Взгляд

POV Оли В воскресенья мальчики не смогли прийти к Маше позаниматься, поэтому мы с ней отправились гулять в город. Мы очень любили ходить в один парк. Ничего особенного люди в нём не находили, однако не мы. Зайдя в гущу маленького леса, вышли на небольшую поляну. Высокие мощные деревья разделяли небо и землю, укрывая это место от других людей. Почему? Да потому что, найдя эту полянку, безответственные глупые людишки начнут загрязнять это живописное место, готовя шашлыки, не выбрасывая бутылки. Мы с подругой приходим сюда даже зимой, принося кормушки, изготовленные нами. Не редкое дело – кормление хлебом птиц. Да, именно здесь я становлюсь собой. Странно это звучит, верно?! Но это правда! Зачем мне притворяться? Маша и так знает меня настоящую, птицы и мелкие животные и так не обидят меня, да и где я так могу отдохнуть как не здесь?! Вы думаете, что это легко? Нет. Ты притворяешься, строишь из себя уверенную и сильную девушку, когда внутри всё дрожит и залито слезами. Становясь такой, ты подписываешь приговор на одиночество. Люди боятся подходить к тебе, считая тебя стервой и последней тварью на этой Земле. Дети боятся произнести слова рядом, считая, что пока что не достигли твоего уровня. Некоторые считают, что ты ненастоящая и внутри тебя только куча образов, готовые к использованию. Они правы! Ты закрываешь, скрываешь в себе себя настоящую, надевая маску, которую подбираешь для каждого человека. Кому-то хочется тебя видеть жёстким, сильным лидером, а кто-то – мягкой и неравнодушной девушкой. Иногда ты начинаешь путаться, надевая не ту маску, и всё к чему ты стремился много времени, летит в один миг. Люди начинают сомневаться в том, что ты и вправду такая, какую они видят перед собой. Ты хочешь наплевать на все принципы, сжечь все маски, наконец-то показать себя настоящую, но тогда люди начнут пользоваться тобой, рыться в твоей душонке, пользоваться как последней вещью. И в этом не только Егор виноват, как все думают. Я разочаровывалась в людях не раз, плача в подушку из-за обид и предательств. Доверится очень тяжело, но тяжелее осознать, что доверие к какому-то человеку было излишней роскошью. - Оль, всё в порядке? – Маша начала беспокоится из-за долгой повисшей тишины, а так же из-за моих холодных грустных глаз. Посмотрев на свою подругу, я вяло улыбнулась. Маша, как и я, пришла к нам в 6 классе, но в отличии от меня, в середине года из-за неожиданного переезда. Подружились мы не сразу, но, найдя общий язык, поняли, что мы родственные души. Нам нравится много одинаковых вещей, каждая поддерживала точку зрения другой. Мы дружили в компании, но выделялись своей дружбой. Мы отделялись потихоньку от остальных. В 7 классе, мы отделились от компании и, если ссорились, то потом быстро же мирились. В этом же классе Маша предложила дружить с Лерой, после того, как Старовойтову предали её старые подруги. Я удивилась милосердию и дружелюбию Ермолаевой, так как Лерка обзывала и недолюбливала её в 6 классе. Как же люди ошибаются, не зная даже хорошо человека! Вот и Лера ошиблась. Знаете с чего началось моё превращение и недоверие? Лера забирала потихоньку Машу от меня. Почему? Не знаю, просто она отдалялась, проводя много времени со Старовойтовой. Меня прожигала изнутри обида и горечь потери. Каждый день Лера ходила к подруге без меня, оставляя наедине с собой и своими мыслями. Я стала замыкаться, отдалятся, притворятся, что всё хорошо и что меня ничего не волнует и не смущает. Я не могла начать скандал или ссору из-за того, что подруги не зовут меня гулять или не обращают внимания, ведь отношения натянулись и стали тонкой струной, которая может порваться из-за лёгкого нажатия. Вы думаете, скандалов не было?! Были. Их устраивала Лера, которая обижалась, когда её не звали на прогулки. Я держалась и боролась, но иногда я сламывалась, рыдая в подушку ночью, чтобы мама не услышала. Почему? Одиночество – страшная и гнусная вещь, заставляющая твоё сердце опустеть и поселить туда страх и отчаянье. Я не верила и не искала надежу, я не пыталась найти новых друзей, держась за последние шансы, а так же за Машу, которая иногда врала Лере, не рассказывая о прогулках. В 8 классе я чуть не потеряла Машу навсегда. Старая наша компания начала так же претендовать на дружбу Ермолаевой, заставляя её выбирать между нами и ими. Я дрожала и боялась, что я останусь одна и свихнусь. Я хотела просить маму о переходе в другую школу. Но Ермолаева не могла разорваться, страдая не меньше меня. Выход она нашла, но не в мою пользу. Объединить нас! В итоге меня оттолкнули, а Лера и Аня, старая наша подруга, отгородили её ото всех. Я не сдавалась и так же пыталась выкрасть минуты у неё, да и видела и в Маше это желание. Всё вертелось и кружилось. 9 класс дал мне второе дыхание или, как я его называю, шанс. Лера и Аня сдружились настолько, что частенько забывали о Ермолаевой. Вы не поверите?! Но и тогда её прожигала обида. Она чувствовала мою боль. Я уже почти замкнулась и спряталась за масками, так же и Маша погружалась в это болото. А из-за кого?! Из-за подруг, которые отстраняли ото всех, а потом сами же бросали её. Я спасала подругу. Я не желала ей такой же жизни. Скрывать чувства, врать, крутиться, погружаться в ужасающую реку боли. Но мои попытки были как иглы. Вспоминая о существовании Маши, Лера и Аня оживали, отбирая её у меня, а мою личность унижали и опускали в её глазах. Я разочаровалась в людях! Вот они и показали себя настоящими. Но какими бы словами меня не обливали эти мегеры, Маша оставалась со мной, прощая меня, как и я её. 10 класс расставил всё на свои места. Аня ушла в колледж, уделяя всё своё внимание Лере, а о Маше иногда вспоминая. Ермолаева дружила со мной, не забывая о своих подружках. Как и сейчас. Вы хотите спросить, почему мы дружим с Лерой? Ответ прост. Маша – лучшая подруга, а Лера иногда и на подругу не тянет. Я не могу заставить человека выбирать только меня, ведь это не правильно! Мне всегда согревает сердце только одна мысль: «Сколько бы мы не ссорились, мы обязательно помиримся, ведь мы – лучшие друзья». - Конечно, я просто задумалась. Завершающим этапом стала предательство Егора. Я верила в любовь этого человека, пытаясь вынырнуть из болота масок, ведь при нём я была настоящей и открытой. А что он? Он плюнул мне в душу, растоптал всю надежду, вырыл мне яму, закопав заживо! Я стала мёртвой внутри и это знала только Маша, которая все эти годы пыталась мне помочь. Каждую ссору она смотрела мне в душу. Сколько их было из-за моих масок, но всё бесполезно. А однажды я рассказала ей, что было у меня на душе, заплакав на плече. Её присутствие и молчание – были лучшим успокаивающим. Я ещё никогда не сбрасывала такой груз с плеч, который томился несколько лет. - Красиво, правда? – вырывая меня из раздумий, Маша попыталась заострить моё внимание на пейзажах. На голубом небе медленно беззаботно плыли лёгкие нежные облака, напоминающие перья. Своими лучами солнце проникало сквозь нетолстый слой облаков, освещая местность. На маленькой узкой дорожке, которая являлась единственным путём, ведущим сюда, лежали пару зелёных листочков, разрушая идеальную чистоту. Много цветов росли у подножья дороги. Мягкий аромат всегда присутствовал в этом месте. Нет, не приторный дурманящий разум аромат, а лёгкий нежный летний запах. Рядом находились небольшие кучки листьев, которые уже упали из-за сильного ветра. Наверное, их убрал дворник. Могучие деревья раскинулись плотным кольцом, не давая возможности разглядеть это таинственное место, которое раньше являлась детской площадкой. Старые качели издавали жалкое нытьё, напоминая каждый раз о своём одиночестве. На горке, как и в песочницу, находилась только грязь вперемешку с песком. Фонари, стоящие с разных сторон скамейки, закончили эту одинокую, но весьма прекрасную картину. - Да, - набирая побольше свежего воздуха в лёгкие, я почувствовала, что тут прохладнее, чем в другой части парка. – Давно мы с тобой тут не гуляли. - Всё времени не находили или настроения не было, - я видела в глазах подруги играла неуверенность и интерес. Она хотела поговорить со мной о чём-то! - Ты что-то хочешь спросить? – её взгляд нервно забегал, а пальца стали потирать друг друга. Её что-то волновало. - Я, - Маша замялась, подбирая слова. Разговор будет не из лёгких. – Оль, я вас не понимаю. Вы с Лерой, будто обозлившиеся на весь мир, обижаете и спорите с парнями, то в другой момент бросаетесь к ним на шее, прощая все их проступки. Мы же договорились ещё прошлым летом, после твоего расставания, что будем не подпускать к себе людей, дабы больше не чувствовать боль и опустошение. Договорились, что не бросим друг друга в беде, помогать будем. Вы то последние стервы, то милые девушки, мечетесь в разные углы. А я всегда по другую сторону баррикады, понимаешь?! - Я разделяю твоё смятение и иногда не понимаю, зачем мы это затеяли? Иногда меня так обижают их слова о том, что мы стервы, не чувствующие ничего. А в отличии от вас, меня ещё и стальной леди называют, считая меня не человеком вовсе, - я чувствовала, что стена спокойствия и холода рушится, маска падает. Я не могла больше сдерживаться и играть чужую роль. Я хочу быть собой, но не могу. – Я хочу прекратить это, понимаешь? Я хочу, чтобы люди наконец-то увидели мою ранимую и нежную натуру, но я не могу! Я боюсь боли и предательства, обид и разочарований. Я больше не выдержу их, понимаешь? Я так долго боролась за это, что не могу потерять это. Снова. Я заметила, что Маша всё поняла, а в особенности последние слова. Это говорилось про неё. Да, я боюсь, что снова останусь одна, что снова буду чувствовать жгучую боль внутри, опустошение. - Оль, я, - слова просто застряли в горле, глаза виновата были опущены вниз, ведь Маша как никто другой чувствовала то же самое и разделяла моё горе. – Прости, я так же как и ты боюсь. Иногда, когда ты бежишь за дружбой, пытаясь найти как можно больше друзей, чтобы не остаться одной, ты в итоге одинок. Ты не одна и я тоже, ведь мы есть друг у друга. - Правда? – ответа не последовала, а только кивок. Я обняла Машу, чувствуя, что снова гора с плеч упала, а чувства раскалены до предела. – А насчёт парней, они не плохие. Мы ссорились с ними, потому что думали, что они самоуверенные идиоты, которых ничего не интересует кроме себя. Но Андрей был не таким с самого начала. Он, как и ты, молчал, слушая и анализируя ситуации, оттаскивая Максима, который в своё время пытался расколоть нас. Я знаю, что он интересовался нами с самого начала у Вани. Именно. Своей грубостью и невежеством он пытался защитить себя, показывая нам, что он необычный парень, а не как остальные, готовые отступиться при первой возможности. Иногда даже я ужасаюсь, какой становлюсь стервой. Он знал, что под холодной маской скрывается весьма дружелюбная личность. - Ого, откуда такие выводы? Может всё же Максим безнадёжный хам, который, так же как и мы, одевает маски. - Заметь, мы не всегда ругались с ними. В столовой мы просто разговаривали, в надежде их расколоть, но они так же дружелюбно общались с нами. Максим даже встал на защиту Леры, не забоявшись Никиту, который сам-то больших размеров, да и мог ударить в нос так, что пришлось бы парня в травмпункт доставлять. А на уроке химии? Я видела, что вы весело общались. А у тебя дома? Поиграли очень хорошо. Кстати, - я с хитринкой посмотрела на Машу. - А тебе нравится Андрей? - Я же сказала «нет». Сколько мне ещё раз повторять вам? – кровь приливала к её щекам, а в глазах появилась раздражённость. – Забирай его себе. - Правда? – я очень боялась того, что Маше всё же нравится Дубицкий, и нам бы пришлось, если что, биться за его сердце. А этот опыт оставил неизгладимый след в наших воспоминаниях. – Как ты думаешь, я ему нравлюсь? - Почему бы и нет? - Знаешь, когда Андрей был у тебя дома, он так завороженно смотрел на меня в ночнушке, - я нервно усмехнулась, не понимая, зачем я этом рассказываю Маше. - А на меня в той одной рубашке. У них был вчера счастливый день. Насмотрелись на голых баб, натанцевались, удалили всю информацию и пошли домой. Чем не лучший день? – мы рассмеялись, хотя смешного тут было мало, но нам хотелось. Нам хотелось забыть другую часть разговора, пропитанную горечью и обидами. – Но, если честно, то кому ты не нравишься? Ты красивая, умная, весёлая. Ну, скажи мне на милость, кому ты не нравишься?! - Андрею, - я замёрзла сидеть на одном месте, поэтому, встав с лавки, мы с Машей пошли по дорожке. – Я видела, как он смотрит на тебя. Он всё время наблюдает за тобой, интересуясь каждым твоим шагом. А как он был рад, когда танцевал с тобой, наслаждаясь каждой секундой. А как краснел, когда Максим выдал тайну. - Серьёзно? – я только кивнула в ответ, а потом почувствовала сильный толчок, упав на листву. – Это тебе за твой бред и за нытьё! Я повалила Машу на землю, качая в молодой листве, забывая о повседневных проблемах, проблемах с мальчиками, а так же об одиночестве. Кидаясь листвой друг в друга, я чувствовала жар по телу, громкий гул в ушах и настоящий громкий смех Маши. Это красиво! Когда-то Ермолаеву оскорбили, поглумившись над её смехом, и поэтому она в последнее время тихо хихикает, прикрываясь рукой. Как это искусственно! Навалившись всем телом на меня, Маша громко смеялась, кидая листву на меня: на лицо, на руки, на ноги, даже за шиворот. Было весело, но надо было прекращать, так как мы заигрались на столько, что не заметили, что и стало темнеть. - Это было весело, - призналась я, вытаскивая последние листочки из волос. Иногда, знаете, как приятно почувствовать себя детьми?! Растём мы быстро, но вот морально некоторые дети растут быстрее. Мне это не к чему, ведь зачем? Я ещё успею вырасти и сто раз побыть взрослой. Я ещё успею погрустить, приглядывая за своими детьми. Так что, в чём кайф становится так быстро взрослыми?! - Завтра рано вставать, - Маша наиграно ныла, хотя никому не было приятно вставать в такую рань. – Вот бы школьный день начинался в 10. - Ага, и заканчивался в 5 вечера?! Уж лучше раньше начнём, чем поздно закончим. - Согласна, - вяло согласилась она, а я лишь ухмыльнулась. На часах уже 9 вечера. Чёрная пелена затянула голубое небо, где теперь вместо облаков сверкали маленькие звёзды – вечные путники. Луна, словно большая головка сыра, улыбалась нам, освещая дорогу. Подул свежий осенний ветер: цветы, свежескошенная трава, листва, запах булочек, проходили рядом с магазином. Боже, как приятно! Осенний бриз нежно игрался у нас с Машей в волосах, раздувая аккуратно, не обделяя каждую прядь. Разгорячённое лицо радовалась лёгкому прикосновению ветра, который остужал раскалённую кожу. Стволы деревьев тихо шептали свои песни, так же как и кусты. Листва, которая уже окрашивалась, падала при каждой новой волне дуновения. Небольшой ковёр зелёных листьев укрыл дорожку. Лунный свет заиграл на металле качелей. Детская площадка была новой: свежая краска, никакого скрипа, не разрисованные перила всяких оборудований. Приятно! - Кто последний на перевески, та дура, - усмехнувшись, я побежала быстрее ветра, воспользовавшись замешательством подруги. – Я выиграла! - Так не честно! – наши лица были снова красными, а глаза горящими, губы обветрились, а волосы растрепались за весь день. Вы не представляете, как приятно каждую секунду взлетать вверх, рассекая прохладный непослушный воздух. Поднимая руки во время подъёма, я чувствовала себя маленькой птичкой, парящей в необузданном небе. И громкий смех пронзил мерзкую тишину, привлекая внимания любопытных прохожих и злобных жителей соседних домов. - А можно тише? - крикнул какой-то мужчина, злобно смотря на нас. Может он просто завидовал нам? А может смотрел телевизор? Не знаю, да и ссорится с ним, мне не хотелось, поэтому схватив рукав Маши, мы помчались к нашим домам, по пути смеясь. Вы думаете, мы свихнулись?! Может, но мы очень редко вот так выбирались, поэтому я выжимаю от такой прогулки всегда по максимуму. Маша то с Лерой, то с Аней, то на пение или на танцах, а на меня времени не хватает. Я и не жалуюсь, просто ценю каждую секунду, как и должна. Какая я буду после этого подруга, если отстраню её от всего мира? Правильно, такая как Лера, а я этого не хочу! - До завтра, - проведя до дома Машу, я двинулась к своему, который располагался не так далеко отсюда. На часах 9:30, на улице темно, поэтому я ускорила шаг, замечая фигуры у себя за спиной. Заворачивая к своему подъезду, я вспомнила, что давно видела этих людей, а это могло значить только одно – за мной следят! Судорожно перебирая ключи, я быстрее пыталась найти подходящий ключ, не показывая страха. Нет! Пипетка не подходила. Я снова и снова нажимала, чувствуя затылком неминуемое сближение. Лиц не видела – капюшоны, да и темно. Я вскрикнула, почувствовав чужую руку на своём плече. Мне было страшно, так как чужой человек со всей силы прижал меня к стене, не дав мне шанса выбраться. - Что вам нужно? – мой голос предательски задрожал, выдав мой страх. - Нам нужна ты и твоя плоть, - прохрипел парень мне на ухо, вызвав дрожь по всему телу. – Раздевайся! - Хорошо, - слёзы подступали к глазам, парень ослабил хватку – роковая ошибка. Замахнувшись, я думала ударить пощёчину и убежать, хотя это невозможно. Их двое! Парень перехватил мою руку, и все надежды рухнули. Я заплакала, нет, у меня началась истерика. На улице не одного человека, а два подонка хотят меня изнасиловать. За что? Что я сделала плохого? Рухнув на колени, я закрыла лицо руками, чувствуя слабость и опустошения. - Юркова, ты с ума сошла? – этот голос был знаком, подняв свои глаза, я увидела лицо Максима и растерянного Андрея. – Это шутка! - Ты идиот? – я была испугана, опустошена, зла, но в тоже время радостная, так как меня крепко обнимал Дубицкий. - Прости, я не знал, что ты так испугаешься, - я не могла успокоиться и в тоже время смотреть на Максима, поэтому уткнулась своим лицом в грудь Андрея. Физически мне было плохо. Я дрожала, у меня истерика, руки замёрзли, а губы жадно хватали свежий морозный воздух. Но внутри меня была эйфория. Я была в нежных объятьях Андрея. Он так ласково стирал своей горячей рукой мои слёзы, а другой – гладил меня по спине, успокаивая приятными словами. POV Влада - Я же говорил тебе, что так не шутят, - Никита ругал меня из-за моей неудачной шутки, прижимая крепче Олю, которая в своё время вцепилась длинными пальцами за шиворот рубашки. - Я в сотый раз тебе говорю – я не знал! – я не понимаю, почему она плачет? Ну да, признаюсь, это не самая безобидная шуточка, но рыдать уже 5 минут – не много ли?! – Да и вообще, зачем ты тоже участвовал, раз знал изначально, что всем это кончится? - Потому что, - Оля подняла свои заплаканные серо-зелёные глаза, наполненные искренним непониманием и живым интересом, - знал, что она расплачется, а ты и успокоить не сможешь. Она могла здорово напугаться и упасть в обморок! А ты бы убежал! - А вот и враньё, - мне было обидно. Почему он для всех такой святой и хороший, всем он нравится, а я – козёл отпущения. Я тоже мог сесть к Оле и обнять её, чтобы утешить. И не сбежал бы я, если бы упала она. Я бы отвёз её в больницу и отвечал бы за свой поступок! Но нет же, наш Никитка самый святой, только он помогает всем. – А, Оля, прости меня. Это было необдуманно и весьма глупо. Я решил, что извинится – это сейчас самый правильный поступок, который я могу сделать. - Ничего. Но впредь такое не делай. Знаешь как страшно в такие моменты?! – Киоссе помог встать Юрковой, придерживая за талию, а девушка в своё время крепко прижалась к нему. Никита медленно убирал непослушные пряди её волос обратно, смотря ей прямо в глаза, а я чувствовал себя лишним. – Ладно, мне пора! Спасибо, Андрей. Маленькая девичья фигура скрылась за тяжёлыми металлическими дверьми, а Киоссе медленно побрёл по дорожке, смотря себе под ноги. - Спасибо бы сказал, - я решил нарушить тишину. Зачем идти молча? Да и вообще я ему помог. - За что? – искренне не понимал друг, смотря на меня, как на идиота. - Я тебе помогаю в споре. Видел, как Оля на тебя смотрит?! Ты ей точно нравишься, - стукнув Никиту по плечу, я усмехнулся, заметив, как кровь приливает к его щекам. - Не думаю. - А я не думаю, я ведь знаю. Её смущённые взгляды в субботу, нежные объятья сейчас выдали её. Но остался только один вопрос: она тебе нравится? - Не знаю. Она очень красивая, весёлая, да и как оказалась добрая. Ты был прав – притворялась она. Но не могу я сказать сейчас тебе с точностью, – отведя взгляд, Никита тихо выдохнул. – Но смотря на неё, я что-то чувствую тягучее в животе. Да, я оказался прав – Оля никакая не стерва. Девушка скрывает свои обиды и страдания под плохой маской, пряча свои настоящие чувства под замок. Маске хочется смеяться, а настоящей – плакать. Маска – одиночества, а настоящая – любви. И так каждую секунду противостояние. Но сегодня, она настоящая. Сегодня у Mband было интервью на радио в прямом эфире, так что мы с Никитой не пошли к Маше делать химию. Освободились мы рано. Подъезжая к отелю, я в окне увидел Олю и Машу, смеющихся, шли они в парк возле отеля. По нашей просьбе грим нам сделали быстро, и мы решили найти и проследить за новыми подругами. Найти их было очень непросто, да и нашли мы их на какой-то заброшенной поляне, сидящими на скамейке. Долго развития действий ждать не пришлось, так как Маша толкнула Олю, и девушки очень долго качались в листве. Я никогда ещё не видел их такими живыми и настоящими. Волосы Маши были распущенны и в хаотичном беспорядке лежали на листве. Пару непослушных прядей лезли прямо в рот, в глаза, щекотали нос, поэтому небольшой приподнятый носик всё время морщился. Лицо было открыто, а не как в обычной манере Ермолаевой, закрывалась волосами. Длинный овал лица – необычно для нашего времени, обычно овал лица короткий или нормальный, а тут наоборот – вытянутый. Лицо горело, даже можно сказать пылало. Сейчас девчонкам было жарко из-за активных действий. Глаза голубого цвета горели, искрились, пылали, жаждали, игрались и даже смеялись. Сейчас цвет глаз не то чтобы голубой – цвета неба, а наоборот синий, такой приторный и насыщенный, как василёк. Это очень красиво. Хотелось смотреть на эти невероятные глаза и не отрываться не на секунду. Знаете, можно сказать: «Смотреть вечно можно на 3 вещи: как горит огонь, как течёт вода, и на синие глаза девушки». Маленькие розовые губы быстро хватали воздух, словно это последнее, что она может сделать в эту секунду. Длинная шея оголилась, так как её шарфик недалеко валялся на траве, снятый Олей во время войны. Кожа была белой и манящей, хотелось подойти и дотронутся и почувствовать хоть что-то, а не сидеть здесь, рассматривая всё это. Длинные тонкие пальчики хватались то за рукава подруги, то за листья, короче говоря – работали быстро. Юркова выглядела ничуть не хуже. Светлые короткие волосы, в отличии от Машиных, не лезли в глаза, а иногда только в рот. Скулы хорошо просматривались на правильном овале лица, а вот у Ермолаевой их вообще не видно, да и её это совсем не расстраивает. Серо-зелёные глаза впервые были такими живыми. Да и вообще на ней не было маски безразличия и холода сегодня Оля самая настоящая. И это невероятно красиво. Звонкий лучезарный смех Юрковы заполнял всё пространство, смешиваясь с радостным хихиканьем Маши. Больше не было стали в её мягком голосе, не было притворства, не было искусственности, была только самая невероятная Ольга Юркова на свете. Была та девушка, которая притягивала своим взглядом во время танца меня. Была та девчонка, которая беззаботно каждый раз болтала со мной в столовой. И это приятно. У меня просто дух захватывал. Время будто замедлилось, и в этот момент я видел только 2 изящных лебедей, которых мы с Никитой были недостойны. Теперь эти девушки были настоящими королевами этой Земли. Было больно смотреть на плачущую Олю, которая плакала из-за тебя. Ну, правильней сказать, из-за моей шутки, но не в этом суть. Она не успела стать сильной, не успела надеть холодную маску, которая пугает меня, но в тоже время завораживает. Большой выдержкой надо обладать, чтобы почти всегда оставаться холодной королевой. Но не сегодня… Она была самой хрупкой и слабой девушкой на Земле, требующая защиты. И защиты от кого, от ужасающего меня. И нашла она его в лице Никиты. Я стал в её глазах злодеем. Печально! Мы быстро дошли до нашего отеля, где уже в моей комнате сидели наши псевдо-отцы, обсуждая увлечённо какую-то тему. - Где вы были так долго? – на часах 10:30, а на наших лицах ноль эмоций, конечно парни волновались. - Гуляли, - я решил не раскрывать все карты сразу, да и не было у меня настроения. Никита стукнул меня плечом и молча прошёл к стулу, на который плюхнулся. - Вы что поссорились? – меня раздражали эти вопросы, они, что мне мамочки?! - Спроси у нашего шутника Рамма, - Киоссе говорил это с таким сарказмом, что меня аж передёрнуло. - Я перед ней извинился, а не строил из себя понимающего героя! – к щекам Никиты приливала кровь, а от злости он чуть не задыхался. Я попал в точку! - Я не строил из себя никого! Я утешал ее, в то время как ты стоял столбом и не решался даже помочь ей. Хотя ты виноват! – Цой и Пиндюра слушали нас молча, переводя непонимающие взгляды то на меня, то на Киоссе. -А кто с энтузиазмом согласился на шутку? И вместо того, чтобы признаться при ней, ты соврал, что останавливал меня. - Не было такого! – мы уже давно перешли на крик. - Ах, не было?! А чьи слова: «Хорошая идея! Только потом признаемся, что это мы, окей?!» - я передразнил Никиту, который стоял молча, как помидор. - Да объясните мне нормально, что произошло?! – Толик ничего не понимал, только понял, что пара самых старшим должна вступиться в спор. – Никита, начинай. - Мы увидели наших одноклассниц возле отеля и решили проследить за ними. Долго мы, конечно, наблюдали за ними, пока они дурачились в парке. А когда они разошлись, мы решили одну из них разыграть, претворившись маньяками. Однако она испугалась и заплакала. Я её утешал, а Рамм стоял столбом и только всё извинялся перед ней, не пытаясь успокоить, - я обрадовался, что Киоссе всё же признал то, что он был не против розыгрыша. - Вы сдурели?! – чуть ли начал кричать Артём. – Кто пугает бедную девушку, да и ещё такой глупой шуткой. Вы понимаете, что она могла пострадать психически?! Замкнутся в себе, а ещё хуже умереть. Кто знает, какие у неё могли бы быть проблемы со здоровьем! Это безответственно! Вы не то, чтобы извиняться должны, вы ползать на коленях должны! - Я-то хоть извинился, признав свою ошибку, а вот кто-то решил оказаться безвинным ангелом, верно, Никита?! – я не осуждал слова Пиндюры, я наоборот был согласен с ними. Сейчас, взвесив все против и за, я понял, что эта глупая шутка могла бы стоять нам жизни. - Он говорит правду? – теперь злой взгляд Артёма упал на Киоссе. Мне его стало жаль! - Да, - только и мог тихо произнести Никита. - Зачем? – я видел по его глазам, что вразумительного ответа он не имеет, да и решил помочь. - Она ему нравится. Знаешь, чтобы завоевать сердце девушки, надо стать её героем. Верно?! – я посмотрел на Никиту, показывая глазами, что спасаю его, хорошо, что он не тормоз. Сообразил! И только кивнул. - Красивая хоть? – взгляд Пиндюры смягчился, теперь в глазах сверкала заинтересованность. - Показать? – теперь пришла моя очередь. Я показывал фотографии «золотой» троицы, найдя их в вк. - Вот это нравится Никите?! – показывая пальцем на Олю, я кивнул, хотя мне раньше казалось, что ему по нраву больше Маша. – Красивая. На Полину Гагарину похожа. А ты ей нравишься? - Конечно, - ответил я после невразумительного шёпота Никиты «не знаю». – Когда он её обнимал, она так к нему прижималась, мне хотелось удалиться, особенно, когда они смотрели друг на друга. - А твоя где? – обратился ко мне Толя, и теперь пришло время мстить покрасневшему Киоссе, указывая на Леру. Теперь ни у кого не было сомнений на этот счёт после моего признания в доме Ермолаевой. – А третья кому? Или она на сладенькое? - Она твоя Толя. Знаешь, как она растает, увидев отца Максима Кравцова, - мне вдруг стало смешно, как и другим. - Да я любому могу дать фору. Я же красавец, да и ещё весельчак, - Цой свои слова сопровождал движениями, так что мы уже чуть на пол не падали. Под конец вечера я уже изрядно устал, а мне ещё делать задание по математике. Выпроводив всех из комнаты, я сел за стол, открыв учебник по алгебре. Не верится, что я учусь в 11 классе какой-то общеобразовательной школы Москвы. Как я до такого докатился? Вместо такого, чтобы разъезжать по городам, раздавать автографы, петь песни, записывать клипы, я сижу в своей комнате, словно обычный подросток, делаю домашнюю работу и думаю о повседневных проблемах. Из раздумий меня вывел не громкий стук в дверь. Проклиная визитёра, я решил намылить ему шею, даже если это будет красавица-массажистка. Но за дверьми стоял растерянный Никита. Что он тут делает? Я же сказал, что устал и его со всеми выгнал с комнаты. Пальцы теребят кофту, значит, он хочет что-то сказать. Послушаем. - Влад, я на секунду, - проходя в мою комнату, Никита присел на кровать, опустив глаза в пол. – Я хотел извиниться. - Я слушаю, - после долго молчания, мне надоело стоять и смотреть на растерянного друга, раз пришёл, то будь добор не трать время. - Я не знаю, что на меня нашло тогда возле дома Юрковой. Я был согласен с тобой, считая эту шутку весьма весёлой и забавной, но когда пришло время отвечать за поступок, то я струсил и воспользовался ситуацией, - я был в шоке, рассчитывая, что Никита всё же сегодня не извинится передо мной. Но мне это не важно, ведь он - мой друг и если он сделал такую подлую вещь, то из-за какой-то причины. – Я расскажу ей всё завтра, хорошо? - Не надо. Ты извинился передо мной, а мне и этого хватит. Да и зачем Оле знать об этом, если правда не раскрыта, то до сих пор у Андрея очень много шансов покорить холодное и неприступное сердце нашей ледяной королевы, которая похожа на Полину Гагарину. - Я ещё ни в чём не уверен, да и не уверен в том, надо ли мне это или нет, - я понимаю его, ведь в роли Максима и Андрея мы будем год, а там уже и закончим существовать. Надо ли нам заводить знакомства и новых друзей, которые даже не знают нас настоящих?! - Я иногда тоже сомневаюсь, но когда наша жизнь вернётся на круги своя, то тогда мы снова будем ограничены в действиях, и не будет возможности узнать, любят ли нас или нашу карьеру, понимаешь? – Никита не ожидал услышать такую речь, да и я тоже, хотя я вполне умею находить подбадривающие слова. – Так что спор наш остаётся в силе? - Хорошо, - я увидел огоньки в глазах у Киоссе, значит или моя речь сработала, или Никита решил воспользоваться своим преимуществом. - Я как понимаю, ты выбрал Олю?! – ответа не последовала, а только хитрая улыбочка и лёгкий кивок. Наконец-то я остался один, и пришло время алгебры! POV Маши На дворе разыгрался настоящий ураган. Сильный ветер срывал бедные листья с деревьев, качая стволы и ветки с невероятной силой. Большие капли ливня били с необычайной мощью по моему окну. Ветер пел скрипучим гадким голосом свою грустную песня, вызывая грусть и жалость. Я читала книгу, завернувшись в плед, и так же попивала горячий чай с вкусными конфетами, пока за окном бушевала плохая погода. Нет, правильно сказать, ужасающая погода. Иногда мне казалось, что стёкла окон не выдержат и разлетятся на 1000 осколков, а разъярённая погода ворвётся в мои покои, окутав меня холодом и ненастью. Читая каждый раз новую строчку, я не вникала в суть, так как мои мысли далеки от этой книги. Меня пугала Оля, которая в слезах рассказывала о вечернем путешествии. Почему плакала? Оля не такая сильная, как хочет казаться, поэтому воспоминания и страх окутывали её, выдавливая слёзы. Её не шутка или слова бросают в дрожь, а то, что тогда она была совсем одинока. Не было человека, чтобы спасти, помочь или хотя бы разделить участь. Ну кто же знал, что эта тупая шутка?! - Знаешь, как мне было страшно?! – Юркова повторяла каждый раз после 3 или 4 предложений своего рассказа. - Да, понимаю. Мне надо было соврать, чтобы Оля потихоньку успокаивалась. Мы всегда врём, хотя на самом деле не чувствуем это, не побывав в такой же ситуации. Я не знаю, чтобы сделала я, как бы повела себя, заплакала ли?! Я не могу сказать точно, какие мысли поселились бы у меня в голове. Но в такой ситуации я не могу сказать : «Нет, Оль, я тебя не понимаю, так как меня никогда не прижимали к стене, пытаясь изнасиловать, а потом это оказывались мои одноклассники». Какой бы я была после этого подругой?! Конечно, плохой. - А ты рассказала об этом Лере? – переведя взгляд во время разговора на фотографию, я решила узнать о Старовойтовой. - Нет. Пожалуйста, не рассказывай. Хорошо? Я знаю, что девчонки недолюбливают друг друга после стольких ситуаций. Но меня поражает самоотверженность и выдержка Юрковой, которая, можно сказать, терпит Леру из-за меня. Она не ставит меня перед выбором, не обзывает Старовойтову, не делает ей подлянок и всегда рядом, если нужно это мне или Лере. Я знаю, что она боится потерять меня, но и я тоже. Я очень ценю Олю, как никого другого. Да были ссоры, обзывательства, обиды, но разве это не проверка дружбы?! Разве подруги не должны быть вместе в горе и в радость? Должны, вот и мы с Олей вместе в ссорах и примирениях. - Знаешь, как обнимал меня Андрей? – когда разговор пошёл о Дубицком, то голос Оли стал спокойнее, как и её дыхание. Мне вообще казалось, что она улыбается при разговоре о нём. - Он напугал, а потом обнимал? - Нет. Идея напугать была Максима, а вот Андрей отговаривал его, понимаешь?! Он просто, - а дальше последовало молчание, так как я без слов поняла, что Юркова без ума от этого Дубицкого. – Может, я ему всё же нравлюсь? - Нет, он обнимал тебя, в душе ненавидя. Ну, конечно, нравишься, а как же иначе, - я была рада за подругу. Наконец-то она забыла Егора. Это хорошо! - Может тебе помочь с Максимом? – я чуть фруктом не подавилась, услышав предложения Оли. Не то чтобы мне нравится Кравцов, просто я и не думаю о нём. Он нравится Лере, а я не хочу решать её шанса, при том, что Старовойтова тоже нравится парню. - Спасибо, но я смотрюсь неплохо одна. Да и не хочу я ещё и борьбы с Лерой за сердце парня. Мне хватило и с тобой. Гром, похожий на рык животного, вывел меня из раздумий и воспоминаний. Очнувшись, будто от сладкой дрёмы, я посмотрела на часы. Полдвенадцатого. Разряд блеснул так близко, что я бегом выключила из розетки компьютер, а так же свет. Мало ли зайдёт мама, а я не сплю, хотя завтра в школу. Гром сотрясал окна, мне стало неуютно, хотелось обнять какого-то и заснуть в тепле. При новой вспышке молнии, я заметила кофту Максима, который забыл её в субботу. Пахла она отпадно. Представьте себе или вспомните запах мужского одеколона, аромат которого доводит вас до эйфории, то это этот запах. Мне ужасно нравится парфюм моего брата, но это в 100 раз вкуснее и приятнее. Надо узнать названия у Максима и купить брату. Прижав к себе кофту, я закрыла глаза, проваливаясь весьма приятный пахучий сон. Первый урок у нас история, а это значит сегодня мы у классной – Анны Михайловны. Встретив на улице перед входом Олю, я заметила, какая она сегодня красивая. С аккуратно расчёсанными волосами нежно игрался осенний ветер, впитывая в корни волос аромат мокрого асфальта, который так любим мы с Олей. На длинной шее красовался новой кулон в виде балерины, который подчёркивает белоснежную кожу. Грудь и плоский животик Юрковой стягивала тонкая упругая белая ткань кофты, рукава которой были по локти, а вырез, как длинна кулона. На ногах была чёрная юбка с чёрными легенсами. Оле скрывать нечего: хорошая попа и нетолстые ляжки. На ногах туфли, Оля их надевает, чтобы стать выше, почти ростом со мной, а может подчёркивает ноги. Не знаю, да и не буду этим забивать голову! На лице не много макияжа: немного тонального крема, лёгкие тени, которые подчёркивают блеск глаз и тушь, чтобы удлинить и придать цвет ресницам. - Ты сегодня красавица, - я видела, как Юркова на глазах расцвела: глаза заблестели, появился лёгкий румянец, а на губах появилась потрясающая улыбка. – Для Андрея?! - Ты сегодня тоже неплохо выглядишь, - подметила подруга. – Нет. Я оделась для себя. Зайдя в школу, мы подошли к зеркалу, чтобы Оля расчесалась. В отражении я увидела себя. Непослушные волосы падали на плечи, некоторые пряди не слушались, ложась в таком порядке как захотели. Чёрная майка, чёрные облегающие штаны, подчёркивающие попу и икры, клетчатая голубая рубашка и балетки. Ну и что тут симпатичного?! Обычная одежда и обычная ничем непривлекательная я! В классе нас уже ждала Лера, которая мило о чём-то беседовала с Максимом и Андреем. Класс с непонимающими взглядами и перешёптываниями наблюдали за этой картиной. Недавно эти люди готовы были перегрызть друг другу горло, а теперь?! А теперь мило беседуют, даже иногда кажется, что Старовойтова флиртует. Я, как и весь класс, тоже не понимала их поведения, но решила, что не надо задумываться, а просто пользоваться ситуацией. Ни ссор, ни ругательств, только дружба – что ещё надо для счастья?! Положив свои вещи, я подошла уже к компании, как и Оля, вникая в суть разговора. И этот разговор касался конкурса по химии, а если точнее сказать, того что наделал Андрей. - Вот так получилось, Андрей удалил труды субботы, - этим Максим подытожил свой рассказ. - Я же случайно, да и это всё из-за вашего тупого желания, - оправдывался Андрей, размахивая руками, да так что чуть не ударил меня. – Извини. - Да ничего. Ребята, когда ещё собираться будем? Я восстановила работу, так как в истории сайты сохранились. Но работы нам ещё очень много осталось. - Может сегодня? – предложил Максим, я с Дубицким кивнула, так как ничего такого на сегодня у меня не запланирована. - Я не могу, - у Леры сегодня снова танцы. Ну вот почему, когда все могут один всегда не может! Закон подлости! - Завтра? - Я не могу, - у меня пение и отказываться я не буду, так как Старовойтова тоже не жертвует занятиями. – Что нам делать? Прозвенел звонок, и Анна Михайловна зашла сразу же в класс, будто стояла специально под дверью. Положив свои вещи на стол, классный руководитель протёр доску, а потом окинула всех своим проницательным взглядом. - Все сегодня есть? – смотря на каждое место за партами, Анна Михайловна искала детей, которые или опоздали, или заболели. – Итак, у нас первым уроком будет классный час, на котором обсудим важные темы на повестке недели, а на 7 уроке у нас история. Делать было нечего, так как слово учителя – закон. Не хотелось слушать столь тяжёлый предмет на 7 уроке, когда мозги и так кипят, требуя отдыха. Ну хоть сейчас отдохнём, выслушивая пререкания и важную информацию. - Начнём с оплаты учебников. Кто-нибудь принёс сегодня? – я и Оля отнесли платёжки, а остальная часть класса сопровождала нас взглядом. – Всё?! Прошу за эту неделю сдать. Следующий вопрос будет по пересадке. Спасибо, благо все принесли справки, и я уже набросала примерную посадку в тетради. Всем классом мы встали со своих мест, моля Бога посадить нас не с самыми тупыми, а иначе спокойной жизни не жди. Вот уже 1,2,3 парты заняты, а нас ещё не рассадили. - 2 парта средний ряд садится Оля Юркова, так как по справке я тебя не могу сдвинуть, - сев за парту, Оля стала ожидать своего соседа. – Ермолаева Маша, садись-ка на 2 парту на первый вариант. Какая удача! Я сижу с лучшей подругой за одной партой. Спасибо, Анна Михайловна. Присев рядом с Олей, я улыбнулась ей, как и она мне в ответ. Леру отсадили на 3 парту на ряд возле двери с Ваней. Это судьба! Уже второй раз подряд сидят вместе. За нами сели Андрей и Максим, радуясь, что их не разделили. - Вот так и сидите, - учительница уже закрыла свой ежедневник, как её передернуло, и она снова открыла тетрадь. – Эм, 2 и 3 парта среднего ряда. Поменяйтесь в итоге как хотите, но сесть вы должны девочка мальчик. Что, простите, она сказала? Что значит отсесть? Я вообще-то хотела бы сидеть с Олей, а не снова с кем-нибудь из них. Почему? Нельзя остаться с Юрковой? Обязательно в нашем классе сидеть девочка мальчик? Ладно! - В конце недели надо будет решить вопрос насчёт дежурства, а так же скоро родительское собрание. Я уже собиралась засыпать, слушая рассказ учительницы об экзаменах и о поступлении, как мне пришла записка от Оли. «Можно я сяду с Андреем?» - гласила бумажка, надпись которой была выведена красивым почерком. «Что за тупой вопрос, конечно можно. Я и не собиралась с ним садиться, зная, как он нравится тебе. Я сяду с Максимом, не переживай». «Спасибо, но я не хочу сама навязываться, как сделать так, чтобы он сам захотел?» «Я сама скажу, что хочу с Максимом, тебя это успокоит?» «Ты это сделаешь ради меня?» «Ты же знаешь, я ради тебя и горы сверну. Ты моя лучшая подруга!» - на этом наша переписка закончилась, а улыбка на лице Оли сияла ещё очень долго. POV Никиты Зачем нас запугивают этими экзаменами, будто произойдёт что-то невероятное. Как выучили, так и сдали. Не надо говорить про важность аттестата и нашего выбора, всё это мы знаем и без учителей, которые повторяют это каждую секунду. Учительница математики так вообще даёт проверочные работы после каждой новой темы. Так боится, что мы что-то забудем или не выучим, что вбивает это нам в голову. Надоели! - Ну, кто хочет сидеть со мной? – Влад, как всегда, без ложной скромности ставит девушек в тупик после урока. - Я, - чуть ли не прошептала Маша, опустив голову. Я не ожидал от неё такого, мне казалось, что Рамм пинком под зад посадит меня с Олей. - Это отлично! Буду списывать, - Рамм уже успел пересесть и получить удар по плечу, удостоившись Машиным недовольным взглядом. – Надо же мне иметь хоть какие-то преимущества! - То есть без списывания я тебя не устраиваю как соседка? – на лице Маши появилась улыбка, а взгляд смягчился, хоть она и пыталась как можно дольше продержаться грозной. – Всё, я обиделась. - Ну, прости меня. Даже без списывания ты лучшая соседка. Намного добрее и умнее чем этот оболтус, - приобняв за плечи свою соседку, Рамм стал флиртовать и это сработала. Маша, обратив на него внимания, стала толкаться и смеяться. Им было весело. - Вообще-то обидно! – надулся наиграно я, надеясь, что Влад извинится, но он показал мне только фигу и продолжил драться с Ермолаевой. – Ты же не обиделась? - На что? – Оля удостоила меня непонимающего взгляда, щёки стали немного розовыми. Она, наверное, смущается. Это нормально после того, что произошло вчера. Как мы обнимались и смотрели друг на друга. Кстати, её руки намного теплее, чем у Маши. О, как это приятно, когда её горячее дыхание прожигала мою кожу, вызывая волну мурашек. Она такая слабая и милая, что хочется обнять и ни за что и никогда не отпускать. - То, что я твой сосед по парте, - теперь я и сам понял, что это был глупый вопрос, ставящий в тупик. - Нет, конечно, я рада, - эти слова Оля будто выдавливала из себя, переводя взгляд то на руки, то на кофту. На следующих уроках мы сидели тихо, а вот Рамм и Ермолаева веселились, сидя перед нами. Смеялись, шутили, толкались, щекотались, то есть, совсем не скучали. А учителя всё выходили и уходили, давая им пять минут развлечений. В отличии от них, мы с Олей сидели тихо, поглядывая друг на друга боковым взглядом. От шутки насчёт нашего поведения даже Маша не удержалась. - Господи, да посмотрите вы уже друг на друга нормально, а то скора от смущения сгорите, - может это влияния Влада так меняет Машу, а может я и не знал настоящую Ермолаеву. Я и сам не понимаю, почему веду себя как маленький мальчик? По-моему взрослые ребята, а хитрим, как дети. Может поговорить с Юрковой, а то те веселятся, а мы – тише воды, ниже травы. - Оля, ты в порядке после вчерашнего? – бедная Юркова не ожидала, что я начну всё же разговор, поэтому, будто молнией поражённая, перестала писать в тетради и посмотрела с интересом на меня. - Конечно, я понимаю, что вы хотели пошутить. С кем не бывает?! – и снова повисла тишина, я не знал, что и сказать, а Оля, видимо, ожидала каких-то слов от меня. - Так мы собираемся сегодня у Маши? – меня спас Влад, который слушал наш разговор, и понял, что я пришёл в тупик. - Я не против, а что с Лерой делать? – мне тоже было обидно то, что мы тратим своё драгоценное время, а Старовойтова развлекается где-то. - Может без неё поработаем? Всё равно надо продолжать писать, а то времени у нас не много, а скоро Екатерине Сергеевне записи показывать, - Маша права, если будем всё время ждать Леру, то не успеем. – Оля, ты с нами? - Но я же не в группе. - С тобой будет веселее. Может опять поиграем в игры, - я сам от себя такого не ожидал, не то чтобы Юркова, да которой я дотронулся первый раз за время нашего совместного сидения. На уроке истории, то есть на последнем уроке на сегодня, мы сидели как мыши, так как Анна Михайловна пусть и выглядит молодо, но строга как никто другой. Может, потому что у неё муж военный, а может она просто любит дисциплину. Пока вышла наша учительница, то Влад с Машей не тратили времени. Оля тихо перешёптывалась с Лерой, а я просто уставился на Рамма с Ермолаевой, наблюдая и слушая их шутки. - Знаешь на кого ты похожа? – Влад листал учебник по истории, подбирая смешную картинку. – Смотри, будто близнецы. - Дурак, - толкнув Рамма, Маша захихикала, продолжая борьбу с толканиями. Обняв Ермолаеву, Влад не отпускал её, пусть она и брыкалась, вырываясь с объятий. – Отпусти, Максим, я всё равно убью тебя! В сердце что-то кольнуло и мне стало немного завидно. Оля иногда переговаривалась со мной, в отличии от этих буйных соседей, которые каждый урок смеются. Может надо было сесть с Машей? С ней я тоже иногда смеялся, обсуждал какие-то интересные вещи, толкался и щекотался. Может, потому что Маша мне просто друг, а к Оле я что-то чувствую, поэтому не могу спокойно пообсуждать с ней хоть какую-то тему. Ермолаева всё же вырвалась и так толкнула Влада, что у того стул подвернулся и тот упал на пол. Было смешно! Да что там, весь класс хохотал, а Рамм спокойно встал и продолжил спор, как ни в чём не бывало. Повернувшись к нам, Маша мне указала на картинку какого-то мужика в книге, задыхаясь от возмущения, но это чувство было больше наигранным. - Я похожа на него? - Конечно, - только и хихикнула Оля, смягчая взглядом обиженную подругу. Все устремили свои взгляды на меня, ожидая ответа. - Нет, ты красивее, - и вот снова, Маша улыбнулась по-особенному, а я как дурак, ничего не понимая, пялился на неё, растворившись в её улыбке. Мгновение превратилась в секунду, а секунда в минуту. Мне хотелось остаться в этом состояние, когда мозг отключается, а в кровь становится горячей, обжигая кожу изнутри. - С тобой всё в порядке? – тонкие белые пальчики Оли щёлкали передо мной, выводя из раздумий, а может даже из опьяняющего состояния. Я чувствовал, как тяжелеет моё дыхание и к щекам поступает кровь. - Да, я просто задумался, - Маша испугано смотрела на меня, вот Влад - с какой-то ухмылкой, я, наверное, сейчас выглядел как идиот. В класс вернулась Анна Михайловна, спася меня от лишних вопросов. Ну вот почему так происходит, а? Ну что такого необычного в её улыбке, что я, как последний идиот, смотрю на неё и будто таю. Ничего, верно?! Верно! Мы – просто друзья. Да?! Да! Да и вообще нужна ли мне девушка? Без спора. Не знаю. Я уже совсем запутался. - У тебя есть запасная ручка? – дотронувшись своей тёплой рукой до моего плеча, Оля вывела меня из транса снова. - Конечно, - отдав запасную ручку, я дотронулся своей рукой до плеча.