Разум и сердце..

- Так что же с тобой происходит? – спросила Таня, пока Валя заваривала себе сладкий чай и открывала пачку печенья. - Я…. изменилась, - пытаясь подобрать подходящие слова, проговорила Валя. – Я сама не могу разобраться, как, но мой организм после того яда стал работать иначе. Я чувствую постоянный прилив сил, почти не сплю и могу работать очень долго. Но при этом моя нервная система истощена до предела. Любая, даже малейшая причина может вызвать у меня нервный срыв. Но самое страшное – во время этих срывов я полностью теряю контроль над собой. Моя физическая сила увеличивается во много раз, и я начинаю крушить всё вокруг. - Три сломанных скальпеля за месяц… - вздохнул Ваня. – Теперь я понимаю, почему. - Да, и выдернутая ручка от шкафчика, которую ты чинил, - кивнула Валя. – И даже это (она указала на вмятину на стене в коридоре). Это не санитары каталкой врезались, как я говорила. Это сделала я, причём голыми руками. - Ого… - Таня не находила слов. - Но самое страшное в другом, - опустив голову, продолжала Валя. – Во время срывов я становлюсь опасной для всех окружающих. Два месяца назад во время ссоры с мужем я схватила его за руку и сломала ему три пальца. После этого мне пришлось попросить его уехать вместе с детьми к его маме. - Так ты теперь совсем одна? – испуганно спросил Ваня. - Да, - кивнула Валя. – Я думала, что всё временно. Хотела найти решение, вылечиться. Но яд уже встроился в работу всех органов и у меня не получилось ничего с этим сделать. У меня подозрение, что мой организм просто мутировал. Знаю, это звучит как фантастика, но другого объяснения я не вижу. И выживших кроме меня нет, чтобы сравнить показатели. Все заложники, которые надышались тогда этим ядом, погибли. Я одна находилась на таком расстоянии, что смогла выжить. - И от лечения ты, конечно, отказалась, - вздохнул Ваня. – Я помню ту историю. Галина Николаевна так ругалась… Выходит, не зря… - Да, - подтвердила Валя. – Она предупреждала меня о возможных последствиях. А мне хотелось вернуться на любимую работу… - Всё то, что я нашёл у тебя в крови… Этим ты пыталась предотвратить приступы? – спросил Ваня. - Ага, пыталась, - мрачно призналась Валя. – Только ничего не получалось. А смесь всех этих препаратов дала такую реакцию, что во время последнего приступа я вообще потеряла сознание. А вчера… Я не могла допустить такого, потому что умирали дети. Мне нужно было провести экспертизу как можно качественнее. И я сдержалась. Но сегодня мне стало ещё хуже. Я испугалась, что приступ будет ещё тяжелее, и я причиню вред кому-то из вас. Поэтому я и наглоталась этих таблеток. Чтобы отключиться. Но сейчас… Я на удивление спокойна. Нет никаких признаков нервного срыва! - Да, но какой ценой? – внимательно посмотрела на него Таня. – Если смертельная доза препарата 10 таблеток, а ты приняла 6… - Ладно, я сказала неправду, - вздохнула Валя. – 8 таблеток я приняла, и да, это тяжелейшая интоксикация, и для организма просто так не пройдёт. Но знаете… Это замечательно – находиться рядом с вами и не бояться сделать вам больно. Все эти полгода я была на грани. Не знала, в какую минуту сорвусь. Я отдалилась ото всех. А сейчас… Я могу даже вас обнять! С этими словами она встала и нежно прижала к себе Таню, а потом Ваню. Вдруг он удивлённо оглянулся, и посмотрел в сторону двери. У входа в буфет стоял Николай Петрович. - Ой… - вырвалось у Вали. – Вы… Слышали? - Всё, что было необходимо, я услышал, - кивнул Николай Петрович, подойдя к ней и положив руку ей на плечо. – Просто не хотел вам мешать. Валь, ты очень сильная. Я восхищаюсь тобой. - Вы всё расскажете Гале, да? – догадалась Валя. - Я должен ей сообщить, - Николай Петрович вздохнул. – Я обещал ей перед её отъездом, что за всем прослежу. Пойми и ты меня. Я не хочу её потерять… - Я знаю, - Валя посмотрела ему в глаза. – Ей повезло, что у неё есть ты, Коль…