Не про тебя и не про меня

Стрелки часов равномерно тикают в пустой тишине. Семь часов утра не самое лучшее время для уборки, семь часов утра не самое лучшее время для готовки и уж тем более разговоров. Ты чего-то как обычно суетишься у плиты и ни черта у тебя не выходит, о чем ты конечно же ноешь, искоса бросая на меня жалостливый взгляд. Мне все равно, я просто отпиваю остывший кофе и вяло бросаю взгляд на строчки в газете. Никогда не интересовался тем, «что творится у нас в городе», но сейчас это единственный шанс сделать вид, что я чем-то занят. У тебя всё как обычно подгорает, и готовить ты не умеешь. Восемь часов утра не самый лучший момент, чтобы начать разговор. Ты с унылым выражением лица ешь что-то подгорелое, оставив мне немножко. Пожалуй, я лучше куплю заварную лапшу, чем попробую то, что ты сготовила. Ты пытаешься начать разговор и подмечаешь, что диаметр кругов под моими глазами увеличился и, наверняка, догадалась, что я опять не спал. Я же усмехаюсь и смотрю на покрасневшую часть руки. Ты, скорее всего, опять обожглась, когда готовила свою отраву. Не понимаю, как ты можешь это есть, и не удивлюсь, что в один прекрасный день ты просто сляжешь с язвой желудка или чем-нибудь еще. Три часа дня не самое лучшее время, чтобы устроить истерику и уйти, хлопнув дверью. Порой мне кажется, что наша жизнь напоминает бессмысленное немое кино. Ты не кричишь, но весь твой вид показывает тысячу и одну эмоцию, ты не хлопаешь дверью, но закрываешь её настолько аккуратно, что становится ясно – пнула бы, не задумываясь, будь у тебя в кармане хоть одна запасная дверь. Ты уходишь, а мне даже плевать вернешься ты там или нет. Хотя, во всяком случае, вернешься, идти-то тебе некуда, да и здесь остались еще какие-то твои вещи. Возвращаешься ты в восемь тридцать и в самый неподходящий момент. Я как раз без особого фанатизма уплетаю заварную лапшу, что так обманчиво пахнет и на вкус чуть лучше той отравы, что готовишь ты. Смотришь на меня, как на врага народа. Молча подходишь к плите и выбрасываешь приготовленное тобой утром в мусорное ведро, рвешь мирно лежавшую на столе газету и отправляешь её туда же. Демонстративно достаешь какую-то тетрадь, на вид которая чуть старше тебя. На обложке с синим кораблем приклеена кем-то бумажка, на которой ровными буквами выведено «Рецепты». Сразу видно, не ты писала, у тебя буквы всегда разные и одна не похожа на другую, и тетрадь наверняка не твоя. Такого поворота ни я, ни уж тем более лапша не ожидали. Немое кино обещает быть интересным, по крайней мере, в ближайшие несколько дней.