School 2015: Есть только один способ заставить время идти быстрее.

Китэ методично помешивает сахар в кофе, не разрушая маленький тайфун в чашке и не допуская малейшего стука чайной ложки о керамику. Радио всегда настроенное на станцию Сеул FM молчит. Пришлось пропустить любимый утренний эфир и забить на новости. Желания Ките совсем просты: одна чашка кофе, две спички для глаз, а самое заветное, чтобы ничего не разбудило Хану еще пару часов. Хозяин заведения отпил из кружки, причмокнул, сонно потер глаз. Потянулся, вытер стойку. Взъерошил волосы, переставил поднос с кружками и снова протер стойку. Все это время его взгляд цеплялся на стопку чеков и неоплаченных счетов на краю стола. Все нужно разобрать, нужно посчитать, нужно занести в расходы, нужно записать в тетрадь, нужно вклеить. Как разгрести все это хозяин заведения не представлял. Это слово «нужно» в школьное время не имело никакого веса и всегда превращалось в «потом». Но это было школьное время. Китэ не мог больше придумывать повода, чтобы оттянуть этот момент, выудил из коробки канцелярский клей с полки снял толстую тетрадь с торчащими во все стороны стикерами и сел за стол. Не прошло и минуты, как парень сладко задремал на кипе чеков. — Самчон*, как жизнь?! Ыкван громко ворвался в сладкий, как латте с сиропом, сон своего дяди. Чан с кофе, из сна Ките, в котором он купался как в джакузи исчезло в паре, а реальная кривая рожа племянника светила перекрыв утреннее солнце. Рядом с шумным родственником стоял парень представленный, как «незапланированный приятель» — Чжингу. Китэ не стал вдаваться в подробности их отношений, дверной колокольчик оповестил кафе об утренних «1-кофе с собой» — бесполезных клиентах, поэтому будущему папане пришлось отказаться от идеи двойного убийства. — А как же школа? — возмутилась в лучших материнских тональностях Хана, кутаясь в лёгкий халат. Свежая роса и выжатый апельсин, так Чжингу мысленно охарактеризовал их пару. Ките, впрочем, при появлении Ханы моментально приободрился, будто по венам у него стал циркулировать крепкий эспрессо. — Действительно, така рань, школа, — бодро, но неотчетливо выдал Ките, пихнул чеки в тетрадь, укрыв все заботливо полотенчиком. На его лице играло неубедительное счастье. — Ты уже проснулась, дорогая? А я ещё и завтрак не приготовил… На счастье Ките Хана увлеклась пробами своих новых материнских возможностей на двух товарищах, хоть до собственной практики у неё ещё годы. — Учёба — главное! — важно заявила она. — Экзамены сдавать! В университет поступать! На этом, в общем, все и закончилось, парни выжидающе смотрели на девушку, но так ничего и не дождались. Чтобы подчеркнуть конец мудрых наставлений, она зевнула и потянулась, словно снималась в рекламе здоровых завтраков. — Принеси мне два тоста: один с рыбой, другой с малиной, — потрепав парней по волосам улыбаясь деланной материнской улыбкой, Хана ушла. Тут бы парни согласились, что улыбка жуткая до мурашек, но оба молчали, матерям перечить нельзя, особенно будущим! Ките поднялся, казалось готовый выгнать школьников без суда и следствия. Градус его бодрости снова опустился к вечной мерзлоте. — Мы будем тихо, — вскрикнул Ыкван и тут же перешёл на шепот, вжав голову в плечи, тем самым избежав приземления тяжелой руки Китэ на свой затылок — Дай только все немного объяснить! Двадцать минут увлекательной истории о том, как Ыкван выдирал листовки прямо из рук учеников и как восхитителен был их эффектный побег, естественно все это было вовсе не восхитительно и даже не правдиво, но Ынквана некому было остановить. Чжингу юзал слабый ноутбук Ките, стараясь не убить его лишь перебирая пальцами по клавиатуре. Ыкван снял фартук и присел напротив Чжингу. Ките уже добавил мойку полов в список дел, но парень все-таки выпросил пять минут отдыха от жёсткой тирании. — Ну и как у тебя там, нашёл чего? — Да, — Чжингу не отвлекался от экрана, — Доспехи и меч — Что? — Кван рывком развернул ноутбук к себе. На экране несколько мобов били обездвиженного мечника. — Ты чем, мать твою, занимаешься?! Чжингу привычно невозмутимо вернул ноутбук в первоначальное положение. — На камерах ничего нет, что ты ещё хочешь, чтобы я нашёл? Где напечатали сотни разоблачающих листовок обо мне? — И ты сел играть?! Когда я впахиваю за твою аренду ноутбука?! — И за завтрак, — Ките принёс две тарелки с яичницей. — Мне это помогает думать, — поблагодарив Ките, ответил Гу, выйдя из онлайна. — Часто раньше играл? — аппетитный запах смягчил Квана и он потянул разговор, чтобы не есть в молчании. — Часто — В турнирах участвовал? — Угу — Ясно В тишине постукивали вилки. До звания приятелей им явно далековато. — Ты много тусовался в интернете, должно быть там и общался, ты же был, ну, не особо людимый. Хакеры тож… Наверное… — Да, я много соревновался. — Вспомни, может ты обижал кого-нибудь. — Да, каждый день. Ыкван верил человеку, умевшему унизить класс парой слов и ответить даже завучу так, что он еще долго думал, было ли это завуалированное повиновение или открытый протест. Ыкван замолчал, спешно доедая свой завтрак, чтобы скорее бежать на свиданку к швабре и ведру, иначе его насильно с ними сведет грозный родственник. Страсти, да и только! Чжингу не рассчитывал, что Ынкван может принести реальную пользу. Для Гу одноклассник был одним из побочных результатов от развернувшихся событий, но благодаря его праздным вопросам, парень задумался, серьёзно задумался. В голове роились обрывки, их нужно было срочно сложить в воспоминания которые, как парню казалось, могут дать ответы. *** Ынби находилась в учительской, обычно дел всегда была куча, но сейчас сидеть и проверять тетради или заполнять журналы, казалось слишком просто. Поэтому Ынби сидела и грузилась, на автомате выводя на листке бумаги каракули и нервно подергивая коленкой. Девушка думала, как быть с Чжингу за которого она была в ответе. И как быть с «капюшоном», которого ей ещё нужно было поймать, но каждый раз утыкалась в стену собственного сознания. Ей хотелось защитить своих учеников, но у неё нет харизмы Тэквана или бесстрашия сестры близнеца. Даже если ей удавалось на некоторое время почувствовать себя смелой, она все равно была Ынби той девочкой, которой нужна защита и помощь. Все сложенные по полочкам такие простые представления об учебном процессе раскидало в её голове, и она уже не могла найти нужного документа, который бы подсказал, что ей делать. Где найти инструкцию, в которой написан подробный план и указания к действиям, когда это касается реальной жизни? — Чай будешь? Говорят, этот успокаивает. В дверях стоит Тэкван. Рукава рубашки засучены до локтя, в руках два бумажных стаканчика на вынос с эмблемой чайного магазина «За углом». — Я бы предложил тебе кофе, но, — он устало выдохнул, прошёл в кабинет и сел за стол рядом. — Но тогда… ты пяткой пол пробьешь. Ынби смутилась, увидев свою трясущуюся коленку, и с благодарностью приняла стаканчик с чаем. Аромат трав действительно успокаивал, Ынби позволила ненадолго раствориться сомнениям в маленьком чувстве уверенности, которое пришло вместе с Тэкваном. — Я стала учителем, чтобы помогать детям — это были скорее мысли вслух, но для Тэ эти слова отозвались очень знакомо, ведь этот вопрос стал ключевым в его возвращении в Корею. — А я стал учителем, потому что им хотела стать ты, — Тэкван расслабленно улыбнулся. Сейчас он знакомится с новым чувством, глядя на Би, с желанием просто сидеть и пить чай, разделив несчастье на двоих. Не сходить с ума от переживаний, не брать её печали на себя, не бежать без оглядки, и забыв обо всем думать лишь, о её благополучии. Образ Ынби школьных лет стёрся, потому что рядом была Ынби из настоящего. — Я знаю, — Ынби держала стаканчик обеими руками, как будто ей было холодно. — У тебя хорошо получается. — Да неужели, — усмехнулся Тэ — Да, ты очаровываешь людей — Но я не очаровал тебя — К сожалению, — Ынби улыбнулась, но улыбка сразу исчезла, будто вдруг стала неуместной. — Так, двадцать минут до конца рабочего дня, как на счёт сбежать? — Тэ показал телефон. На нем светилось сообщение в стиле «крестного отца» от Ките: Твои ребята у меня, принеси мне деньжат, или я скормлю их рыбам! *** Тэкван и Ынби пришли по пути вызвонив Ынбель. Бель кричала в трубку, что дико занята и не придет, даже если от этого будет зависеть судьба человечества, но через некоторое время явилась, с видом, «как же вы без меня, жалкие людишки». Чжингу всех за столом убедил, что с ним все хорошо и чтобы отвлечь Би и Тэ от вновь подступившей учительской совести, снова вспомнил об их акции с костюмами, хоть и не питал никаких надежд на действенность этого мероприятия. Напомнить одно, а вот участвовать, простите — пас. Гу еле увернулся от попытки натянуть на него костюм неповоротливой чашки, вместо себя пихнув Ынквана. В поисках, куда бы скрыться подальше от этого безумного маскарада, за окном на улице Гу заметил Ынбель. Несостоявшаяся «Пироженка» хлюпала трубочкой в стакане с молочным коктейлем, и поглядывала на творящуюся в кафе суматоху. — Чего тебе, хакеренышь? — Выглядишь грустной. — Не-ет, я весёлая, я даже счастливая, — с улыбкой потянулась Бель и снова бросила на своих «детишек» любящий взгляд. — Им стало хорошо и уютно вместе, это именно то, чего я добивалась. Тэкван не дурак, там уже сам разберется. — Я не понимаю о чем ты. Бель посмотрела на парня, выгнув скептически бровь. — Я думала, что ты всех читаешь, как книжку с подробной инструкцией — Люди так говорят — Ты можешь не быть таким роботом, Чжингу-я? — Бель посмотрела на розовую молочную жижу в стакане и вздохнула, — У моих детишек все на мази, пора возвращаться в Нью-Йорк. Кстати ты мне все ещё должен. — Бель глянула на Гу, но кажется он её не слышал. Чжингу смотрел за стекло. Тэ и Би вместе с Ынкваном вовсю увешивали друг друга мишурой из ящика с рождественскими украшениями, оказавшимися по ошибке с коробками костюмов. Кван хотел водрузить на голову Тэ рождественскую звезду, но перестарался и заехал ей по носу учителя, и спешно спасаясь от возмездия за спиной Би, забрасывал противника елочными шарами, благо пластиковыми. Чжингу усмехнулся буйству и дружеской возне разворачивающейся в кафе. Трое за стеклом теперь кружились, взявшись за руки вокруг Китэ, который спасал от них стаканы из-под выпитых молочных коктейлей… И за все это время Гу заметил лишь один влюблённый взгляд…по эту сторону стекла. Рождественская вечеринка в разгар лета, закончилась разбитым стаканом, все-таки Китэ не уберег, потасовкой между Ынкваном и Тэ, все-таки бедовый ученик не смог убежать от возмездия, и смской на телефон Тэквана, после которой парня, как ветром сдуло, он только выкрикнул на ходу «Дело на золотую медаль!». *** Полупустой автобус и двое в самом конце у разных окон. Рядом так никто и не сел, наэлектризованное поле между двумя парнями, должно быть отталкивало людей. Даром, что один из них был в пушистом костюме «вот мои ушки, вот мой хвостик», в такое время, в таком виде едут, либо с недетских гулянок, либо маньяки. Тэкван получил строгий и тяжелый взгляд аджосси-водителя при входе, массу многозначительных взглядов от бабушки на другом конце автобуса и хихиканье школьниц. Тэкван только умильно дергал носом и пофыркивал, ему вспомнились годы, когда эпатажные выходки были его обычным поведением. А еще ему нравилось наблюдать, как стыдно за него Иану. Пловец смотрел в окно, пунцовея ушами, максимально стараясь казаться непричастным и незнакомым, дожидаясь, когда он сможет, наконец, выйти из автобуса. Они в молчании прошли до небольшого бара, и первым делом Тэкван ушёл в туалет, где снял костюм и остался в чёрной майке и цветных шортах. — Отличные коленки, — похвалила девушка за столиком с улыбкой, она приметила парня ещё, когда тот только вошёл. — Спасибо, но ты ещё не оценила мои блестящие волосы на ногах, — под дружный хохот смелой девушки и ее подруги, Тэ кокетливо выставил ногу, секазно демонстрируя линию бедра. Но на предложение девушек присесть, с сожалением пожал плечами, многозначительно двигая бровями и делая большие глаза «не могу, занят, дела». — Ты после тренировки? Тэ уложил свой костюм на свободный стул и сел напротив пловца. На столе уже стояла кружка пива Иана, тогда Тэ заказал и себе. После ухода официантки непривычно крупной для сферы обслуживания, молодой учитель, обратил внимания и на место, в котором они решили отдохнуть. Бельгийский бар, как гласила деревянная вывеска над стойкой, Тэ скорее бы назвал пивной. Стиль времен рыцарей и бродячих музыкантов придал паре разгоряченных алкоголем мужчин за два столика от них, желания потянуть пьянчужную пиратскую песню. Никто их не судил, в баре все шумели от души и наслаждались этим. Крупные официантки, даже кореянки, носили традиционные бельгийские костюмы, хоть одежда и прикрывала грудь, тугой корсет хорошо подчеркивал формы, и мужчины могли оценить радости пышного женского тела. — Не знал, что в Сеуле и такое бывает. Хотя столько приезжих, не удивительно, — пиво с большой шапкой пены оказалось перед его носом, Тэ не успел поблагодарить официантку, как она улетела к дверям мешать бельгийский, английский и корейский язык на потеху новым посетителям. Столик двух молодых корейцев краткими и сдержанными фразами единственный не поддерживал развеселую атмосферу бара. — Как дела у Ынби, Кон Тэкван? Иан сделал глоток из кружки и посмотрел на Тэ, второй не находил слов для ответа. Тэкван не думал, что бывший парень Би так с ходу решит перейти к этой теме. Хотя как будто у них, есть еще общие темы для разговора. Тэ не знал, зачем он искал встречи с Ианом. Может ему надоело узнавать обо всем через посредников, или может, хотелось снова лицом к лицу увидеть того с кем он все это время мысленно вел борьбу. Тэ находил в собеседнике искусственную бодрость при несколько потрепанном виде, много лишних движений и постоянный взгляд на телефон. — Сейчас мы помогаем Ките с раскруткой его кафе. Еще с Ынбель и двумя учениками из школы. — Тэ доставляло особое удовольствие наблюдать за реакцией Иана на произнесенное «мы», подразумевающее его и Ынби. Иан наполовину опустошил кружку, когда Тэ даже не притронулся. Молодой учитель, чтобы не казаться на фоне мужественно пьющего Иана мальчонкой, лопающим только соленые орешки, сделал большой глоток из кружки и сразу же почувствовал каким лёгким стал язык. — Надеюсь, она веселится. — Старается, — пиво пришлось по вкусу, и Тэкван решил не останавливаться, язык тоже, — И знаешь что? Она веселится Без Тебя лишь из-за твоего мудачества. Можно было заметить, как напряглись ноздри Иана. На фоне их тихого разговора бар жил и даже проводил какую-то викторину. Все активно отвечали на вопросы, связанные с пивом и пивопроизводством. — Мне уже Бель все объяснила, спасибо, — сдержанно и угрюмо отозвался Иан, пока голос ведущего на фоне спрашивал, сколько есть сортов пива в Бельгии. — Ты извинился перед ней? Говорил, что был не прав? — Конечно Тэкван, ты лезешь не в свое дело! Тэкван понимал, что им движет грустная Ынби и вечно торчащий уголок фотографии Иана между папок. Ему хотелось вывести Иана из себя и услышать, что тот скажет. Ведь Би ему отдала столько любви. Ведь Тэкван столько времени зализывал раны и просил их перестать болеть. Он злился от несправедливости: принимать удары на себя, решать проблемы, а затем только со стороны смотреть на счастливую Ынби. Ему было мало только этого. Той части Тэквана, которая была в ответе за неисправность тормозов и всегда искала приключения, до дрожи хотелось избить этого мудака, так и не научившегося заботиться о «своей девушке»! Тэ разгорячился от своих же мыслей, хоть и не был пьян. Должно быть это желание копилось в нем все время с приезда в Корею, и позвал он Иана, чтобы крепко начистить ему его спортивную рожу? Тэкван вскочил с места и выхватил из рук ведущего огромную золотую медаль из бельгийского шоколада, которая, предназначалась для победителя викторины. — Любишь медали? Держи, смотри, может увидишь в её блеске, как исхудало лицо Ынби! Иан отбросил медаль в сторону, а круглолицый ведущий, мешая корейские и бельгийские ругательства, кинулся спасать приз. Что-то разумное говорящее в Тэкване голосом Джунхек-сонсеннима, заставило вытолкать пловца на улицу, на зарплату учителя ущерб за разборки в баре не оплатить, если только в рассрочку. Они не вспомнят, кто первым нанёс удар, да и все это было больше похоже на драку двух дошкольников. Они катались по земле, нанося неловкие удары, пытаясь перенять инициативу и прижать противника, но никто не уступал и через десять минут они откатился друг от друга. Никто так и не узнал, сколько сортов пива в Бельгии, поскольку все посетители прилипнув к окнам следили за потасовкой. — Я ушёл из спорта, — тяжело выдохнул Иан — Блин — Нашел работу, тяжёлую, но оплачивается — Тебе стоило мне это сообщить двадцать минут назад, — усмехнулся Тэ — Да, но мне тоже хотелось дать тебе тумаков — За что это? — Ты же рядом с Би Тэ подождал, когда дыхание восстановится — Да, но как кажется, она все ещё в своих мыслях, которые далеки от меня — Тэ подложил руку под голову, будто лежит не на земле, а на удобном диванчике, — А ты где? Я уеду, Бель уедет, кто с ней останется? Иан удивлённо посмотрел на Тэ — Хотя может и не уеду, ты будешь сражаться в равной борьбе? Теперь ты не спортсмен, крыть тебе нечем. Оба усмехнулись. И пообещали друг другу больше вместе не пить. *** Всем уже было не интересно спрашивать, куда пропал Тэкван. Ынби и Чжингу сидели друг напротив друга и проводили масштабную проверку документов о налогах, закупках и чеках. В общем-то, что не успевал, откладывал, забывал делать Ките ещё даже до беременности Ханы. Чжингу установил на ноутбуке программу и забивал основную информацию в базу, чтобы Китэ больше не пыхтел с кучей листочков над калькулятором, корявым почерком перенося данные в журнал. Стол был завален бумагами для повторной проверки доходов и расходов. Би аккуратно группировала чеки, накладные и прочие документы, и надиктовывала данные Чжингу. Китэ ожидало две новости, плохая и не совсем плохая. Плохая, что его заведение действительно по уши в д…в долгах. Не совсем плохая, что если разумно наладить бизнес, аккуратно вести документацию и ввести некоторую экономию, но со временем дела можно будет поправить. Долг Тэквану и Ынбель добрая Ынби не стала включать в список, но предусмотрительно обязала Чжингу сообщить о том, что ребята не увидят своих денег до восстания мамонтов или до пробуждения совести Китэ, в общем никогда. Ыкван все ещё пытался завлечь посетителей. Одного даже старался пропихнуть в дверь насильно, но посетителя, кажется это не сильно привлекло, зато Ките оценил племяшкин энтузиазм. Кафе все же немного оживилось. Вместо двух-трех мест, восемь столиков заняли настоящие люди, с реальными деньгами и Ките боролся с желанием Ханы накрутить цены на блюда. — Они же сбегут! И больше не вернутся! — яростно шептал Ките, хоть и дрожал от страха — Но я хочу настоящую корейскую говядину, а у нас совсем нет денюжек! — канючила Хана — Это все этот бездельник Тэкван! — Ките махнул ложкой в сторону выхода — Пропал куда-то!! — Ты что, он, может, испугался толпы… — громкий хмык Ките — Может он ушёл по делу… А может даже потерялся!! А если он не появится, нужно обзвонить больницы и морги! — Хана отвлеклась на материнский инстинкт и Ките уже получал по первое число, за бессердечное отношение к другу. Как она может жить с таким черствым мужланом, как ребёнка растить? — Ушел в костюме зайца? — Чжингу усмехнулся, скрепив очередную порцию чеков — Тэквана сложно остановить, если он что-то решил. Когда я с ним познакомилась, он в больничной пижаме с крыши больницы на веревке спускался, — Ынби улыбнулась и взяла бумажку с циферками у Гу. Парень посмотрел на столик в углу, там Бель по скайпу общалась с коллегой из Нью-Йорка, она негромко что-то с ней обговаривала и иногда улыбалась. Зазвонил колокольчик. — И снова здравствуйте! — Тэкван махнул морковкой, поглаживая мех на перекинутых через плечо заячьих штанишках. — О, ты жив, мы так волновались! — хозяйка кафе обернулась на других. — Вовсе нет, — в один голос заявили Китэ и Бель. Хана бросилась обнимать Тэквана, с растущим подозрением поглядывая на наливающиеся краснотой ссадины на лице и руках. — Это что, Милиса? — Тэкван использовал предлог разговора со знакомой, чтобы плавно выбраться из рук расчувствовавшейся Ханы и подошёл к столику Бель. С экрана улыбалась красотка-иностранка. — Так вы там вместе развлекаетесь! — раздалось на английском с треском плохих динамиков. — Нет, мы развлекаемся по отдельности, — заметил Тэ — Иногда наши развлечения пересекаются, конечно, — добавила Бель неохотно и Тэкван покивал, мол, типа случается и такое. Двое и ноутбук выпали из существующей реальности. Они говорили на английском, подкалывали друг друга на английском и даже смеялись на английском со странным идиотским выражением лица. —… нет, у неё жуткая аллергия, она нас обчихает хоть санитарную службу вызывай! — запротестовал Тэ со смехом. — Ох, ладно! Все, мне пора. Я скучаю по вам! Бель! Тэ! После возвращения обещаю накормить вас обоих моим самым нью-йорским чизкейком на свете! — Да брось, ты опять путаешь нас с неопытными инострашками, я его несколько лет на завтрак/обед и ужин ем. — Этот мой особый, домашний, а Льюис обещает барбекю! — Ну, все ты меня купила! Обязательно приду. А если не приду, то это козни Бель! Они вернулись в Корею. — Ты собираешься обратно? — тихо спросила Бель — Конечно, там ещё мои вещи остались, — Тэ улыбнулся и махнул рукой, мол, «но я с этим потом разберусь». Измочаленный ноутбук оставили набираться энергии, документы убрали в большую коробку с чёрной надписью «головная боль». Ките накрыл на стол. — Но вы все оплатите! — махнул пальцем — Или кто-то один все оплатит, — мило предложила Хана, положив на стол колоду карт. Чжингу одобрительно хмыкнул, а Ынкван напротив, посчитал безопаснее остаться без ужина. Хана блестящими от грусти глазами посмотрела на Квана и поспешила исправить ситуацию. — Кушай-кушай, кровинушка, ты хорошо поработал.              *Самчон - дядя.