал легкий запах шоколада. Парень вдохнул глубже. Ему хотелось, чтобы этот запах полностью пропитал его легкие. Он снова посмотрел на нее. Такая маленькая, хрупкая, но в то же время сильная и независимая. Этот контраст всегда привлекал Драко. Ему нравилось, что она противостоит ему. Никто никогда не смел делать этого, только она… В какой-то момент ему захотелось прижать ее к себе. Почувствовать ее в своих объятиях. Он протянул ей руку, опасаясь, что она отвергнет его. Но нет. Она смело подала ему свою ладонь. Недолго думая, он прижал девушку к себе. Он ощущал ее хрупкое тело в своих руках, и это было так волнительно… Ее дыхание на его шее щекотало кожу. Он легонько погладил ее волосы, от чего ее сердце забилось чаще. Он ощущал это. Ощущал своим сердцем. Они бились в унисон. Ему не хотелось отпускать ее, поэтому он подвел ее к дивану прямо так, обнимая. Опустившись на мягкое сидение, он положил ее голову себе на грудь. Девушка сразу же расслабилась и уснула. Да, это был лучший момент в его жизни. Мысли оставили его, и он задремал вместе с ней. * * * Утро наступило слишком быстро. Девушке не хотелось просыпаться, объятия Малфоя этой ночью так много для нее значили. Она понимала, что это последние мгновения. Их такая отчаянная тяга друг к другу. Но даже если бы не было проклятия, им просто не суждено быть вместе. Его семья, несомненно, заставит Малфоя жениться на Гринграсс. Но Гермиона точно знала, что после ее смерти, он не забудет ее. Связь, что тянется тонкой ниточкой между ними, невозможно порвать. Гермиона договорилась с Забини встретиться после обеда, все это время она провела, штудируя книгу, но часы тянулись невозможно долго. И девушка решила забежать к друзьям. Ощущение, что они больше не увидятся, вызвало панику. В гостиной Гриффиндора была только Джинни и Лаванда. — А где мальчишки? — спросила Гермиона. — В совятню побежали. Присаживайся, поболтаем, давно ты не приходила. — Времени нет, скоро ЖАБА, нужно подготовиться. Джинни рассмеялась. — Ты поражаешь раз за разом. Вот кому нужно волноваться по поводу ЖАБА, так это моему братику Рону. А ты лучшая ученица в школе, наша гордость! Слезы навернулись на глаза Гермионы. Джинни в ужасе смотрела на подругу. — Ты чего? Гермиона, почему ты плачешь? Девушка не отвечала, лишь всхлипывала. Джинни и Лаванда присели на корточки у ее кресла. Гермиона пыталась унять слезы, но у нее плохо получалось. Лаванда погладила ее по ноге. — Она столько времени проводит за книгами, кто же тут выдержит, Джин? Джинни встала, присела рядом и погладила ее по голове. — Милая, тебе нужен отдых. Сквозь слезы Гермиона ответила: — Все в порядке, наверное, правда перетрудилась. Джинни вытирала ее мокрые глаза, Гермиона в порыве обняла подруг. — Вы самые лучшие, — прошептала она. — Ой, прямо таки уж и лучшие. Давай, прекращай плакать, ребята сейчас придут, а у тебя нос краснющий. Гермиона засмеялась. — Ты думаешь их можно испугать красным носом? Сомневаюсь. Портрет отъехал в сторону, в гостиную ввалились мальчишки, смеясь и пихая друг друга. Рон заметил собрание у кресла. — Привет, а что случилось? Лаванда бросилась к нему на шею. — Мой сладкий Бон-бончик пришел. — Лав, давай такие прозвища оставим для общения наедине. — Ой, ну кого тут стесняться? Все же свои, вот и Гермиона решила с нами посидеть. Гарри заметил, что девушка плакала. — Герм, почему у тебя глаза красные? Джинни ответила за нее: — Да у нее уже передозировка от книжек, видимо, вот и сдают нервишки. Рон сказал: — А я всегда говорил, что много учиться вредно! Все дружно рассмеялись, а Гермиона заметила: — Рональд, сегодня остроумие из тебя так и прет. Гермиона смотрела на мальчишек. Гарри — их заводила и искатель приключений. Его такие добрые зеленые глаза, его улыбка. Он всегда мог вытащить ее из депрессии, даже в самые, казалось бы, тяжелые моменты войны. Рон — ее рыжее солнышко, он все время ее смешил. Добрый и обидчивый, в нем всегда совмещалось несовмещаемое. Все семь лет пронеслись перед глазами, все их приключения. Поиски философского камня, маленькие и глупые они отважились на этот шаг, даже не задумываясь об опасности. Этот год сплотил их, сделал друзьями. А их второй год, варить Оборотное зелье в туалете у плаксы Миртл…это же додуматься надо, тогда было жутко страшно увидеть глаза василиска, пусть даже в отражении зеркала. Глаза смерти. На третьем году их занесло спасать Сириуса, до сих пор дрожь в коленях от полета на гиппогрифе. И побег от профессора Люпина, когда он стал оборотнем, а их перемещение в прошлое при помощи маховика времени… В тот год она ударила Малфоя, ох и как же приятно тогда было, она показала его аристократичной заднице как могут бить «грянокровки». Четвертый год… Святочный бал, Гермиона вспоминала его с улыбкой. Тогда она, почему-то, решила, что влюбилась в Рона, какая же она глупая была. Страшным был пятый год, вся правда о Волдеморте полезла наружу, и их поиски пророчества в Министерстве магии, уже тогда они ощутили, что детство закончилось. Но шестой год принес войну. Этого просто не забыть. Закаты и рассветы они встречали с благодарностью за то, что день прожит, и за то, что ночь прошла. И победа, их победа. Облегчение, что больше не нужно скитаться. Они вернулись живыми. И теперь пришло время прощаться. «Я не могу больше находиться здесь, слишком больно!» Гермиона встала, подошла к ребятам, обняла их обоих, так же как и раньше. Крепко и с отчаянием. — Я вас очень люблю! — сказала она и, глотая слезы, выбежала в коридор. — Да что с ней сегодня? — не понимая, спросил Рон. — Не знаю, — пожала плечами Джинни. Гермиона ждала Блейза на улице, пушистые снежинки ложились ей на плечи. Девушка с наслаждением вдохнула морозный воздух. Сейчас было легко, ни страха, ни сомнений. Она сжимала в руках сверток с минералами, его спасение. Блейз подошел неслышно, он аккуратно тронул ее за плечо. — Ты как? Гермиона обернулась. — Хорошо. — Может, отложим поход? Посмотри на небо, кажется, будет метель. — Я думаю, мы недолго, успеем, — ответила Гермиона. И они двинулись к пещере. Внутри было холодно, метель все-таки началась, ветер завывал сильнее, эхом отдаваясь под сводами пещеры. Девушка дышала на ладони, пытаясь их согреть. Блейз сидел на камне и наблюдал за ней, Грейнджер сосредоточенно творила заклинания над камнями, на которых появлялись выгравированные руны. Она аккуратно раскладывала их в нужном порядке, очерчивая круги и шепча заклинания. Блейз и не думал, что подготовка может занять столько времени, а девушка все шептала заклятия, вокруг созданного ею алтаря. Руки и ноги Забини уже ничего не чувствовали от холода, да и Грейнджер просто колотило. Кажется, она закончила, удовлетворительно оглядывая содеянное. — Все? — спросил Забини. — Кажется, да, — кивнула девушка. — Присаживайся, — парень похлопал по камню, на котором сидел. Гермиона, конечно, удивилась этому, но все же села рядом с мулатом. Блейз зашептал заклинание, обводя палочкой место, где они сидели, и их окутала волна тепла. Гермиона вопросительно посмотрела на парня. — Что это? Забини усмехнулся. — Мисс Грейнджер удивлена, что чего-то не знает? Это согревающее заклятие, ему учат всех слизеринцев. Сама понимаешь, в подземельях очень холодно, а зимой даже камины не спасают. Вот мы и греемся так. — Потрясающе! — восхитилась девушка. Тепло проникало в каждую клеточку тела, пальцы слегка покалывало, Гермиона расслабилась. — У меня есть предложение, — сказал Забини. — Слушаю? Парень достал из-под мантии бутылочку огневиски. Гермиона отрицательно замотала головой. — Нет, я такое не пью. Я и сливочным пивом-то балуюсь редко. Забини расплылся в улыбке. — О здоровье заботишься? — Конечно. — А тебе не кажется, что поздно уже об этом думать? Грейнджер, давай выпьем по стаканчику, за нас. Девушка подняла на него глаза, это все было так странно. Она наколдовала два стакана, Блейз разлил янтарную жидкость. Он поднял бокал. — За маленькую храбрую гриффиндорку! За тебя, Грейнджер! — Слишком громкие слова, Блейз, — улыбнулась девушка. — Нет, это мое мнение, поэтому за тебя! Они чокнулись стаканами, Гермиона одним глотком выпила содержимое, жидкость обожгла горло, глаза заслезились. Блейз засмеялся. — Это с непривычки, поверь. Гермиона закрыла глаза, и, наконец, вдохнула. — Ух, вот это да! — еле выдавила из себя она. — Ну, хоть чему-то плохому я должен тебя научить? Приятное тепло изнутри согрело лучше, чем заклятие. — Спасибо, Блейз, — сказала она, крутя пустой стакан в руках. — За что? — удивился он. — За то, что не оставляешь меня одну сейчас. Я словно хожу по канату над огромной пропастью. Это так страшно. Забини положил руку ей на плечо. — Грейнджер, может, я пожалею потом о своих словах, но ты не должна жертвовать собой. Гермиона открыла рот, собираясь что-то сказать. — Помолчи, — перебил ее Блейз. — Послушай сначала меня. Девушка согласно кивнула. — Малфой мой друг, лучший друг. Я очень переживал, когда Нарцисса рассказала о том, что он проклят. Такой удар в день рождения, а когда мы поняли, что он умирает и что сделать ничего нельзя, это разбило меня изнутри. У нас в Слизерине странное понятие о дружбе. Друзья предают и строят козни, но Малфой не такой. Его никто по-настоящему не знает, не знает тех мелочей, что знаю я. Как он может радоваться, словно ребенок, когда мы летаем с ним на перегонки на метлах, как он в детстве разыгрывал Люциуса, подсыпая ему на стул мел, и тот уходил на работу в Министерство с шикарным белым задом. А еще он каждое утро, когда находится дома, приносит матери белую розу… Это тот Малфой, которого знаю я, а не тот шаблон, что видите вы и вся остальная школа. И я многое отдам, чтобы он жил. Но не такой ценой, Грейнджер! Не ценой твоей жизни! Гермиона снова открыла рот, но Блейз поднял палец вверх, призывая ее к тишине. — Я не закончил! То короткое время, что мы с тобой работаем вместе, я понял какая ты. Не та гриффиндорская всезнающая заучка, как нам казалось всегда. Ты добрая, отзывчивая и веселая. А еще ты преданная и очень храбрая. Даже я, являясь другом Малфоя не рискну отдать свою жизнь, а ты готова пожертвовать собой. И я прошу… в первый и единственный раз прошу. Грейнджер, не надо! Не жертвуй свою душу. Я уверен, Малфой сказал бы тебе тоже самое. Гермиона вздохнула и взяла Забини за руку. — Блейз, мне приятно слышать, что ты изменил мнение обо мне, а еще мне приятно было узнать Малфоя с другой стороны, по твоим рассказам. Но решение мое не изменить. Спасибо за то, что тебе все это не безразлично. — Так передумай, — с нажимом проговорил Блейз. — Нет! Я люблю Малфоя. Я люблю его, Блейз. Без него меня ждет лишь пустота. — А ты не думала, что будет чувствовать он, когда тебя не станет? — Возможно жалость, но это пройдет. — Грейнджер, ты слепая дура, разве ты не видишь, что он влюблен в тебя? Гермиона удивленно на него уставилась. — Влюблен? Ты смеешься? Да, его тянет ко мне, но это не любовь. — Ты умная, конечно, но в чувствах ни хрена не разбираешься. Девушка хмыкнула. — Гляди-ка, знаток любви сидит. Забини вздохнул. — Откажись от ритуала, прошу тебя. — Блейз, я все решила, моя жизнь взамен его. Это мой подарок ему, от любящей девушки. Мое сердце и душа. — Упрямая! — Еще какая. Забини сказал: — Давай еще по одной и в школу. — Наливай. — Все, что я хочу сказать, за тебя, Гермиона! — Ты назвал меня по имени? — Ангелов по фамилии не зовут. — Спасибо, Блейз. Гермиона в неведомом порыве обняла его. Он единственный, кто знал обо всем, он разделил ее боль, он поддержал и даже пытался отговорить. Ее слезы капали на его мантию, все отчаяние сейчас выплеснулось наружу. Блейз обнял ее одной рукой. — Эй, ну не реви. Давай лучше выпьем. Звон стаканов эхом отозвался в пещере. Последний вечер ее жизни. Огневиски немного притупило боль внутри, и Блейз, который дал понять, что она не одна. — Пойдем в замок, уже стемнело, — сказала она. — Пойдем, — ответил Забини. — Только ты не сказала, как заманишь сюда Малфоя. — Оглушающее заклятие и портал. — Четко продуманно, не зря ты лучшая во всем. — Пойдем, — сказала Гермиона. — Нам пора. Они вышли из пещеры, девушка запечатала вход заклинаниями, скрывая его от глаз посторонних. Еще не хватало того, чтобы кто-то ненароком наткнулся на нее. * * * Угрюмый Ник возвращался с тренировки по квиддичу в школу. В последнее время настроение его оставляло желать лучшего. После разрыва с Гермионой каждый день для него, будто каторга. И он так и не понял, почему они расстались. Все было хорошо, они много проводили времени вместе: гуляли, учились, смеялись. Конечно, ему хотелось большего. Хотелось чаще целовать ее, чаще прижимать к себе, но он терпеливо ждал ее. Он списывал все это на ее страх и старался не торопиться, но тогда… Он сорвался. Сорвался и отпугнул Гермиону. Он хотел успокоить ее, утешить, уверить, что все будет в порядке, но этот чертов Малфой…Он ворвался в самый неподходящий момент. «Черт, как же я ненавижу его», — со злостью подумал Ник. Из-за него я потерял ее. Потерял все, что у меня было. Все, чем я дорожил. Гермиона…Она сказала, что любит другого. Вспомнив об этом снова, сердце парня пронзила тупая боль. «Неужели она любит Малфоя? Но это же невозможно! Из рассказов Рона и Гарри можно сделать вывод, что они ненавидят его…Но…он защищал ее! Защищал от меня!» Парень резко остановился и ударил кулаком в стену. Ему нужно было как-то выместить свой гнев. Он ударил снова. Ник понимал, что поторопился тогда. И за эту ошибку он так заплатил. Да. Это его плата. Плата за все. Уперевшись рукой в стену, парень со злостью сжал вторую руку в кулак, намериваясь снова ударить, но услышал торопливые шаги. «Гермиона!» Она не заметила его, а лишь быстро пробежала мимо и поспешила на улицу. Парень хотел окликнуть ее, но почему-то не решился. «Что я скажу ей? Привет, Гермиона. Как дела? Бред!» Постояв с минуту, парень рванул вслед за девушкой. Он должен хотя бы попытаться заговорить с ней. Выйдя на улицу, Ник опешил. Она стояла с Забини и о чем-то шепталась с ним. С ЗАБИНИ! «Значит, она любит его? И говорила тогда о нем?» Пока он размышлял, парочка, тем временем, куда-то направилась. Не понимая зачем он делает это, Ник пошел следом за ними. «Пусть только попробует прикоснуться к ней!» — со злостью подумал парень. Они направились в сторону гор. Ник был в замешательстве. Он не понимал, зачем они идут туда, но уперто продолжал идти следом. Зайдя в какую-то пещеру, Ник стал наблюдать за дальнейшими действиями. Увиденное удивило его еще больше. Гермиона старательно творила заклинание, от которого на камнях появлялись руны. Потом она раскладывала их и шептала какие-то слова, которых Ник не расслышал. Появились два круга, а девушка все продолжала. «Что происходит?» — не понимал Ник. Он перевел взгляд на, сидящего рядом, Забини. Тот наблюдал, но в его глазах не было удивления, будто все происходящее тщательно спланировано. Прошло довольно-таки много времени прежде, чем Гермиона закончила. Она присела рядом с Забини и принялась с ним о чем-то разговаривать, будто они были старыми друзьями. Так как Ник стоял далеко, он не слышал всего разговора, поэтому он стал тихонько приближаться. Он, кончено, понимал всю абсурдность ситуации. Подслушивать — это совсем не в его стиле, но когда дело касается ее, он забывал про все на свете. Подойдя ближе, он услышал: — Малфой мой друг, лучший друг. Я очень переживал, когда Нарцисса рассказала о том, что он проклят. «Что? Малфой проклят? Стоп, но причем тут она?» — …И я многое отдам, чтобы он жил. Но не такой ценой, Грейнджер. Не ценой твоей жизни! От услышанного Ник замер. Сердце его бешено колотилось, а воздуха явно не хватало. «Она жертвует собой ради Малфоя? Но почему?» — …Я люблю Малфоя! Я люблю его, Блейз! Без него меня ждет лишь пустота! «Так вот оно что. Любит…Любит так сильно, что готова умереть…» В груди снова больно кольнуло. Он вспомнил Луизу. Ее нежные руки, глаза, смотрящие на него с любовью… Он любил ее, но теперь в его жизни появилась она. Гермиона. Любой ценой он не должен позволить ей умереть! Он не перенесет ее смерти! Только не она! Только не так! Ник решительно поднял глаза. — Я отговорю ее! — прошептал он и направился прочь из пещеры. * * * Драко сидел на диване в гостиной. В последнее время, он стал замечать, что Грейнджер все время где-то пропадает. Она уходит рано утром и приходит под вечер. «Странно…» Не зная чем себя занять, Драко решил пойти в гостиную Слизерина и поговорить с Забини. Все лучше, чем сидеть тут в одиночестве. Дойдя до своей гостиной, Драко отметил, что там, на удивление, тихо. Слишком тихо. Зайдя в комнату мальчиков, он не обнаружил там Забини. «Черт, его-то, где носит? Они сговорились что ли?» Уже намереваясь уйти, он сделал пару шагов в сторону выхода, как услышал: — Драко! Приветик! «Пэнси. Ей то, что нужно?» — Драко, ты слышишь меня? — возмутилась Пэнси. Парень поморщился. — Твоих воплей трудно не услышать. Говори, что хотела. — Какой грубый, — надулась Паркинсон. — Я поговорить, вообще-то, хотела. — Как интересно, — закатил глаза Драко. — О чем же? — Давай присядем для начала. «Чееерт. Этого еще не хватало. Разговор будет долгим». Драко сел на диван и устало прикрыл глаза, Пэнси села рядом. — Слушаю тебя, — начал парень. — Драко, что происходит с Блейзом? — В каком смысле? — не понял Малфой. — С каких пор он стал водиться с грязнокровкой? Я постоянно вижу его в компании этой… Грейнджер! Я понимаю, что у нас свободные отношения, но это уже слишком! Сравнить меня с ней! Это неслыханно! Драко опешил. «Грейнджер и Забини? Как это понимать?» Он доверился ей, а она… И Забини не лучше. Друг, называется. Пэнси продолжала вопить. — Променять меня на нее! Как так? Это просто невозможно! Драко, поговори с ним! — Разбирайтесь сами. Я не собираюсь возиться в вашем дерьме. У меня и без этого дел полно! Драко резко встал и направился к выходу. Он пылал от ярости. Не хотелось верить Паркинсон, но зная ее… Просто так она бы не ревновала Блейза. Парень выругался. Хотелось начистить Забини морду. Быстрым шагом он направился в гостиную старост. «Идите вы все к черту!» * * * Гермиона плелась в гостиную, уставшая. Ее слегка пошатывало, наверное, сказалось все напряжение дня и выпитый с Забини огневиски. Но сейчас в ее душе присутствовала некая доля облегчения, ведь они закончили все приготовления. Дорога к замку была тиха и приятна, метель закончилась, и небо очистилось, открывая взору прекрасное небо, усыпанное мириадами звезд, яркая луна освещала их путь к Хогвартсу. Сейчас же отмеряя коридоры, девушка спешила оказаться в уютной постели. Она вошла в гостиную, внутренне ощущая нависшую угрозу. Малфой сидел на диване, его поза и выражение лица говорили сами за себя, перед ней сидел тот самый Малфой, который не давал ей житья все эти годы. Что-то внутри нее словно оборвалось. «Что с ним? Почему он так смотрит?» Парень говорил тихо. — Почему остановилась? Проходи. Гермиона сделала несколько шагов к дивану, на ходу снимая мантию. — Что случилось? — спросила она. Малфой, игнорируя ее вопрос, задал свой: — Где ты была? — В Хогсмиде, — соврала девушка. — С кем? — С Джинни… — прошептала она. — Да? Не знал, что Уизли мулатка! Гермиона опешила. — Я не понимаю тебя. Малфой встал. — Не понимаешь? Грейнджер, я не люблю, когда из меня делают дурака! — Почему ты злишься? — спросила Гермиона. Малфой в два шага преодолел расстояние между ними, он навис над ней, его глаза прожигали ее душу насквозь. — Я знаю о тебе и Забини! Глаза Гермионы округлились от ужаса. — Ты о чем? — девушка понимала, что говорить правду ни при каких обстоятельствах нельзя. Все могло рухнуть в один миг, открой она ему, то почему она встречается с Блейзом. — Ты таскаешься с Забини! — Малфой растянулся в своей коронной ухмылке. — Попробовав один раз, ты решила не останавливаться на достигнутом? Его слова раскаленным железом обожгли ее сердце. Гермиона понимала, что сейчас в нем говорит обида, но все равно было безумно больно знать, что он мог подумать о ней такое. Пытаясь говорить спокойно, она сказала: — С Забини? Мы с ним один раз встретились в библиотеке, и то, потому что я проспорила Джинни. Уж поверь, твой друг не лучший собеседник. Малфой сопоставлял факты в голове. Ему хотелось ей верить. Пэнси имела одну гадкую черту своего характера, постоянно все преувеличивать. Его природная подозрительность шептала, что нужно вытрясти из Грейнджер всю правду, а сердце и голова твердили довериться ей. А еще был Забини, который никогда не брал девушек Малфоя, даже тех, что были на одну ночь. Это было их правилом. Гермиона заметила его внутренние терзания, она сделала шаг к нему. Это их последний вечер вместе, ей захотелось стереть все плохое, что было между ними. Она ткнулась носом в его грудь. — Верь мне, у меня ничего нет с Забини, — проговорила она. Драко ощущал ее горячее дыхание на своей груди. Сколько еще таких вечеров у них осталось? Пусть эта Пэнси провалится пропадом со своей ревностью. Он чувствовал, что она только его, и плевать, что говорят. Он обнял ее, прижимая к себе. Гермиона подняла глаза, привставая на носочки, она легонько коснулась его губ. Внутри Драко все вспыхнуло, он сжал руками ее талию, завладев ее губами. Желание обожгло внезапно, он целовал ее неистово, она так же отвечала, смело лаская своим языком его язык. От скромности не осталось и следа, осталось лишь тянущее чувство внизу живота. Гермиона, почти оглушенная таким желанием, лишь теснее прижалась к Драко. Он стянул с нее свитер, воздух накалился до предела. На ощупь двигаясь к дивану, они натолкнулись на столик, но это было не важно. Драко прикусил ее нижнюю губу, Гермиона застонала, запуская руки под его водолазку, желая лишь касаться его кожи, касаться его тела… Футболка Гермионы оказалась на полу, прохладный воздух коснулся ее кожи. Драко припал к ее шее, скользя языком от ямочки за ухом до самой ключицы, девушка откинула голову назад. Малфой сел на диван и посадил ее сверху, его глаза полыхали огнем страсти. Он провел пальцем между ее грудей, задевая бюстгальтер, и хрипло проговорил: — Сними его… Гермиона, не отрываясь от глаз Драко, расстегнула застежку, медленно снимая лямки с плеч, она без стеснения, откинула ненужную деталь на пол. Малфой наслаждался ее округлой грудью, нежные маленькие соски, манили его. Он накрыл рукой одну грудь, она приятно уместилась в его ладони, словно предназначалась специально для него. Он нежно сжал ее, девушка прикрыла глаза, ее дыхание участилось. Лаская рукой одну грудь, он языком провел по соску другой, слегка прихватывая его зубами. Гермиона выгнулась от острого наслаждения. Драко не останавливался, его поцелуи становились все горячее. Ее кожа, нежная и гладкая, сводила с ума. Ее стоны, приоткрытые губы…Сама того не замечая, девушка начала двигаться сверху Драко, невообразимо возбуждая его. Брюки стали тесными, его плоть горела от этих, казалось бы, обычных движений. Драко, рыча, взял ее за талию, приподнял и положил на диван. Нависая сверху, он впитывал глазами красоту ее тела. Он провел ладонью по животу, соскальзывая пальцами по линии штанов. Все его взгляды, все его поглаживания пробуждали в Гермионе желание. Но он не спешил, расстегивая ее брюки, он медленно снял их. Она лежала под ним, позволяя ему делать все, что он хочет. Драко склонился к ее животу, обводя языком пупок, одновременно поглядывая на нее. Ему необходимо было видеть ее реакцию. Прерывисто дыша, она прикрыла глаза… Медленно снимая с нее трусики, он провел пальцем по ее ноге от колена и выше. Она чуть раздвинула ноги, палец Драко скользнул внутрь, она выгнулась навстречу. Она по-прежнему, была узкой и тугой, каждое его движение, она встречала ответным толчком своих бедер. Стоны становились все громче, палец Драко был влажным и беспрепятственно скользил внутри. Малфой, возбужденный не меньше ее, прохрипел: — Посмотри на меня! Девушка повиновалась, но наслаждение было сильнее, и глаза снова закрылись. — Смотри мне в глаза! — приказал он. Гермиона простонала: — Драко, прошу… я больше не могу… — Нет, я еще не насладился тобой в полной мере. Он опустился на колени у дивана, руки раздвинули ее ноги, придвигая к себе ближе. Глаза Гермионы расширились. — Нет… прошу, не надо! — Молчи, я решаю, надо или нет. Желание доставить ей незабываемое удовольствие удивило его самого. Он с наслаждением рассматривал ее тело. Она была такая влажная, его язык с жадностью скользил, заставляя ее выгибаться. Руки Драко сжали ее ягодицы, теснее прижимая к его губам. Гермиона вскрикивала. Это было не так, как в прошлый раз, задыхаясь, она выгибалась в его руках, под горячими ласками его языка. Запустив руку в его волосы, она бесстыдно двигалась в такт его губам. Волна оргазма нахлынула и погребла ее собой. Время остановилось, все исчезло… С протяжным стоном она замерла. С трудом приходя в себя, она потянула Драко, призывая его лечь рядом. Она поцеловала его, ощущая на его губах свой вкус. Это было так странно…Он лежал на ней сверху, Гермиона чувствовала всю полноту его желания. Он так возбуждал ее… Она притянула его к себе и прошептала: — Я хочу тебя… Горячее дыхание обожгло его шею, она обнаженная в его руках, но он не хотел этого здесь. Драко встал и ответил на ее безмолвный вопрос в глазах. — Я хочу в спальне. Он с легкостью поднял ее на руки и направился в комнату. Драко положил девушку на кровать. Гермиона привстала, ее волосы локонами спадали на грудь. Она сейчас была совсем другой, такая стеснительно-прекрасная. Ее руки потянулись к его ремню, шустрые пальчики быстро справились с застежкой. Как бы невзначай она коснулась ладонью места, там где топорщились брюки. Парень заметил хитрый блеск в ее глазах, она играла с ним, и это чертовски его заводило. Помогая ей, он стянул водолазку и снял брюки. Она прошептала: — Так нечестно, пришла моя очередь наслаждаться тобой. Она медленно потянула вниз его белье, ее взору предстал его символ мужества во всей его боевой готовности. Она протянула руку, проводя пальчиком от основания до головки. В глазах у Драко потемнело, ее невинное касание обрушило на него безумное желание, завалить эту чертовку на постель, но она его опередила, потянув на себя, она заставила его лечь. Его бледная кожа и платиновые волосы сильно выделялись на изумрудном покрывале, она легла рядом, изучая его тело. — Ты прекрасен! — с восхищением сказала она. Она нагнулась и поцеловала его. Ее губы заскользили в направлении к его груди, пальчики ласкали подтянутый живот, медленно продвигаясь вниз. Драко весь горел. Он почувствовал, как ее рука сомкнулась вокруг его обнаженной плоти. «Салазар всемогущий… что она творит со мной? Я чуть не кончил от одного ее прикосновения». Драко застонал, стараясь убрать ее руку. — Я что-то не так сделала? — тихо спросила она. Драко ответил: — Все так, но мое терпение не безгранично… Гермиона соблазнительно улыбнулась. — Не стану больше тебя мучить. Она села на него сверху, наблюдая его удивленное лицо. Он чувствовал, как она возбуждена, чувствовал ее влагу на своем животе. Она наклонилась вперед, скользя своей грудью по его, Драко изнывал, от переполняющего его огня, притягивая к себе ее, и запуская руку в ее волосы, выдохнул он в ее губы: — Я не могу больше ждать… Гермиона, чуть приподнявшись, опустилась на его возбужденную плоть. Как же это было прекрасно… Со стоном девушка выпрямилась, опираясь руками о его грудь, она не отрывала взгляда от его глаз. Гермиона медленно начала двигаться, Драко проникал в нее до конца, а она еще сильнее сжимала его внутри себя. Луна светила в окно, отбрасывая свет на ее божественное тело, волосы струились, обнимая ее… Каждое движение, каждый его толчок внутри нее отдавались в обоих небывалым шквалом ощущений. Она была безумно красива. Драко приподнялся, ловя губами ее сосок. Она застонала, хватаясь за его волосы. Не выходя из нее, Драко положил ее под себя. Гермиона обхватила его ногами, желая, чтобы он глубже проник в нее. Их губы соприкасались, Драко ловил ее стоны. — Ты восхитительна… — шептал он. Он все сильнее и глубже входил в нее, словно это был их последний раз… Она цеплялась пальцами за его волосы и плечи, стоны стали чаще. Драко не мог больше сдерживаться… В порыве страсти Гермиона оставляла тонкие царапины на его белоснежной коже… Такая сладкая боль… Девушка издала протяжный стон, в беспамятстве она зашептала: — Драко, как же я люблю тебя! В этот момент парень ловя ее слова, ощутил прилив безграничной нежности. Никогда еще наслаждение не было таким острым, а разрядка столь бурной. Оба, мокрые от пота, лежали не шевелясь, а в голове Драко метались мысли. «Она любит меня…Она меня любит! Но я не могу сказать ей того же. Дать надежду, а потом покинуть навсегда». Драко привстал, скатываясь на бок. Гермиона лежала, прикрыв глаза. Он поцеловал ее в плечо, девушка лениво проговорила: — Кажется, я умерла… Драко прижал ее к себе. — Поспи немного. Пламя свечей оставляло волшебный рисунок на ее теле. Драко укрыл их покрывалом. Он лежал и думал: «Ты подарила мне счастье, ты подарила мне любовь. Это самая прекрасная ночь в моей жизни». Она уснула, а Драко всматривался в ее лицо, пытаясь навсегда запечатлеть в своей памяти ее образ.